Умысел - наиболее распространенная форма вины. Из каждых 10 преступлений около 9 совершаются умышленно.

Уголовный кодекс РФ характеризует умысел как психическое отношение, при котором лицо осознавало общественную опасность деяния, предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их или сознательно допускало наступление этих последствий. Преступлением, совершенным умышленно, признается деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом [2, ч. 1 ст. 25] (Приложение 2). Друг от друга они отличаются по содержанию интеллектуального и волевого моментов [44, с. 229].

Привлекая к ответственности за совершение соответствующего умышленного преступления, необходимо доказать, что все обстоятельства, имеющие юридическое значение, т.е. являющиеся элементом состава преступления (основного или квалифицированного), относящимся к характеристике объекта и предмета преступления, объективной стороны преступления, осознавались виновным. Исключение представляют преступления, совершенные с двумя формами вины.

Обязательным элементом умысла является осознание лицом не только фактических обстоятельств совершаемого им деяния (действия или бездействия), но и его общественной опасности, т.е. способности причинить вред охраняемым законом общественным отношениям. Законодатель не включил в число признаков умышленной вины осознание уголовной противоправности совершаемого деяния (наличия именно уголовной ответственности за данное деяние). Однако общественная опасность целого ряда деяний, предусмотренных в УК РФ в качестве преступлений, связана в первую очередь с тем, что лицо нарушает какое-либо правило, запрет, действует незаконно (например, ст. 127, 128, 139, 223, 256, 258, 260 УК РФ и др.). Поэтому в подобных случаях осознание лицом общественной опасности своего действия (бездействия) при умышленной вине включает понимание им совершения запрещенного деяния.

Умысел как форма вины известен законодательству подавляющего большинства стран. Однако законодательная регламентация умысла (так же, как, впрочем, и неосторожности) в Общей части разработана недостаточно. Так, Федеральный кодекс США, уголовное статутное право в Англии, УК Франции, ФРГ, Испании, Японии не содержат норм, раскрывающих понятие умысла. Это понятие разрабатывается теорией уголовного права названных стран и во многих случаях существенно отличается от традиционного понимания умысла российскими учеными [37, с. 19].

2.1 Прямой умысел

Характеристика прямого умысла дается в ч. 2 ст. 25 УК РФ: «Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействий), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления».

Сознание общественной опасности субъектом своего деяния означает понимание его физического содержания и социального значения. Оно включает представление о характере тех благ, на которые совершается посягательство, содержании действий (бездействия), посредством которых посягательство осуществляется, а также о тех фактических обстоятельствах, при которых происходит преступление, и не требует специального доказывания, так как способность сознавать социальное значение своих поступков присуща каждому человеку на основе жизненного и приобретенных знаний.

Предвидение (как интеллектуальный момент) - отражение в сознании тех событий, которые, возможно, произойдут, неизбежно должны или могут произойти. Поэтому под предвидением общественно опасных последствий следует понимать мысленное представление виновным о том вреде, который причиняет его деяние общественным отношениям, то есть объекту преступления, осознание им причинно-следственной зависимости между действием (бездействием) и общественно опасными последствиями.

Желание (как волевой момент) - воля, мобилизованная на достижение цели, стремление к определенному результату. Оно может иметь различные психологические оттенки. Как признак прямого умысла, желание заключается в стремлении к определенным последствиям, которые могут выступать для виновного в качестве конечной цели, промежуточного этапа, средства достижения цели либо необходимого сопутствующего элемента деяния.

Определение умысла, данное в УК РФ, ориентировано на преступления с материальным составом (в них предметом желания являются сами общественно опасные последствия). При совершении преступлений с формальным составом предметом желания являются действия (бездействие), которые по своим объективным свойствам обладают признаком общественной опасности независимо от факта наступления вредных последствий [45, с. 365].

При прямом умысле осознание лицом общественной опасности своего действия (бездействия) означает понимание, как фактической стороны своего деяния, так и его социальной значимости, т.е. вредности для системы конкретных общественных отношений, охраняемых уголовным законом.

Так, В., привлеченный к ответственности по ст. 198 УК за уклонение от уплаты налога, осознавал, что, включая в декларацию о доходах неправильные данные, значительно занижая сумму полученного дохода, он нарушает соответствующие нормы налогового законодательства, вводит в заблуждение налоговые органы.

Вместе с тем он понимал и то, что не выполняет свою конституционную обязанность, и в бюджетную систему России не поступают денежные средства, которые должны были бы поступить.

Осознание общественной опасности, как правило, предполагает и осознание противоправности совершаемого деяния. По этому вопросу в литературе высказывались различные мнения. Некоторые ученые в понятие умысла включают и осознание противоправности деяния. Однако большинство ученых полагают, что осознание противоправности не является обязательным признаком интеллектуального элемента умысла, так как возможно совершение умышленного преступления без знания запрещенности такого деяния уголовным законом. Поэтому законодатель не включает осознание противоправности в определение умысла. Например, как показали проведенные социологические исследования, не всем гражданам известно, что оставление человека, которому требуется неотложная помощь, в опасном состоянии при определенных условиях влечет за собой уголовную ответственность [2, ст. 125]. Однако такие лица к ответственности могут быть привлечены, так как незнание закона от ответственности не освобождает.

Вместе с тем в ряде случаев законодатель признает деяния умышленными лишь при осознании их противоправности. Это, прежде всего преступления со специальным субъектом, когда на лицо возлагается выполнение или обеспечение соблюдения каких-то правил и обязанностей.

Например, за нарушение правил охраны труда [2,ст. 143] могут быть привлечены только лица, на которых возлагалась обязанность по соблюдению этих правил, что предполагает безусловное знание ими этих правил.

Осознание общественной опасности совершаемых деяний включает представление субъекта и о тех факультативных признаках объективной стороны, при которых совершается преступление (способ, место, время и др.) [49, с. 281].

В литературе высказывалось мнение, что эти признаки не охватываются интеллектуальным моментом умысла. Однако большинство ученых с этим мнением не согласились, полагая, что эти признаки являются индивидуальными фактическими признаками именно действия или бездействия, и в этом качестве их осознание должно включаться в содержание умысла.

Необходимость специального установления наличия осознания общественной опасности у виновного на практике возникает довольно редко, так как в большинстве случаев оно очевидно, о чем свидетельствуют обстоятельства дела.

Отсутствие осознанности общественно опасного характера совершенного деяния может свидетельствовать либо о таком дефекте личности (например, невменяемость), при наличии которого ответственность исключается, либо об отсутствии умышленного совершения преступления. В этом последнем случае лицо может быть привлечено к ответственности за неосторожное преступление, если такое предусмотрено УК РФ [43, с. 375].

На примере практики, не всегда надлежаще исследуется умысел виновного лица, хотя это имеет существенное значение для правильной квалификации его действий.

«Верховным судом Республики Башкортостан М. осужден за изнасилование и убийство.

Как на следствии, так и в суде М. показал, что, применив физическое насилие, положил потерпевшую вниз лицом на подушку и, надавливая рукой сзади на голову, совершил половой акт. Умысла на ее убийство у него не было. По заключению эксперта, смерть И. наступила от асфиксии в результате закрытия дыхательных отверстий рта и носа мягким предметом.

Суд констатировал, что, надавливая сзади рукой на голову И., М. должен был и мог предвидеть наступление ее смерти, т.е. пришел к выводу о том, что М. причинил смерть по неосторожности, но признал его виновным в умышленном убийстве. Кассационная инстанция его действия переквалифицировала с пп."в", "к" ч.2 ст.105 на ч.1 ст.109 УК РФ.

Органами следствия З. обвинялся по ст.317 УК РФ в посягательстве на жизнь сотрудника правоохранительного органа. Свердловским областным судом он был осужден по ч.2 ст.318 УК РФ за насилие, опасное для жизни и здоровья, в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей.

Рассмотрев дело по кассационному протесту прокурора, считавшего неправильной квалификацию действий осужденного по закону о менее тяжком преступлении, Коллегия указала, что, как признал суд в приговоре, не добыто убедительных доказательств прямого умысла З. на лишение жизни потерпевшего. У подсудимого отсутствовал умысел на совершение конкретных действий, хотя в описательной части приговора суд установил, что З. с силой стягивал галстук на потерпевшем, отчего последний задыхался, эти действия представляли опасность для его жизни и здоровья и он пресек их выстрелом в ногу З.

Таким образом, вывод суда о направленности умысла виновного противоречив, в то время как субъективная сторона преступлений, предусмотренных ст.ст.317, 318 УК РФ, предусматривает наличие только прямого умысла.

Из приговора Санкт-Петербургского городского суда в отношении Б. Коллегия исключила его осуждение по ст.30, п."з" ч.2 ст.105 УК РФ, поскольку суд, обосновывая эту квалификацию преступления, сослался на то, что Б., производя выстрелы из пистолета в потерпевшего, сознательно допускал любые последствия своих действий, в том числе и смерть потерпевшего, т.е. суд не установил в действиях Б. прямого умысла, предусмотренного законом для квалификации как покушение на преступление» [59, с. 6].

Содержание прямого умысла не исчерпывается одним только осознанием последствий, но и охватывает иные обстоятельства, которые могут являться элементами состава, а могут являться и факультативными [56, с. 230].

Например, способ совершения преступления. Так, А., решив расправиться со своим недругом, начал стрелять в окно, хотя видел, что в помещении находились и другие лица. В результате несколько человек были тяжело ранены. И хотя А. действовал по мотивам ревности (убийство из ревности подпадает под признаки ч. 1 ст. 105 УК), его действия были квалифицированы по п. "е" ч. 2 ст. 105 как убийство при отягчающих обстоятельствах (общеопасный способ совершения убийства).

При убийстве спящего умыслом виновного охватывается, что он убивает лицо, заведомо для него находящееся в состоянии беспомощности.

Преступления, совершаемые с прямым умыслом, встречаются в практике деятельности правоприменительных органов значительно чаще, чем преступления с косвенным умыслом. О соотношении этих видов умысла в практике дает некоторое представление изучение уголовных дел. Так, по данным выборочных исследований дел об умышленных убийствах, было установлено, что в 88% случаев они были совершены с прямым умыслом и в 12% - с косвенным; по данным других ученых - соответственно 80% и 20% [54, с. 161].

2.2 Косвенный умысел

Косвенный умысел состоит в том, что лицо, совершившее преступление, осознавало общественную опасность своих действий (бездействий), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично [2, ч. 3 ст. 25].

Интеллектуальный момент (сознание и предвидение) косвенного умысла в основном сходен с прямым умыслом (несколько отличается предвидение возможности наступления вреда). Волевой момент этого вида умысла определяется как сознательное допущение вредных последствий либо безразличное к ним отношение. Виновный вызывает своими действиями определенную цепь событий и сознательно (осмысленно, намеренно) допускает развитие причинно-следственной цепи, приводящей к наступлению общественно опасных последствий.

Косвенный умысел полностью схож с прямым по такому относящемуся к интеллектуальному элементу признаку, как осознание общественной опасности своего деяния. Однако второй признак интеллектуального элемента - предвидение возможности общественно опасных последствий - уже значительно отличается от соответствующего признака прямого умысла.

Прежде всего, при косвенном умысле невозможно предвидение неизбежности наступления общественно опасных последствий, так как такое предвидение является признаком только прямого умысла. Кроме того, предвидение возможности наступления общественно опасных последствий при косвенном умысле отличается и характером предвидения. Если при прямом умысле виновный предвидит возможность как большую степень вероятности наступления общественно опасных последствий, то при косвенном умысле он предвидит меньшую, но со значительной степенью вероятности наступления общественно опасных последствий, реальную возможность.

Например, Р., поджигая дом своего недруга, действовал с прямым умыслом, предвидя причинение крупного материального ущерба. Его не остановило то, что в доме находилась престарелая мать хозяина дома. Р. допускал, что она может погибнуть, но в то же время полагал, что, возможно, ей удастся выбраться. Женщина погибла. В отношении ее смерти Р. действовал с косвенным умыслом.

Основное различие прямого и косвенного умысла следует проводить по волевому элементу. Если при прямом умысле он характеризуется желанием наступления общественно опасных последствий, то при косвенном - виновный сознательно допускает их или относится к ним безразлично при отсутствии желания их наступления. Последствие при косвенном умысле оказывается той ценой, которую платит субъект за осуществление своих намерений, находящихся за пределами данного состава преступления.

Об отсутствии желания наступления общественно опасных последствий при косвенном умысле свидетельствует то, что они не являются ни целью, ни средством, ни этапом, ни сопутствующим элементом деяния. В то же время отсутствие желания причинить вредные последствия не выражается в стремлении избежать их наступления. Воля лица при косвенном умысле занимает не активную, а пассивную по отношению к последствиям позицию, так как последствия являются побочным результатом преступных действий (бездействия) виновного, направленных к достижению другой цели.

Стремясь предотвратить порчу автобусов, М. стал кидать в сторону ребят подвернувшиеся под руку предметы. Одним из них был причинен тяжкий вред здоровью подростка. В этом случае М. преследовал цель - предотвратить порчу автобусов, но ради достижения этой цели (в данном случае - непреступной) он внутренне согласился с возможностью наступления тяжких последствий. Бросая на довольно близком расстоянии тяжелые металлические предметы, М. предвидел возможности наступления тяжких последствий, хотя и не желал их.

Сознательное допущение наступления последствий представляет собой такой ход мышления, при котором субъект, не желая наступления общественно опасных последствий, тем не менее, согласен на их наступление.

Безразличное отношение к последствиям мало, чем отличается от сознательного их допущения. Оно характеризуется отсутствием "активных эмоциональных переживаний в связи с общественно опасными последствиями, реальная возможность наступления которых отражается опережающим сознанием виновного. В этих случаях субъект причиняет вред общественным отношениям, не задумываясь о последствиях совершаемого деяния, хотя возможность их причинения представляется ему весьма реальной" [35,с. 142].

Чаще всего волевой элемент косвенного умысла заключается в сознательном допущении последствий при безразличном к ним отношении. На оба этих признака указывал и Н.С.Таганцев, который считал, что косвенный умысел имеет место в случаях, когда виновный "предвидел, что предпринятое им произведет такое нарушение,... безразлично к этому относился, допускал его наступление" [22, с. 318].

Законодательная конструкция умысла рассчитана на такие составы преступления, которые признаются оконченными при наступлении общественно опасных последствий. В тех же случаях, когда законодатель признает оконченным преступлением совершение одного действия или бездействия, вынося возможные последствия за пределы состава преступления, законодательная формулировка умысла полностью неприменима. В этих случаях, вынося возможные последствия за пределы состава, законодатель тем самым не требует установления характера предвидения этих последствий. Следовательно, в таких случаях правоприменительные органы должны устанавливать осознанность общественной опасности совершаемого действия или бездействия и волевое отношение к деянию. При прямом умысле это волевое отношение к деянию характеризуется желанием его совершения [34, с. 138].

При совершении же преступлений, моментом окончания которых законодатель признает совершение действия или бездействия, косвенный умысел невозможен. Так, совершая оскорбление, виновный не может сознательно допускать или безразлично относиться к своему деянию, он желает его совершить [17, c.45].

Деление умысла на прямой и косвенный имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение. Оно учитывается при квалификации преступлений, когда, например, речь идет о неоконченной преступной деятельности, о соучастии и т.д. Так, приготовление к преступлению и покушение на преступление могут быть совершены только с прямым умыслом.

Деление умысла на прямой и косвенный позволяет определить степень вины, степень общественной опасности деяния и личности виновного и, следовательно, должно учитываться при индивидуализации ответственности и наказания.

Считается, что преступления, совершаемые с прямым умыслом, при прочих равных условиях характеризуются более высокой степенью общественной опасности, так как при косвенном умысле воля субъекта по отношению к возможным последствиям занимает пассивную позицию [34,с. 179].