Определив, что его дело находится в компетенции органов экономического правосудия, заинтересованный в получении судебной защиты субъект должен выяснить, в какой именно из арбитражных судов ему надлежит обратиться. Иными словами, такому лицу необходимо определить подсудность спора. Наиболее обобщенно подсудность представляется обычно как институт - регулятор распределения дел, подведомственных арбитражным судам, среди арбитражных судов одного уровня.

С течением времени теория процессуального права выработала два взгляда на проблему подсудности. В рамках жесткого подхода поле выбора компетентного суда законодательно сводится к минимуму, судья наделен правом по собственной инициативе проверять соблюдение норм о подсудности. Если факт обращения в ненадлежащий орган правосудия выявлен на стадии возбуждения судопроизводства, заявление или исковое заявление подлежит возвращению; если позднее - дело передаётся в суд, уполномоченный рассматривать и разрешать по существу данный конкретный спор[1].

Гибкий или мягкий подход подразумевает позитивно-правовую допустимость выбора суда. Факт отступления от правил подсудности может использоваться лицом, участвующим в деле, лишь как exceptio. При этом орган правосудия лишен права проявления инициативы в исследовании данного вопроса, а от заявляющего возражение участвующего в деле лица требуется своевременность, мотивировка и указание надлежащего суда[2]. Сторонники данной концепции полагают принципиальным рассмотрение и разрешения спора именно судом - органом правосудия как особым представителем государственной власти, а каким именно - решающего значения не имеет, поскольку презюмируются «стандартизированные» качество работы, независимость и другие показатели деятельности судов для всех них. Наиболее ярко мягкий подход проявляется во французском процессе[3].

Учитывая неоднозначность, неочевидность и оценочный характер таких критериев как «место исполнения договора», «место нахождения имущества» (если речь не идёт о недвижимом имуществе) целесообразным представляется склонность российских арбитражных судов к жесткому подходу, буквальному применению норм процессуального права о подсудности.

Например, в одном из дел по требованию о взыскании денежных средств за неисполнение ответчиком обязательства по оплате охранных услуг, истец обратился в арбитражный суд по месту исполнения обязательств - по месту объекта хранения (Саратовская область), хотя юридическим адресом ответчика являлся г. Екатеринбург Свердловской области. Однако, арбитражный суды трёх инстанций и ВАС РФ, основываясь на правилах толкования договоров, установленных ст. 431 ГК РФ, не сочли возможным отождествить место расположения объекта охраны и место исполнения договора. Результатом для истца стала потеря месяца, фактически потраченного на установление компетентного арбитражного суда[4].

Обоснованным видится и стремление к использованию более определенных и легко подтверждаемых документально критериев, как например место нахождения лица, участвующего в деле, либо место нахождения филиала или представительства.

Общие правила подсудности дел арбитражным судам установлены ст. 34 АПК РФ. Если заинтересованный субъект не ищет защиты нарушенных или оспариваемых интеллектуальных прав, то определение надлежащего суда не является проблемой - следует обращаться в соответствующий арбитражный суд субъекта Российской Федерации, либо если речь идёт о компенсации за нарушение права на судопроизводство или на исполнение судебного акта в разумный срок, - в арбитражный суд округа. Описание компетенции суда по интеллектуальным правам представляется довольно последовательным и, в целом, не должно вызывать проблем при обращении в арбитражный суд. Данные основные принципы распределения споров между органами экономического правосудия именуются родовой или предметной подсудностью.

После установления родовой (предметной) подсудности, подлежит определению территориальная подсудность, с помощью которой разграничиваются полномочия арбитражных судов одного уровня. Чаще всего иск предъявляется в соответствии со ст. 35 АПК РФ по месту жительства (нахождения) ответчика.

В наиболее общем случае правила подведомственности и подсудности, если при их применении не допущено ошибок, указывают в результате на единственный орган правосудия, компетентный рассмотреть и разрешить по существу данный конкретный спор. Однако, действующее арбитражное процессуальное законодательство предусматривает вариант, при котором задача определения компетентного суда будет иметь более одного правильного решения.

Специальными по отношению к установленным ст. 35 АПК РФ являются правила ст.ст. 36-38 АПК РФ. Подсудность по выбору истца или

альтернативная подсудность позволяет заявителю самому избрать орган экономического правосудия, который будет рассматривать спор:

- по месту нахождения имущества ответчика или по его последнему известному месту нахождения или месту жительства в России, если место нахождения или место жительства ответчика неизвестны;

- по месту нахождения любого из ответчиков, если их более одного и они находятся в разных субъектах Российской Федерации;

- в арбитражный суд, находящейся на территории России там же, где и имущество ответчика, находящегося за пределами Российской Федерации;

- если требования связаны с деятельностью филиала или представительства юридического лица, расположенных вне места нахождения последнего, то истец вправе сам решить, обратиться в арбитражный по месту нахождения головной организации или её филиала, представительства;

- в арбитражные суды места нахождения судна ответчика либо порта приписки такого судна или же по месту причинения убытков - по искам о возмещении убытков, вызванных столкновением судов.

Поскольку право выбора арбитражного суда предоставлено истцу без каких-либо оговорок, подразумевается, что ни орган правосудия, ни ответчик или иные лица, участвующие в деле, не вправе требовать изменения подсудности в связи какими бы то ни было обстоятельствами, в том числе возникшими или ставшими известными в рамках дела после возбуждения судопроизводства. В таких случаях, ссылки прочих, помимо истца, лиц, участвующих в деле, на нарушение правил подсудности отклоняются со ссылкой на соответствующие положения АПК РФ[5].

Договорная подсудность имеет своей сущностью выбор арбитражного суда для разрешения потенциальных будущих споров путем совместного свободного волеизъявления сторон. В одном из дел, рассмотренных арбитражными судами четырех инстанций, были отмечены две важные особенности. Во-первых, являясь процессуальным договором, соглашение о подсудности подразумевают обязательную конкретизацию своего предмета. То есть, стороны должны четко установить, к компетенции какого именно (индивидуально определенного) арбитражного суда относятся возможные споры. Во-вторых, соглашение о подсудности должно быть заключено в отношении каждого из обязательств, имеющихся между сторонами, независимо от того, является ли такое обязательство основным или дополнительным, как например кредитное и залоговые обязательства[6].

Последствия несоблюдения первого условия подпадают под общие представления о несогласованности существенных условий договора, что влечет незаключенность последнего, а второго - раздельное рассмотрение требований. Требование, в отношении которого имеется соглашение о подсудности - в арбитражном суде, избранном сторонами, а требование, применительно к которому соглашение отсутствует - в общем порядке, установленном процессуальным законодательством. Очевидно, что такое раздельное рассмотрение требований может оказаться не вполне удобным либо даже неприемлемым для истца или обеих сторон.

Исключительная подсудность лишает истца возможности избрать иной, кроме предусмотренного процессуальным законом, арбитражный суд. Более того, данный вид подсудности ограничивает и право сторон на определение компетентного суда путём заключения соглашения о подсудности. Введение в АПК РФ норм об исключительной подсудности продиктовано особенностями соответствующих категорий дел, перечисленных в ст. 38 АПК РФ, не позволяющими осуществлять эффективное правосудие

в ином месте, в ином арбитражном суде, за исключением указанного в законе.

Несмотря на внешнюю простоту конструкции, однозначно предписывающую по результатам проверки единственного указанного в норме параметра орган экономического правосудия, в который следует обращаться, на практике при её (конструкции) применении возникают многочисленные вопросы. Наиболее актуальными в силу их наибольшей распространенности в арбитражной судебной практике представляются проблемы определения арбитражного суда для рассмотрения исков о правах на недвижимое имущество.

Выявленные правоприменителем сложности применения нормы ч. 1 ст. 38 АПК РФ в наиболее общем виде разъяснены в Постановлении Постановление Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 г. № 54 «О некоторых вопросах подсудности дел по искам о правах на недвижимое имущество»[7].

Наиболее ценным видится перечень исков, которые следует расценивать как споры о правах на недвижимое имущество применительно к ч. 1 ст. 38 АПК РФ, приведенный в п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 г. № 54. Таковыми надо считать иски: виндикационные; негаторные; об установлении сервитута и (или) о разделе находящегося в общей собственности имущества. К ним же относятся требования о признании права, установлении границ земельного участка, а также об освобождении имущества от ареста. Если удовлетворение требования или его последующее исполнение будет означать необходимость государственной регистрации любого изменения (возникновения, прекращения, ограничения или обременения, перехода) прав на объект недвижимого имущества либо внесение записи в Единый государственный реестр прав относительно сделок, государственная регистрация которых обязательна, то подсудность такого дела также определяется по правилам ч. 1 ст. 38 АПК РФ.

Словосочетание «иски о правах» при буквальном толковании приведенного фрагмента Постановления Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 г. № 54 наиболее вероятно должно быть понято как требования о вещных правах. Однако, М.А. Ерохова, например, усматривает в связи с использованием при перечислении исков фразы «в частности» наличие здесь открытого перечня категорий вещных требований. Анализируя рассматриваемое разъяснение с точки зрения лингвистики и в соотношении с принципом закрепления всех видов вещных прав в позитивном праве, ученый приходит к выводу о необходимости указания в законе исчерпывающего перечня вещных исков.[8] Применительно к задачам минимизации проблем, возникающих при обращении в арбитражные суды, созданию большей определенности для упрощения выбора компетентного органа экономического правосудия, приведенное предложение выглядит вполне обоснованным.

Актуальность проблем, возникающих для заинтересованного в судебной защите своих прав и свобод субъекта на этапе определения компетентного арбитражного суда, весьма велика. Специфика правил подсудности состоит в том, что выбор органа экономического правосудия, который будет рассматривать и разрешать спор по существу, первоначально осуществляется истцом (заявителем), подающим иск (заявление) в самостоятельно избранный арбитражный суд. Вторым шагом становится принятие органом судебной власти процессуального решения о принятии иска (заявления) к своему производству либо отказ в этом, реализуемой применительно к арбитражному процессу в процессуальной форме возвращения искового заявления. Тем самым арбитражный суд с фактической точки

зрения соглашается либо не соглашается с утверждением истца или заявителя о наличии компетенции на рассмотрение данного конкретного спора.

Особенность данной процедуры заключается в том, что ответчик, за исключением случаев заключения соглашения о подсудности, не принимает участия в выборе уполномоченного арбитражного суда и лишен возможности эффективного воздействия или оспаривания компетенции органа экономического правосудия. Ситуация усугубляется отсутствием предусмотренного в АПК РФ процессуального механизма оспаривания подсудности, кроме как посредством обжалования принятого по делу итогового судебного акта. Не может быть названо действенным средством и предоставленное стороне право заявления ходатайства о передаче дела по подсудности. Порядок рассмотрения такого ходатайства детально не регламентирован, а определение, вынесенное по результатам его рассмотрения, может быть обжаловано только одновременно с итоговым постановлением арбитражного суда, которым заканчивается рассмотрение дела по существу.

Изложенное открывает известный простор для манипуляций со стороны истца (заявителя) с подсудностью. Основой для появления возможности манипулирования правилами подсудности видится явление, которое Э.А. Г атауллин охарактеризовал как «маргинальную юриспруденцию» или некоторый объём практических приёмов, использование которых преследует цель достижения преимущества одного субъекта над другим в их взаимодействии, формально соответствующих специальной норме процессуального права, но противоречащих более общей норме или принципу[9]. Согласимся, однако, с критикой в адрес попытки вывести новое явление, представляющее собой, фактически, одну из форм злоупотребления правом.

Так, например, А.Р. Султанов, освещая проблемы злоупотребления правом при применении правил подсудности, указывает на ряд распространенных способов и средств воздействия на арбитражный суд в целях убеждения его в возможности и необходимости принятия к своему производству дела (спора), фактически относящегося к подсудности иного органа экономического правосудия. К ним относится, например, заключение сделок, имеющих единственной действительной целью создание возможности применения правил альтернативной подсудности в ущерб интересам другой стороны. Такими сделками могут быть договоры поручительства. Почву для заведомо неправомерного искажения правил подсудности создаёт и право истца (заявителя) по определению круга ответчиков. С одной стороны, указание ответчиков - это исключительная прерогатива истца, обратное влекло бы ущемление принципа диспозитивности. С другой же стороны - подсудность нередко искусственно изменяется путем одновременного предъявления иска к надлежащему ответчику и лицу, указанному в таком качестве лишь для создания видимости соответствия обращения истца в выбранный им орган правосудия требованиям закона.

Выходом может быть предоставление суду полномочия по проверке не только формального соблюдения правил подсудности, но и необходимости объединения в одном исковом заявлении требований к различным ответчикам. Действующий процессуальный закон (п.п. 1-2 ч. 1 ст. 129 АПК РФ) уже предусматривает полномочие арбитражного суда по возвращению искового заявления при обнаружении в нём соединенных, но не связанных между собой требований к одному или нескольким ответчикам или неподсудности дела конкретному арбитражному суду. Таким образом, у арбитражного суда имеются дискреционные полномочия на проверку соблюдения истцом существующих требований. Противодействие попыткам манипуляции с подсудностью может заключаться в вынесении постановления о нецелесообразности соединения и совместного рассмотрения различных требований, предъявленных к разным ответчикам. Предлагаемое средство способствовало бы обеспечению основополагающего положения о рассмотрении дела в том суде и тем судьёй, к подсудности которых оно отнесено законом.[10] Изложенное выглядит тем более верным, что на суд первой инстанции возложена обязанность верного определения круга лиц, участвующих в деле, имеющих интерес в исходе дела с учетом конкретных обстоятельств [11].

Высший Арбитражный Суд РФ не всегда признавал само по себе и как таковое нарушение правил подсудности самостоятельным основанием для отмены судебного постановления[12].

Но есть и другая правовая позиция, сформулированная в Определении Конституционного Суда РФ от 03.07.2007 г. № 623-О-П. Орган конституционного правосудия указал на недопустимость ограничения или ущемления конституционного права каждого на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, ни при каких обстоятельствах. Нарушение правил подсудности названо существенной ошибкой, выявление которой однозначно влечёт отмену решения и передачу дела на рассмотрение того суда, к подсудности которого дело отнесено законом[13].

В более позднем определении Конституционный Суд РФ, с опорой на ст.ст. 7-8, 10 Всеобщей декларации прав человека, ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод подчеркивает значение права каждого на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок компетентным, независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Данное право означает, в том числе, что рассмотрение дел должно осуществляться законно установленным, а не произвольно выбранным составом суда.

Следовательно, несоблюдение правил подсудности влечет нарушение не только ст. 47, но и ст. 46 Конституции РФ. Несмотря на то, что АПК РФ не указывает прямо на несоблюдение правил подсудности как на основание для отмены судебного акта, если при вынесении последнего были нарушены правила подсудности, оно не может рассматриваться в качестве правильного, поскольку принимается судом, не уполномоченным в силу закона на рассмотрение данного дела. Разрешение дела с нарушением правил подсудности не отвечает требованию справедливого правосудия, а принятые в результате такого рассмотрения судебные акты не обеспечивают гарантии прав и свобод в сфере правосудия[14]. Таким образом, в целом попрание правил подсудности необходимо рассматривать в качестве безусловного основания к отмене судебного решения, в том числе судебного акта, вступившего в законную силу[15].

Однако мы не разделяет полностью приведенной выше точки зрения. При соотношении подсудности и права на обращение в арбитражный суд, как доказывается в диссертации, российский законодатель исходит из того, что здесь не должно возникнуть особых трудностей, поскольку система арбитражных судов не идентична системе судов общей юрисдикции. Поэтому в АПК РФ закреплено, что при неподсудности дела арбитражному суду исковое заявление (заявление) подлежит возвращению (ст. 129). Между тем закон умалчивает о том, что нужно делать, если заинтересованное лицо реализовало свое право на обращение в арбитражный суд, и он возбудил производство по делу, т.к. на стадии возбуждения неправильно усматривал подсудность дела. Автор, анализируя содержание ст. 150 АПК РФ («Основания для прекращения производства по делу») обращает внимание на п. 1 ч. 1 данной нормы, согласно которому производство по делу прекращается, если «дело не подлежит рассмотрению в арбитражном суде».

Но приведенная формулировка, как полагает диссертант, разделяя взгляды иных правоведов, по своему внутреннему смыслу более близка к неподведомственности, нежели к неподсудности, т.к. из нее можно сделать вывод, что дело вообще не относится к компетенции арбитражного суда, что не отвечает предназначению и сути неподсудности. Отсюда законодателю следует более тщательно подойти к регулированию проблемы процессуальных последствий неподсудности дела арбитражному суду с учетом механизма реализации права на обращение в арбитражный суд, ведь оно уже воплощено в жизнь и орган государственной власти приступил к отправлению правосудия. Пока же суды в случаях неподсудности прекращают собственную процессуальную деятельность со ссылкой на п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ, а вышестоящие судебные инстанции с этим вполне соглашаются с распространенной формулировкой «дело правомерно прекращено, поскольку оно неподсудно арбитражному суду»[16].

Что же касается вынесенного арбитражным судом решения при несоблюдении правил подсудности, то, по нашему мнению, нужно не забывать о постановлении Европейского Суда по правам человека от 23 июля 2009 г. по делу «Сутяжник против России», который подчеркнул, что принцип res judicata доминирует над принципом юрисдикции. При этом специально отметим, что позиция Конституционного Суда РФ по этой проблематике неоднократно менялась от указания на то, что неподсудность гражданского дела - есть безусловное основание к отмене принятого решения, до обратного мнения в отношении полной апелляции[17], что не способствует правильному понимаю института подсудности в контексте реализации права на обращение в арбитражный суд.

[1] См.: Ерохова М.А. Практика рассмотрения коммерческих споров. Анализ и комментарии постановлений Пленума и обзоров Президиума ВАС РФ. Вып. 2 / Рук. проекта А.А. Новоселова, М.А. Рожкова. М., 2007. С. 26.

[2] См.: Шевченко Е.Е. Применение положений Гражданского кодекса РФ об исковой давности к отношениям, возникающим при обращении в суд в связи с заключением договора в обязательном порядке // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2008. № 12. С. 56-81.

[3] См.: Елисеев Н.Г. Гражданское процессуальное право зарубежных стран: Источники, судоустройство, подсудность. М., 2000. С. 96-97.

[4] См.: Определение ВАС РФ от 24.02.2014 г. № ВАС-1418/14 по делу № А57-

20734/2013 // URL: http://kad.arbitr.ru/PdfDocument/3e6e25a7-680b-4621-b433-

ad3f1c4a18f9/A57-20734-2013_20140224_Qpredelenie.pdf.

[5] См., напр.: Определение ВАС РФ от 10.10.2013 г. № ВАС-14207/13 по делу № А76- 15829/2012 // URL: http://kad.arbitr.ru/PdfDocument/ed64adf5-de1c-4f5c-b9a1-

9435c1712392/A76- 15829-2012_20131010_Opredelenie.pdf (дата обращения 18.08.2016 г).

[6] См., напр.: Определение ВАС РФ от 28.03.2013 г. № ВАС-1649/13 по делу № А54- 5995/2009 // URL: http://kad.arbitr.ru/PdfDocument/f71f624f-79a4-44a4-b0d8-

d3f227b81cd9/A54-5995-2009_20130328_Opredelenie.pdf. (дата обращения 18.08.2016 г.).

[7] См.: Постановление Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 г. № 54 «О некоторых вопросах подсудности дел по искам о правах на недвижимое имущество» // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2006. Ноябрь. № 11. С. 12-16.

[8] См.: Ерохова М.А. Комментарий к Постановлению Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации Постановление от 12.10.2006 г. № 54 «О некоторых вопросах подсудности дел по искам о правах на недвижимое имущество» // Практика рассмотрения коммерческих споров: Анализ и комментарии постановлений Пленума и обзоров Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации / Т.К. Андреева, В.В. Витрянский, С.А. Денисов и др.; Под ред. Л.А. Новоселовой, М.А. Рожковой. М., 2007. Вып. 2. С. 32-53.

[9] См.: Гатауллин Э.А. Маргинальная юриспруденция. Постановка проблемы на примере манипуляций с подсудностью // Корпоративные споры. 2005. № 2. С. 92-102.

[10] См.: Султанов А.Р. Иски и манипуляции с подсудностью // Иски и судебные решения: Сборник статей / Р.С. Бевзенко, Е.А. Беляневич, И.А. Войтко и др.; Под ред. М.А. Рожковой. М., 2009. С. 169-180.

[11] Постановление Конституционного Суда РФ от 20.02.2006 г. № 1-П «По делу о проверке конституционности положения статьи 336 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан К.А. Инешина, Н.С. Никонова и открытого акционерного общества «Нижнекамскнефтехим» // Собрание законодательства РФ. 06 марта 2006 г. № 10. Ст. 1145.

[12] См., напр.: Постановление Президиума ВАС РФ от 20.06.2006 г. № 3082/06; Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 28 сентября 2007 г. № 12160/07.

[13] Определение Конституционного Суда РФ от 03.07.2007 г. № 623-О-П «По запросу Новооскольского районного суда Белгородской области о проверке конституционности абзаца четвертого статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2007. № 6. С. 12-14.

[14] См.: Определение Конституционного Суда РФ от 15.01.2009 г. № 144-О-П «По жалобе Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации на нарушение конституционных прав гражданки Халимбековой Шамалы Шарабутдиновны положениями части 4 статьи 39, статей 270, 288 и 304 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2009. № 18 (2 ч.). Ст. 2267.

[15] См.: Султанов А.Р. Влияние решений Европейского суда по правам человека на отправление правосудия в России через призму дела «Сутяжник против России» // Закон. Ноябрь 2009. № 11. С. 90-101.

[16] См.: Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 27.06.2016 г. № 10АП-6581/2016 по делу № А41-6851/16 // Справочная правовая система

«КонсультантПлюс».

[17] См., например: определения Конституционного Суда РФ от 03.07.2007 г. № 623-О-П; от 15.01.2009 г. № 144-О-П; от 26.01.2017 г. № 146-О и др.