При употреблении дефиниций в однотипных законах различных субъектов Российской Федерации существует проблема их внутренней дисгармонии, вызванная отсутствием единства в интерпретации соответствующих юридических терминов. При этом основной предпосылкой существования данной проблемы является отсутствие соответствующих федеральных законов, на которые должны ориентироваться участники региональной законотворческой деятельности при формулировании законодательных дефиниций.

В Концепции развития российского законодательства в целях обеспечения единого правового пространства в России, подготовленной ведущими учеными Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, отмечается, что «наличие пробелов в федеральном законодательстве и недостаточная оперативность принятия актов федерального законодательства подталкивает регионы к практике неоправданного «опережающего правотворчества». Роль федерального законодателя, при этом заключается в том, чтобы до минимума сократить имеющиеся пробелы»[1]. Действительно, каждому региону невозможно жить в постоянном правовом вакууме, поэтому зачастую приходится самостоятельно «латать дыры», оставленные федеральным законодателем. Основная проблема здесь кроется в качестве исходящей от регионального законодателя продукции, ведь зачастую она весьма противоречива. В подкрепление актуальности данного тезиса остановимся на нескольких примерах, связанных с дефинитивными проблемами региональных законов в представленном ракурсе.

Термин «миссионерская деятельность» определяется в статье 2 закона Курской области «О миссионерской деятельности на территории Курской области» как «информационная и организационная деятельность представителей религиозных объединений, направленная на распространение своего вероучения и религиозной практики на территории Курской области среди лиц иной веры и неверующих»1. В статье 2 закона Республики Северная Осетия-Алания «О миссионерской деятельности на территории Республики Северная Осетия-Алания» данный термин используется в значении «деятельность представителей религиозных организаций, прямо или косвенно направленная на организацию распространения своего вероучения и религиозной практики на территории Республики Северная Осетия-Алания среди лиц иной веры и неверующих»[2] [3].

Таким образом, в первом случае миссионерская деятельность характеризуется пропагандистскими (информационными) и организационными действиями, направленными на распространение определенных взглядов и убеждений, а во втором случае - это деятельность, направленная лишь на организацию распространения определенных взглядов и убеждений. При этом сама проблема, связанная, прежде всего, с иностранным миссионерством в России приобретает все большую актуальность. К примеру, в Доктрине информационной безопасности Российской Федерации, принятой в 2000 году, в качестве одного из ведущих направлений обеспечения информационной безопасности в сфере духовной жизни определялось «противодействие негативному влиянию иностранных религиозных организаций и миссионеров»1 (при этом в новой Доктрине информационной безопасности[4] [5] о миссионерстве не упоминается).

Из-за отсутствия федеральной законодательной дефиниции и разного понимания смысла термина «миссионерская деятельность» на региональном уровне, выполнение задачи по преодолению негативного влияния, прежде всего, иностранного миссионерства было значительно затруднено. В 2006 году Министерством юстиции Российской Федерации был разработан проект закона «О внесении изменений в некоторые федеральные законы в целях противодействия незаконной миссионерской деятельности». В данном законопроекте предлагалось, в частности, внести изменения в Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», дополнив его статьей 171 «Миссионерская деятельность», содержащую соответствующую дефиницию[6]. Однако данный законопроект тогда так и не был принят.

Официальное определение миссионерской деятельности на федеральном уровне было осуществлено только в июле 2016 года. В текст Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» была введена глава 111.1 «Миссионерская деятельность», а в ст. 24.1 было закреплено определение самого термина «миссионерская деятельность»[7].

Непростая ситуация сложилась и с термином «одаренные дети», который по-разному трактуется в различных региональных нормативных правовых актах. На федеральном уровне официальной дефиниции данного термина также нет. И это несмотря на то, что с 1994 года в России до последнего времени существовала программа «Дети России», которая в первом своем варианте была президентской, а затем трансформировалась в федеральную целевую программу1. Она содержала подпрограмму «Одаренные дети», реализовывавшуюся во всех субъектах Российской Федерации. Безусловно, что именно отсутствие федерального нормативного определения понятия, выраженного термином «одаренные дети», послужило предпосылкой для его неоднозначного восприятия в региональных правовых источниках. Так, например, в статье 1 закона Ярославской области «О гарантиях прав ребёнка в Ярославской области» устанавливается, что одаренные дети - это «дети, демонстрирующие признаки одаренности»[8] [9]. В статье 1 закона Краснодарского края «О поддержке одаренных детей в Краснодарском крае» термин «одаренные дети» определяется как «лица, не достигшие возраста 18 лет, обладающие выдающимися природными задатками и демонстрирующие признаки одаренности»[10].

Как мы видим, в одном субъекте России одаренность ребенка определяется исключительно признаками одаренности (которые также определяются), а в другом - еще и его выдающимися природными задатками. При этом очевидно, что любое различие в понимании значения исследуемого термина в региональных нормативных актах отрицательно влияет, прежде всего, на отбор таких детей. Ведь при неоднозначном толковании понятия, выраженного термином «одаренность», в различных субъектах Российской

Федерации могут быть не замечены неординарные дети, которые действительно нуждаются в повышенном внимании. А это, в свою очередь, означает возможность неполучения ими соответствующего статуса, который обеспечивает серьезную государственную поддержку.

Очевидно, что данный факт недопустим, поэтому необходимо единое понимание значения термина «одаренные дети», обусловленное существованием федеральной законодательной дефиниции. Отметим, что термин «одаренные дети» не определяется и в новом Федеральном законе «Об образовании в Российской Федерации» (хотя и упоминается, например в ст.ст. 83, 84)1. В этой связи, полагаем, что в настоящее время необходим отдельный Федеральный закон «О государственной поддержке одаренных детей в Российской Федерации», в тексте которого следует дать определение анализируемому термину.

Неоднозначно понимание в различных региональных законодательных актах и такого ключевого юридического термина, активно используемого в современной общественной жизни, как «наказы избирателей». В статье 1 закона Белгородской области «О наказах избирателей» закреплено положение, в соответствии с которым «наказами избирателей являются одобренные предвыборными собраниями имеющие общественное значение поручения избирателей депутатам областной Думы и главе администрации области, направленные на улучшение деятельности органов государственной власти области по вопросам экономического и социального развития, удовлетворения материальных и духовных потребностей жителей области»[11] [12]. В статье 1 закона Приморского края «О наказах избирателей» исследуемый термин определяется как «предложения по поручениям избирателей, утвержденные Законодательным Собранием в соответствии с требованиями

настоящего Закона». При этом приморским законодателем вводится и другой термин - «предложения по наказам избирателей», который, в свою очередь, трактуется как «одобренные собраниями, сходами, конференциями избирателей и имеющие общественное значение поручения, данные депутатам Законодательного Собрания Приморского края (далее - Законодательное Собрание), которые направлены на улучшение

деятельности органов государственной власти Приморского края по вопросам экономического, социального и политического развития, удовлетворения материальных и духовных потребностей жителей края»1.

Как мы видим, при определении соответствующего термина в различных нормативных источниках, нет ни смыслового, ни терминологического единства. Между тем, наказы избирателей депутатам (кандидатам в депутаты) представляют собой одну из важнейших форм выражения воли граждан, реализации их интересов.

Считаем также, что наказ депутату (кандидату в депутаты) можно воспринимать и как своеобразную составляющую плана его предстоящей работы, руководство к действию. Очевидно, что такое значимое понятие должно быть терминологически закреплено и определено в действующем федеральном законодательстве, но его нет ни в тексте Федерального закона «О выборах Президента Российской Федерации»[13] [14], ни в тексте Федерального закона «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации»[15], ни в других законодательных актах. При этом заметим, что ранее термин «наказы» был задействован даже в Конституции СССР 1977 года и в Конституции РСФСР 1978 года (соответственно - статья 102 «Избиратели и общественные организации дают наказы своим депутатам» Конституции СССР1 и статья 98 «Избиратели дают наказы своим депутатам» Конституции РСФСР[16] [17]).

Стоит, наверное, задуматься и над тем, что в настоящее время необходим отдельный федеральный закон, который урегулировал бы всю процедуру получения и выполнения наказов избирателей депутатами и другими избираемыми лицами, определил бы ряд ключевых юридических терминов, в том числе, и термин «наказы избирателей». Мы можем предложить следующую дефиницию исследуемого термина: наказы избирателей - это имеющие общественное значение поручения депутатам (кандидатам в депутаты), иным избираемым лицам, исходящие от граждан, обладающих активным избирательным правом, одобренные предвыборными собраниями и направленные на совершенствование деятельности органов государственной и муниципальной власти в различных сферах жизнеобеспечения общества в целом и каждого человека в отдельности.

Противоречия, возникающие при определении юридических терминов на региональном уровне (в условиях отсутствия соответствующих федеральных законов), имеют системный характер. Естественно, что такое положение дел в условиях единой правовой системы не должно иметь место, поэтому в каждом конкретном случае необходимы дополнительные усилия участников законотворческой деятельности, направленные на устранение существующих пробелов.

Для преодоления возникающих противоречий при определении одних и тех же терминов в однотипных региональных законах важно, прежде всего, оптимизировать само региональное законодательство. Для этого, с нашей точки, зрения, необходимо осуществить следующие первоочередные меры:

- провести консолидацию и кодификацию регионального законодательства1;

- создать постоянно обновляемую информационную базу

«Региональное законодательство» и разместить ее в открытом доступе в Интернете.

Консолидация регионального законодательства за счет объединения разрозненных норм, регулирующих однородные общественные отношения, и продуманного принятия «комплексных» законов, позволит значительно сузить диапазон существующих антиномий в определениях юридических терминов. В свою очередь, кодификация, которая выражается в подготовке обладающих системным характером новых (сводных) законодательных актов, предназначенных регулировать наиболее важные сферы общественных отношений, по самой своей сути направлена на устранение противоречий в системе правовых норм. Поэтому она является существенной предпосылкой для совершенствования законодательной мысли и ее текстуального воплощения. В этом ракурсе заслуживает внимания наличие и эффективное использование во многих субъектах Российской Федерации регионального Избирательного кодекса, а, например, на территории Белгородской области и Социального кодекса[18] [19].

Вторая мера, направленная на устранение внутренней дисгармонии регионального законодательства, связана с реализацией возможностей информационных ресурсов. По нашему мнению, существующая информационная база «Региональное законодательство»

(http://www.regionz.ru/), находящаяся в открытом доступе в Интернете, не отражает имеющихся запросов пользователей. Прежде всего, потому, что она содержит информацию только до 2013 г., и не обновляется[20]. В этой связи, необходим новый подход к формированию подобного ресурса, он должен быть постоянно обновляемым, и тогда это будет концептуальным решением для многих проблем регионального законотворчества. В том числе, и для нивелирования проблемы противоречивости законодательных дефиниций.

В настоящее время анализ современного регионального законодательства ограничивается возможностями справочно-правовых систем: «Консультант Плюс», «Гарант», «Кодекс» (на основе которой сформирован Электронный фонд правовой и нормативно-технической документации) и других.

Необходимо государственное решение, обязывающее все субъекты Российской Федерации систематизировать свое законодательство по единому разработанному образцу. Для реализации указанного решения необходимо создание в каждом регионе специализированной справочно-правовой информационной системы, объединяющей региональное законодательство (с последующим объединением в единую информационную сеть). Размещение регионального законодательства в Интернете возможно с помощью специального сайта, а также, например, с помощью сайта Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации. Результатом этих действий будет являться создание единого, постоянно обновляемого информационного ресурса, содержащего систему региональных законодательных актов, каждый из которых действует на определенной локальной территории Российской Федерации (включая акты, утратившие силу и проекты законов).

Идеальным решением было бы существование и расширенной версии такого информационного ресурса («Региональные и муниципальные правовые акты»), который включал бы все результаты регионального и муниципального правотворчества.

Создание подобных информационных ресурсов предоставит каждому разработчику законопроекта реальную возможность для спектрального анализа действующего регионального законодательства, подтолкнет его к исследованию тождественных по своему предмету регулирования законов, действующих в других субъектах Российской Федерации. А это значит, что можно будет без особых усилий сопоставлять используемые в различных региональных законодательных актах термины и их определения, не допускать противоречий между ними. Кроме этого, каждый новый термин и его дефиниция, попадая в единую информационную сеть, автоматически станут объектом для пристального внимания ученых и практиков, занимающихся законопроектной работой, а это значит, что им обязательно будет дана независимая оценка, определены положительные и отрицательные аспекты. Такая аналитика также очень важна и полезна для законотворческой деятельности.

Единая информационная база регионального законодательства необходима и для разработчиков федеральных законов, которые должны исследовать опыт субъектов Российской Федерации, учитывать его в своей деятельности: анализировать разработки, представленные в региональном законодательстве, и внедрять позитивные новации. Это подтолкнет инициаторов законопроектов к скорейшему устранению существующих пробелов и на федеральном уровне.

Обобщая проведенный анализ проблем, связанных с использованием определений юридических терминов (как в федеральном, так и в региональном законодательстве), следует сформулировать направления работы по совершенствованию качества законодательных дефиниций. Полагаем, что в целях устранения дефинитивных противоречий в российском законодательстве (на федеральном и региональном уровне) необходима общая система мер.

Во-первых, необходимо как можно шире задействовать существующий

потенциал независимых общественных и научных экспертиз. Так, например,

285

в соответствии со статьей 2 Федерального закона «Об Общественной палате Российской Федерации», одной из основных целей ее деятельности является проведение общественной экспертизы законопроектов1. В настоящее время возможности Общественной палаты Российской Федерации и многочисленных Общественных палат, созданных в регионах, используются в указанном направлении недостаточно эффективно. При этом данное направление экспертизы законопроектов является не менее важным, чем, например, ведомственная экспертиза, и практический опыт экспертной работы федеральной и региональных Общественных палат неоценим для каждого законотворческого органа. На это обращают внимание, в частности, А.Г. Гуринович и С.А. Комаров[21] [22]. Представляется целесообразным и обязательное проведение независимых научных (научно-правовых) экспертиз федеральных и региональных законопроектов.

Во-вторых, считаем, что необходим мониторинг законодательных дефиниций, который представляет собой наиболее эффективный способ их сравнительно-правового анализа. Примером может служить мониторинг федерального и регионального законодательства, проводимый ведущими справочно-правовыми системами «Гарант» и «Консультант Плюс», а также подразделениями различных государственных органов, научных и учебных заведений: Центром мониторинга законодательства и правоприменительной практики (Центр мониторинга права) при Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, отделом теории законодательства Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, центром мониторинга государственного управления и права Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации и др.

В настоящее время мониторинг законодательства и правоприменительной практики воспринимается как один из основных инструментов обеспечения ответственного принятия государственных решений. Помимо активного обсуждения данной проблематики в научном юридическом сообществе1, в 2011 году был принят Указ Президента Российской Федерации «О мониторинге правоприменения в Российской Федерации»[23] [24]. В соответствии с данным указом, федеральным органам исполнительной власти и региональным властям поручено осуществлять мониторинг правоприменения. Основными целями проведения мониторинга являются: ликвидация противоречий между нормативно-правовыми актами, устранение коррупциогенных факторов, совершенствование правовой системы. Координация проводимого мониторинга возложена на Министерство юстиции Российской Федерации.

Опыт мониторинга законодательства и правоприменительной практики полезен для отдельного мониторинга законодательных дефиниций. Причем системно обрабатываться должны как дефиниции федеральных законов, так и определения из региональных законодательных актов, учитывая наличие особого комплекса проблем и в сфере их субординации.

Весьма важная роль при этом должна отводиться и работе по составлению комплексных юридических словарей-справочников, включающих и объединяющих законодательные дефиниции. Об актуальности данного процесса пишут ведущие отечественные ученые и практики, занимающиеся проблемами правотворчества и законотворческого процесса1. Однако словари, безусловно, являясь базовыми информационными источниками, все-таки существуют скорее в статике, чем в динамике, что обусловлено активно меняющимся российским законодательством и долговременной процедурой их переиздания[25] [26]. Следует отметить, что существует электронный словарь «Нормативные определения», который является совместной разработкой компании «Гарант» и Правового управления Аппарата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, выпущенный на мультимедийном компакт-диске «Информационные технологии для законотворчества». Основной недостаток данного словаря заключается в том, что он представляет собой не обновляемый источник информации.

Поэтому динамичный и открытый для каждого заинтересованного пользователя справочно-правовой ресурс является наиболее эффективным средством решения поставленной проблемы. Нужный динамизм мониторингу законодательных дефиниций должна придавать его четкая и упорядоченная периодичность (например, один раз в месяц), а доступность может гарантироваться существованием в качестве рекламно обеспеченной, бесплатной Интернет-рассылки, подписаться на которую может каждый. В качестве основных субъектов, которые занимались бы составлением и реализацией данного проекта, с нашей точки зрения, могут выступать операторы ведущих справочно-правовых систем при безусловной поддержке обеих палат Федерального Собрания Российской Федерации.

В-третьих, необходимо формирование единства в подходах к подготовке будущих участников законотворческой деятельности. В условиях

значительного роста числа российских законов и сложившейся неоднозначной ситуации в области тактики и техники построения дефиниций, объективности отражения содержания соответствующих понятий появилась потребность в формировании нового сообщества квалифицированных специалистов в сфере законотворчества. Это должны быть аналитики, готовые к проведению комплексной оценки правовых норм, взвешенной проработке их достоинств и недостатков, а также к формулированию авторских оригинальных дефинитивных решений. Специалисты новой формации должны являться не просто

высококвалифицированными юристами, но и обладать совокупными знаниями в различных сферах философии, логики и лингвистики, с аналитическим и, одновременно, творческим складом ума1. Безусловно, что профессионалов такого уровня необходимо готовить, причем готовить целенаправленно, дополняя традиционный учебный процесс нужными дисциплинами. Отметим, что программы основных профильных курсов и спецкурсов, таких, как «Юридическая техника»[27] [28], «Законодательная техника»[29], «Законотворческая техника»[30], «Юридическая терминология в российском законодательстве»[31], «Язык и право (словесность в юриспруденции)»[32], «Лингвистические проблемы юридической терминологии»1, «Нормография: теория и технология нормотворчества»[33] [34] давно уже подготовлены российскими учеными и внедрены в учебный процесс некоторых вузов. Обсуждается данная тематика и практиками. Так, например, в докладе Совета Федерации «О состоянии законодательства в Российской Федерации (законодательное обеспечение основных направлений внутренней и внешней политики в 2004 году)» вносилось предложение о формировании новой научной и учебной дисциплины - легистики[35]. Однако данная инициатива так и осталась нереализованной.

Исходя из этого, становится понятно, что в настоящее время в сфере современного юридического образования не существует формального, содержательного и методологического единства в подходах к подготовке будущих участников законотворческой деятельности. При этом оно может быть достигнуто, в том числе, за счет унификации основных образовательных программ, изучаемых в различных вузах в рамках Федерального государственного образовательного стандарта высшего образования по направлению подготовки 40.04.01 Юриспруденция (уровень магистратуры). С нашей точки зрения, данная унификация может быть связана с повсеместным внедрением дисциплины «Юридическая терминология в современном российском законодательстве» в базовую (обязательную) часть программы магистратуры юридической направленности.

[1] Концепция развития российского законодательства в целях обеспечения единого правового пространства в России // Журнал российского права. 2002. № 6. С. 21.

[2] О миссионерской деятельности на территории Курской области [Электронный ресурс] : закон Курской обл. от 18.06.2004 № 23-ЗКО: в ред. от 14.09.2009 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Курская область».

[3] О миссионерской деятельности на территории Республики Северная Осетия-Алания [Электронный ресурс] : закон Республики Северная Осетия-Алания от 30.12.2004 № 38-РЗ: в ред. от 15.10.2013 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Республика Северная Осетия-Алания».

[4] Доктрина информационной безопасности Российской Федерации [Электронный ресурс] : утв. Указом Президента Рос. Федерации от 05.12.2016 № 646 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[5] Доктрина информационной безопасности Российской Федерации [Электронный ресурс] : утв. Указом Президента Рос. Федерации от 05.12.2016 № 646 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[6] О внесении изменений в некоторые федеральные законы в целях противодействия

незаконной миссионерской деятельности [Электронный ресурс] : проект федер. закона // Религия и право: сетевое изд. / Славян. правовой центр. М., 2006. URL:

http://www.sclj.ru/news/detail.php?ro=1469 (дата обращения: 04.04.2010).

[7] О свободе совести и о религиозных объединениях [Электронный ресурс] : федер. закон от 26.09.1997 № 125-ФЗ: в ред. от 06.07.2016 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[8] См.: О Президентской программе «Дети России»: указ Президента Рос. Федерации: от

18.08.1994 № 1696 // Собрание законодательства РФ. 1994. № 17. Ст. 1955; О Федеральной целевой программе «Дети России» на 2003-2006 годы [Электронный ресурс] : постановление Правительства Рос. Федерации от 03.10.2002 № 732 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Эксперт-приложение»; О Федеральной целевой программе «Дети России» на 2007-2010 годы [Электронный ресурс] : постановление Правительства РФ от 21.03.2007 № 172 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд.

«Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[9] О гарантиях прав ребенка в Ярославской области [Электронный ресурс] : закон Ярослав. обл. от 08.10.2009 г. № 50-з: в ред. от 28.12.2015 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Ярославская область».

[10] О поддержке одаренных детей в Краснодарском крае [Электронный ресурс] : закон Краснодар. края от 02.06.2006 № 1035-КЗ: в ред. от 30.12.2013 г. // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Краснодарский край».

[11] Об образовании в Российской Федерации [Электронный ресурс] : федер. закон от 29.12.2012 № 273-ФЗ: в ред. от 03.07.2016 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[12] О наказах избирателей [Электронный ресурс] : закон Белгор. обл. от 14.02.2001 № 131: в

ред. от 03.11.2011 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд.

«Законодательство». Информ. банк «Белгородская область».

[13] О наказах избирателей [Электронный ресурс] : закон Примор. края от 05.03.2004 № 102- КЗ: в ред. от 13.08.2013 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Приморский край».

[14] О выборах Президента Российской Федерации [Электронный ресурс] : федер. закон от

10.01.2003 № 19-ФЗ: в ред. от 13.07.2015 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[15] О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации [Электронный ресурс] : федер. закон от 22.02.2014 № 20-ФЗ: в ред. от 28.12.2016 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[16] Конституция (Основной закон) Союза Советских Социалистических Республик: принята на внеочередной седьмой сессии Верховного Совета СССР девятого созыва 07.10.1977 // Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1977. № 41. Ст. 617.

[17] Конституция (Основной закон) Российской Советской Федеративной Социалистической Республики: принята на внеочередной седьмой сессии Верховного Совета РСФСР девятого созыва 12.04.1978 // Ведомости Верховного Совета Российской Федерации. 1978. № 15. Ст. 407.

[18] См. об этом: Ромашов Р.А., Сергевнин С.Л. Региональное законодательство в современной России: проблемы теоретического моделирования и практического воплощения // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2003. № 2. С. 57-61; Туранин В.Ю., Туранин Ю.П. Технология подготовки региональных (муниципальных) нормативных правовых актов и информационных документов: справ.-метод. пособие. Белгород, 2002. 261 с.

[19] Социальный кодекс Белгородской области [Электронный ресурс] : закон Белгор. обл. от

28.12.2004 № 165: ред. от 26.12.2016 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Белгородская область».

[20] Региональное законодательство [Электронный ресурс] : [база данных нормативноправовой информации]. М., 2017. URL: http://www.regionz.ru.

[21] Об Общественной палате Российской Федерации [Электронный ресурс] : федер. закон от

04.04.2005 № 32-ФЗ: в ред. от 28.12.2016 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[22] Гуринович А.Г., Комаров С.А. Общественная палата Российской Федерации и экспертиза законопроектов // Представительная власть - XXI век: законодательство, комментарии, проблемы. 2005. № 3 (63). С. 14.

[23] См.: Правовой мониторинг: науч.-практ. пособие / под ред. Ю.А. Тихомирова, Д.Б. Горохова. М.: Юриспруденция, 2009. 415 с.; Правовой мониторинг: актуальные проблемы теории и практики: моногр. / под ред. Н.Н. Черногора. М.: Междунар. юрид. ин-т, 2010. 231 с.; Арзамасов Ю.Г., Наконечный Я.Е. Мониторинг в правотворчестве: теория и методология. М.: МГТУ им. Н.Э. Баумана, 2009. 196 с.; Арзамасов Ю.Г., Наконечный Я.Е. Концепция мониторинга нормативноправовых актов М.: Юрлитинформ, 2011. 201 с.; Жужгов И.В. Мониторинг правового пространства Российской Федерации: дис. ... канд. юрид. наук. Ставрополь, 2006. 220 с.; Невеселов А.А. Правовой мониторинг и государственная политика: теоретико-правовые основы взаимодействия: дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2009. 180 с.

[24] О мониторинге правоприменения в Российской Федерации [Электронный ресурс] : указ Президента Рос. Федерации от 20.05.2011 № 657: в ред. от 25.07.2014 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[25] Апт Л.Ф. Правовые дефиниции в законодательстве // Проблемы юридической техники: материалы науч.-метод. семинара «Юрид. техника», Нижний Новгород, 13-18 сент. 1999 г.: сб. ст. / под ред. В.М. Баранова. Н. Новгород, 2000. С. 301-315; Губаева Т.В. Язык и право: искусство владения словом в профессиональной юридической деятельности. М.: НОРМА, 2003. 156 с.

[26] См., напр.: Словарь-справочник по российскому законодательству: термины, понятия, определения / сост.: Л.Ф. Апт [и др.]. М.: Юстицинформ, 1998. 320 с.; Словарь-справочник по российскому законодательству / под ред. Л.Ф. Апт. М.: Юристъ, 2001. 907 с.

[27] Туранин В.Ю. Проблемы подготовки специалистов для обеспечения законотворческой деятельности в российских высших учебных заведениях // Право и образование. 2007. № 8. С. 2631.

[28] Баранов В.М., Варьяс М.Ю., Салыгин Е.Н. Инициативная программа спецкурса «Юридическая техника» // Проблемы юридической техники: материалы науч.-метод. семинара «Юрид. техника», Нижний Новгород, 13-18 сент. 1999 г.: сб. ст. / под ред. В.М. Баранова. Н. Новгород, 2000. С. 737-750; Кашанин, Т.В. Юридическая техника: учебник М.: ЭКСМО, 2007. 510 с.; Насыров Р.В. Юридическая техника: рабочая программа для студентов дневного отд-ния юрид. фак. // Юрислингвистика-4: юрислингвистические дисциплины на юридических и филологических факультетах российских вузов: программы, учеб. планы / отв. ред. Н.Д. Голев. Барнаул, 2003. С. 48-55.

[29] Чухвичев Д.В. Законодательная техника: учеб. пособие. М.: ЮНИТИ [и др.], 2006. 239 с.

[30] Туранин В.Ю. Законотворческая техника: учеб.-метод. пособие. Белгород: Неон-дизайн, 2005. 49 с.

[31] Туранин В.Ю. Юридическая терминология в российском законодательстве : учеб.-метод. пособие. - Белгород : ГиК, 2009. 140 с.

[32] Губаева Т.В. Язык и право: искусство владения словом в профессиональной юридической деятельности. М.: НОРМА, 2003. 156 с.

[33] Хижняк С.П. Лингвистические проблемы юридической терминологии: программа спецкурса для студентов юрид. спец. // Юрислингвистика-4: юрислингвистические дисциплины на юрид. и филол. фак. рос. вузов: программы, учеб. планы / отв. ред. Н.Д. Голев. Барнаул, 2003. С. 58-61.

[34] Нормография: теория и технология нормотворчества : учебник для бакалавриата и магистратуры / под ред. Ю.Г.Арзамасова. - М.: Юрайт, 2017. 460 с.

[35] О докладе Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 2004 года «О состоянии законодательства в Российской Федерации» [Электронный ресурс] : постановление Совета Федерации Федер. Собрания Рос. Федерации от 11.03.2005 № 67-СФ // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Эксперт- приложение»; О докладе Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 2005 года «О состоянии законодательства в Российской Федерации» [Электронный ресурс] : постановление Совета Федерации Федер. Собрания Рос. Федерации от 08.02.2006 № 36-СФ // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Эксперт-приложение».