Подбор юридических терминов для передачи смысла законопроекта является одним из ключевых звеньев законотворческой деятельности и от того, насколько эффективно и грамотно используются термины, во многом зависит качество будущего закона. А.С. Пиголкин справедливо обращал внимание на то, что в настоящее время многие законопроекты готовятся без внимательной проработки, а также без анализа прогнозов их эффективности[1]. Об этом же пишет и А.А. Новикова, которая отмечает пульсирующий характер законодательства, связанный с постоянным внесением в принятые

законы изменений и дополнений1. Соглашаясь с данными точками зрения, заметим, что точное языковое воплощение законотворческих решений является мерилом эффективности закона, его столь необходимой и востребованной характеристикой. Качество законов напрямую зависит от качества законопроектов. По справедливому мнению Робера К. Бержерона, в идеале закон должен обладать таким качеством, «которое препятствовало бы появлению какой бы то ни было критики относительно редактирования текста»[2] [3].

К сожалению, в современной российской законотворческой практике нет четко выстроенной системы работы с терминологией законопроекта, что, зачастую, приводит к неопределенности и размытости формулируемых правовых норм, нередко служит предпосылкой их коррупциогенности. Так, в соответствии с п.4 Методики проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов, утвержденной Постановлением Правительства Российской Федерации от 26 февраля 2010 г. № 96, «коррупциогенными факторами, содержащими неопределенные, трудновыполнимые и (или) обременительные требования к гражданам и организациям, являются: ... в) юридико-лингвистическая неопределенность - употребление неустоявшихся, двусмысленных терминов и категорий оценочного характера»[4]. Полагаем, что для устранения юридико- лингвистической неопределенности современного российского законодательства, которая, в частности, влечет его коррупциогенность, а также для упорядочивания законотворческой деятельности, в целях создания ясных и понятных правовых норм, необходимо определить четкий алгоритм формирования терминологического аппарата каждого законопроекта. Как

справедливо замечает Н.А. Калинина, «...более внимательная, системная работа с терминологией на стадии разработки законопроектов - необходимое условие их качественной подготовки»1.

С нашей точки зрения, алгоритм формирования терминологического аппарата законопроекта может восприниматься как необходимая (искомая) платформа - основа для существенного повышения качества результатов законотворческой деятельности. В этом контексте обращает на себя мнение В.Н. Кудрявцева по поводу того, что ошибки, допущенные при подготовке законопроекта, влекут за собой нежелательную социальную практику[5] [6].

Отметим некоторые характерные черты терминологии, объединенной рамками текста законопроекта.

Во-первых, термины, используемые в законодательном тексте, должны характеризоваться строгой организацией и обладать системными свойствами.

Во-вторых, они традиционно достаточно разноплановы с позиции генезиса. Это могут быть и общеупотребительные термины, и собственно юридические термины, и термины, заимствованные из других областей знания. Данное обстоятельство свидетельствует о полиморфизме терминологии, используемой в законопроекте.

В-третьих, терминологический аппарат каждого законопроекта представляет собой сугубо индивидуальное явление, что обусловлено неповторимостью терминологии, которая в нём задействована. Конечно, каждый юридический термин может использоваться многократно, но сам терминологический аппарат проекта законодательного акта, воспринимаемый как единое и неповторимое целое, абсолютно индивидуален в юридической терминологической системе.

Для достижения непротиворечивости терминологического аппарата каждого законодательного акта необходимо начинать его вдумчивое, поэтапное выстраивание уже с момента формирования концепции законопроекта. По верному замечанию В.М. Баранова, «вряд ли приходится сомневаться в том, что унификация терминологии должна быть проведена именно на стадии подготовки концепции законопроекта»1. Поэтому, как указывается, например, в п. 11 Методических правил по организации законопроектной работы федеральных органов исполнительной власти, «к разработке концепции законопроекта должны привлекаться высококвалифицированные специалисты, обладающие необходимыми знаниями действующего законодательства, практикой его применения»[7] [8].

Считаем, что достижение точности и непротиворечивости юридической терминологии следует воспринимать как одно из основных направлений законотворческой деятельности. Для этого необходим четко выстроенный, поэтапный процесс формирования терминологического аппарата каждого законопроекта, результатом которого будет являться согласованная юридическая терминологическая система.

Однако, как нами отмечалось выше, в настоящее время процесс терминологического построения законопроекта четко не определен, нет единого, официально закрепленного алгоритма его проведения.

Процедуры формирования терминологического аппарата не содержится ни в Основных требованиях к концепции и разработке проектов федеральных законов[9], ни в Положении о законопроектной деятельности

Правительства Российской Федерации1, ни в Методических рекомендациях по юридико-техническому оформлению законопроектов, разработанных совместно Главным государственно-правовым управлением Президента Российской Федерации, Правовыми управлениями Аппаратов Г осударственной Думы, Правительства, Совета Федерации, а также Министерством юстиции России[10] [11], являющихся основой законопроектной деятельности федеральных органов власти. Полагаем, что логично было бы закрепление такой процедуры именно в данных актах.

В большинстве научных работ, касающихся изучению проблем законотворчества во взаимосвязи с юридической терминологией, формированию терминологического аппарата законопроекта как одной из начальных стадий законотворческой деятельности не уделяется необходимого внимания. Тем не менее, именно первичность такого действия обуславливает актуальность разработки соответствующей методики, рекомендаций для инициативных (рабочих) групп, вовлеченных в процесс создания концепции законопроекта.

Считаем, что алгоритм формирования терминологического аппарата законопроекта должен состоять из нескольких последовательных и взаимосвязанных между собой этапов:

- изучение отечественного и зарубежного опыта терминологического построения законов;

- отбор и первоначальный анализ юридической терминологии, ее проверка на соответствие правилам использования в языке законов;

- обоснование необходимости введения новых терминов;

- анализ согласованности юридической терминологии, установление режима терминологического единства, основанного на внутренней и внешней непротиворечивости;

- формирование терминологической группы, подлежащей определению;

- комплексная оценка терминологического аппарата законопроекта.

Остановимся подробнее на анализе каждого их них.

Изучение отечественного и зарубежного опыта терминологического построения законов

Исследование накопленного опыта терминологического построения принятых законов должно являться первичным и, вместе с тем, наиболее общим этапом в процессе формирования терминологического аппарата законопроекта. Опора на имеющиеся правила и традиции словесного конструирования законодательных текстов необходима и значима с точки зрения укрепления развивающегося российского законотворчества, а также формирования единства отечественной правовой системы.

При этом еще раз отметим актуальность преемственности в построении терминологического аппарата каждого проекта закона, которая подчеркивает единство всего российского законодательства, что особенно важно в современных условиях нормотворческой деятельности.

В процессе разработки какого-либо законопроекта, безусловно, нужно

исследовать нормативные правовые акты других стран, регулирующее

схожие (тождественные) общественные отношения, что позволяет

сформировать наиболее точное представление о предмете правового

регулирования. Важно детально анализировать и терминологию,

задействованную в данных актах, отбирая необходимые для российского

права юридические термины. При этом, как мы уже отмечали выше, не

нужно забывать, что российское законодательство имеет свою специфику, и

далеко не каждый заимствованный термин должным образом адаптируется в

законодательном тексте. Например, весьма спорным представляется

298

предложение А.С. Кручинина, связанное с введением в российскую юридический язык и официальным закреплением термина «неграждане», который, как известно, активно используется в деловом обороте некоторых прибалтийских стран. Тем самым, автор предлагает исключить многозначность трактовок термина «иностранец»1.

Считаем, что при всей существующей проблематичности использования понятия, выраженного термином «иностранец», в текстах некоторых российских законодательных актов, связанной с его расширенной смысловой амплитудой, употребление в отечественном законодательстве термина «неграждане» не является целесообразным. В этом случае не последнюю роль играет и резко отрицательный опыт его употребления в законодательных актах вышеуказанных стран. Трудно, а скорее даже, невозможно предположить реальность введения данного термина в российский официальный юридический язык.

Отбор и первоначальный анализ юридической терминологии, ее проверка на соответствие правилам использования в языке законов

Основательный отбор терминологического аппарата, включающий его спектральное исследование, является залогом точности формулирования правовых норм.

Устранению терминологических антиномий способствуют

выработанные в юридической науке, но пока не принявшие общеобязательную форму, правила использования юридической

терминологии в языке законов, которые призваны служить опорой при формировании терминологического аппарата любого законопроекта[12] [13]. На

основании имеющегося научного опыта, предлагаем авторский свод таких правил, модернизированный в соответствии с реалиями современного российского законодательства.

Полагаем, что при разработке законопроектов необходимо соблюдение следующих правил использования юридической терминологии:

- отражение содержания понятия при его выражении с помощью юридического термина;

- восприятие каждого юридического термина как элемента юридической терминологической системы;

- соблюдение преемственности в использовании юридической терминологии (с учетом объективного процесса устаревания некоторых терминов и обозначения ими уже несуществующих понятий);

- формирование условий для однозначности восприятия юридического термина с помощью понятного контекста или дефиниции;

- соблюдение требований, предполагающих соответствие терминологии стандартам русского языка как государственного языка Российской Федерации, с точки зрения общепринятости и нормированности;

- ограничение использования заимствованных юридических терминов (кроме тех случаев, когда такие термины действительно востребованы российским правом, при отсутствии адекватных по своему содержанию русскоязычных (или адаптированных) эквивалентов);

- исключение использования просторечий, жаргонизмов и иной нетипичной лексики;

- формулирование юридического термина лаконично, стилистически нейтрально и благозвучно;

- исключение употребления сравнений, метафор, эпитетов и иных образных средств.

Соблюдение данных правил важно, прежде всего, для того, чтобы

юридические термины, используемые в тексте законопроекта,

воспринимались не как набор искусственно вырванных из различных

300

контекстов языковых элементов, а как четко выстроенная, понятная и прочная терминологическая система.

Поэтому на данной стадии формирования терминологического аппарата законопроекта следует особое внимание уделять проверке соответствия каждого используемого термина существующей юридической терминологической системе, то есть определять его место в данной системе. Это необходимо для устранения возможных противоречий в текстуальном выражении правовых норм. Установление четкой и логичной взаимосвязи юридических терминов, основанной на реальной картине их употребления в современном законодательном тексте, позволит избежать различных понятийно-терминологических противоречий, неточностей и ошибок уже на стадии определения контуров будущего закона.

Обоснование необходимости введения новых терминов

Следует отметить, что этап обоснования необходимости введения новых терминов направлен, прежде всего, на недопущение проникновения в язык законов элементов нетипичной лексики, а также нарушения системных связей юридической терминологии.

При этом нужно констатировать, что в настоящее время обоснованию необходимости введения в текст законопроекта терминологических новаций практически не уделяется внимания. В большинстве пояснительных записок к законопроектам, даже при значительном количестве задействованных в них новых терминов, не разъясняется их востребованность в законодательном акте, не обосновывается необходимость расширения юридической терминологической системы. Например, с принятием Федерального закона «О специальных защитных, антидемпинговых и компенсационных мерах при импорте товаров»[14], российский официальный юридический язык пополнился такими специальными терминами, как «демпинговая маржа», «субсидируемый импорт». Однако, необходимого обоснования актуальности внедрения данных терминологических новаций представлено не было. С нашей точки зрения, такой информационный вакуум также является одной из основных предпосылок для возникновения терминологических противоречий, которые служат катализаторами правоприменительных ошибок. Поэтому при внесении законопроекта для обсуждения в орган законодательной власти, описание необходимости новых терминов нужно излагать в пояснительной записке к законопроекту. Для этого структуру пояснительной записки следует дополнить отдельным разделом, посвященным юридической терминологии. В нем должна быть обоснована актуальность и востребованность каждого нового термина, задействованного в законопроекте, указана его семантика в данном контексте.

Анализ согласованности юридической терминологии, установление режима терминологического единства, основанного на внутренней и

внешней непротиворечивости

Особое внимание следует уделять анализу согласованности отобранных юридических терминов, способствуя при этом установлению режима терминологического единства, основанного на внутренней и

внешней непротиворечивости в тексте законопроекта. В настоящее время большинство юридико-технических недоработок законодательных актов зиждется на терминологической основе. К примеру, в тексте статьи 14 Федерального закона «Об охране окружающей среды»[15], содержится терминологическая путаница, связанная с подменой смысла одного из ключевых понятий («методы экономического регулирования в области охраны окружающей среды»), что нарушает постулат о терминологическом единстве и непротиворечивости закона. Допускать подобные ситуации в текстах законодательных актов нельзя, поэтому еще раз подчеркнем, что необходимо по возможности устранять внутренние терминологические противоречия уже на стадии первичного языкового оформления законотворческих решений.

Следует проводить сопоставительное исследование используемых в законопроекте терминов, рассматривая всю палитру значений каждого из них, подбирая такую дефиницию, которая максимально выражает сущность соответствующего понятия и корреспондирует другим дефинициям, содержащимся в данном законопроекте и в действующих законах.

Формирование терминологической группы, подлежащей определению

При отборе терминологической группы, подлежащей определению в законопроекте, следует учитывать требования, предъявляемые к законодательным дефинициям и критерии их необходимости, выработанные в современной юридической науке.

Во избежание возможной логико-правовой путаницы при расположении терминов в статье-словнике, приоритетным считаем алфавитный порядок, основанный на общепринятых и устоявшихся словарных канонах, отражающий последовательность в формировании законодательных дефиниций. Принцип «матрешки», зачастую используемый при формировании тезауруса в тексте закона, основанный на выделении общих и специальных понятий, нам представляется не всегда эффективным. Опыт работы с законодательными актами показывает, что при наличии в статье-словнике большого количества терминов, логические связи между ними ослабляются, а зачастую, и вовсе теряются. Тем не менее, руководствуясь внутренними связями между понятиями, разработчиками законопроектов в рамках единой статьи иногда создаются несколько не связанных между собой терминологических пирамид, что, безусловно, снижает ее коэффициент полезного действия и затрудняет работу пользователя с текстом закона1.

Комплексная оценка терминологического аппарата законопроекта

На данном этапе формирования терминологического аппарата проекта законодательного акта необходима оценка юридических терминов на соблюдение системных свойств. Это самая трудоёмкая часть работы над терминологией законопроекта, поскольку итоговая экспертиза выстроенной языковой картины выполняет как обобщающую, так проверочную функцию. На данной стадии необходимо оценить степень прохождения всех предыдущих этапов, провести итоговое исследование юридических терминов на предмет эффективности и грамотности использования в тексте законопроекта.

С нашей точки зрения, алгоритм формирования терминологического аппарата законопроекта должен быть концептуально един как на федеральном, так и на региональном уровне. По справедливому замечанию Н.А. Васецкого и Ю.К. Краснова, «единство правовой системы Российской Федерации не в последнюю очередь обеспечивается единством терминологии, языка законотворчества, едиными стандартами оформления законов»[16] [17]. Однако, даже несмотря на существующие в отдельных субъектах Российской Федерации методические правила подготовки проектов законов[18], проблема четкого и качественного терминологического обеспечения региональных законопроектов стоит очень остро.

Поэтому полагаем, что разработанный нами алгоритм вполне может быть востребован как в федеральной, так и в региональной законотворческой деятельности.

Исходя из выявленных технико-юридических особенностей формирования терминологического аппарата законопроекта, в целях практического применения разработанного алгоритма, сформулируем несколько предложений по изменению и дополнению существующих официальных методических рекомендаций и требований к разработке и оформлению проектов законов.

Во-первых, считаем возможным и необходимым внесение изменений в Методические рекомендации по юридико-техническому оформлению законопроектов в части дополнения их разделом «Терминология законопроекта». В логической структуре этот раздел должен следовать сразу за существующим разделом «Структура законопроекта». В новой структурной составляющей следует изложить алгоритм формирования терминологического аппарата проекта законодательного акта. При этом мы исходим исключительно из закрепленной в преамбуле самих Методических рекомендаций основной цели, которая состоит в «обеспечении высокого качества законодательных актов путем соблюдения единообразия в оформлении законопроектов и использовании средств, правил и приемов законодательной техники»[19].

Во-вторых, полагаем, что следует дополнить и еще один документ - Основные требования к концепции и разработке проектов федеральных законов, регулирующие законопроектную деятельность федеральных органов

власти1. К сожалению, в настоящее время законодательное определение термина «концепция законопроекта» отсутствует, нет и единой методики построения такой концепции. Одним из основных элементов концепции законопроекта является его терминологический аппарат, и его неопределенность может служить основой для юридических ошибок, на что справедливо указывает Ю.А. Тихомиров[20] [21]. Поэтому предлагаем

акцентировать внимание на юридической терминологии и в тексте Основных требований к концепции и разработке проектов федеральных законов, отразив данный аспект в некоторых пунктах. В частности, пункт 3 Основных требований целесообразно изложить в следующей редакции:

«3. Концепция законопроекта представляет собой документ, в котором должны быть определены:

основная идея, цели и предмет правового регулирования, круг лиц, на которых распространяется действие законопроекта, их новые права и обязанности, в том числе с учетом ранее имевшихся, основные термины и их определения, используемые в законопроекте (далее по тексту)».

Думается, что на юридической терминологии следует останавливаться и в техническом задании на разработку законопроекта, которое является начальной, неотъемлемой частью законопроектной работы федеральных органов исполнительной власти. Тогда пункт 4 Основных требований к концепции и разработке проектов федеральных законов следует дополнить соответствующим подпунктом:

«4. Проект технического задания на разработку законопроекта (далее именуется - техническое задание) должен содержать следующие разделы:

а) основание разработки законопроекта, его форма, вид и рабочее наименование;

б) заказчик и разработчики законопроекта;

в) перечень документов, подлежащих разработке;

г) примерная структура законопроекта;

д) основные термины и их определения, используемые в законопроекте;

е) виды, этапы и сроки работы;

порядок финансирования и смета расходов (при заключении заказчиком договора на разработку законопроекта);

порядок приемки работы».

В этой связи, Основные требования к концепции и разработке проектов федеральных законов необходимо дополнить и еще одним пунктом (в логической структуре - п. 10, соответственно, имеющийся п.10 будет п. 11, и далее по тексту), раскрывающим сущность выделенного нами раздела:

«10. В разделе «Основные термины, используемые в законопроекте» указываются ключевые термины, которые предполагается использовать в тексте проекта законодательного акта. В случае употребления новых терминов приводится обоснование необходимости такого употребления».

В-третьих, представляется логичным вывод о том, что акцент на терминологическом обеспечении будущего закона должен быть сделан и в пояснительной записке к законопроекту. Считаем, что для достижения необходимой ясности и четкости потенциального законодательного текста, структуру пояснительной записки к проекту закона, которая является обязательной составной частью законопроектного пакета документов, необходимо дополнить отдельным разделом, посвященным юридической терминологии.

С нашей точки зрения, в современной законотворческой деятельности роль пояснительной записки как одного из основных сопроводительных документов, способствующих реализации права законодательной инициативы, на самом деле, сведена к минимуму. На это указывает, в частности, В.Б. Исаков1. Тем не менее, в части 1 статьи 105 Регламента Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации (далее по тексту - Регламент Государственной Думы Российской Федерации) закреплено, что пояснительная записка должна содержать «предмет законодательного регулирования и изложение концепции предлагаемого законопроекта, а также мотивированное обоснование необходимости принятия или одобрения законопроекта».[22] [23] Иными словами, это должен быть четко отработанный, содержательный документ. В настоящее время пояснительная записка представляет собой скорее упрощенный, схематичный набросок основных аспектов законопроекта, размещенный на одной, максимум, двух страницах машинописного текста. Считаем, что этого явно недостаточно для реализации тех целей, которые закреплены в статье 105 Регламента Государственной Думы Российской Федерации. Пояснительную записку в современном законотворческом процессе следует воспринимать как своеобразный «автореферат» законопроекта, где должны быть изложены все существенные аспекты проекта закона, включая и терминологический аспект.

[1] Пиголкин А.С. Российское законодательство на рубеже ХХ! века // Юридический мир. 2001. № 11. С. 21-27.

[2] Новикова А.А. Лингвистическая экспертиза законопроектов как составная часть правовой экспертизы // Образование и общество. 2004. № 6. С. 84-85.

[3] Бержерон Р. Правила нормопроектування. Оттава: Канад. агентство мiжнар. розвитку, 1999. 53 с.

[4] Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов [Электронный ресурс] : постановление Правительства Рос. Федерации от 26.02.2010 № 96: в ред. от 18.07.2015 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

294

[5] Калинина Н.А. Лингвистическая экспертиза законопроектов: опыт, проблемы и перспективы: на примере работы Правового упр. Аппарата Гос. Думы Федер. Собр. Рос. Федерации: науч.-практ. пособие. М.: Гос. Дума РФ : Известия, 1997. 44 с.

[6] СССР - Франция: социальные аспекты правотворчества: по материалам второго сов.-фр. симпоз., Москва, июнь 1978 г. / редкол.: С. В. Боботов [и др.]. М., 1980. С. 4.

[7] Баранов В.М. Концепция законопроекта: понятие, элементы, виды, проблемы реализации // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: материалы науч.-метод. семинара, Нижний Новгород, 11-16 сент. 2000 г.: в 2 т. / под ред. В.М. Баранова. Н. Новгород, 2001. Т. 1. С. 82-133.

[8] Об утверждении Методических правил по организации законопроектной работы федеральных органов исполнительной власти [Электронный ресурс] : приказ Минюста Рос. Федерации № 3, Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ № 51 от 10.01.2001 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство. (Версия Проф)».

[9] Об утверждении Основных требований к концепции и разработке проектов федеральных законов [Электронный ресурс] : постановление Правительства Рос. Федерации от 02.08.2001 № 576: в ред. от 13.03.2015 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[10] О мерах по совершенствованию законопроектной деятельности Правительства Российской Федерации [Электронный ресурс] : постановление Правительства Рос. Федерации от 30.04.2009 № 389: в ред. от 25.07.2015 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[11] Методические рекомендации по юридико-техническому оформлению законопроектов [Электронный ресурс] : направлены письмом Аппарата Государственной Думы Рос. Федерации от 18.11.2003 № вн2-18/490 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[12] Кручинин А.С. Совершенствование понятийного аппарата конституционного права: к вопросу определения понятия «неграждане» // Представительная власть - XXI век: законодательство, комментарии, проблемы. 2004. № 4 (68). С. 4-7.

[13] См.: Пиголкин А.С. Теоретические проблемы правотворческой деятельности в СССР:

... д-ра юрид. наук. М., 1972. 710 с.; Язык закона / под ред. А.С. Пиголкина. М.: Юрид. лит., 1990. 189 с.; Тихомиров Ю.А. Юридическая техника - инструмент правотворчества и

правоприменения // Юридическая техника. 2007. № 1. С. 12-16.; Черекаев А.В. Юридическая терминология в российском публичном праве: проблемы применения и совершенствования: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. 173 с. и др.

[14] О специальных защитных, антидемпинговых и компенсационных мерах при импорте товаров [Электронный ресурс] : федер. закон от 08.12.2003 № 165-ФЗ: в ред. от 04.06.2014 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[15] Об охране окружающей среды [Электронный ресурс] : федер. закон от 10.01.2002 № 7- ФЗ: в ред. от 03.07.2016 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[16] См., например, О рынке ценных бумаг [Электронный ресурс] : федер. закон от 22.04.1996 № 39-ФЗ: в ред. от 03.07.2016 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)». Ст. 2; О рынке ценных бумаг [Электронный ресурс] : федер. закон от 22.04.1996 № 39-ФЗ: в ред. от 03.07.2016 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)». Ст. 2; О почтовой связи [Электронный ресурс] : федер. закон от 17.07.1999 № 176-ФЗ: в ред. от 06.07.2016 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)». Ст. 2.

[17] Васецкий Н.А., Краснов Ю.К. Российское законодательство на современном этапе: Государственная Дума в формировании правового пространства России (1994-2003). М., 2003. С. 66.

[18] См., например: О Методических правилах подготовки проектов законов города Москвы [Электронный ресурс] : распоряжение Мэра Москвы от 11.08.2003 № 305-РМ // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ банк «Москва Проф».

[19] Методические рекомендации по юридико-техническому оформлению законопроектов [Электронный ресурс] : направлены письмом Аппарата Государственной Думы Рос. Федерации от 18.11.2003 № вн2-18/490 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[20] Об утверждении Основных требований к концепции и разработке проектов федеральных законов [Электронный ресурс] : постановление Правительства Рос. Федерации от 02.08.2001 № 576: в ред. от 13.03.2015 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Российское законодательство (Версия Проф)».

[21] Тихомиров Ю. А. Коллизионное право. М.: Юринформцентр, 2000. - С. 80.

[22] Исаков В.Б. Стадии подготовки проектов законов // Законодательная техника: науч.- практ. пособие / под ред. Ю. А. Тихомирова. М., 2000. С. 59-77.

[23] О Регламенте Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации [Электронный ресурс] : постановление Гос. Думы Федер. Собрания Рос. Федерации от 22.01.1998 № 2134-II ГД: в ред. от 21.12.2016 // Справочная правовая система «Консультант Плюс». Разд. «Законодательство». Информ. банк «Эксперт-приложение».