Неправомерные деяния совершались на воздушном транспорте уже на начальном этапе его становления. Советский ученый С.Б. Крылов упоминает несколько таких случаев, имевших место в начале ХХ века: в 1912 г. были зафиксированы попытки контрабандного провоза сахарина и кружев из Швейцарии во Францию, в 1913 г. - контрабандный провоз кружев и табака из Бельгии во Францию; в 1928 г. обсуждалось «не получившее полного разъяснения дело со смертью банкира Левенштейн при перелете через Ламанш»; в 1930 г. произошло «нарушение правил совершения международных полетов при полете антифашиста Бассанези из Франции через Швейцарию в Милан, над которым Бассанези сбрасывал антифашистские листовки»; «наконец, можно упомянуть о драке на дирижабле «Шенан-доз» в 1923 г.» .

Понятие «неправомерное деяние на воздушном транспорте» используется в области международного воздушного права и сотрудничества государств в борьбе с преступностью не так часто. Более привычным является термин «акт незаконного вмешательства в деятельность гражданской авиации» («акт незаконного вмешательства», АНВ). В связи с этим представляется необходимым уточнить используемую в диссертационном исследовании терминологию.

Понятие «неправомерное деяние на воздушном транспорте» используется в настоящей работе в качестве родового, включающего все виды правонарушений (общественно вредных действий или бездействий, [1] нарушающих норму права21), которые имеют отношение к воздушному транспорту и регулируются нормами международного права, в том числе, акты незаконного вмешательства, вне зависимости от квалификации данных деяний в качестве преступлений либо иных правонарушений в законодательстве того или иного государства.

Различные классификации неправомерных деяний на воздушном транспорте предлагались как отечественными, так и зарубежными авторами23. Например, в книге Л.И. Шифа «Воздухоплавание и право», вышедшей в 1912 г., указано, что «следует различать три категории преступлений, связанных с воздухоплаванием: во-первых, преступления, совершаемые в пределах судов; во-вторых, преступления, исходящие из судов и направленные против объектов, находящихся вне данных судов; в-третьих, преступления, направленные против судов извне»; «помимо того уголовное право должно... ведаться с нарушениями специальных правил передвижения в воздухе»24.

И.С. Перетерский в 1922 г. разделил неправомерные деяния на воздушном транспорте на две основные группы: «а) в одних случаях, при полете совершается правонарушение, облагаемое наказаниями на основании общеуголовных законов (например, один пассажир воздушного судна убивает другого пассажира); б) в других случаях, объектом нарушения является норма воздушного права (например, совершается полет на воздушном судне, не имеющем разрешение на воздушное передвижение)». Общеуголовные преступления, «совершаемые при полете или в связи с полетом, можно разделить на три группы: а) посягательства, совершенные на воздушных судах

21 См.: Кудрявцев В.Н. Причины правонарушений: монография. - Репр. изд. - М.: Норма: ИНФРА-М, 2017. - С. 42.

22 В.Н. Кудрявцев выделил следующие виды правонарушений: гражданские, трудовые, дисциплинарные, административные, уголовные (преступления) и другие. - См.: Там же. - С. 42-43.

23 См., напр.: Шиф Л.И. Указ. соч. - С. 87; Люблинский П.И. Преступления в области воздушного транспорта // Вопросы воздушного права: сб. трудов секции воздушного права Союза ОСОАВИАХИМ СССР и ОСОАВИАХИМ РСФСР. - Вып. 2 / под ред. П.И. Баранова и др. - М.; Л.: Гос. изд-во, 1930. - С. 186-187; Международное воздушное право / отв. ред. А.П. Мовчан: в 2 кн. - Кн. 1. - М.: Наука, 1980. - С. 170-171; Малеев Ю.Н. Акты незаконного вмешательства в деятельность гражданской авиации. Понятийнотерминологический аппарат // Советский ежегодник международного права. - 1973 / под ред. Т.Е. Усенко. - М., 1975. - С. 255-256; Oduntan G. Sovereignty and Jurisdiction in the Airspace and Outer Space. Legal Criteria for Spatial Delimitation. - London: Routkedge, 2012. - P. 85; Huang J. Aviation Safety Through the Rule of Law. ICAO’s Mechanisms and Practices. - Alphen aan den Rijn, the Netherlands: Kluwer Law International, 2009. - P. 152.

24 Шиф Л.И. Указ. соч. - С. 87.

против правовых благ, находящихся там же (например, кража во время пути);

посягательства, совершенные с воздушного судна против правовых благ, находящихся в другом месте, а именно: аа) на других воздушных судах (например, стрельба по пассажирам, находящимся на другом воздушном судне), бб) на поверхности земли или воды (например, фотографирование крепости); в) посягательства против благ, находящихся на воздушном судне, совершенные с поверхности земли или воды (например, стрельба по воздушному судну)». Посягательства, совершенные на воздушных судах против правовых благ, находящихся там же, в свою очередь, «делятся на две группы: а) в одних случаях эти посягательства не затрагивают интересов безопасности полета (например, кража)... б) в других же случаях они создают опасность катастрофы, следовательно, угрожают безопасности всего экипажа, пассакиров и людей, находящихся на земле (например, убийство пилота)» . Нарушения специальных правил воздушного передвижения, по мнению И.С. Перетерского, «во многих случаях являются одновременно общеуголовными преступлениями»[2] [3].

П.И. Люблинский в 1930 г. предложил подробную классификацию неправомерных деяний, «связанных с нарушением правил воздушного передвижения и с созданием опасности для него», включающую:

«1) нарушение правил, установленных для допущения отдельных воздушных судов или лиц экипажа, обслуживающих их, к воздушному передвижению;

нарушение правил касательно устройства аэродромов, эксплуатации их установления определенных воздушных линий, открытия предприятий воздушного транспорта;

нарушение правил, требующих наличия на воздушном судне во время перелета определенных документов и книг, порядка ведения книг, определенного оборудования воздушных судов различными установками, неимения на борту недозволенных, без особого разрешения, предметов;

нарушение правил относительно порядка воздушного передвижения (вылета с аэродрома, таможенных осмотров, пересечения границ, полета над запретными зонами, посадки судна);

нарушение правил, ограждающих безопасность передвижения как для самих передвигающихся, так и для посторонних лиц (определенная высота полета над населенными местами, запрет акробатических приемов, устройство воздушных состязаний и зрелищ без надлежащего разрешения);

совершение действий, могущих нарушить безопасность воздушного передвижения (ложные маячные огни и сигналы, повреждение воздушных судов и приспособлений, обслуживающих их, самовольное проникновение на воздушные суда посторонних лиц, перевозка взрывчатых веществ и пр.);

неоказание помощи воздушному судну при аварии как со стороны других воздушных судов, так и со стороны посторонних лиц, осведомившихся об аварии;

совершение общих преступлений (государственных, контрабанды, незаконного перехода границы и пр.) путем использования, в целях облегчения или сокрытия преступления, воздушного судна;

неподчинение правилам контрольного осмотра, несоблюдение правил отчетности, несообщение об определенных фактах (например, о переходе судна в другие руки, испытанных авариях и пр.);

недозволенное обучение искусству управления воздушными судами

(открытие школ пилотажа, прием в школы без надлежащего

освидетельствования и пр.)» .

Во второй половине ХХ века в отношении ряда неправомерных деяний на воздушном транспорте стали употреблять термин «акты незаконного вмешательства». В книге «Международное воздушное право» под редакцией А.П. Мовчана, вышедшей в 1980 г., проводится различие между т.н.

27 Люблинский П.И. Указ. соч. - С. 186-187.

«общеуголовными» преступлениями, совершаемыми на борту воздушных судов (кража, убийство, провоз наркотиков и т.д.), и актами, представляющими собой незаконное вмешательство в деятельность гражданской авиации, которые могут угрожать или угрожают безопасности полетов воздушных судов . ЮЛ. Малеев систематизировал все понятия, которые употреблялись в связи с актами незаконного вмешательства, предложив следующую понятийнотерминологическую схему:

«1. Угон самолета - незаконное, насильственное направление воздушного судна в какую-либо географическую точку.

Skyjacking (hijacking) - воздушный бандитизм - незаконный акт насилия, совершаемый лицами, находящимися на борту воздушного судна, в отношении воздушного судна или лиц и имущества на его борту в целях наживы или шантажа с помощью захвата воздушного судна или осуществления контроля над ним.

Воздушное пиратство - неправомерный акт насилия, задержания или грабежа, совершаемый против воздушного судна и находящихся на его борту лиц и имущества.

Незаконный захват воздушного судна - незаконный, с помощью силы или угрозы применения силы, или путем запугивания захват воздушного судна, находящегося в полете, или осуществление контроля над ним, либо попытка осуществить такое действие лицом, находящимся на борту воздушного судна, а также соучастие в таком преступлении.

Акт, направленный против безопасности гражданской авиации, - любой акт диверсии на воздушном транспорте либо такое вмешательство в его деятельность, или насилие в отношении лица, находящегося на борту воздушного судна, которое выводит из строя воздушное судно или может угрожать его безопасности в полете, а также соучастие в таком преступлении. [4]

Акта незаконного вмешательства в деятельность гракданской авиации включают все виды деяний, перечисленных в предыдущих пунктах»29.

В Приложении 17 «Безопасность. Защита гражданской авиации от актов незаконного вмешательства» («Приложение 17») к Чикагской

конвенции 1944 г. акты незаконного вмешательства определены как «акты или попытки совершения актов, создающие угрозу безопасности гражданской авиации», а также приведен открытый перечень таких актов, в частности:

незаконный захват воздушных судов;

разрушение воздушного судна, находящегося в эксплуатации;

захват заложников на борту воздушных судов или на аэродромах;

насильственное проникновение на борт воздушного судна, в аэропорт или в расположение аэронавигационного средства или службы;

помещение на борту воздушного судна или в аэропорту оружия, опасного устройства или материала, предназначенных для преступных целей;

использование воздушного судна, находящегося в эксплуатации, с целью причинить смерть, серьезное увечье или значительный ущерб имуществу или окружающей среде;

сообщение ложной информации, ставящей под угрозу безопасность воздушного судна в полете или на земле, безопасность пассажиров, членов экипажа, наземного персонала или общественности в аэропорту или в расположении средства или службы гражданской авиации.

Данное определение подвергалось критике, поскольку оно включает деяния, не предусмотренные универсальными международными конвенциями, заключенными под эгидой ИКАО , в частности помещение на борту воздушного судна или в аэропорту оружия, опасного устройства или материала, предназначенных для преступных целей, если такие «преступные цели» не имеют отношения к безопасности воздушного судна или аэропорта.

29 Малеев Ю.Н. Акты незаконного вмешательства в деятельность гражданской авиации. Понятийнотерминологический аппарат. - С. 255-256.

30 Приложение 17 к Конвенции о международной гражданской авиации: принято Советом ИКАО 22 марта 1974 г. Документ ИКАО. - 9-е изд. - Монреаль: ИКАО, 2011.

31 См.: Huang J. Op. cit. - P. 151.

незаконного вмешательства обладают повышенной степенью общественной опасности, и, в силу трансграничного характера международной гражданской авиации, их последствия могут затрагивать интересы более одного государства. В.И. Рыжий относит такие акты к «квазимеждународным правонарушениям, против которых государства координируют свою борьбу и которые осложнены иностранным элементом» . Акта незаконного

вмешательства зачастую политически мотивированы и, как справедливо указал Е.Г. Ляхов, «угрожают значительному числу людей и создают обстановку страха и неуверенности среди мирного населения», «не только создают опасность для международных воздушных сообщений, но нацелены и приводят к разрыву или ухудшению межгосударственных отношений»[5] [6] [7] [8]. В литературе

34

акта незаконного вмешательства таюке называют «актами терроризма» .

На современном этапе получили распространение новые виды неправомерных деяний, влияющих на безопасность воздушного транспорта.

Во-первых - особый вид актов незаконного вмешательства, которые можно назвать «актами ненадлежащего использования гражданской авиации». Данные деяния влияют не только на безопасность гражданской авиации, но и на безопасность лиц и объектов, не связанных с воздушным транспортом, в частности, находящихся на земле. И.С. Перетерский отмечал, что против подобных «посягательств, совершенных с воздушного судна против благ, находящихся на поверхности земли или воды», «многие интересы лиц, находящихся на земле, представляются беззащитными» .

Р. Лули относит к указанным актам:

«1) использование воздушного судна, находящегося в эксплуатации, с целью причинить смерть, серьезное увечье или значительный ущерб имуществу или окружающей среде;

высвобождение или выбрасывание с борта воздушного судна любого биологического, химического или ядерного (БХЯ) оружия или взрывчатых, радиоактивных или аналогичных веществ таким способом, который может причинить смерть, серьезное телесное повреждение или значительный ущерб имуществу или окружающей среде;

воздушное пиратство;

незаконная перевозка наркотических и психотропных веществ;

незаконная перевозка оружия и боеприпасов»[9].

Во-вторых - противоправные деяния, которые представляют собой нарушение правил поведения на борту воздушного судна, или акты недисциплинированного поведения. Под «недисциплинированными пассажирами», согласно Приложению 17, понимаются пассажиры, которые не соблюдают правила поведения в аэропорту или на борту воздушного судна или не выполняют указания персонала аэропорта или членов летного экипажа, нарушая тем самым должный порядок и дисциплину в аэропорту или на борту воздушного судна.

Представляется, что на современном этапе классификация неправомерных деяний, которые подпадают под действие норм международного воздушного права, должна выглядеть следующим образом.

Первую группу составляют любые противоправные деяния (например, убийство, кража, грабеж), местом совершения которых является воздушный транспорт. К безопасности воздушного транспорта такие деяния прямого отношения не имеют.

Вторую группу образуют акты незаконного вмешательства. Особенностью данных деяний является то, что они направлены непосредственно против безопасности воздушного транспорта. От актов незаконного вмешательства следует отличать т.н. «общеуголовные» преступления, которые заключаются в нарушении правил и регламентов, касающихся полета, маневрирования или эксплуатации воздушных судов, и различные другие деяния, связанные с ненадлежащим исполнением должностных обязанностей ответственными лицами. Указанные деяния, как и акты незаконного вмешательства, могут повлечь тяжкие последствия для безопасности воздушного транспорта, однако, в отличие от АНВ, которые совершаются с прямым умыслом, нарушения правил и регламентов характеризуются неосторожной формой вины в отношении этих последствий. Кроме того, нарушения правил и регламентов, в отличие от АНВ, могут совершаться не только путем действия, но и путем бездействия. В литературе их, в противовес актам незаконного вмешательства, предлагают называть «фактами незаконного воздействия» .

Далее необходимо назвать акты ненадлежащего использования гражданской авиации. Данные деяния направлены против объектов и лиц, не имеющих непосредственного отношения к воздушному транспорту, который используется в качестве средства совершения противоправных деяний, при этом ставится под угрозу и безопасность воздушного транспорта.

Следующую группу образуют акты недисциплинированного поведения, представляющие собой нарушение правил поведения на борту воздушного судна. Данные деяния обычно не квалифицируются в качестве преступлений и посягают на общественный порядок на борту воздушного судна, но могут влиять и на безопасность полета.

Указанная классификация позволяет сделать вывод, что в настоящее время имеет место тенденция расширения понятия «авиационная безопасность», под которым, согласно Приложению 17, до настоящего времени понималась защита гражданской авиации лишь от незаконного вмешательства. [10]

Очевидно, что гражданская авиация должна быть защищена также и от ненадлежащего использования, и от недисциплинированного поведения.

Дореволюционный юрист В.А. Гольденберг отметил, что «юридические вопросы, возникающие из возможности проявления человеческих действий... в воздушной стихии, сводятся главным образом к одному международноправовому вопросу о подсудности совершаемых на воздушных кораблях деликтов» . Л.И. Шиф таюке указал, что главный международный вопрос в связи с неправомерными деяниями на воздушном транспорте - «процессуальный вопрос о подсудности преступлений, совершаемых на воздушных судах, находящихся над территорией чужого государства» . С указанными тезисами можно в целом согласиться. В связи с тем, что особенностью современного воздушного транспорта является способность судов достаточно быстро преодолевать значительные расстояния и пересекать границы государств либо находиться на территориях, не относящихся к какому- либо государству (например, над открытым морем), представляется, что международно-правовое противодействие неправомерным деяниям на воздушном транспорте имеет основной задачей установление правил соотношения юрисдикций государств, имеющих какое-либо отношение к деянию, нарушителю, потерпевшему или воздушному судну. В связи с указанными аспектами сотрудничества государств возникает немало проблем на практике.

Так, имели место ситуации, когда нарушители избегали наказания, поскольку ни одно государство, основываясь на положениях своего законодательства, не устанавливало в их отношении юрисдикцию. Одно из самых известных соответствующих дел - United States v. Cordova and Santano (1950 г.)40. Обстоятельства дела выглядят следующим образом.

2 августа 1948 г. на рейсе Сан-Хуан (Пуэрто-Рико)-Нью-Йорк (США) произошел инцидент, в центре которого оказались пассажиры Кордова и

38 Гольденберг В.А. Воздухоплавание и право. - СПб.: тип. «Правда», 1909. - С. 39.

39 Шиф. Л.И. Указ. соч. - С. 87.

40 См.: U.S. Aviation Reports. - 1950. - Р. 1.

Сантано. Они употребили на борту воздушного судна значительное количество спиртных напитков, и через полтора часа после взлета, когда воздушное судно находилось в полете над открытым морем, между ними возник конфликт из-за исчезновения бутылки рома. Члены экипажа предприняли попытку усмирить пассажиров, но безрезультатно - Кордова и Сантано переместились в хвостовую часть воздушного судна и продолжили «выяснение отношений». Многие пассажиры направились туда же, чтобы понаблюдать за происходящим. Перемещение большого количества людей в хвостовую часть привело к изменению центра тяжести воздушного судна, что вызвало задирание носа и резкий набор высоты. Пилотам удалось выровнять самолет, после чего члены экипажа связали пассажиров, при этом Кордова успел нанести побои командиру воздушного судна и бортпроводнику.

Дело по обвинению пассажиров Кордова и Сантано рассматривалось Окружным судом США по Восточному округу штата Нью-Йорк. Суд, исследовав представленные доказательства, установил, что имел место факт применения насилия со стороны указанных пассажиров на борту воздушного судна в полете, однако при этом отметил, что данные лица не подпадают под юрисдикцию США, поскольку она имеет экстратерриториальное действие только в отношении деяний, совершенных на борту зарегистрированных в США морских судов. Суд указал, что данные правила не распространяются на воздушные суда и был вынужден отпустить нарушителей.

Указанная ситуация вызвала волну критики, как в США, так и за их пределами[11]. В результате США внесли ряд поправок в законодательство, распространив действие законов, регулирующих вопросы противодействия неправомерным деяниям, совершенным на борту морских судов, на воздушные суда. Однако меры, принятые в рамках одного государства, не решили данную проблему на универсальном уровне. Аналогичные прецеденты имели место и в дальнейшем.

42

Так, в деле R. v. Martin et al. (1956 г.) обвиняемым вменялась незаконная перевозка наркотических веществ на борту зарегистрированного в Соединенном Королевстве воздушного судна, выполнявшего рейс из Бахрейна в Сингапур. Против данных лиц в Соединенном Королевстве было возбуждено уголовное дело на основании п. 1 ст. 62 Закона Соединенного Королевства о гражданской авиации 1949 г.[12] [13], в котором указано, что «любое преступление, совершенное на британском воздушном судне, в целях установления юрисдикции, должно рассматриваться как совершенное в том месте, в котором преступник находится в настоящее время». Однако рассматривавший дело Центральный уголовный суд Соединенного Королевства отказался установить в отношении преступников юрисдикцию, поскольку, как было указано, экстратерриториальная юрисдикция Соединенного Королевства может быть установлена в отношении только тех видов преступлений, которые прямо указаны в общем праве (законах). В то же время Закон о гражданской авиации 1949 г. не содержит перечня видов неправомерных деяний, в отношении которых может быть установлена экстратерриториальная уголовная юрисдикция, а лишь предусматривает общее правило о возможности экстратерриториального действия юрисдикции в данной сфере. При этом специальный Закон Соединенного Королевства об опасных наркотических веществах 1951 г.[14], в котором содержится перечень запрещенных действий, связанных с оборотом наркотических веществ, не имеет экстратерриториального действия. В результате предполагаемые преступники были отпущены на свободу.

Ситуация отсутствия юрисдикции может возникнуть и в случае, когда неправомерное деяние совершено на борту воздушного судна, осуществившего посадку в государстве, не имеющем какого-либо отношения ни к воздушному судну, ни к нарушителю. Так, в феврале 2014 г. Московским областным судом был вынесен приговор в отношении С.Н. Кабалова, устроившего в январе 2013 г. драку на пассажирском воздушном судне авиакомпании «Когалымавиа», выполнявшем рейс из Москвы в Хургаду (Египет)[15]. С.Н. Кабалов, находясь на борту воздушного судна, отправился в его хвостовую часть, где распил бутылку крепкого алкогольного напитка. На попытку закурить С.Н. Кабалов получил замечание от одной из пассажирок, после чего вступил с ней в словесную перепалку, употребляя грубую нецензурную брань. Один из бортпроводников вмешался, но С.Н. Кабалов схватил его и нанес удары по лицу и в живот, в результате чего бортпроводник получил сотрясение головного мозга. При этом С.Н. Кабалов публично заявил о прохождении в прошлом специальной подготовки в вооруженных силах, высказал угрозы применения насилия в отношении членов экипажа, если не будет осуществлена посадка в указанном им месте[16]. Полиция Египта в аэропорту Хургады, где самолет совершил посадку, арестовав нарушителя, почти сразу отпустила его без производства каких-либо процессуальных действий, поскольку согласно законодательству Египта в данной ситуации государство не может установить свою юрисдикцию (деяние совершено на борту воздушного судна, зарегистрированного в иностранном государстве; за пределами территории Египта; лицом, которое не является гражданином Египта). В результате С.Н. Кабалов получил возможность в течение примерно двух месяцев скрываться от российских правоохранительных органов сначала на территории Украины, потом в Белоруссии, где и был задержан и передан России.

В доктрине рассмотренное явление отсутствия юрисдикции не получило специального определения. В документах ИКАО при анализе некоторых схожих ситуаций применяется термин «юрисдикционный пробел»

("jurisdictional gap”) . В настоящей диссертации предлагается использовать данный термин и дать ему следующее определение: «под юрисдикционным пробелом в международном праве понимается полное либо частичное отсутствие в действующих международно-правовых нормах правил, на основании которых хотя бы одно государство обязано установить и осуществить юрисдикцию в отношении какого-либо лица, объекта или явления, в том числе противоправного деяния частного лица».

В литературе риск возникновения юрисдикционного пробела в связи с неправомерными деяниями на воздушном транспорте отмечали еще юристы начала ХХ века. Л.И. Шиф писал: «Может получиться такая несообразность: лицо, совершившее в воздухе на иностранном судне преступление и немедленно после сего приставшее к земле и сошедшее с судна на чужую территорию, окажется свободным от юрисдикции местного государства»[17] [18].

Помимо юрисдикционного пробела, возможно возникновение конкуренции юрисдикций, под которой обычно понимают «установление одновременно юрисдикции различных государств в отношении одного и того же лица (лиц) или объектов, а также осуществление или попытка осуществления ими своей юрисдикции в отношении соответствующего лица (лиц) или объектов»[19].

На воздушном транспорте, в первую очередь, возможно возникновение конкуренции территориальной и экстратерриториальной юрисдикции - например, если деяние было совершено на борту воздушного судна, зарегистрированного в государстве А, в момент его нахождения в пределах действия территориальной юрисдикции государства Б.

Возможна конкуренция и экстратерриториальных юрисдикций - например, если на борту воздушного судна, зарегистрированного в государстве

А, совершено неправомерное деяние гражданином государства Б в отношении гражданина государства В или против безопасности государства В.

При этом, как отмечает О.С. Черниченко, в международном праве «нет... общепризнанных норм, позволяющих устранить конкуренцию юрисдикций государств»50. В то же время ««нормальная» конкуренция юрисдикций государств, то есть конкуренция, не дающая оснований считать одну из сторон нарушающей какие-либо нормы международного права, не позволяет ставить вопрос о том, какая из юрисдикций «главнее». Суверенитеты всех государств равны и их юрисдикции как проявления их суверенитетов не имеют преимуществ друг перед другом»51.

В литературе высказывалось мнение, что государства в каждом конкретном случае конкуренции юрисдикций могут добиться фактического приоритета той или иной юрисдикции52. Так, преимущество, если не юридическое, то хотя бы фактическое, обычно имеет территориальная юрисдикция53, или применительно к правонарушениям на воздушном транспорте - юрисдикция государства посадки. Вместе с тем, О.С. Черниченко справедливо отметила, что «фактическое преимущество юрисдикции одного государства по отношению к конкурирующим с ней юрисдикциям других государств не устраняет саму их конкуренцию. Оно лишь в какой-то степени способствует решению проблем, ею порождаемых, либо ослабляет их остроту, либо приводит к тому, что их решение откладывается (нередко на неопределенный срок)»54. Кроме того, нередки случаи злоупотребления государствами фактическим преимуществом своей юрисдикции (например, в силу политических соображений).

Так, в 1948 г. преступники захватили болгарское воздушное судно, следовавшее рейсом из Варны в Софию, убили одного из пилотов и заставили

50 Там же. - С. 125.

51 Там же. - С. 108.

52 Там же. - С. 128.

53 См.: Верещагин А.Н. Основные проблемы международного воздушного права: дис. ... д-ра юрид. наук: 12.00.10: В 2 т. - Т. 2. - М., 1970. - С. 136; Cheng B. The Extra-Terrestrial Application of International Law // Current Legal Problems. - 1965. - Vol. 18. - Р. 138-139.

54 Черниченко О.С. Указ. соч. - С. 128-129.

экипаж совершить посадку на территории Турции. Болгария направила Турции запрос о выдаче преступников, однако последняя предоставила возможность одному из них отбыть в другую страну до момента рассмотрения судом указанного запроса[20].

Широкий резонанс получил инцидент захвата на территории СССР гражданского воздушного судна, выполнявшего рейс из Батуми в Сухуми, отцом и сыном П. и А. Бразинскасами, которые открыли стрельбу на борту, убили бортпроводницу, тяжело ранили командира воздушного судна и штурмана, нанесли телесные повреждения бортмеханику и, угрожая взорвать самолет, вынудили экипаж изменить маршрут и приземлиться на территории Турции. СССР направлял Турции запросы о выдаче преступников, однако, в условиях отсутствия между государствами двустороннего соглашения о правовой помощи в подобных ситуациях, в выдаче было отказано. В Турции преступники были привлечены к уголовной ответственности за незаконное пересечение государственной границы, но не за захват воздушного судна и убийство на борту[21] [22].

Некоторые авторы, в частности, С. Шуббер , утверждают, что применительно к неправомерным деяниям на воздушном транспорте территориальная юрисдикция имеет, в силу наличия соответствующего правила в обычном международном праве, не фактическое, а юридическое преимущество над любыми другими видами юрисдикции, в том числе, над юрисдикцией государства регистрации воздушного судна. В обоснование данного вывода С. Шуббер ссылается на мнение Б. Ченга, который указал, что «в случае конкуренции между различными формами суверенитета, территориальный суверенитет имеет преимущество перед квазитерриториальным и персональным суверенитетом, и

квазитерриториальный - перед персональным» . Однако такая позиция таюке не исключает возникновение проблем. В частности, осуществление территориальной юрисдикции государства в случае, если воздушное судно не совершит посадку на его территории, окажется крайне затруднительно, да и не представляет интереса для данного государства, поскольку фактически какая- либо связь между государством и деянием в данном случае отсутствует[23] [24].

Отечественные авторы Ю.С. Ромашев и С.Н. Михеев, ссылаясь на указанное выше утверждение Б. Ченга, отметили, что если деяние было совершено на борту или против какого-либо судна в открытом море, приоритет имеет исполнительная юрисдикция государства флага судна над юрисдикцией других государств, интересы которых этим правонарушением затрагиваются[25].

О.С. Черниченко отметила, что наилучшим средством решения проблем, порождаемых конкуренцией юрисдикций, является заключение международных договоров, предусматривающих разграничение юрисдикций государств либо устанавливающих приоритеты юрисдикций[26].

Еще одной проблемой, осложняющей противодействие неправомерным деяниям на международном воздушном транспорте, могут стать ограничения при экстрадиции преступников. В экстрадиционной практике получила признание концепция исключения политических преступлений (“political offence exception ”), которая заключается в возможности установления законодательством государства ограничения выдачи за политическое преступление с целью защиты фундаментальных прав индивида и недопущения вмешательства запрашиваемого государства во внутриполитические конфликты в других странах[27], при этом определение того, к какой категории относится совершенное деяние, относится к сфере регулирования национального уголовного законодательства[28].

В данной связи следует отметить, что значительная часть актов незаконного вмешательства совершается именно с политическими целями или по политическим мотивам. На это еще в 1970 г. указала Международная организация уголовной полиции (Интерпол) в Докладе Юридическому комитету ИКАО[29]. Следовательно, в отношении ряда неправомерных деяний на воздушном транспорте существует повышенный риск отказа в выдаче. Более того, как показала практика, в случае политического характера преступления государства не только отказывают в выдаче, но и не стремятся привлекать к ответственности преступников и назначать им адекватное наказание. Так, в 1960-х годах происходили случаи захвата гражданами Кубы американских воздушных судов, и кубинские суды выносили в их отношении оправдательные приговоры: «толпа стоит около суда с цветами, с музыкой... и угонщика, как борца с американским империализмом, на плечах выносят из зала суда»[30]. Данная проблема осложняется также тем, что государства обычно не закрепляют на уровне национального законодательства определение или четкие критерии политического преступления, оставляя вопросы квалификации в каждом конкретном случае на усмотрение правоохранительных органов[31]. Таким образом, необходимо закрепление деполитизации данных преступлений, в первую очередь, на уровне международного договора.

[1] Крылов С.Б. Воздушное право СССР. - Вып. 1: Воздушное транспортное право. - Л., 1933. - С. 144.

[2] Перетерский И.С. Воздушное право. - М.: Изд. журн. «Вестник воздушного флота», 1922. - С. 83-84.

[3] Там же. - С. 86.

[4] Международное воздушное право / отв. ред. А.П. Мовчан. - Кн. 1 - С. 170-171.

[5] Рыжий В.И. Акты незаконного вмешательства в деятельность гражданской авиации - квазимеждународные правонарушения // Вестник Киевского университета. Международные отношения и международное право. - 1978. - № 15. - С. 63.

[6] Ляхов Е.Г. Проблемы сотрудничества государств в борьбе с международным терроризмом. - М.: Междунар. отношения, 1979. - С. 118.

[7] См., напр.: Егорушкин И.Н. Правовые и экономические аспекты противодействия актам незаконного вмешательства // Актуальные проблемы административного законодательства: сб. науч. ст. / под ред. Ю.Н. Мильшина. - Саратов: СЮИ МВД РФ, 2009. - С. 70; Ляхов Е.Г. Проблемы сотрудничества государств в борьбе с международным терроризмом. - С. 118; Abeyratne R.I.R. The Effects of Unlawful Interference with Civil Aviation on World Peace and the Social Order // Transportation Law Journal. - 1995. - Vol. 22 (3). - P. 458; Wallis R. Combating Air Terrorism. - Washington, DC: Brassey’s, 1993. - P. 1-2.

[8] Перетерский И.С. Указ. соч. - С. 84.

[9] Лули Р. Противодействие актам ненадлежащего использования гражданской авиации: международноправовые аспекты: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.10. - М., 2015. - С. 17, 201.

[10] Дмитриев С.А. К вопросу о понятии «акт незаконного вмешательства» в законодательстве о транспортной безопасности // Транспортное право. - 2009. - № 1. - С. 26.

[11] См., напр.: Knauth A.W. Crime in the High Air: a Footnote to History // Tulane Law Review. - 1950-1951. - Vol. 25. - P. 447.

[12] All England Law Reports. - 1956. - Vol. 2. - P. 86.

[13] Civil Aviation Act 1949 [Электронный ресурс]. URL: http://www.legislation.gov.uk/ukpga/1949/67/enacted (дата обращения: 21.01.2017).

[14] Dangerous Drugs Act 1951 // Customs Code / Secretary C. & E.. - Vol. 4, pt. 8. - No. 30646/1956.

[15] Российская газета [Электронный ресурс]. - 2014. - 15 апр. URL: http://www.rg.ru/2014/04/15/kabalov- anons.html (дата обращения: 22.01.2017).

См.: Московский областной суд: официальный сайт. URL:

http://www.mosoblsud.ru/ss detale.php?region=&id=146409&wn=%EA%E0°/oE1%E0%EB%EE%E2 (дата

обращения: 22.01.2017).

[17] См, напр.: Доклад Специального подкомитета Юридического комитета по модернизации Токийской конвенции, включая проблему недисциплинированных пассажиров (Монреаль, 22-25 мая 2012 г.). Документ ИКАО LC/SC-MOT. - С. А4-15.

[18] Шиф Л.И. Указ. соч. - С. 33.

[19] Черниченко О.С. Международно-правовые аспекты юрисдикции государств: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.10. - М., 2003. - С. 102.

[20] См.: Международное воздушное право / отв. ред. А.П. Мовчан. - Кн. 1. - С. 180.

[21] См.: Блищенко И.П., Дориа Ж. Прецеденты в международном публичном и частном праве. - 2-е изд., доп. - М.: НИМП, 1999. - С. 203-209; Черниченко О.С. Указ. соч. - С. 129; Иванов Н., Михайлов М. Ответственность за угон воздушного судна // Советская юстиция. - 1973. - № 11. - С. 14.

[22] См., напр.: Shubber S. Jurisdiction over Crimes on Board Aircraft. - The Hague: Martinus Nijhoff, 1973. - P. 53.

[23] Cheng B. The Extra-Terrestrial Application of International Law. - P. 138-139.

[24] См.: Верещагин А.Н. Указ. соч. - С. 136.

[25] Ромашев Ю.С., Михеев С.Н. О коллизии юрисдикций государств в отношении преступлений // Вестник Дипломатической академии МИД России. Международное право. - М.: Дипломат. акад. МИД России, 2010. - С. 56.

[26] Черниченко О.С. Указ. соч. - С. 125.

[27] Сафаров Н.А. Экстрадиция в международном уголовном праве: проблемы теории и практики. - М.: Волтерс Клувер, 2005. - С. 82, 110.

[28] Там же. - С. 89.

[29] См.: ICAO Legal Committee. 17th session. Montreal, February 09-March 11, 1970. Minutes and Documents. Документ ИКАО Doc. 8877-LC/161. - С. 132; см. также: McWhinney E. Hijacking of Aircraft. - Geneva: Imprimerie de “La Tribune de Geneve”, 1970. - P. 24; Dempsey P.S. Public International Air Law. - Montreal: McGill University Press, 2008. - P. 228.

[30] Малеев Ю.Н. Актуальные проблемы международного воздушного права // Государство и авиация (правовые аспекты): сб. материалов / под ред. С.С. Юрьева. - М.: Спутник+, 2010. - С. 17.

[31] См.: Сафаров Н.А. Указ. соч. - С. 110.