Скопление в дорожном движении огромного числа автотранспортных средств, являющихся источниками повышенной опасности, и управление этими средствами, осуществляемое людьми с различными психофизиологическими характеристиками, а, следовательно, с индивидуальным, «личностным» представлением о движении, определяет необходимость особого правового режима дорожного движения. И немаловажное значение в этом особом правовом режиме отводится именно дорожному движения и факторам (основаниям), ее порождающим.

Фактическим основанием для наступления административной ответственности является нарушение правовых норм, охраняемых административными санкциями, - административное правонарушение (административный проступок, административный деликт).

В юридической литературе уже довольно давно существует концепция, признающая правонарушение как разновидность юридических фактов, порождающих правоотношение ответственности и в то же время служащих основанием юридической ответственности. Причем эта концепция в том или ином виде еще в советское время получила свое распространение не только в общей теории права, но уже тогда также и в отраслевых науках административного, уголовного и гражданского права.

В современной общей теории права под юридическим фактом понимают «конкретные жизненные обстоятельства (условия, ситуации), с которыми нормы права связывают возникновение, изменение или прекращение правоотношений». Причем, если проследить динамику существующих в юридической литературе подходов к определению этого понятия, то можно сделать вывод о том, что подобного рода понимание юридического факта является практически устоявшимся и за последние сорок лет оно претерпело мало изменений.

В то же время следует отметить, что до сих пор наука не выработала единой и рациональной схемы классификации юридических фактов. Но большинство ученых склоняется к мысли о том, что в основу классификации юридических фактов могут быть положены два критерия — это отношение юридических фактов к воле лица и отношение юридических фактов к норме объективного права.

По первому критерию различают юридические факты, которые совершаются без участия воли лица и, соответственно, наоборот - при участии воли лица. Такие юридические факты еще называются, соответственно, юридическими событиями и юридическими действиями (бездействием).

Второй классификационный критерий приводит к делению всех юридических фактов, соответственно, на правомерные (т.е. соответствующие объективному праву) и неправомерные (т.е. не соответствующие объективному праву). Причем указанное различие применимо как к юридическим событиям, так и к юридическим действиям (бездействию), в силу чего и выступает критерием классификации и тех и других.

Правомерные действия как юридические факты в зависимости от намерений лица (т.е. от направленности его воли) делятся на юридические акты и на юридические поступки, а неправомерные действия (равно как и неправомерное бездействие), в свою очередь, - на правонарушения и на объективно противоправные поступки.

Таким образом и получается, что правонарушение - это юридический факт, порождающий собой юридическую ответственность и именуемый в этом качестве как «фактическое основание юридической ответственности» во всех ее видовых проявлениях, в том числе и ответственности административной.

Понятие административного правонарушения является понятием формально определенным и сформулировано законодателем в ч. 1 ст. 2.1 КоАП РФ, опираясь на положения которой, а также на нормы «позитивного права», регулирующие правоотношения в области дорожного движения, можно сформулировать некое общее понятие административного правонарушения в области дорожного движения, определив его как противоправное, посягающее на здоровье и безопасность граждан, сохранность транспортных средств, дорог и дорожных сооружений, дорожное движение либо установленный порядок управления им противоправное виновное действие либо бездействие, за которое на законодательном уровне Российской Федерации или ее субъектов установлена административная ответственность.

Само по себе подобного рода определение особой смысловой нагрузки в контексте необходимости его формального закрепления не имеет в отличие от сформулированного нами в первой главе работы и требующего своего легального воплощения понятия административной ответственности. Его суть в другом, а именно - в правильном понимании самой сущности административного правонарушения как основания административной ответственности в такой области общественной жизни и правового регулирования, как дорожное движение.

В юридической литературе уже давно подвергнут справедливой и обоснованной критике подход, отраженный в законодательстве, о том, что общественная опасность является специфическим свойством преступлений, а все остальные правонарушения - это общественно вредные деяния. Это не так.

Во-первых, с семантической точки зрения понятия «общественная опасность» и «общественная вредность» тождественны по своему смысловому значению. А во-вторых, административным правонарушениям равно как и преступлениям присущ именно признак их общественной опасности, а не просто вредности. Ведь нельзя же говорить о том, что лицо, управляющее транспортным средством в состоянии опьянения и совершающее тем самым административное правонарушение, ответственность за которое предусмотрена ст. 12.8 КоАП РФ, не совершает общественно опасного деяния. И здесь уместна известная поговорка о том, что пьяный за рулем - преступник! И совершает он таким образом именно общественно опасное деяние, которое в зависимости от характера последствий может быть, как уголовно, так и административно наказуемым. Ведь еще в 1965 году справедливо отмечал В.И. Курляндский, что именно в общественной опасности следует искать основной материальный критерий разграничения уголовной и административной ответственности. И с тех пор трудами многих ученых-юристов давно и справедливо обоснован тезис о том, что степень общественной опасности является количественным материальным критерием для качественного разграничения правонарушений на преступления и проступки. И именно по ней (точнее - по ее степени) можно зачастую разграничить административные проступки и смежные с ними преступления, такие как, например, мелкое хулиганство (ст. 20.1 КоАП РФ) и хулиганство (ст. 213 УК РФ), мелкое хищение (ст. 7.27 КоАП РФ) и кража (ст. 158 УК РФ), незаконное перемещение товаров и транспортных средств через таможенную границу (ст. 16.1 КоАП РФ) и контрабанда (ст. 188 УК РФ) и др. Таких примеров множество. Поэтому нельзя говорить об отсутствии общественной опасности в таких административных правонарушениях, которые посягают на здоровье и санитарно-эпидемиологическое благополучие населения, на пожарную безопасность, на безопасность дорожного движения и т.п., в результате чего ежегодно гибнут десятки тысяч людей.

Уже само по себе, совершенное в реальной действительности то или иное противоправное деяние с признаками любого административного правонарушения, в том числе и административного правонарушения в области дорожного движения, объективно порождает правоотношение административной ответственности и является, таким образом, основанием административной ответственности. Однако для того, чтобы юридическая ответственность реализовалась, то есть достигла своей цели, одного фактического основания ответственности недостаточно, а необходимо определенного рода «юридическое признание» (квалификация) деяния. Речь идет о юридическом основании ответственности, каковым является состав того или иного правонарушения, ответственность за которое нормативно закреплена. То есть, фактическое основание ответственности в процессе своей реализации должно «пройти» через призму ее нормативного основания. Это и есть квалификация.

С 1 июля 2008 года вступила с силу статья 2.6.1 КоАП РФ, предусматривающая некоторую особенность административной ответственности собственников (владельцев) транспортных средств.

Данная статья КоАП РФ предусматривает возможность привлечения к административной ответственности за административные правонарушения в области дорожного движения в случае фиксации этих правонарушений работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами. При применении данной системы фиксации правонарушений в качестве доказательств по делу используются показания данных технических средств, личное наблюдение факта совершения административного правонарушения сотрудниками ГИБДД является необязательным и протокол об административном правонарушении в таком случае не составляется.

К ответственности за административные правонарушения в области дорожного движения в случае их фиксации работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами привлекаются собственники транспортных средств либо лица, владеющие транспортном средством на ином законном вещном праве.

Таким образом, для привлечения собственников (владельцев) транспортного средства к административной ответственности вовсе не требуется установления (т.е. доказывания) факта управления ими указанным транспортным средством в момент совершения административного правонарушения. Единственное исключение из этого правила предусмотрено частью 2 ст. 2.6.1 КоАП РФ: возможность освобождения от ответственности собственника (владельца) транспортного средства в случае фиксации административного правонарушения работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами допускается, если в ходе проверки по делу будут подтверждены содержащиеся в его сообщении или заявлении данные о том, что в момент фиксации административного правонарушения транспортное средство находилось во владении или в пользовании другого лица либо к данному моменту выбыло из его (собственника или владельца) обладания в результате противоправных действий других лиц. При этом на собственника (владельца) транспортного средства транспортного средства возлагается обязанность сообщить о выбытии транспортного средства из его владения (пользования). При отсутствии такого заявления освобождению от административной ответственности он не подлежит, даже если факт выбытия транспортного средства из его владения (пользования) имел место быть.

Налицо так называемый принцип «объективного вменения», т.е. вменение лицу в вину деяния без учета формы вины, мотива, цели и иных признаков субъективной стороны, влияющих на меру ответственности. Субъективное же вменение, наоборот, во многом, определяется мотивом и целью. Мотив и цель побуждают и направляют деятельность лица как до совершения им административного правонарушения, так и в период его совершения. Они лежат не только у истоков правонарушения, но и придают ему морально-этическую окраску. С их помощью конкретизируется содержание вины и иногда разграничиваются смежные составы административных правонарушений и преступлений. С позиций субъективного вменения мотив и цель могут представлять собой обстоятельство, смягчающее или отягчающее административное наказание. При объективном вменении этого нет и субъекту, совершившему социально-значимое деяние, именуемое как административное правонарушение в области дорожного движения, вменяется не только то, и не столько то, что охватывалось его сознанием, сколько то, что должно было или могло, по мнению правоприменителя, охватываться сознанием этого лица. Иными словами, объективное вменение есть субъективизм правоприменителя в отношении оценки содержания психики лица, совершившего социально-значимое деяние. При этом с позиций закрепленного в ст. 2.6.1 Ко-АП РФ принципа объективного вменения совершения административного правонарушения в области дорожного движения собственникам (владельцам) транспортных средств не совсем ясен с точки зрения его практического воплощения принцип назначения административного наказания, сформулированный в ч. 2 ст. 4.1 КоАП РФ, согласно которому при назначении административного наказания физическому лицу учитываются характер совершенного им административного правонарушения, личность виновного, его имущественное положение, и обстоятельства, смягчающие и отягчающие административную ответственность. На наш взгляд, это проблема, требующая своего устранения (законодательного урегулирования).

Сам по себе факт введения в действие системы автоматической фиксации нарушений правил дорожного движения, как справедливо отмечается в некоторых публикациях, должен по замыслу ее разработчиков значительно сократить количество конфликтных ситуаций при назначении административных наказаний на участников дорожного движения, исключить личный фактор при решении вопроса о составлении протокола об административном правонарушении и назначении административного наказания, тем самым неизбежно способствуя реализации такого важнейшего принципа административной ответственности, как принцип равенства всех перед законом.

И это действительно так. Уже само наличие такой возможности привлечения лиц к административной ответственности, безусловно, дисциплинирует водителей, а ее практическое воплощение действительно минимизирует субъективное усмотрение инспектора и направлено на реализацию не только принципа равенства всех перед законом, но и такого не мене важного принципа юридической ответственности, как принцип неотвратимости наказания.

Однако, кроме безусловных плюсов, указанная система и ее правовое сопровождение имеет и определенного рода минусы. И объективное вменение в механизме реализации административной ответственности с использованием этой системы фиксации административных правонарушений в области дорожного движения работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами здесь далеко не единственный минус.

Так, в частности, действующим законодательством предусмотрена юридическая возможность государственной регистрации транспортных средств на юридических лиц. Этот юридический механизм отражен в нормах Правил регистрации автомототранспортных средств и прицепов к ним в ГИБДД МВД России, утвержденных Приказом МВД России от 24 ноября 2008 г. № 1001 «О порядке регистрации транспортных средств» (ред. от 07.08.2013, с изм. от 06.03.2014).

При этом санкция ряда статей КоАП РФ, привлечение к административной по которым возможно в том числе и с использованием работающих в автоматическом режиме специальными техническими средствами, например, часть 4 ст. 12.15 КоАП РФ (выезд в нарушение ПДД на сторону дороги, предназначенную для встречного движения), предусматривает административное наказание в виде лишения специального права - права управления транспортными средствами без какой-либо альтернативы, в частности, альтернативы назначения административного штрафа. А лишение специального права - это вид административного наказания, применяемый исключительно к физическим лицам. И как быть в случае, когда собственником транспортного средства является юридическое лицо, а владельца транспортного средства доподлинно установить невозможно, увы, - не ясно.

На страницах научных публикаций на эту тему неоднократно поднимался вопрос о необходимости законодательного урегулирования данной проблемы. И, казалось бы - она была решена: с 20 ноября 2010 г. вступили в силу определенного рода изменения на этот счет, согласно которым теперь если правонарушение зафиксировано в автоматическом режиме, то тогда «работает» санкция в виде административного штрафа в размере 5000 рублей. А если аналогичное правонарушение было выявлено сотрудником органов ГИБДД, то «работает» более суровая санкция - в виде лишения специального права. Представляется, что, подобного рода «выход» из указанной выше проблемной ситуации противоречит принципу справедливости юридической ответственности и равенства всех перед законом. Решили одну проблему, породив, к сожалению, другую. Например, в страховой полис указанного транспортного средства вписано пять водителей - сотрудников данного юридического лица и кто их них в указанный временной момент пользовался автомобилем - неизвестно либо этот страховой полис ОСАГО вообще, что называется, «открытый», т.е. предусматривает возможность управления транспортным средством абсолютно любого лица.