Прикладные криминалистические рекомендации разрабатываются в теории криминалистики на основе запросов правоприменителя, которые обычно обусловлены особенностями и характером преступной деятельности в тот или иной период времени. В соответствии с тем, что эти запросы практики не носят целевого персонального характера, участники криминалистического научного сообщества, отражая ее потребности, связывают рекомендации с собственными научно-практическими взглядами на тот или иной предмет, требующий криминалистического обоснования и разработки соответствующих рекомендаций. Поэтому теоретические подходы криминалистов относительного того или иного объекта могут быть многоаспектными. Это касается и некоторых фундаментальных вопросов криминалистики - толкование объекта, предмета, закономерностей и пр., о чем уже было упомянуто выше.

Толкование объекта криминалистики, по нашему мнению, в сущности, тема не спорная. Дискуссионность заключается только в том, как правильно толковать его (объект криминалистики) дуализм и определять составные части этого объекта. Для нас, с учетом ознакомления с популярными научными позициями наиболее приемлемым является мнение, которое обосновывает в содержании объекта наличие составных частей: преступной деятельности и законной деятельности правоохранительных органов и суда. В криминалистике они отражаются категориями - криминалистическая характеристика преступления[1] и криминалистическая характеристика расследования преступления. Эти категории имеют свою систему и структуру.

Однако категория - криминалистическая характеристика расследования преступлений - практикам менее известна, в отличие от категории криминалистической характеристики преступлений, рассмотренной в предыдущем параграфе. Опрошенные только в 12,6% анкет указали, что слышали об этой категории на занятиях по криминалистике в вузе и занятиях по повышению профессиональной квалификации, 6,8% затруднились дать категоричный ответ, 54,7% ответили отрицательно, а 25,9% вообще оставили вопрос без ответа. Из тех же следователей и оперативных сотрудников, которые в анкетах отметили знание категории криминалистической характеристики преступлений, только 24,7% указали, что время от времени используют это понятие и его структуру в методике расследования преступлений, а 36,2% отметили непонимание их прикладного назначения.

На том основании, что не все криминалисты согласны с вышеобозначенным подходом, дадим наше обоснование этого вопроса, в том числе его прикладное правоприменительное значение, с учетом роли тактических операций в системе уголовного судопроизводства.

Криминалистическая характеристика расследования в качестве

криминалистического понятия впервые была введена в научный оборот

В.К. Гавло и В.А. Образцовым в 1982 г.[2] Однако больше внимания ее обоснованию и развитию как компоненту криминалистической методики расследования преступлений уделил В.К. Гавло. В своих исследованиях он объяснил, что эта категория, наряду с криминалистической характеристикой преступлений, является сложной многоэлементной составной частью методики расследования отдельных видов преступлений и отражает ее перспективную направленность с содержанием закономерностей механизма предварительного расследования и судебного следствия в границах с момента возбуждения уголовного дела или предварительной проверки материалов в ходе досудебного производства (рассмотрение сообщения о преступлении и т. д.) и до его последующего разрешения по существу, т. е. до решения задач уголовного судопроизводства.

Выше нами отмечалось, что категория криминалистической характеристики расследования преступлений носит системный характер и имеет свою структуру. Определяя ее основные компоненты, В.К. Гавло верно считает, что ими в целом являются «следственные ситуации, следственные версии и направления расследования, складывающиеся на первоначальном и последующем этапе, система следственных, оперативно-розыскных и иных организационно-технических действий и тактических операций,

обеспечивающих выполнение целей расследования»[3]. По существу, в этой системе элементов и структуре их связей заложена база, в соответствии с которой на данных анализа правоприменительной деятельности по расследованию вида или группы преступлений возможна разработка типовой криминалистической характеристики их расследования, так как

теоретическая модель последней представляет собой единое целое, объединяющее систему знаний о том, как раскрывать, расследовать и предотвращать преступления.

В этой связи закономерно возникают вопросы, в частности, о том, какие связи и отношения существуют между частями ее содержания и, в первую очередь, с тактическими операциями и что дает криминалистическая характеристика расследования процессам планирования, организации и проведения тактических операций в ходе предварительного расследования?

Для того, чтобы ответить на эти вопросы, следует провести, в первую очередь, обоснование связей и отношений в системе «тактические операции и следственные ситуации», так как следственная ситуация является «стержневой» криминалистической категорией, вокруг которой, если так можно выразиться, и «вращается» все предварительное расследование преступлений.

Методологически правильно начать с рассмотрения вопроса о том, что собой представляют следственные ситуации, тем более, что в современной криминалистике и поныне нет единства взглядов на понятие следственной ситуации и ее структуру. Вместе с тем без продолжения всестороннего научно-практического исследования этого вопроса

криминалистам не обойтись, так как любое следственное мероприятие ситуационно обусловлено и следственная ситуация, являясь

информационной категорией, практически «диктует» тот или иной алгоритм следственной деятельности как в определенный период времени, так и в границах определенного пространства (в том числе и тактическую операцию). Специалистами также уже давно подмечено и такое обстоятельство, что эффективное управление следственной ситуацией возможно не только с использованием эвристического метода построения следственных версий и планирования расследования, но и при помощи криминалистических комплексов (алгоритмов), к числу которых следует отнести и тактические операции. Последние, по свидетельству практиков, оказывают существенную помощь расследованию преступлений, когда у следователей возникают проблемы либо в установлении обстоятельств преступления, либо при установлении лиц, виновных в его совершении (когда отдельно взятые следственные действия малоэффективны), и поскольку преступления нельзя отнести к объектам общественной деятельности, которые поддаются научному познанию на основе математически описанных закономерностей, процесс их исследования обосновано «направлен на познание типичного, в котором закономерное выступает в виде тенденции»1.

В этой связи на основе исторического и ситуационного подходов уточним особенности структуры элементов следственной ситуации и проследим особенности их проявления в планировании и организации тактических операций для следственной деятельности. Этот путь отвечает современным процессуальным и криминалистическим тенденциям формализации процесса предварительного расследования. То есть, если принимать эту тенденцию упрощенно, следственную деятельность по выявлению и расследованию конкретного преступления следует воспринимать типизированной к ситуациям расследования[4] [5] [6], наиболее часто возникающим и повторяющимся, по делам такого рода. Типизация связывается с определенным объемом информации о преступлении и сходными путями ее получения и следственной проверке.

Обратимся сначала к одному важному вопросу, который является принципиальным в системе знания о соотношении «следственная ситуация - тактическая операция». Это вопрос оценки следственной ситуации следователем и отнесения ее, оценки, в структуру следственной ситуации. Впервые этот вопрос был «озвучен» в трудах И.Ф. Герасимова, который писал, что наряду с объективными факторами в понятие ситуации

-5

обязательно входит и «оценочный, субъективный момент» . И.Ф. Герасимов был не одинок в таком подходе к этому вопросу. Его активно поддержал

А.А. Хмыров и другие криминалисты[7].

Однако диалектика процесса познания выстраивается несколько иначе. Действительно оценка следователем ситуации расследования

проводится постоянно от возбуждения уголовного дела до направления его прокурору для утверждения обвинительного заключения, так как этот элемент процесса познания обеспечивает принятие следователем правильного решения в определенный период расследования и выбор того или иного средства для «воздействия» на ситуацию расследования, в том числе и тактической операцией, с целью собирания доказательств. Но следует помнить, что, прежде чем оценить ситуацию расследования, следователь должен сформировать свое определенное представление о ней, ибо как можно оценить то, что еще не отражено в сознании, а поэтому ситуация расследования, формирование представления следователем о ней и его оценка ситуации расследования суть различные, но связанные между собой понятия. Оценка ситуации расследования всегда находится за пределами ее формирования, а поэтому не может входить в ее содержание. Р.С. Белкин в этой связи писал: «... оценка сложившейся следственной ситуации и принятие на основе такой оценки тактического решения в понятие и содержание ситуации не входит»1. Этой позиции придерживались многие криминалисты, которые занимались исследованием данного вопроса, и большинство из них связывало следственную ситуацию с совокупностью фактических данных, значимых для процесса расследования и уже известных следователю . Анкеты опрошенных следователей и оперативных сотрудников правоохранительных органов также свидетельствуют о том, что тезис Р.С. Белкина реализуется в следственной деятельности: 89,6% указали на тот факт, что оценка следственной ситуации - не признак этого понятия и не элемент его содержания. Остальные 10,4% затруднились с ответом. [8] [9]

Исследования исторических аспектов дискуссии, связанной с проблемой содержательной стороны понятия следственной ситуации, не входит в задачу нашего исследования, однако свое отношение к понятию следственной ситуации мы должны выразить хотя бы потому, что это понятие позволит нам связать эту категорию с тактическими операциями и тем самым выразить это отношение в системе криминалистической характеристики расследования.

Популярным и приемлемым в практике правоприменения является мнение, что следственные ситуации определяются в качестве совокупности условий, в которых в данный момент осуществляется досудебное производство, т. е. как обстановка, в «которой протекает доказывание»[10].

Данное понятие представляется нам несколько упрощенным, тем более, что следует проводить различие между следственной ситуацией (обстановкой) предварительного расследования конкретного преступления, следователем и следственной ситуацией как категорией науки.

Отдельно взятое предварительное расследование преступления всегда связано с множеством индивидуальных и неповторимых условий и, в первую очередь, с личностью следователя, его опытом, интеллектом, характером, специализацией в расследовании преступлений, а также прочими особенностями профессиональной деятельности. В совокупности эти факторы непосредственно участвуют в разрешении конкретной следственной ситуации предварительного расследования, но элементами ее структуры, как и оценка, быть не могут. И в этой связи мы солидарны с мнением А.Г. Филиппова, который правильно определяя цель криминалистической деятельности по разработке проблемы следственных ситуаций как выявления типичных ситуаций, складывающихся при расследовании определенных видов и групп преступлений для создания комплексов соответствующих рекомендаций по методике расследования, отмечал, что, если «включать в содержание ситуации следователя, типизация окажется невозможной»1. Иными словами, этот субъективный фактор лежит за пределами структуры следственной ситуации. Это обстоятельство подтвердили 98,0% опрошенных сотрудников.

По этой же причине представляется невозможным разработать тактические рекомендации по применению тех или иных конкретных приемов, так как объективно невозможно учесть все факторы, возникающие в каждом отдельно взятом предварительном расследовании. Все попытки игнорировать эту аксиому значит идти по пути паракриминалистики[11] [12] [13].

На этом основании мы солидарны с позицией Л.Я. Драпкина, Г.А. Зорина, О.Я. Баева и других криминалистов, которые утверждают, что следственная ситуация как категория науки криминалистики есть не что иное, как модель, главным образом, информационного характера, типичных

-5

следственных ситуаций предварительного расследования . Информационный характер, на это мы уже ни раз обращали внимание, является одной из главных особенностей следственных ситуаций, так как «отражает криминальные ситуации, образующие преступления»[14]. Выше мы уже отчасти касались этого вопроса.

Отношение к следственным ситуациям как к моделям позволяет воспринимать их лишь наиболее значимые и типичные признаки и свойства тех следственных ситуаций конкретного предварительного расследования, моделью которых они являются, и могут использоваться в расследовании конкретных преступлений. Следственная ситуация как криминалистическая категория не совпадает по объему с реальными ситуациями расследования, поэтому данное понятие по своему объему не должно быть широким.

Типичные следственные ситуации выступают своеобразными теоретическими криминалистическими моделями. Они, как правильно отмечал А.Н. Васильев, позволяют правильно «ориентироваться в сложившемся положении вещей в общем и выбирать наиболее характерные для данного случая приемы и способы расследования, обеспечивающие собирание недостающей фактической информации по делу»1. Основой этих теоретических моделей являются данные типичной исходной информации, сведения о фактических и иных данных по предварительному расследованию, ориентированные на типовую криминалистическую характеристику отдельного вида (группы) преступлений. И на этом основании раскрывать содержание следственных ситуаций необходимо через определение их информационной структуры, которая состоит из данных, относящихся к типовой криминалистической характеристике вида (группы) преступлений, криминальной ситуации и проявляющихся в процессе предварительного расследования, показывая тем самым, какие из них известны (неизвестны) на первоначальном этапе, установлены (не установлены) в ходе первоначального этапа предварительного расследования, каково их сочетание и значение для определенных задач

Л

первоначального этапа предварительного расследования . Особо следует акцентировать внимание на влияние следственной ситуации в процессе формирования криминалистической характеристики расследования преступлений, отражающей сведения об обстановке, в которой выявлено преступление и возбуждено предварительное расследование, проводятся [15] [16] процессуальные и непроцессуальные действия, применяются криминалистические средства, приемы и методы для достижения задач уголовного судопроизводства. Фактически же весь процесс предварительного расследования уместно, но весьма условно, представить себе в виде последовательного перехода от одной следственной ситуации к другой, где в качестве переходного этапа присутствует оценка следственной ситуации следователем, принятие им тактического решения и следственная деятельность по продолжению расследования преступления. Оценка и тактическое решение «создают» новую следственную ситуацию, которую «наполняют» фактические данные, объективно установленные и зафиксированные в ретроспективной части расследования на основе «пройденной следственной ситуации» и так до его окончания в соответствии с определенными процессуальными основаниями.

Предложенная авторская позиция относительно информационной структуры следственных ситуаций соответствует системно-генетическому подходу для объяснения сложных исследований различных явлений и, на наш взгляд, точнее определяет основу и поле нахождения в них фактических и иных сведений как результат и факт их образования. Информационная структура следственных ситуаций, полагаем, включает в себя следующие компоненты: а) следственные и оперативно-розыскные данные о способе, механизме, личности преступника, объекте и предмете преступного посягательства, личности потерпевшего, обстановке, мотиве, цели и других обстоятельствах расследуемого события; б) следственные и оперативнорозыскные данные в целом о расследуемом событии; в) наличие доказательств о расследуемом событии и его отдельных обстоятельствах; г) данные о возможной инсценировке расследуемого события; д) сведения о противодействии следствию со стороны заинтересованных лиц; е) сведения о возможных источниках получения фактических и иных данных; ж) данные об обстановке, в которой выявлено, возбуждено уголовное дело, начато расследование и проводятся первоначальные следственные и иные действия; з) данные об обстановке, в которой ведется расследование после производства первоначальных следственных и иных действий; и) данные, затрудняющие расследование, как следствие своеобразия обстановки и условий по обнаружению и сохранению отдельных доказательств1. На этот счет существуют и другие точки зрения[17] [18] [19]. Систему этих компонентов можно считать самой общей теоретической моделью следственных ситуаций, применяемых в процессе предварительного расследования преступления. Поэтому следственную ситуацию можно определить, как информационнопознавательную теоретическую криминалистическую модель, которая обеспечивает следователю возможность выбора приемов и способов для разрешения задач в типичных ситуациях расследования преступлений.

Приведенная теоретическая модель, исходя из характера научной абстрактности, содержащихся в ней компонентов, обеспечивает следователю условия для обоснования «программы деятельности, направленной к

- 3

решению определенной задачи» .

Формально-логический метод аналогии универсален для любого вида общественной деятельности, универсален он и для системы предварительного расследования преступлений. Поэтому типичные модели следственных ситуаций любого вида (группы) преступлений, схожих по своей информационной структуре с вышеприведенной информационной системой. При этом следователь всегда может абстрагироваться от отдельных компонентов ситуации, но лишь при условии: если эти компоненты не характерны для расследования вида (группы) преступлений. Например, для предварительного расследования налоговых преступлений нетипичным является такой компонент информационной структуры следственных ситуаций, как данные о возможной их инсценировке. Поэтому этот компонент при построении типичных теоретических моделей следственных ситуаций в процессе предварительного расследования налоговых преступлений может быть опущен. Определяющим критерием в этих обстоятельствах является относимость компонентов к процессу предварительного расследования. Более высокая степень конкретности этого знания предоставляет следователю возможность формулирования типичного алгоритма решения той или иной задачи расследования, т. е. программы деятельности, «содержащей полный перечень всех необходимых действий и их последовательность»1, то есть тактическую операцию.

Однако каков механизм этой деятельности и как им следует пользоваться для достижения поставленных тактической операцией целей?

наиболее рациональным выглядит следующий алгоритм криминалистического мышления следователя. Криминалистическая

характеристика вида (группы) преступлений с учетом анализа криминальной ситуации подсказывает ему своим содержанием2, что и где надо искать, каковы следы-последствия содеянного и т. д. Она же содержит знания о типичных материально-фиксированных и идеальных следах вида (группы) преступлений. Их закрепление в качестве уголовно значимой

доказательственной и ориентирующей криминалистически значимой информации возможно посредством достижения тактической задачи, что при проверке следственной версии обеспечивает спланированная, организованная и примененная в процессе предварительного расследования тактическая операция. Ее характер и содержание через тактическую задачу (систему целей тактической операции) определяется типичной теоретической моделью следственной ситуации, которая на основе своей информационной [20] [21] структуры далее «подсказывает», какие процессуальные и непроцессуальные действия необходимо провести и какова должна быть их последовательность.

Значение следственных ситуаций для планирования, организации и проведения тактических операций в ходе предварительного расследования определяется не только возможностью «задать» или «подсказать» следователю необходимую программу деятельности, содержащую примерный перечень необходимых действий и их последовательность, но и тем, что они могут изменять системы целей и задач расследования как полностью, так и частично.

Таким образом, связи и отношения между следственными ситуациями и тактическими операциями в системе криминалистической характеристики расследования можно определить как систему «типовая криминалистическая характеристика вида (группы) преступлений (для ситуаций совершения преступлений в условиях неочевидности), данные анализа криминальной ситуации - следственная ситуация, ее отражение и оценка следователем - тактическая операция - следователь». Следственные ситуации в этой системе на основе прямых вероятностных связей выступают информационным фактором, определяющим содержание тактических операций.

Криминалистическая характеристика преступлений в упомянутых нами неоднократно ситуациях расследования играет опосредованную

информационную роль.

Криминалистами также подмечено (А.Н. Васильев, Н.П. Яблоков и другие), что сложные следственные ситуации, их оценка и разрешение возникают как при производстве отдельных следственных действий, так и тактических операций. Неправильный анализ и оценка фактических обстоятельств в ситуациях не позволяют рассчитывать на успех применения и следственных действий, и указанных операций. Как при производстве следственных действий, так и при проведении операций складываются определенные следственные ситуации, но по содержанию и направленности они различны. Следственные ситуации, возникающие в рамках проведения определенных следственных действий и операций, характеризуют сложившиеся локальные обстановки, главным образом, с тактических позиций. Информационная основа таких положений согласуется с локальным характером их роли. Должным образом оцененное своеобразие содержания обуславливает выбор наилучшей тактики одного или нескольких действий с целью успешного решения стоящих перед ними задач. Такие ситуации практически не связаны с характером и особенностями преступлений. Поэтому их предложено именовать ситуациями следственных действий и ситуациями тактических операций. С этим следует согласиться.

Важно при этом учесть, что тщательный анализ содержания следственных ситуаций предоставляет следователю возможность планировать, организовывать и проводить необходимые тактические операции, обусловленные именно этими ситуациями, их информационным содержанием.

Следственные версии и направления расследования, складывающиеся на первоначальном и последующем этапе, как было отмечено, наряду с следственными ситуациями, являются важным компонентом криминалистической характеристики расследования. В нем тактическая операция будет выступать как комплексный способ решения задач предварительного расследования.

По мнению А.М. Ларина, проверка версий состоит в

целенаправленном и целесообразном, т. е. эффективном, собирании доказательств[22]. Представляется правильным при проверке следственных версий посредством тактических операций выделять два этапа:

предварительную логическую обработку следователем выдвинутой следственной версии и его практическую деятельность по организации и проведению запланированной тактической операции.

На первом этапе достаточно эффективным будет следующий алгоритм мыслительной деятельности следователя. Во-первых, это выведение следствий из следственной версии и предположение о следах, которые могут быть обнаружены в случае соответствия следственной версии фактическим обстоятельствам происшедшего события преступления (следственная тактическая задача и система целей тактической операции). Важную роль в качестве информационной базы в этом мыслительном процессе следователя, в определенных обстоятельствах расследования, играет типовая криминалистическая характеристика вида (группы) преступлений и данные анализа криминальной ситуации. Во-вторых, определение на ее основе и характере сложившейся следственной ситуации алгоритма процессуальных и непроцессуальных действий (средства тактической операции), оптимально обеспечивающих проведение указанной операции. В-третьих, определение процедуры (связи) организации и проведения запланированной тактической операции.

Логическая обработка следователем следственной версии фактически указывает ему структуру реализации метода тактических операций (следственная тактическая задача и система целей, средства, связи и пр.), что обеспечивает возможность правильного их планирования, организации и проведения в следственной деятельности с учетом характера и особенностей следственных ситуаций.

Тактические операции связаны со следственными версиями, способами достижения следственной тактической задачи предварительного расследования. Их взаимосвязь можно представить системой: «типовая криминалистическая характеристика вида (группы) преступлений (с учетом приведенных выше оговорок и дополнений) - следственная ситуация - следственная версия - тактическая операция - следователь».

Важнейшим компонентом криминалистической характеристики расследования является система следственных, оперативно-розыскных и иных организационно-технических действий. Фактически это система способов собирания, исследования и оценки доказательств, о которой писал

С.А. Шейфер1.

Связи и отношения в тактических операциях и системе способов собирания, исследования и оценки доказательств определяются следственными ситуациями. Они, как отметил Л.Я. Драпкин, в соответствии с принципами кибернетики и теории ситуационного управления, из относительно ненадежных элементов (отдельные процессуальные и непроцессуальные действия) сформируют надежную подсистему - тактическую операцию[23] [24] [25].

Таким образом, связи и отношения между следственными и организационно-техническими мероприятиями и тактическими операциями в системе криминалистической характеристики расследования можно определить, в общем виде, как систему «типовая криминалистическая характеристика вида (группы) преступлений - следственная ситуация - следственная версия - следственные и организационно-технические мероприятия - тактическая операция - следователь».

Рассматривая процесс расследования преступлений как систему деятельности, следует согласиться с Л.Д Самыгиным, который писал, что «...постановка задачи лишь слегка намекает на пути ее решения. Прямые рекомендации насчет целесообразных методов и средств предлагает криминалистическая характеристика расследования вида (группы) преступлений, особенно теперь, когда есть возможность предложить даже

-5

алгоритм решения определенной задачи (тактические операции. - Н.П.)» .

Установленные связи и отношения, полагаем, играют важную роль в процессах моделирования тактических операций для практического применения их следователем в процессе расследования преступлений.

Между тем, любая модель должна опираться на определенную структуру, только тогда возможно ее построение и практическая реализация. В равной мере это относится и к тактическим операциям. Поэтому на основе анализа следственной ситуации и данных типовой криминалистической характеристики преступления (преимущественно для первоначального этапа расследования, в условиях совершения преступления в условиях неочевидности), следователь, определяя сложную тактическую задачу (1), которая не может быть разрешена отдельным следственным действием, выстраивает под ее решение систему целей (2) тактической операции и обосновывает тактическое решение (3), мысленно моделирует тактическую операцию посредством выстраивания алгоритма процессуальных и непроцессуальных средств (4), планирует и организует (5) ее реализацию (во времени и пространстве) с учетом криминалистических рекомендаций (6), проводит оценку результатов реализации (7) тактической операции. В целом наша теоретическая конструкция соответствует данным опроса следователей правоохранительных органов, которые среди элементов тактической операции отметили ее задачу (98,1%), цели (97,9%), тактическое решение (67,4%), гласные средства (78,4%), субъектов (12,3%). Предложенная систем носит открытый характер и является лишь моделью. Ее изменение возможно, а часто и необходимо в связи с ситуациями расследования конкретных преступлений.

[1] Криминальные ситуации рассматриваются нами в преступной деятельности наряду с криминалистической характеристикой преступления в качестве информационных баз расследования.

[2] Гавло В.К. Криминалистический механизм преступления и его значение в расследовании / В.К. Гавло // Борьба с преступностью на современном этапе. - Барнаул, 1982. - С. 59-61; Гавло В.К. О понятии, значении и задачах методики расследования отдельных видов преступлений / В.К. Гавло // Борьба с преступностью на современном этапе. - Барнаул, 1982. - С. 109-118.

[3] Гавло В.К. Проблемы теории и практики криминалистической методики расследования преступлений: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук / В.К. Гавло. - М., 1988. - С. 29.

[4] Корноухов В.Е., Богданов В.М., Закатов А.А. Основы обще теории криминалистики. Издательство Красноярского университета, 1993. С. 107.

[5] Нами разделяются понятия следственная ситуация и ситуация расследования, первая рассматривается как криминалистическая категория, вторая как практическая категория (позиция О.Я. Баева).

[6] Герасимов И.Ф. Некоторые проблемы раскрытия преступлений. Свердловск. 1975. С. 171.

[7] См., например, Хмыров А.А. Криминалистическая характеристика преступлений и пути доказывания по уголовному делу. «Правоведение». 1978., №3 С. 61.

[8] Белкин Р.С. Курс советской криминалистики. М., 1979. - С. 73.

[9] См., например, Гавло В.К. О следственной ситуации и методике расследования хищений, совершенных с участием должностных лиц. Материалы Минской научной конференции. М., 1973. С. 90; Селиванов Н.А. Криминалистическая характеристика преступлений и следственные ситуации в методике расследования. Социалистическая законность. 1977. №2. С. 58; Гавло В.К. Теоретические проблемы и практика применения методики расследования, отдельных видов преступлений. Томск. - 1985. - С. 379; Яблоков Н.П. Следственные ситуации в методике расследования преступлений. Актуальные направления развития криминалистической методики и тактики расследования (Материалы расширенного заседания Ученого совета ВНИИ по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности). М., 1978. - С. 24 и т.п.

[10] Белкин Р.С. Курс криминалистики. - 3-е изд. / Р.С. Белкин. - М.: Изд-во НОРМА, 2001. - С. 630.

[11] Филиппов А.Г. Общие положения методики расследования отдельных видов преступлений. (Материалы лекции). М., 1981. - С. 15.

[12] Ларин А.М. Криминалистика и паракриминалистика: Научно-практическое и учебное пособие / А.М. Ларин. - М.: Изд-во БЕК, 1996. - 192 с.

[13] Драпкин Л.Я. Основы теории следственных ситуаций / Л.Я. Драпкин. Свердловск, 1987; Зорин Г.А. Теоретические основы криминалистики / Г.А. Зорин. - Минск: Амалфея, 2000; Баев О.Я. О структуре следственных ситуаций / О.Я. Баев // Криминалистические и процессуальные проблемы расследования. - Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1983; Баев О.Я. Следственные ситуации: их тактическая и методическая сущность / О.Я. Баев // Роль и значение деятельности профессора Р.С. Белкина в становлении и развитии современной криминалистики: Материалы международной конференции. - М.: Изд-во Академии управления МВД РФ, 2002.

[14] Волчецкая Т.С. Криминалистическая ситуалогия: Монография / Т.С. Волчецкая; под ред. Н.П. Яблокова. - Москва; Калининград: Изд-во Калинингр. ун-та, 1997. - С. 92.

[15] Васильев А.Н. Предмет, система и теоретические основы криминалистики / А.Н. Васильев, Н.П. Яблоков. - М.: Изд-во МГУ, 1984. - С. 140.

[16] Система «следственная ситуация - типовая криминалистическая характеристика вида (группы) преступлений» в данном контексте рассматривается нами исключительно для расследования преступлений, совершенных в условиях неочевидности, когда на основе данных указанной системы требуется выдвижение типичных следственных версий предварительного расследования.

[17] Гавло В.К. Теоретические проблемы и практика применения методики расследования отдельных видов преступлений / В.К. Гавло. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 1985. - С. 225-226.

[18] Белкин Р.С. Курс криминалистики: В 3 т. Т. 3: Криминалистические средства, приемы и рекомендации / Р.С. Белкин. - М.: Юристъ, 1997. - С. 129-139.

[19] Эйсман А.А. Логика доказывания / А.А. Эйсман. - М.: Юрид. лит., 1971. - С. 109.

[20]Эйсман А.А. Логика доказывания / А.А. Эйсман. - М.: Юрид. лит., 1971. - С. 109.

[21] Преимущественно в обстоятельствах совершения преступления в условиях неочевидности.

[22] Ларин А.М. От следственной версии к истине / А.М. Ларин. - М.: Юрид. лит., 1976. - С. 155.

[23] Шейфер С.А. Следственные действия / С.А. Шейфер. - М.: Юрид. лит., 1981. - С. 45-60.

[24] Драпкин Л.Я. Основы криминалистической теории следственных ситуаций: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук / Л.Я. Драпкин. - М., 1987. - С. 31.

[25] Самыгин Л.Д. Расследование преступления как система деятельности / Л.Д. Самыгин. - М.: Изд-во МГУ, 1989. - С. 57.