К сожалению, в исправительных учреждениях продолжает совершаться значительное количество преступлений (ежегодно – свыше 1000 в статистической отчетности ФСИН России). Серьезную озабоченность вызывает структура пенитенциарной преступности, отличающаяся насильственным характером деяний: в год регистрируется более 170 насильственных преступлений, предусмотренных ст. 321 УК РФ, порядка 100 преступлений против жизни и здоровья, свыше 250 – в сфере незаконного оборота наркотических средств. Невозможно сбросить со счетов и состояние правонарушений, не квалифицируемых в качестве преступлений, а равно 54 тыс. лиц, состоящих в исправительных учреждениях на профилактических учетах различных видов. Многие отечественные специалисты сходятся во мнении, что нынешняя система исполнения уголовных наказаний еще не в полной мере соответствует уровню воспитательно-профилактического воздействия, который имеется во многих развитых странах.

Преступления, совершаемые в исправительных учреждениях – один из основных показателей неэффективного исполнения наказания в виде лишения свободы. Они существенно дезорганизуют работу уголовно-исполнительной системы. Дестабилизирующее значение данного фактора проявляется в ослаблении требований режима содержания, осложнении оперативной обстановки и снижении качества воспитательной работы с осужденными. По этой причине не решаются общие и специальные задачи, возложенные законом на учреждения и органы, исполняющие уголовные наказания в виде лишения свободы, не достигаются цели уголовного наказания. Сохраняющаяся тенденция роста преступлений, совершаемых в местах лишения свободы, способствует пенитенциарному рецидиву.

Осужденные, совершившие преступления в местах лишения свободы, как правило, отрицательно характеризуются, не имеют положительных перспектив улучшения условий отбывания наказания и освобождения от него, не заинтересованы в собственном правомерном поведении. Совместное содержание различных категорий осужденных отрицательно влияет на ту их часть, которая в большей мере восприимчива к исправительному воздействию. Это способствует тому, что в исправительных учреждениях усилились процессы консолидации лиц, отбывающих наказание. Так называемые «лидеры криминальной среды» стали активнее осуществлять психологическое воздействие на основную массу осужденных, вовлекая их в организацию и участие в группировках, нередко организующихся в устойчивые и сплоченные сообщества. Этому способствует также то обстоятельство, что в места лишения свободы направляются в основном лица с большим преступным опытом, глубокой социально-нравственной деформацией, плохо поддающиеся исправлению.

71% всех совершенных преступлений составляют злостные неповиновения требованиям администрации уголовно-исполнительного учреждения. На втором месте - уклонение от отбывания наказания в виде лишения свободы и побег (вместе - 17,4%). На третьем - дезорганизация нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (5,65). Остальные преступления совершались в единичных случаях (1 - 3 преступления в год).

Подавляющее большинство преступлений направлено именно против порядка исполнения наказания. Только одно деяние в последние годы зарегистрировано против правосудия, что и объяснимо, поскольку контакты осужденных с лицами, отправляющими правосудие, нечасты.

Высокие показатели "иных преступлений" обусловлены включением в эту группу деяний, связанных с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ.

И все же, как свидетельствует статистика, уровень преступности в местах лишения свободы не столь высок, как можно было бы ожидать, учитывая количество осужденных и недостаток исправительных учреждений, приводящий к переполнению лимита содержащихся в них лиц. Полагаем, что определенную роль в этом играет такой фактор, как высокая латентность пенитенциарной преступности.

Причин латентности много. Сами осужденные не всегда заявляют о совершенных в отношении них преступлениях, опасаясь расправы со стороны других осужденных и тем самым доказывая свое неверие в способность государства в лице персонала уголовно-исполнительной системы защитить их права и законные интересы.

Вместе с тем осужденные - лица, уже преступившие закон, и многие неоднократно, поэтому трудно ожидать от них правопослушного поведения. Н.Г. Шурухнов выделяет три основных группы лиц, совершающих преступления во время отбывания наказания:

- криминально активные лица, устойчиво ориентированные на совершение преступлений;

- лица, склонные к криминальной деятельности, но не имеющие постоянной установки на совершение преступлений;

- лица, случайно вовлеченные в преступления.

Осужденные первой группы не только сами совершают преступления, но и вовлекают в них иных лиц, а также служат определенного рода примером для других осужденных, под влиянием их действий также нарушающих закон.

Осужденные второй группы являются той средой, из которой подбирают себе сообщников криминально активные лица. Но при соответствующей воспитательной работе они могли бы вести и правопослушное существование как в исправительном учреждении, так и после освобождения.

Лица третьей группы могут вовлекаться в совершение не только групповых преступлений, но в преступления, которые спровоцированы против них потерпевшими (например, вследствие угроз, ссор и пр.). И они могли бы воздержаться от нарушений закона при создании в исправительных учреждениях соответствующих условий.

Однако обстановку в местах лишения свободы нельзя назвать благоприятной для развития позитивных черт личности человека. Среди факторов, продуцирующих преступность в исправительных учреждениях, выделяются такие, как высокая концентрация лиц, осужденных за совершение преступления, незанятость осужденных трудом, возможность их беспрепятственного общения внутри колонии, наличие группировок антиобщественной направленности, недостатки воспитательной работы, низкая эффективность деятельности оперативных служб исправительных учреждений, неправомерные действия сотрудников исправительных учреждений по отношению к осужденным.

Преступники и потерпевшие в местах лишения свободы представляют собой похожие социальные типы. В механизме пенитенциарной виктимизации роль внутренних причин и условий играют следующие виктимные свойства личности осужденного:

а) возраст - при виктимизации от насильственных действий сексуального характера - 18-24 года (34,7%), от тяжких и особо тяжких насильственных преступлений - 29-39 лет (28,8%), от преступлений против собственности - 30-39 лет (40,6%);

б) дефекты здоровья -10,9% жертв имели инвалидность или имели болезнь, повлекшую за собой расстройство здоровья; 12,6% жертв страдали различными психическими расстройствами;

в) адаптированность к условиям пенитенциарных учреждений - у 42,4% жертв фиксируется лжеадаптированность, у 37% - дезадаптированность;

г) характер совершенного деяния - повышенной виктимностью обладают осужденные за насильственные преступления, совершенные в отношении своей матери, а также осужденные по ст. 131-135, 2421, 244 УК РФ;

д) поведение во время отбывания наказания - 48,7% осужденных-жертв характеризовались отрицательно, имели дисциплинарные взыскания.

Самой распространенной в механизме пенитенциарной виктимизации является провоцирующая виктимогенная ситуация (61%), возникающая непосредственно перед совершением преступления

Таким образом, подводя итоги второй главы, можно сделать вывод, что преступники и потерпевшие в местах лишения свободы представляют собой похожие социальные типы. В механизме пенитенциарной виктимизации роль внутренних причин и условий играют следующие виктимные свойства личности осужденного, такие как возраст, дефекты здоровья, адаптированность к условиям пенитенциарных учреждений, характер совершенного деяния, поведение во время отбывания наказания.

Самой распространенной в механизме пенитенциарной виктимизации является провоцирующая виктимогенная ситуация, возникающая непосредственно перед совершением преступления на основе личностно-бытовых мотивов.