Как такового группового иска в законодательстве РФ не существовало до конца 2009 года, когда в Арбитражный процессуальный кодекс РФ была введена гл. 28.2. Похожие конструкции начали появляться в начале 90-х годов XX века. Отечественный законодатель, на мой взгляд, относится с осторожностью к данному институту, так как глядя на американский опыт, сложно создать новый институт, который бы исключил возможность группового злоупотребления.

Можно проследить историю возникновения институтов, похожих на институт группового иска, чтобы определить, как в законодательстве решался вопрос, когда нарушены права и интересы множества лиц. И почему в итоге в настоящее время законодатель все же решился на введение модели группового иска в АПК (планируется также внесение изменений в ГПК).

В российском законодательстве впервые возможность защиты неопределенного круга лиц в гражданском процессе была предусмотрена в Законе РФ от 07.02.1992 г. № 2300-I «О защите прав потребителей» (ст. 46)[1], наделившем ряд уполномоченных органов правом на возбуждение дел в защиту неопределенного круга потребителей.

При удовлетворении такого иска суд обязывает правонарушителя довести в установленный судом срок через средства массовой информации или иным способом до сведения потребителей решение суда. Вступившее в законную силу решение суда о признании действий ответчика противоправными в отношении неопределенного круга потребителей обязательно для суда, рассматривающего иск потребителя о гражданско-правовых действиях ответчика, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным ответчиком. Непосредственно правопорождающего значения такое судебное решение для неопределенного круга потребителей не имеет. Однако в новом судебном процессе им предстоит доказать факт своей легитимации, т.е. надлежащий характер как истцов и принадлежность им спорного субъективного права, о защите которого они просят суд.

По такой конструкции чаще всего происходит правовая защита граждан, являющихся стороной по публичным договорам (ст. 426 ГК РФ). В подобных ситуациях убытки потребителей по публичным договорам носят, как правило, однотипный характер, характер ущерба практически одинаков, что определяет нецелесообразность признания действий ответчика противоправными по отдельным, индивидуальным искам. Это, однако, не исключает и полностью самостоятельного ведения дела каждым отдельно взятым потребителем.

По данным статьям фактически защита прав потребителей проходит две ступени. На первой происходит обращение в суд с иском в котором уполномоченный орган или организация требуют прекратить противоправные действия ответчика, нарушающие права и интересы неопределенного круга лиц. На второй ступени из этого неопределенного круга лиц выделяются индивидуальные лица, которые подают свои иски. Естественно, необходимо представить суду доказательства принадлежности к той группе лиц, которой был нанесен ущерб действиями ответчика.

Все же такая конструкция далека от модели группового иска. Она сложна процессуально и занимает очень много времени, что зачастую негативно сказывается на надлежащей защите прав. Ведь потребители не хотят тратить время на составление искового заявления, если требования не слишком существенны. В итоге ответчик нередко «выходит сухим из воды».

Схожая юридическая конструкция содержалась в ст. 91 Закона РСФСР «Об охране окружающей природной среды» от 19.12.1991 № 2060-1[2], согласно которой предприятия, учреждения, организации и граждане вправе предъявить исковые требования о прекращении экологически вредной деятельности, причинившей вред здоровью и имуществу граждан, народному хозяйству и окружающей природной среде.

Норма, защищающая от недобросовестной рекламы неопределенный круг лиц, содержится в ст. 38 Федерального закона от 13.03.2006 г. N 38-ФЗ «О рекламе»[3], в соответствие с которой лица, права и интересы которых нарушены в результате распространения ненадлежащей рекламы, вправе обращаться в установленном порядке в суд или арбитражный суд, в том числе с исками о возмещении убытков, включая упущенную выгоду, о возмещении вреда, причиненного здоровью физических лиц и (или) имуществу физических или юридических лиц, о компенсации морального вреда, о публичном опровержении недостоверной рекламы (контррекламе).

Длительное время вопрос о групповых исках широко обсуждался в науке процессуального права. Интерес к данной теме возник в середине 90-х гг. ХХ в. в связи с многочисленными скандалами на финансовом и фондовом рынке России, когда суды столкнулись с необходимостью разрешения многих десятков тысяч исков однотипного характера к одному и тому же ответчику (финансовой компании, банку – о возврате денежных средств, работодателю – о выплате заработной платы) со стороны большого числа работников. Причинение имущественного ущерба однотипного характера одним и тем же юридическим лицом значительному кругу потерпевших поставило ряд новых правовых вопросов, требующих нового юридического решения.

Практика рассмотрения множества отдельных исков с одинаковыми требованиями к одному и тому же ответчику показала всю сложность и неприспособленность имеющегося юридического инструментария для защиты интересов таких истцов на всех этапах динамики дела (от его возбуждения в суде до принудительного исполнения судебного решения). Так, правила исполнительного производства предусматривают удовлетворение требований взыскателей в порядке очередности поступления исполнительных документов, поэтому первые взыскатели успевали получать все, а всё остальные – практически ничего. В такой ситуации многие иски оставались неудовлетворенными, что породило недоверие граждан и суждения о недейственности судебного механизма в стране.

Первая попытка введения группового иска была предпринята в 1995 г., когда по заданию Федеральной комиссии по ценным бумагам (в настоящее время – Федеральная служба по финансовым рынкам России) был подготовлен первый законопроект о дополнении ГПК РФ специальной главой, вводящей институт группового иска. Проект (так и не принятый) позволял соединять в одном иске требования множества лиц, пострадавших в результате действий одного ответчика[4].

В дальнейшем идея о групповом иске нашла отражение в Комплексной программе мер по обеспечению прав вкладчиков и акционеров, утвержденной Указом Президента РФ № 408 от 21.03.1996 г.[5], где говорилось о разработке механизма группового иска с целью защиты прав профессиональных участников рынка ценных бумаг и их саморегулируемых организаций. В нем также предусматривалась необходимость внесения изменений в ГПК РСФСР по этому поводу.

Схожие попытки реформ можно найти также в Программе Правительства Российской Федерации «Структурная перестройка и экономический рост в 1997-2000 годах», утвержденной постановлением Правительства РФ N 360 от 31.03.1997 г.[6], в ст. 19 Федерального закона «О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг»[7]. К сожалению, идея о необходимости соединения в одном иске возможностей защиты как публичных, так и частных интересов не получила поддержки при доработке проекта нового ГПК РФ, но в итоге образовалось нечто среднее, что и получило усеченное закрепление в ст. 45 ГПК РФ[8].

Необходимость введения института группового иска в гражданский процесс уже в тот период поставила ряд новых и сложных теоретико-прикладных вопросов, в числе которых можно выделить вопросы о полном выявлении круга всех заинтересованных лиц – участников группы, понесших ущерб от действий данного ответчика; их процессуального оформления в целостную группу, способную защищать свои общие интересы в суде; юридического оформления отношений между участниками группы и судебными представителями; исполнения решения суда по иску о защите неопределенного круга лиц.

Развернувшаяся дискуссия подчеркнула необходимость внесения изменения в законодательство с целью более действенного механизма защиты группы лиц. Было высказано много точек зрения о том, заимствование какой модели группового иска принесет наиболее значимые результаты. Некоторые авторы высказались за необходимость заимствования англосаксонской модели группового иска (Ярков В.В.[9], Батаева Н.[10], Дедов А.[11], Иванов А.А.[12]). Другие отстаивали точку зрения о введении института, схожего с романо-германской моделью. Третьи вообще отвергали такую возможность, отмечая неприспособленность такой конструкции к российским реалиям и предлагали повременить с внесением изменений (Иванова С.А., Сахнова Т.В., Решетникова И.В.)[13].

В июле 2009 года был принят Федеральный закон № 205 от 19.07.2009 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ» согласно которому в АПК была внесена новая глава 28.2 «Рассмотрение дел о защите прав и законных интересов группы лиц»[14]. По сути, этот закон ввёл в российский арбитражный процесс институт группового иска, который значительно отличается от англосаксонской модели.

Согласно ст. 225.10 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации любое юридическое или физическое лицо, являющееся участником правоотношения, из которого возникли спор или требование, вправе обратиться в арбитражный суд в защиту нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов других лиц, являющихся участниками этого же правоотношения (группа лиц). В защиту прав и законных интересов группы лиц также могут обратиться органы, организации и граждане в случаях, предусмотренных федеральным законом.

Согласно Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации количество лиц в группе не должно быть менее 5. Причем, данные субъекты должны быть участниками правоотношения, из которого возникло требование о защите нарушенного права.

Случаи подачи таких исков в порядке, предусмотренном новой главой АПК, после внесения изменений были единичны, что эксперты объясняют неудачной формулировкой нормы, требующей единого спорного правоотношения между участниками для рассмотрения их иска как группового. Одно из первых дел по групповому иску, которое рассматривал Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, подтвердило это мнение: в иске было отказано, ввиду того, что «истец и лица, в интересах которых заявлен иск, не являются участниками одного правоотношения, поскольку их требования о взыскании убытков основаны на самостоятельных договорах, в связи с ненадлежащим исполнением подлежат определению отличные друг от друга по размеру и составу убытки» [15].

Но и по сей день подача в Высший Арбитражный Суд Российской Федерации групповых исков является крайне редким явлением. И опять же по мнению юристов и предпринимателей применение этого института в России идет с таким трудом из-за неудачной формулировки статьи 225.10 АПК, требующей единого спорного правоотношения между участниками для рассмотрения их иска как группового[16]. Данная информация должна быть принята к сведению при создании аналогичного правового института в гражданском процессе.

Вообще же, первый групповой иск был подан в 24 декабря 2009 года к держателям дефолтных облигаций ООО «Группа компаний «Заводы Гросс»[17]. Иск о возмещении убытков подал в арбитражный суд Москвы банк "Уралсиб", а еще десять облигационеров, включая Альфа-банк и банк "Ак Барс", к этому иску присоединились. На тот момент юристы надеялись, что решение по этому делу станет прецедентным, и считали, что групповые иски держателей облигаций станут массовым явлением. Однако суд посчитал, что каждый владелец облигаций, купив их, по сути, заключил самостоятельный договор займа, и рассмотрел иск "Уралсиба" как индивидуальный, впоследствии отклонив его.

Преследуя цели унификации положений гражданского процессуального и арбитражного процессуального законодательства, в августе 2012 года Минюст на официальном интернет-сайте министерства разместил проект «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации (в части урегулирования порядка рассмотрения споров между гражданами, общественными объединениями и органами государственной власти, органами местного самоуправления)». Одним из главных нововведений согласно законопроекту является глава 22.2 ГПК РФ «Рассмотрение дел о защите прав и законных интересов группы лиц».

В порядке этой главы предложено рассматривать исковые заявления по делам, затрагивающим интересы не менее чем двадцати лиц и возникающим, в частности, в сфере жилищно-коммунального хозяйства, оказания медицинской помощи, охраны окружающей среды, образования, и иные дела при наличии ряда закрепленных проектом условий.

Прошел уже почти год, но проект пока что остался нереализованным. Авторы статьи[18] в журнале «Арбитражный и гражданский процесс» в связи с этим указывают, что перед внесением изменений в ГПК РФ, нужно провести детальный анализ практики применения схожего института АПК РФ, выявить проблемы и механизмы, затрудняющие принятие решений по таким делам. Поэтому законопроект подлежит изучению и обсуждению среди специалистов, а затем уже оценивается возможность его принятия.

[1] О защите прав потребителей: федер. закон Рос. Федерации от 07.02.1992 № 2300-1 (ред. от 28.07.2012). Российская газета. 16.01.1996. № 8.

[2] Об охране окружающей природной среды: федер. закон РСФСР от 19.12.1991 № 2060-1 (ред. от 10.01.2002). Ведомости СНД и ВС РФ. 05.03.1992. № 10. Ст. 457.

[3] О рекламе: федер. закон Рос. Федерации от 13.03.2006 № 38-ФЗ (ред. от 28.12.2013). Собрание законодательства РФ. 20.03.2006. № 12. Ст. 1232.

[4] Ярков В.В. Революция в арбитражном процессе: что групповой иск грядущий нам готовит? // Вестник ФАС Московского округа. 2009. № 1. С. 106-110.

[5] Российская Федерация. Президент. Об утверждении Комплексной программы мер по обеспечению прав вкладчиков и акционеров: Указ Президента РФ от 21.03.1996 № 408 (ред. от 16.10.2000). Российская газета. № 58. 27.03.1996.

[6] Российская Федерация. Правительство. Структурная перестройка и экономический рост в 1997-2000 годах: постановление Правительства РФ от 31.03.1997 № 360. Собрание законодательства РФ. – 12.05.1997. № 19. Ст.2230

[7] О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг: федер. закон от 05.03.1999 № 46-ФЗ (ред. от 29.12.2012). Российская газета. № 46. 11.03.1999.

[8] Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 № 138-ФЗ (ред. от 07.05.2013). Российская газета. № 220. 20.11.2002.

[9] Ярков В.В. Революция в арбитражном процессе: что групповой иск грядущий нам готовит? // Вестник ФАС Московского округа. 2009. № 1. С. 111.

[10] Н. Батаева. Необходимо ввести институт группового иска. Российская юстиция. 1998. № 10. С. 43-45.

[11] Дедов А. "Групповые" иски и АПК // Российская правовая газета "ЭЖ-Юрист". 2006. N 17. С. 8.

[12] Иванов А. Суды должны научиться понимать истинную цель сделок // Время новостей. 2005. N 17. С. 8.

[13] Малешин Д.Я. Российская модель группового иска // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. - М.: Закон, 2010, № 4. - С. 73-74

[14] О внесении изменений в некоторые законодательные акты: федер. закон Рос. Федерации от 19 июля 2009 года № 205-ФЗ. Российская газета, № 133, 22.07.2009.

[15] Дело А40-106587/2011-6-93 по иску учредителей общих фондов банковского управления к ООО «Коммерческий банк «Юниаструм Банк». URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=MARB;n=367237

[16] URL: http://pravo.ru/news/view/78400/

[17] Дело А40-44402/2009 по иску ОАО «УРАЛСИБ» к группе компаний. URL: https://www.my.arbitr.ru/Kad/Card/7f8a33c3-79af-411d-b8cb-06eda52810d9.

[18] Ярков В.В., Тимофеев Ю.А. [и др.] // Арбитражный и гражданский процесс. 2012 г. № 9. «О проекте главы 38.1 ГПК «Рассмотрение дел о защите прав и законных интересов группы лиц».