Существует несколько определений понятия аудиовизуального произведения

в праве Франции. Сосуществование нескольких легальных определений объясняется различными областями регулирования, в которых встречается юридическое понятие «аудиовизуальное произведение». CPI закрепил наиболее широкую дефиницию аудиовизуального произведения, включающее как кинематографические, так и другие виды аудиовизуальных произведений, поскольку основной целью правового регулирования его норм является предоставление защиты нематериальному результату, созданному творческим трудом человека, которому закон предоставляет исключительное право использования такого произведения (имущественные права), а также так называемые «моральные права» (личные неимущественные права).

Статья L. 112-2 CPI, перечисляя результаты интеллектуальной деятельности (фр.«1еБ oeuvres de l’esprit»), которым предоставляется правовая охрана (всего таких результатов - 14), включает в этот список «кинематографические произведения (фр.«^ oeuvres cinematographiques») и иные произведения (фр.<^ autres oeuvres»), состоящие из последовательностей изображений, создающих впечатление движения (фр.«consistant dans des sequences animees d’images»)[1], с сопровождением или без сопровождения звуком (фр.«sonorisees ou non»), и совместно именуемые аудиовизуальные произведения (фр.«denommees ensemble oeuvres audio- visuelles»). В первую очередь стоит обратить внимание на то, что законодатель имеет в виду произведение (нематериальный объект), которое существует независимо от способа его фиксации на каком-либо материальном носителе. Во вторую очередь необходимо отметить, что французский закон значительно расширил границы жанра аудиовизуального произведения, отнеся к нему произведения, со стоящие из последовательностей изображений, создающих впечатление движения, к которым могут быть отнесены многие творческие результаты, например, компьютерные игры и другие мультимедийные продукты.

Чтобы раскрыть содержание понятия «аудиовизуальное произведение», необходимо определить наиболее характерные и отличительные свойства входящих в него элементов. К существенным признакам аудиовизуального произведения, перечисленным в статье L. 112-2 CPI, относятся следующие категории: последовательность (фр.«1а sequence»), движение (фр.«Гатта1:юп»), изображение (фр.«Гimage»). На профессиональном языке кинематографа технический термин «последовательность» обозначает непрерывный ряд кадров (кинематографических планов)[2], объединенных одним или несколькими характерными элементами: визуальное оформление, действие, происходящее в одном и том же месте и в одно и то же время, музыкальное оформление.

Таким образом, в определении категории «последовательность» можно обнаружить указание на качество, к которому относится « идея связности и единства (выделено мной - И.Б.), составляющее суть этого признака аудиовизуального произведения»[3]. При этом аудиовизуальное произведение обычно состоит из нескольких последовательностей[4], каждая из которых обладает индивидуальностью, выполняя свою семантическую функцию в произведении, она автономна по смысловому наполнению. «Одна такая последовательность может составлять самостоятельное целое произведение, но на практике кинематографическое произведение состоит из непрерывного ряда последовательностей (эпизодов), объединенных сценарием и постепенным развитием повествования либо хронологией разворачивающихся событий»[5].

Развитие техники не только перевернуло представление о возможных способах использования произведений, но и создало предпосылки к рождению новых видов результатов творческого труда, которые позволяют объединить в компьютерной системе текст, звук, неподвижное и подвижное изображение, (видеоизображение, графическое изображение) и анимацию (мультипликацию)[6]. «В случае с мультимедийными продуктами, которые создаются с помощью специальных компьютерных программ, для того чтобы созданный объект мог быть признан мультимедийным продуктом, необходимо его выражение в электронной (цифровой) форме»[7]. К традиционным мультимедийным продуктам относят компьютерные игры, интернет-сайты, виртуальные музеи и экскурсии.

Отсутствие во французском праве определения мультимедийного продукта и правил, регулирующих отношения в мультимедийной сфере, вызвало жаркие дискуссии в научной литературе относительно определения его правовой сущности (правовой природы)[8]. Попытка судебной практики и правовой науки приспособить правовой режим аудиовизуального произведения для регулирования отношений, возникающих по поводу мультимедийных продуктов[9], выявило еще одно качество аудиовизуального произведения. По мнению французского Кассационного суда, «отсутствие в мультимедийном продукте непрерывного и направленного в одну сторону (линеарного) ряда последовательностей (фр.«Гabsence d'un defilement lineaire des sequences»), постоянно существующая возможность для пользователя управлять процессом использования такого объекта и тем самым нарушать существующий порядок последовательностей (то есть интерактивность мультимедийного продукта - (добавлено мной - И.Б.)), а также непрерывный ряд неподвижных последовательностей, которые могут содержать подвижные изображения (выделено мной - И.Б.), приводит к тому, что эти продукты не могут быть приравнены к аудиовизуальным произведениям» [10]. Аудиовизуальные произведения вовсе исключают интерактивность - они зафиксированы (выражены в определенной форме) и в этом смысле завершены, неизменны[11].

Нельзя не согласиться с Карин Берно, которая подчеркивает, что в определении понятия аудиовизуального произведения, сформулированного в статье L. 1122 CPI, речь действительно идет о последовательности ^вязи), существовании некоего плана, но ничто в дефиниции, замечает она, «не указывает на намерение законодателя придать такому плану исключительно линеарный характер»[12]. Во французской литературе можно встретить суждение в поддержку приведенного мнения: «Мультимедийное произведение, в самом деле, имеет определенную структуру, которая определяется неким сценарием (планом)»; «<...> если пользователь имеет возможность оказывать влияние на развитие запечатленных в произведении событий (изменять аудиовизуальное повествование), то он всегда ограничен пределами, заданными автором мультимедийного произведения, пусть даже эти границы довольно широкие и зависят от программного обеспечения и методов

цифрового сжатия, поэтому интерактивность является надуманной проблемой» [13].

Квалификация произведения в качестве аудиовизуального предполагает существование не только связанных между собой изображений, но и присутствие впечатления движения. Формулировка статьи L. 112-2 CPI требует, чтобы именно последовательность кадров («la sequence») была оживлённой (подвижной)[14], а не само изображение обладало этим качеством[15]. Движение в кино - это эффект перемещения объектов на экране, создаваемый последовательной проекцией монтажных кадров, состоящих из серии кадриков, то есть фотографических или цифровых неподвижных изображений, на которых зафиксированы отдельные фазы движения; «<...>великая зрительская иллюзия, возникающая из феномена персистенции (от лат. persistem — пребывать, оставаться). Это физиологическая возможность глаза задерживать на сетчатке изображение приблизительно в течение трети секунды (так называемая инерция зрительных впечатлений). И если ускорять смену изображений, то в процессе восприятия они оживают, сливаясь в динамичном потоке»[16]. Признак «движения» (фр.«Гanimation») является краеугольным камнем в понимании правовой сущности аудиовизуального произведения, «идея движения» является неотъемлемым качеством аудиовизуального произведения, «как для музыкального произведения его ритм»[17].

Важнейшим элементом аудиовизуального произведения является изображение (фр.«Гimage»). Карин Берно пишет, что преобладающим во французской доктрине является понимание, что термин изображение обозначает лицо, предмет (фр.к chose), реальный либо не существующий в действительности (абстрактный, вымышленный), но только не простой текст. На самом деле, замечает Карин Берно, «ощущение движения не может появиться в результате проекции на экран непрерывной последовательности различных текстов, например, страниц литературного произведения»[18].

Аналогичный подход к выработке определения понятия аудиовизуального произведения выбрал и отечественный законодатель. В соответствии с пунктом 1 статьи 1263 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту также ГК РФ) аудиовизуальным произведением является произведение, состоящее из зафиксированной серии связанных между собой изображений (с сопровождением или без сопровождения звуком) и предназначенное для зрительного и слухового (в случае сопровождения звуком) восприятия с помощью соответствующих технических устройств. Аудиовизуальные произведения включают кинематографические произведения, а также все произведения, выраженные средствами, аналогичными кинематографическим (теле- и видеофильмы и другие подобные произведения), независимо от способа их первоначальной или последующей фиксации. При этом «зафиксированная серия связанных между собой изображений» является формой выражения аудиовизуального произведения и не может рассматриваться в качестве содержания такого произведения[19].

Очевидно, что представленное определение словно «вобрало» в себя положения статьи L. 112-2 CPI и «пропитано» духом французского права с некоторыми дополнениями и нюансами, как то указание на зрительное и слуховое (в случае сопровождения звуком) восприятие аудиовизуального произведения с помощью соответствующих технических устройств, указание на несущественность выбора способа фиксации такого произведения, а также отсутствие в определении признака движения. Вероятно, что указанные отличия продиктованы исторической преемственностью российского законодательства. Так, в соответствии со статьей 4 Закона об авторском праве и смежных правах (далее по тексту также ЗоАП) аудиовизуальными произведения признавались диафильмы и слайдфильмы, «хотя в них отсутствуют какие-либо движущиеся изображения»[20]. В советскую эпоху указанные виды аудиовизуальных произведений имели широкое, если не сказать повсеместное распространение, в связи с чем необходимость правовой защиты таких произведений представляется необходимой и по сию пору.

Таким образом, становится очевидным отсутствие указания на признак «движения» в современной российской правовой норме. Помимо прочего, если обращаться к технической стороне вопроса, то можно объяснить сохранение в современной дефиниции ГК РФ положений все того же ЗоАП относительно способа фиксации аудиовизуального произведения и восприятия аудиовизуального произведения с помощью соответствующих технических устройств. Как верно отмечает М.Ю. Родионов, «стремительно развивающиеся технологии так называемого «цифрового кинематографа» исключают существование и магнитной ленты как средства фиксации изображения. При использовании для съемки «цифровой камеры» преобразованное изображение предстает в виде машинного кода - информационного массива данных электронно -вычислительной машины, для хранения которого используются различные носители - модули памяти, оптические диски и т. д.» [21].

В связи с тем, что технологический процесс преобразования («оцифровки») исходного отснятого на пленке материала, или изначальная фиксация цифрового материала предполагает создание условно «текста», который не только не отвечает критерию «зрительного восприятия связанных между собой изображений», но и предполагает для такого восприятия обязательное наличие «соответствующих технических устройств», становится очевидно, почему законодатель в определении аудиовизуального произведения использует указанные формулировки. Думается, что отечественное законодательство предлагает такое широкое определение аудиовизуального произведения, чтобы как можно лучше соответствовать галопирующему развитию современных медиа-индустрии и аудиовизуального бизнеса, тем самым позволяя наиболее эффективно предоставлять защиту как уже известным видам результатов творческого труда человека в аудиовизуальной сфере, так и перспективным.

Следует отметить, что судебная практика относит к аудиовизуальным произведениям различные результаты творческой деятельности, отвечающие признакам аудиовизуального произведения. Так, видеозапись гала-концерта является объектом авторского права, если представляет собой избирательное последовательное воспроизведение событий и демонстрацию ряда произведений, организованного по специальной программе (силами режиссеров, продюсеров, программного директора) мероприятия241. Программы, идущие в эфире телеканала (телепередачи242) и обладающие признаками, перечисленными в ГК РФ, также являются аудиовизуальными произведениями243. По мнению Высшего Арбитражного Суда РФ, музыкальный видеоклип всегда включает в себя в качестве обязательного элемента видеоряд - последовательность кадров, то есть связанных между собой изображений с сопровождением звуком и предназначенное для зрительного и слухового восприятия с помощью соответствующих технических устройств244.

Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу, что совмещение фонограммы с видеорядом приводит к созданию аудиовизуального произведения, поскольку согласно ГК РФ у данного результата творческого труда возникают все признаки аудиовизуального произведения, перечисленные в данной статье, а именно: состоит из серии изображений, сопровождаемых звуком; получено кинематографическим или иным аналогичным способом; предназначено для зрительного и слухового восприятия; зафиксировано. Это касается также и так называе- [22] [23] [24] [25] мого прямого эфира, когда видеозапись передается в эфир не моментально, а с соответствующей задержкой, что и обеспечивает момент фиксации, указанный в статье 1263 Кодекса как один из признаков аудиовизуального произведения[26]. Судами было отмечено, что видеоматериалы спортивных соревнований, положенные в основу программы, дополняются музыкальным сопровождением, комментариями, графическими изображениями. Это происходит по определенному сценарию и благодаря творческому труду сценаристов, режиссеров, монтажеров и других специалистов, что и формирует данные разрозненные части в целое аудиовизуальное произведение[27].

Не все последовательности движущихся изображений, зафиксированные на каком-либо носителе (выраженные каким-либо способом), являются аудиовизуальными произведениями, защищаемыми авторским правом. Необходимо, чтобы они отвечали критерию оригинальности, то есть являлись результатами творческой деятельности[28]. «Традиционным для французской доктрины и судебной практики является признание последовательной субъективной интерпретации критерия оригинальности произведения как выражения личности автора, так что по произведению можно установить фигуру автора либо, как минимум, понимание рассматриваемого признака в значении своеобразия, неповторимости произведения»[29].

В одном из последних судебных решений (l'arret de la Premiere Chambre civile de la Cour de cassation du 13 decembre 2008 Affaire Paradis) французский Кассационный cуд постановил, что оригинальным является произведение, в котором автор осуществил эстетический (художественный) выбор[30], который отражает его индивидуальность. Вот почему кинооператор (фр.1е directeur de la photographie) не относится во французском праве к презюмируемым авторам аудиовизуального произведения, над которым он работал, «поскольку кинооператор выполняет режиссерские задания, выражая техническими средствами эстетический выбор последнего»[31]. В другом деле (TGI Paris, 28.04.1971) правоприменитель рассудил, что производство кинохроники (фр.к journal filme) является творческим процессом, поскольку выражается в выборе (отборе) основных приемов и выразительных средств кино, в которых можно усмотреть проявления личности автора: кинематографических планов, переходов между планами, кадрами и эпизодами, точек зрения кинокамеры и ее движения; организация времени, пространства, монтаж и комментарии. Все это, по мнению французского суда, также выполняют выразительные функции в кинохронике[32]. Если полнометражный кинофильм, документальный фильм, видеозапись эстрадного концерта, видеоклип, рекламный ролик, телевизионная игра, анимационный фильм выражают личность автора (выступают своеобразными, неповторимыми произведениями), то независимо от жанра такой результат интеллектуального труда является аудиовизуальным произведением с точки зрения французского авторского права.

Как и во французском праве, в российском законодательстве отсутствуют легальные определения понятий «творческий труд» и «оригинальность», поэтому для признания «произведения» охраноспособным (то есть объектом авторского права) отечественная судебная практика, в основном, исходит из двух посылок: первая - это формальное соответствие «произведения» перечисленным в пункте 1 статьи 1259 ГК РФ признакам (по меткому выражению А.В. Кашанина - «попадание в тип произведения»)[33], вторая - презумпция, которая следует из пункта 28 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 5[34] и говорит о том, что любой результат интеллектуальной деятельности предполагается созданным творческим трудом и является объектом авторского права до тех пор, пока не доказано обратное. Такой подход зачастую оправдан и представляется вполне достаточным в отношении сложных, «больших» произведений, таких как аудиовизуальные произведения. Однако из всех правил есть исключения, и поэтому законодатель оставляет суду возможность поставить финальную точку в вопросе о признании того или иного «произведения» объектом авторского права со всеми вытекающими из этого правовыми последствиями.

Следовательно, и в нашей правовой действительности не все «произведения», формально соответствующие определению, данному в статье 1263 ГК РФ, и попадающие в список пункта 1 статьи 1259 ГК РФ, являются аудиовизуальными произведениями с точки зрения гражданского законодательства. Так, в одном из последних Постановлений Суда по интеллектуальным правам сказано, что: «<...> при анализе вопроса о том, является ли конкретный результат объектом авторского права, судам следует учитывать, что по смыслу статей 1228, 1257 и 1259 ГК РФ в их взаимосвязи таковым является только тот результат, который создан творческим трудом. Оценив в совокупности и взаимной связи представленные по делу доказательства, суды пришли к выводу, что <...> серия видеороликов, представленных истцом в качестве объектов его исключительных прав («аудиовизуальные произведения») <.> не является результатом творческого труда, не имеет признаков оригинальности и неповторимости, а, следовательно, не является объектом авторского права и не подлежит охране в качестве аудиовизуальных произведений[35]. Как нам представляется, использованные в данном контексте критерии «оригинальность и неповторимость» по смыслу соответствуют французской «оригинальности» (в значении своеобразия, неповторимости произведения, напрямую связанных с уникальностью личности автора). Таким образом, можно сделать следующий вывод: любой результат интеллектуальной деятельности, созданный творческим трудом и отвечающий требованиям статьи 1263 ГК РФ, является

аудиовизуальным произведением с точки зрения авторского права Российской Федерации.

Политика Франции в сфере обеспечения культурного разнообразия (фр.«1а diversity culturelle»), включающего сохранение самобытности аудиовизуальной французской и европейской культуры (французского и европейского аудиовизуального наследия), потребовала появления во французском праве специального правового регулирования выделения квот на вещание[36], установления квот на производство аудиовизуальных произведений[37], предоставления Национальным советом по кинематографии Франции (фр.Ье Centre national du cinema et de 1’image ani- mee (CNC)) финансовой поддержки создания и распространения аудиовизуальных произведений [38].

Для целей специального правового регулирования (в публичном праве) французскому законодателю потребовалось ввести в оборот особый термин «аудиовизуальное произведение». Декрет №°°90-66 от 17 января 1990 г., регламентирующий выделение квот на вещание, определяет понятие аудиовизуального произведения через перечисление разновидностей передач, которые для целей его применения не являются аудиовизуальными произведениями: полнометражные кинематографические произведения, предназначенные для первого показа (использ ования) в кинозалах (фр. l'oeuvre cinematographiques de longue duree), информационные программы (фр.^ emissions d'information), новости (фр.^ journaux d’ information), эстрадные концерты (фр. les emissions de varietes), игры (фр. les jeux), различные телепередачи, создаваемые в киносъемочном павильоне и не являющие телефильмами (например, различные виды телешоу, посвященные текущим проблемам в сфере экономики и политики), спортивные трансляции (фр.^ retransmissions sportives), рекламные ролики (фр. les messages publicitaire), телемагазины (фр. les teleachats), промоушен телевещательных организаций (l’auto-promotion), телетексты (фр. les services de teletexte).

Декрет N°°95-110 от 2 февраля 1995 г., регулирующий предоставление Национальным советом по кинематографии Франции (фр.Le Centre national du cinema et de l’image animee (CNC)) финансовой поддержки создания и распространения аудиовизуальных произведений, предназначенных для телевидения, также закрепляет «свое» определение аудиовизуального произведения, в которое включены следующие продукты: телефильм и его разновидности (телесериал, телефельетон (например, в России - «Куклы» на НТВ), но не сериалы жанра скетч (например, в России - «Шесть кадров», «Одна за всех» на СТС), короткометражный фильм (продолжительностью менее 45 минут), документальный фильм и его разновидности (документальный сериал, репортаж), анимационный фильм, регулярная передача на определенную тему (фр.^ magazines), видеоклип (фр. la videomusique), театральные, музыкальные и хореографические произведения, за исключением трансляции публичных театральных, музыкальных, хореографических представлений (фр.^ oeuvres theatrales, lyriques et choregraphiques ne constituant pas des retransmissions de spectacles publics). Кроме того, согласно положениям Декрета N°°95-110 от 2 февраля 1995 г. эти программы должны иметь определенное культурное, социальное, техническое, научное и экономическое значение.

Резюмируя, можно отметить, что во французском праве существует «большое» разделение на: полнометражные кинематографические произведения, предназначенные для первого показа (использования) в кинозалах и называемые «фр.^ oeuvres cinematographiques» в авторском праве (в С PI), а в публичном праве - «фр.^ oeuvres cinematographiques de longue duree», и иные произведения, состоящие из последовательностей движущихся изображений, называемые в авторском праве (в CPI) - «фр.^ autres oeuvres consistant dans des sequences animees d’images», а в праве публичном - «фр.^ oeuvres audiovisuelles». Принципиальное различие между аудиовизуальными произведениями в авторском праве и в праве публичном заключается в том, что если перечисленные в специальном законодательстве (публичном праве) результаты интеллектуальной деятельности могут быть оригинальными, творческими произведениями, то французский закон об интеллектуальной собственности (CPI) предоставляет правовую охрану только тем кинематографическим и аудиовизуальным произведениям, которые отвечают традиционным условиям охраны[39].

Отметим, что российскому законодательству также известно подобное разделение понятий для целей специального регулирования. Так, в отличие от ГК РФ, в соответствии с Федеральным законом «О государственной поддержке кинематографии Российской Федерации»[40] (далее по тексту также ФЗ о кинематографии) аудиовизуальное произведение, созданное в художественной, хроникально-документальной, научно -популярной, учебной, анимационной, телевизионной или иной форме на основе творческого замысла, состоящее из изображения зафиксированных на кинопленке или на иных видах носителей и соединенных в тематическое целое последовательно связанных между собой кадров и предназначенное для восприятия с помощью соответствующих технических устройств, называется фильмом.

С одной стороны, указанное определение служит для целей регламентации проката (показа) фильмов на территории Российской Федерации (как отечественных, так и зарубежных), то есть отвечает на вопрос «к каким аудиовизуальным произведениям применяются положения указанного закона в части проката (показа)»? С другой стороны, понятие «фильм» входит составной частью в другое определение - «национальный фильм». Как следует из преамбулы ФЗ о кинематографии, государство, признавая кинематографию Российской Федерации неотъемлемой частью культуры и искусства, способствует её сохранению и развитию, для чего создана, в частности, концепция национального фильма, которая, в свою очередь, служит для ответа на вопрос «к каким аудиовизуальным произведениям применяются положения указанного закона в части государственной поддержки организации (финансирования) производства национального фильма»? Очевидно, что как и во французском праве, указанные различные понятия аудиовизуального произведения (в ГК РФ и специальном законодательстве) имеют различные сферы применения, служат для упрощения и улучшения правового регулирования деятельности государства и иных субъектов права в аудиовизуальной сфере.

Французское право устанавливает специальные режимы для произведений, созданных при участии нескольких авторов - физических лиц (фрЛеБ oeuvres plu- rales). Первый способ создания произведений с множественностью авторов, при котором появляются совместные произведения («фр.^ oeuvres de collaboration»), получил в доктрине наименование совместное горизонтальное производство. В процессе создания совместных произведений «сохраняется полная художественная (творческая) самостоятельность каждого творца такого произведения (выделено мной - И.Б.), отсюда - идея равенства их творческих вкладов и, как следствие, режим общей собственности (фр.1а propriete commu^) на возникшее произведение у его создателей»[41].

Согласно статье L. 113-2, абзац 1 Кодекса об интеллектуальной «совместным называется произведение, в создании которого принимало участие несколько физических лиц». Такое довольно лаконичное определение совместного произведения в законе потребовало вмешательства французского правоприменителя. По мнению французских судов, для совместного произведения необходимо, чтобы физические лица не только вкладывали творческие согласованные усилия261, но и сотрудничали, действовали сообща в обстановке общей духовной близости, при которой каждый творческий вклад вписывается в общую программу, в общую цель262. Можно согласиться с авторами Андрэ Люка и Анри Жак Люка, которые характеризуют последовательный во времени (поочередный) характер участия нескольких лиц в создании произведения в качестве показателя отсутствия согласованности их усилий.

Совместное произведение возникает в результате слияния (фр.1а fusion) творческих вкладов. При этом в отдельных случаях можно различить соответствующие творческие вклады в неделимом произведении, когда такие вклады относятся к произведениям различных жанров. Иногда объединение творческих усилий создает такое совместное произведение, в котором вклады участников невозможно распознать263. Исходя из анализа судебной практики, можно сделать вывод о том, что существует совместное произведение между автором иллюстраций и автором текста в комиксах264, между композитором и автором слов в музыкальном произведении265, между создателями архитектурного произведения266, «sound designer» был признан соавтором видеоигры267.

В соответствии со статьей L. 113-2, абзац 1 СPI юридическое лицо не может считаться автором совместного произведения. Кроме того, соавтор пользуется презумпцией, установленной статьей L. 113-1 CPI, которая гласит, что если не представлено доказательств иного, автором произведения является лицо (лица), под именем которого (которых) оно выпущено в свет. Если отсутствуют условия, [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] предусмотренные вышеуказанной статьей, то заинтересованному лицу необходимо любыми средствами доказать творческий характер своего вклада в совместное произведение; получение предполагаемым соавтором вознаграждения за участие в создании произведения само по себе не свидетельствует о его авторстве[49].

Правовой режим, применяемый к совместному произведению, раскрывается в статье L. 113-3, абзац 1 CPI: «Совместное произведение принадлежит его соавторам на праве общей собственности. Соавторы должны осуществлять свои права единогласно. В случае отсутствия единогласия, осуществлять свои права соавторы смогут в порядке, устанавливаемом гражданским судом (после принятия соответствующего решения гражданской юрисдикцией). Если творческий вклад каждого из соавторов можно отнести к различным жанрам (фр.«1еБ genres[50] differents»), каждый соавтор может, если нет соглашения об ином, использовать свой личный вклад независимо (отдельно) от совместного произведения, при условии, что такое использование не будет наносить ущерб эксплуатации целого произведения».

Положения закона напоминают регулирование общей собственности, предусмотренное положениями статей 815 - 815-18 Гражданского кодекса Франции[51], поэтому при отсутствии соответствующего специального регулирования в CPI, применимы общие положения Гражданского кодекса, регулирующие осуществление права общей собственности.[52] Основной принцип, определяющий правовой режим принадлежности совместного произведения его соавторам, заключается в том, что любое использование произведения в целом требует единогласного решения об этом всех его соавторов. На соавтора, который намеревается осуществлять свои права на совместное произведение, возлагается обязанность довести до сведения остальных соавторов информацию о предполагаемом использовании и получить их согласие на такое действие[53].

Единогласие необходимо в процессе использования совместного творческого результата при решении вопроса о его выпуске в свет[54], при защите исключительных имущественных прав соавтором, чей творческий вклад невозможно отделить от творческих вкладов других соавторов произведения[55]. Вместе с тем, в отличие от имущественных прав неимущественные права (моральные права), которые по своей правовой природе во Франции относятся к так называемым «личным» правам (фр.«1еБ droits personnels»)[56], могут защищаться соавтором произведения самостоятельно, без получения предварительного согласия всех соавторов[57].

По мнению большинства ученых, правовой режим регулирования общей собственности, закрепленный в Гражданском кодексе Франции, не будет применяться по аналогии при регулировании вопросов распоряжения соавтором по своему усмотрению своей долей в праве общей собственности (как это предусмотрено в статье 815 Гражданского кодекса Франции). Так, в частности, Андре Франсон утверждает, что «сособственники не смогут потребовать разделения общего произведения не разрушив его. Режим совместного произведения относится, таким образом, к режиму принудительной общей собственности (фр.«ипе sorte d’ indivision forcee»)»[58].

Абзац 4 статьи L. 113-3 CPI предоставляет каждому соавтору совместного произведения право использовать собственный творческий вклад в его создание отдельно от совместного произведения, но только при одновременном соблюдении двух условий: существования различных по жанру (виду) творческих результатов[59], внесенных в создание произведения, и ненанесения ущерба использованию общего произведения (совместного произведения) в целом. Кажется, что это положение явным образом отступает от правил абзаца 1 той же статьи, которая декларирует, что совместное произведение является общей собственностью его создателей. Французские ученые объясняют, что «юридическое слияние» различных по жанру вкладов, создающих общий интеллектуальный (творческий) продукт, никаким образом не изменяет квалификацию такого участия в качестве самостоятельных творческих произведений (фр.^Б oeuvres de l'esprit), принадлежащих своим создателям.[60]

В российском праве отсутствует понятие совместного произведения. Однако его можно вывести путем анализа положений действующего законодательства Так, совместное произведение - это результат интеллектуальной деятельности, созданный совместным творческим трудом двух и более граждан независимо от того, образует ли такое произведение неразрывное целое или состоит из частей, каждая из которых имеет самостоятельное значение[61]. Совместность фактически приравнивается к понятию соавторства. Таким образом, выражаясь языком французской доктрины, «согласованные усилия в обстановке общей духовной близости, преследующие общую цель,» презюмируется. Более того, не играет роли поочередный характер участия граждан в создании такого произведения. Единственное на данный момент исключение из этой презумпции - положения статьи 1383 ГК РФ, согласно которой лица, не имеющие ничего общего друг с другом, действующие параллельно, признаются соавторами.

В соответствии с действующим российским законодательством имущественные права на совместные произведения осуществляются совместно, то есть каждый из соавторов хотя и волен использовать такое произведение по собственному усмотрению, но доходы от его использования распределяются между правообладателями поровну, если соглашением между правообладателями не предусмотрено иное281. При этом необходимо отметить, что в одном из последних судебных решений сказано, что доход соавторов за использование принадлежащего им произведения должен определяться не количеством соавторов, а количеством объектов интеллектуальных прав, подлежащих защите282, то есть в случае отдельного использования только музыки песни (без слов песни) доход от такого использования должен получить только автор музыки, но не автор стихов.

Помимо указанного, в случае, если часть произведения можно использовать независимо от других частей, то есть когда такая часть имеет самостоятельное значение, автор может использовать ее по своему усмотрению, если соглашением между соавторами не предусмотрено иное283. Как справедливо отмечает И. Н. Никифорова: «при решении вопросов использования произведений, созданных в сотрудничестве, законодательство Франции исходит из необходимости обеспечения возможности эффективного использования такого произведения, устанавливая, в отличие от законодательства Российской Федерации, возможность принятия судами решений о порядке использования совместного произведения вне зависимости от того, образует ли оно единое целое или состоит из частей, каждая из которых имеет самостоятельное значение; пунктом 2 статьи 1258 ГК РФ предусматривается, что ни один из соавторов не вправе без достаточных оснований запретить использование созданного в соавторстве произведения, но данное правило распространяется только на случаи, когда произведение образует «неразрывное целое», то есть относится только к случаям неделимого соавторства»284. Отдельно отметим, что в [62] [63] [64] [65] вопросе использования части произведения отечественный законодатель не выделяет таких условий как существование различных по жанру (виду) творческих результатов, внесенных в создание произведения, и ненанесение ущерба использованию общего произведения (совместного произведения) в целом. Отсутствие подобного регулирования в российском праве, на наш взгляд, является явным упущением и может привести к ухудшению положения одних соавторов по отношению к другим.

В вопросах защиты своих авторских прав (как имущественных, так и личных неимущественных) в отличие от французского права каждый из соавторов вправе самостоятельно принимать меры по защите своих прав[66].

Также как и во французском праве, автором произведения собственно может быть только физическое лицо, творческим трудом которого оно создано. При этом для признания лица автором не важен ни возраст такого лица, ни объем его дееспособности. Естественно, что осуществлять права автора, в случае, например, несовершеннолетия, такое лицо сможет только в порядке, предусмотренным действующим законодательством[67].

Аналогично в отечественном праве обстоят дела с презумпцией авторства по таким косвенным признакам, как указание лица в качестве автора на оригинале или экземпляре произведения, либо указания иной информации, которая идентифицирует автора. Такое лицо считается его автором, если не доказано иное[68]. Необходимость исследования иных доказательств может возникнуть в случае, если авторство лица на произведение оспаривается[69].

Второй способ создания произведений с множественностью авторов - это совместное вертикальное производство, при котором полномочия (власть) лица, организующего и контролирующего творческий процесс, в значительной степени ограничивает инициативу и творческую самостоятельность авторов произведения;

в этом случае исключительные имущественные права (фр.1а propriete incorporelle) на вновь созданное коллективное произведение (фр.«Гоеиуге collective») принадлежит такому организатору (физическому или юридическому лицу - фр.к maitre d’oeuvre)[70]. Статья L. 113-2, абзац 3 CPI гласит: «<...>произведение считается коллективным, если оно создано по инициативе физического или юридического лица, которое издает, публикует и выпускает его в свет (фр. «qui l'edite, la publie et la divulgue») под своим руководством и под своим именем, в котором личный вклад различных авторов, участвующих в его создании, является составной частью общего, созданного в соответствии с единым замыслом результата, если только невозможно наделить каждого автора отдельным правом на произведение в целом (фр.«un droit distinct sur l'ensemble realise»)».

Данное законодательное предписание должно анализироваться совместно со статьей L. 113-5 CPI, в соответствии с которой «коллективное произведение, при отсутствии доказательств об ином, является собственностью физического или юридического лица, под чьим именем оно выпущено в свет. Это лицо обладает авторскими правами на такое произведение». Отступая от основного принципа авторского права Франции, согласно которому автором результата творческой деятельности может быть исключительно физическое лицо, французский законодатель предоставил юридическому лицу возможность иметь ab initio все исключительные интеллектуальные права на произведение, то есть без использования механизма уступки таких прав.

Вместе с тем необходимо сделать оговорку - используемый в формулировке закона (L. статья 113-2, абзац 3 CPI) термин «отдельное право» (фр.«ш droit distinct») толкуется (понимается) французским высшим судом как «неделимое право» на произведение и обозначается термином « фр/un droit indivis», отсылая тем самым к режиму общей собственности (фр. la propriete commune) и, соответственно, к режиму совместного произведения (фр.«1'оеиуге de collaboration»)290. Таким образом, «в коллективном произведении автор каждого творческого вклада не имеет никакого неделимого права на целое произведение, но сохраняет всю полноту имущественных авторских прав на созданную им часть такого произведения (выделено мной - И.Б.)»291.

Во французской правовой науке в отношении вышеуказанной позиции высокого суда закрепилось мнение, что тем самым французский правоприменитель значительно сузил понятие коллективного произведения: совместное произведение (фр.«Гoeuvre de collaboration») - это результат действия общих правовых норм для произведений с множественностью авторов (фрЛеБ oeuvres plurales), выражающих действие основного принципа авторского права, согласно которому автором результата творческой деятельности может быть исключительно физическое лицо, а коллективное произведение - исключение, результат применения специальных правовых норм для произведений с множественностью авторов (фр.^Б oeuvres plurales). Таким образом, квалификация произведения со множественностью авторов в качестве совместного является простой (опровержимой) презумпцией (фр.ргёэотрШп simple). Если истец (например, организатор создания произведения - фр.к mai tre d’oeuvre) сможет доказать, что отсутствуют признаки совместного произведения, то тогда это коллективное произведение.

Напомним, что, по мнению доктрины и судебной практики, неделимое право возникает и, соответственно, совместное произведение появляется, когда оно является результатом «предварительно согласованной, совместной творческой работы нескольких лиц (выделено мной - И.Б.)»292; авторы творческого вклада в этом случае являются создателями единого произведения, рассматриваемого в [71] [72] [73]

целом, пусть даже каждый, согласованный с другими вкладами, индивидуальный творческий вклад может быть достаточно различимым (фр. distinct); в

негативной формулировке определения - они не являются авторами самостоятельных (несогласованных) творческих вкладов, объединенных в общий результат по инициативе и под руководством организатора создания произведения[74].

Понятие «коллективного произведения» применимо, в частности, к энциклопедиям, словарям, произведениям периодической печати, моделям платья и мебели, произведениям прикладного искусства; французский закон и практика его применения не ограничиваются предоставлением статуса коллективного произведения только этим творческим результатам. В принципе, любое произведение может быть квалифицировано судом в качестве коллективного, лишь бы условия его создания отвечали легальному определению закона[75], за исключением, конечно, аудиовизуальных произведений, которые de lege являются совместными произведениями, называемыми «l'oeuvre de collaboration».

Можно утверждать, что, как правило, решающим критерием, обосновывающим квалификацию судом произведения в качестве коллективного, является «инициатива, а также направляющая, организующая и координирующая (согласовывающая) роль юридического либо физического лица, которая приводит в конечном итоге, к отчуждению творческой свободы автора (выделено мной -

И.Б.)»[76]. По мнению выдающегося французского ученого Анри Дэбуа, любые творческие результаты, созданные трудом нескольких лиц в рамках трудового договора (фр.1е contrat de travail) либо договора подряда (фр.1е contrat d’entreprise), «могут быть квалифицированы в качестве коллективных произведений, и это несмотря на положения статьи L. 111-1, абзац 3 CPI, которая декларирует, что существование либо заключение договора личного найма или договора о выполнении работ (об оказании услуг) не может лишить заключившего такой договор автора интеллектуального произведения (результата творческого труда), его исключительного и абсолютного права на такое бестелесное имущество»[77], если иное не предусмотрено Кодексом об интеллектуальных правах.

Согласно судебной практике для того чтобы произведение считалось коллективным, принимается во внимание другой законный критерий - оно должно быть опубликовано (фр.mise au contact du public), издано (то есть воспроизведено - фр.reproduite) и выпущено в свет (фр^г^ц^шг) лицом, взявшим на себя соответствующую инициативу и объединившим людей для создания общего труда.

Таким образом, правовые режимы, применяемые к совместному произведению и к коллективному произведению, существенным образом различаются. Возникающие в связи с этим отличия в правовом регулировании относятся, в частности, к срокам предоставления охраны вышеназванным произведениям, к особенностям соблюдения личных неимущественных (моральных) и имущественных прав авторов творческих вкладов в такие произведения, а также проявляются в особом подходе к определению лица, могущего требовать защиты произведения в суде[78].

Ближе всего к понятию «коллективное произведение» в отечественном законодательстве является категория сложного объекта в соответствии со статьей 1240 ГК РФ. К сожалению, легального определения «сложного объекта» применительно к авторскому праву законодатель еще не сформулировал. Однако, исходя из анализа сложившийся практики, можно представить его как «объект, который представляет собой единое целое, т.е. обладает признаком единства, и, в тоже время, имеет сложный состав (структуру), образуемый совокупностью разнородных охраняемых результатов интеллектуальной деятельности»[79]. В соответствии с действующим законодательством право использования такого объекта приобретается лицом, организовавшим его создание. Под лицом, организовавшим создание сложного объекта, понимается лицо, ответственное за организацию процесса создания такого объекта, «в частности, лицо, взявшее на себя инициативу и ответственность за создание соответствующего объекта (продюсер и т.п.)»[80]. Таким лицом может быть как физическое, так и юридическое лицо. Это же лицо обладает всей полнотой имущественных прав на такой объект. Иными словами, это тот самый le maitre d’oeuvre. Однако, в отличии от права Франции, российское законодательство не предусматривает, что юридическое лицо в случае, если оно является «продюсером» сложного объекта, имеет возможность обладать всеми исключительными интеллектуальными правами на произведение без использования механизма уступки таких прав, так как «продюсер» приобретает право использования результатов интеллектуальной деятельности, входящих в сложный объект на основании договоров об отчуждении исключительного права или лицензионных договоров, заключаемых таким лицом с обладателями исключительных прав на соответствующие результаты интеллектуальной деятельности[81]. К категории сложного объекта в соответствии с российским законодательством относиться и аудиовизуальное произведение.

На наш взгляд, наиболее значимым отличием французского понимания аудиовизуального произведения от отечественного является то, что по праву Франции аудиовизуальное произведение всегда «совместное», в то время как в российском праве аудиовизуальное произведение - это всегда сложный объект, иными словами «коллективное произведение» с точки зрения французского права.

К третьему типу произведений c множественностью авторов, предусмотренному французским законодательством (статья L. 113-2, абзац 2 CPI), относится так называемое составное, производное произведение (фр.ипе oeuvre composite, une rnuvre derivee), которое включает в свой состав ранее созданное произведение; при этом не должно существовать никакого сотрудничества, то есть совместных, согласованных действий при создании такого составного (производного) произведения между автором ранее созданного произведения и автором нового составного произведения. Составное произведение (например, музыкальная аранжировка, перевод произведения на другой язык, переработка, база данных) повторяет характерные (отличительные) элементы ранее созданного творческого труда, перерабатывая или изменяя эти элементы соответствующим образом.

В соответствии с действующим российским законодательством составные произведения - это такие произведения, которые представляют собой по подбору или расположению материалов результат творческого труда[82]. Зачастую такие произведения состоят из других результатов интеллектуальной деятельности, как то: литературные произведения, программы для ЭВМ, произведения изобразительного искусства (например, альманах, интернет-сайт, альбом или другое подобное произведение). Учитывая, что такое произведение не предполагает творческую переработку, переделку оригинальных произведений иных авторов, объединенных в такое составное произведение, элемент творчества автора составного произведения фактически ограничивается подбором и расположением указанных произведений. Из этого с очевидностью следует, что, ввиду такой «разобщенности» творческих трудов автора составного произведения и авторов оригинальных произведений, права автора производного или составного произведения охраняются как права на самостоятельные объекты авторских прав независимо от охраны прав авторов произведений302, на которых основано производное или составное произведение. По тем же причинам права автора составного произведения никак не мешают иным лицам использовать те же оригинальные произведения путем их перевода либо переработки, а также создавать свои собственные составные произведения путем иного подбора или расположения тех же материалов303. Исходя из все того же очевидного отсутствия «общей цели» в создании составного произведения, для защиты прав авторов оригинальных произведений и пресечения злоупотреблений со стороны автора составного произведения, составитель имеет возможность осуществлять свои авторские права только в том случае, если соблюдены права авторов произведений, использованных для создания составного произведения304, иными словами с их согласия.

Аудиовизуальное произведение создается трудом многих людей, привносящих в него свои творческие способности, технические знания и умения, а также значительные финансовые ресурсы. Такие усилия вознаграждаются предоставлением участникам производства аудиовизуального произведения авторских прав и смежных с авторскими прав. Применяемый к аудиовизуальным произведениям режим в праве Франции определяется как правовой режим соавторства в совместном произведении (фр.«Гоеиуге de collaboration»). До принятия закона о литературной и художественной собственности от 11 марта 1957 года во французской судебной практике и доктрине, выражающей научное понимание проблем толкования и при- [83] [84] [85] менения норм авторского права, существовало представление, что кинематографическое произведение[86] является коллективным произведением, со всеми вытекающими из этого представления правовыми последствиями.

Современное понимание правовой природы аудиовизуального произведения опирается на доктрину и судебную практику, которые единодушны, правда с определенной оговоркой, в том, что аудиовизуальное произведение является совместным произведением. Так, в деле о кинофильме « Asphalt Jungle» Джона Хьюстона[87] Кассационный суд подчеркнул (впрочем, не в первый раз!), что аудиовизуальное произведение является совместным произведением и, что закрепленное в статье L. 113-7, абзац 1 CPI представление законодателя о том, что «авторы аудиовизуального произведения - это физические лица», является «законной неопровержимой презумпцией»[88] в отличие от презумпции, закрепленной в статье L. 1137, абзац 2 CPI. Это означает, что суд ни при каких обстоятельствах (даже при наличии достаточных доказательств «особых» условий создания произведения) не может «переквалифицировать» аудиовизуальное совместное произведение в коллективное произведение.

Во французском авторском праве в качестве принципа закреплено правило, что авторами произведения могут быть физические лица, личность которых «отразилась» в произведении. Вместе с тем, учитывая большое количество лиц, могущих претендовать на авторство в отношении аудиовизуального произведения, французский законодатель создал специальный правовой режим: он решил, что выполнение некоторых функций, в принципе, должно предоставлять статус автора такого произведения. Таким образом, была установлена «иерархия применительно к лицам, которые участвуют в создании аудиовизуального произведения: некоторые авторы презюмируются, другие только могут быть его авторами. Роль

лиц, перечисленных в статье L. 113-7 CPI, в создании аудиовизуального произведения такова, что их личности систематически будут проявляться в произведении»[89]. Даже если, в виде исключения, это окажется не соответствующим действительности, всегда можно в судебном порядке опровергнуть презумпцию и установить правду[90].

Согласно статье L. 113-7, абзац 1 CPI авторами аудиовизуального произведения являются физические лица, которые создают оригинальный результат интеллектуального труда (оригинальное творческое произведение). Статья L. 113-7, абзац 2 CPI провозглашает, что соавторами аудиовизуального произведения, созданного совместными, согласованными действиями физических лиц, могут быть (презюмируются): автор сценария, автор адаптации (в случае, когда аудиовизуальное произведение основывается на другом творческом результате, например, литературном или другом аудиовизуальном произведении), автор диалогов, автор музыкальной композиции со словами или без слов, специально созданной для аудиовизуального произведения[91], режиссер. CPI закрепляет законную опровержимую презумпцию авторства физических лиц, их участие в создании аудиовизуального произведения можно установить по начальным титрам к кинофильму (фр.le ge- nerique du film). Презумпция опровергается, если будет установлено (доказано), что названные в законе лица не внесли никакого творческого вклада в его создание[92].

Стоит еще раз подчеркнуть, что перечень лиц, в отношении которых предусмотрена презумпция соавторства, не является закрытым - в него могут попасть физические лица, которые, участвуя в создании аудиовизуального произведения, оставили в нем «след» своей личности; они могут претендовать на соавторство при условии предоставления доказательств того, что индивидуальный вклад каждого является творчеством и становится частью аудиовизуального произведения, для которого специально предназначался. Например, в список соавторов судом могут быть включены следующие лица: оператор (фр. le directeur de la photographie), когда он выполняет работу за рамками своего круга обычных обязанностей, то есть участвует в разработке сценария или постановке (TGI Paris, 10 mai 1979, DS 1980, somm. 81)[93]; монтажер (режиссер монтажа), представивший доказательство того, что он один (без участия режиссера - автора аудиовизуального произведения) производил монтажно-тонировочные работы, может претендовать на соавторство; импровизирующий на съемочной площадке актер, дублер, наконец, сам продюсер[94].

Когда аудиовизуальное произведение создано путем переработки уже существующих и охраняемых авторским правом сценария или произведения, авторы таких первоначальных произведений приравниваются к юридической категории авторов вновь возникшего произведения: речь идет об установлении юридической фикции, которая не может быть, в отличие от презумпции, опровергнута! В соответствии со статьей L. 113-7, абзац 3 CPI «если аудиовизуальное произведение создано на основе уже существующего произведения или сценария, охраняемых авторским правом, то авторы первоначального произведения приравниваются (фр. assimiles) к авторам нового произведения». Например, автор романа, видеоигры, театральной пьесы, комикса, другого аудиовизуального произведения, мультипликационного фильма, перенесенного на экран, приравнивается по своему правовому положению к соавтору соответствующего аудиовизуального произведения - он получает все права, которые имеют соавторы этого произведения.

Поскольку данное правило является исключением из основополагающего принципа согласованности творческих вкладов при создании совместного творческого результата - аудиовизуального произведения, судебная практика демонстрирует подход, согласно которому авторы первоначального произведения приравниваются к авторам нового (аудиовизуального) произведения, когда существует «родственная связь» между первоначальным произведением и аудиовизуальным произведением[95]. По мнению французского апелляционного суда, чтобы считаться соавтором аудиовизуального произведения автор первоначального произведения не должен автоматически приравниваться к авторам аудиовизуального произведения; чтобы пользоваться авторскими правами на новое произведение такой автор должен «внести вклад в творческий процесс создания кинофильма»[96]. Карин Берно отмечает, что невозможно допустить, «чтобы сценарист мог бы разделять свои авторские права с лицом, который никогда не принимал участие в создании аудиовизуального произведения, либо произведением которого не было вдохновлено его создание»[97]. Так, автор музыки, использованной в кинофильме (а не созданной для кинофильма), не приравнивается к автору аудиовизуального произведения[98].

Права, предоставляемые во французском праве соавторам совместного произведения, признаются, за некоторыми исключениями, за соавторами аудиовизуального произведения. Нюансы в правовом регулировании имеются в отношении раздельного использования творческих вкладов и осуществления неимущественных моральных прав. Статья L. 132-29 CPI гласит, что «если иное не предусмотрено соглашением, каждый автор аудиовизуального произведения может свободно распоряжаться той частью произведения, которая является его личным вкладом в такое произведение с целью его использования в другом жанре и с учетом ограничений оговоренных в статье L. 113-3». Совместное применение норм двух вышеназванных статей CPI устанавливает особый правовой режим, регулирующий использование творческих вкладов в аудиовизуальное произведение: такие вклады должны иметь отношение (принадлежать) не только к произведениям различных жанров (видов) и ненаносить ущерба использованию общего произведения (совместного произведения) в целом, но и могут использоваться только в произведении другого вида, то есть не в жанре аудиовизуального произведения.

Предусмотрев в абзаце 1 статьи L. 121-1 CPI, что моральное право (право на уважение имени и авторства) каждого автора должно соблюдаться, в абзаце 5 статьи L. 121-5 и в статье L. 121-6 CPI законодатель значительно ограничил это право, разрешив соавтору осуществлять его лишь в отношении завершенного произведения. В доктрине существует точка зрения, что буквально положение абзаца 5 статьи L. 121-5 СР1 означает, что «соавторы могут протестовать лишь против изменений, внесенных после завершения создания аудиовизуального произведения, например, на стадии его показа (демонстрации)»[99].