В реальной и правовой действительности случаи совершения преступлений с двойной формой вины нередки (так, в приложении 3 в табл. 2 и 3 представлена актуальная статистика типичных преступлений, которые совершаются с двойной формой вины, а именно – дорожно-транспортных преступлений). Хотя составов преступлений, которые можно совершить с двумя формами вины, УК РФ содержит немного - около тридцати. Их характерной особенностью является то, что они квалифицированные. Наказание за их совершение значительно выше, чем за совершение преступления с основным (простым) составом. Например, ч. 1 ст. 111 УК РФ предусматривает умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни или повлекшего за собой серьезные последствия, четко прописанные в законе. Части 2 и 3 этой статьи предусматривают то же деяние, совершенное при различных отягчающих обстоятельствах. А ч. 4 данной статьи сформулирована так: деяния, предусмотренные частями первой, второй или третьей настоящей статьи, повлекшие по неосторожности смерть потерпевшего. В статье несколько составов умышленных преступлений и одно умышленно-неосторожное. Часть 1 ст. 111 УК РФ предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до 8 лет, а ч. 4 этой статьи - от 8 до 15 лет. Анализ ст. 27 УК РФ позволяет заключить, что все составы преступлений, совершаемых с двумя формами вины, являются материальными. Это положение большинству авторов представляется бесспорным. Однако, например, Э.Ю. Латыпова в своей работе в качестве одной из классификаций преступлений с двумя формами вины предлагает их классификацию в зависимости от структуры состава преступления (формальный и материальный составы)[1].

Отметим, что в литературе предлагаются также классификации преступлений, совершенных с двумя формами вины, в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления; от вида наступивших общественно опасных последствий; от принадлежности к разделам и главам Особенной части УК РФ[2]. Предложенные классификации отражают качественные особенности соответствующих деяний. Они имеют не только теоретическое, но и практическое значение, прежде всего, для правильной квалификации преступлений, а также для дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности за их совершение.

Что же касается конструкции основных составов рассматриваемых преступлений, то и здесь единства мнений нет. Существуют две основные позиции. Первая состоит в том, что в качестве таковых могут выступать только материальные составы, вторая допускает еще и формальные[3]. Конструкция ст. 27 УК РФ склоняет к разделению второй позиции, поскольку законодатель говорит о «тяжких последствиях», а не о «более тяжких последствиях».

Раздельное определение умышленной и неосторожной вины осуществляется по известным признакам, описанным в ст.ст. 25 и 26 УК РФ, и не представляет особых трудностей. Они возникают лишь при оценке деяния в целом. Если оценивать такое деяние по отношению субъекта к действиям, то оно должно считаться умышленным, а если по отношению к наступившим самым тяжким последствиям, то неосторожным. В зависимости от данной оценки рассматриваемое преступление может быть отнесено к различным категориям (ст. 15 УК РФ) и в связи с этим повлечь другие юридические последствия, особенно при назначении наказания и освобождении от уголовной ответственности и наказания.

Изложенное позволяет выделить две разновидности преступлений, совершаемых с двумя формами вины, т.е. все преступления с двумя формами вины в уголовном законодательстве сконструированы по одному из следующих типов:

Первый тип образуют преступления с двумя указанными в законе и имеющими неодинаковое юридическое значение последствиями[4]. Речь идет о квалифицированных видах преступлений, основной состав которых является материальным, а в роли квалифицирующего признака выступает более тяжкое последствие, чем последствие, являющееся обязательным признаком основного состава. Характерно, что квалифицирующее последствие, как правило, заключается в причинении вреда другому, а не тому непосредственному объекту, на который посягает основной вид данного преступления. Так, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 111 УК РФ) имеет объектом здоровье человека, но если оно сопряжено с неосторожным причинением смерти потерпевшему (ч. 4 ст. 111 УК РФ), то объектом этого неосторожного посягательства становится жизнь. Это, а также другие преступления подобной конструкции (например, умышленное уничтожение или повреждение имущества, повлекшее по неосторожности человеческие жертвы или иные тяжкие последствия характеризуются умышленным причинением обязательного последствия и неосторожным отношением к более тяжкому последствию, которому законодатель отвел роль квалифицирующего признака[5].

Основа для существования двух разных форм вины в одном преступлении заложена в характеристике субъективной стороны сложного составного преступления, каковым является, например, умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего[6]. Анализ этого преступления показывает, что законодатель, моделируя его, прибегает к объединению умышленного и неосторожного преступления, учитывая существующие устойчивые в действительности связи и зависимости. Эти преступления могут существовать самостоятельно, но в сочетании друг с другом они образуют качественно иное преступление со специфическим субъективным содержанием[7].

Вину в рассматриваемом преступлении можно определить как качественно определенное сочетание в рамках единого психологического процесса умышленного отношения лица к причинению тяжкого вреда здоровью и неосторожного - к производному от него последствию - смерти потерпевшего, за наступление которых предусмотрена повышенная уголовная ответственность по сравнению с преступлениями, предусмотренными в чч. 1, 2 и 3 ст. 111 УК РФ[8].

Преступления с двойной формой вины предполагают причинную связь между выполнением виновным действий, содержащих признаки основного преступления, наступлением дополнительных, производных последствий. Эти последствия могут быть вменены в вину лицу лишь в случае, если они обусловлены совершением основного преступления[9]. Если основное преступление материальное (ч. 1 ст. 111 УК РФ), то причиной производного последствия является не само действие, а именно наступление от него последствия. Если же эти последствия не укладываются в единую линию развития причинной связи, надо содеянное квалифицировать по совокупности статей, а не по ч. 4 ст. 111 УК РФ. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью может рассматриваться в качестве оконченного преступления (при наличии признаков, описанных в чч. 1, 2 и 3 ст. 111 УК РФ) при причинении реальных вредных последствий. Однако в ряде случаев развитие причинной связи в этих преступлениях не ограничивается наступлением тяжкого вреда здоровью и тогда наступает производное последствие - смерть потерпевшего, не входящая в содержательную сферу умысла виновного. Здесь первое последствие и причинная связь между ними и противоправным деянием субъекта находятся в рамках основного умышленного преступления, а дополнительные последствия и причинная связь его с основным преступлением - за пределами умысла, а следовательно, и за пределами основного преступления, они охватываются неосторожной формой вины. Эта характерная особенность сложного составного преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, отличает его от идеальной совокупности преступлений, которая предусматривает совершение одним действием нескольких разнородных преступлений[10].

Преступления с двумя формами вины (двойной формой вины) являются умышленными, что предопределено умышленной формой вины в основном преступлении. В свою очередь, отнесение рассматриваемого преступления к умышленным обусловливает отнесение его к особо тяжким, что меняет правовой статус лица. Двойная форма вины в рассматриваемом преступлении может проявиться в одном из четырех сочетаний: прямой умысел - преступное легкомыслие; прямой умысел - преступная небрежность; косвенный умысел - преступное легкомыслие; косвенный умысел - преступная небрежность. Из сказанного видно, что причинение тяжкого вреда здоровью может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом. А последствия - причинение смерти потерпевшему - обязательно неосторожную форму вины[11].

Изучение судебной практики свидетельствует о том, что вина по отношению к смерти потерпевшего абсолютного большинства осужденных по ч. 4 ст. 111 УК РФ выразилась в виде небрежности, что обусловлено и содержанием умысла, направленного на причинение тяжкого вреда здоровью. Небрежность согласно закону - это непредвидение лицом возможности наступления общественно опасных последствий своих деяний, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности оно должно было и могло их предвидеть. Небрежность отличает то, что лицо не предвидит общественно опасных последствий своих действий (в рассматриваемом преступлении - смерти потерпевшего).

Неосторожная вина в виде небрежности характеризуется двумя признаками: негативным и позитивным. Первый признак представляет собой непредвидение лицом возможности наступления смерти потерпевшего. Это единственная разновидность вины, которая исключает предвидение последствий и в форме неизбежности, и в форме возможности их наступления. Второй признак (позитивный) состоит в том, что лицо должно было и могло предвидеть наступление смерти (в нашем случае). Долженствование означает, что лицо, причиняя тяжкий вред здоровью, обязано было предвидеть возможность наступления смерти. Наличие обязанности не освобождает органы следствия и суда от установления реальной возможности в данном конкретном случае предвидеть наступление смерти, которую лицо не реализовало, и смерть наступила (субъективный критерий). Субъективный критерий в рассматриваемом преступлении означает способность лица в конкретной ситуации, с учетом его индивидуальных качеств, предвидеть возможность наступления смерти в результате причинения тяжкого вреда здоровью. Под индивидуальными качествами виновного понимаются его интеллектуальные возможности, его физическое и психическое состояние, жизненный опыт, степень восприимчивости и т.п. О преступном легкомыслии как разновидности неосторожной формы вины можно говорить, если лицо, причиняя умышленно тяжкий вред здоровью, предвидело возможность наступления смерти потерпевшего, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение смерти. В этом случае лицо предвидит возможность наступления смерти, что отличает легкомыслие от небрежности[12]. При легкомыслии предвидение наступления смерти отличается тем, что лицо не сознает действительного развития причинной связи между причинением тяжкого вреда здоровью и смертью потерпевшего, хотя при надлежащем напряжении психических сил могло осознать это. Виновный, не используя полностью свои интеллектуальные возможности, переоценивает значение тех обстоятельств, которые, по его мнению, должны были без достаточных к тому оснований предотвратить наступление смерти. Наличие этого признака обусловливает специфику волевого элемента преступного легкомыслия. Виновный в этом случае относится отрицательно к смерти потерпевшего, его вполне удовлетворяет сам факт причинения тяжкого вреда здоровью.

Виновный рассчитывает без достаточных к тому оснований на предотвращение смерти потерпевшего, а не просто надеется избежать смерти. Но этот расчет оказывается легкомысленным, избранные виновным обстоятельства, якобы способные противостоять развитию причинной связи между причинением тяжкого вреда здоровью и смертью потерпевшего, оказываются не способными к такому противостоянию. Обстоятельства, на которые полагается субъект при преступном легкомыслии, могут быть самыми разнообразными (умение, знание, опыт, мастерство, дневное время, близость медицинского учреждения и т.д.).

Также существует точка зрения, исключающая неосторожность. В соответствии с ней квалификация преступлений, в которых признается «раздвоение» вины, связывается не с различием отношения лица к своим действиям и к последствиям этих действий, а с наличием двух последствий преступления - прямых и производных. В качестве примера рассматривается причинение тяжкого вреда здоровью человека, повлекшее его смерть. «Единственная форма вины в совершении таких преступлений - умысел, заключающийся в умышленном создании угрозы причинения смерти. А отношение лица к смертельному исходу самостоятельной формы вины не имеет, а вытекает из отношения к созданию угрозы»[13].

Из вышеизложенного следует, что правильнее было бы считать преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 111 УК РФ, т.е. умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть человека, преступлением с двумя формами вины, как поступил законодатель в ст. 27 УК РФ, которая предусматривает ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины.

Регламентация ответственности за причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ), в уголовном законе несовершенна: имеются неточности в формулировании определений понятий, пробелы и противоречия нормативно-правового регулирования, неудачные решения в описании отдельных признаков. В то же время и правоприменительная практика нуждается в содержательных и однозначных разъяснениях положений закона о преступлениях, совершенных с двумя формами вины, позволяющих решать проблемы, возникающие при квалификации исследуемого деяния. Все сказанное говорит о необходимости комплексного изучения теоретических и практических аспектов ответственности за преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 111 УК РФ, поскольку от этого зависит реализация такого отраслевого принципа уголовного законодательства, как индивидуализация ответственности.

Таким образом, для рассматриваемых преступлений характерны два предусмотренных законом общественно опасных последствия, различных по общественной опасности, степени тяжести и времени наступления. Здесь у виновного психическое отношение к первому - менее опасному - последствию выражается в форме умысла, а ко второму - квалифицирующему - в форме неосторожности[14].

Второй тип преступлений с двумя формами вины характеризуется неоднородным психическим отношением к действию или бездействию, являющемуся преступным независимо от последствий, и к квалифицирующему последствию. При этом квалифицирующее последствие состоит в причинении вреда, как правило, дополнительному объекту, а не тому, который поставлен под уголовно-правовую охрану нормой, формулирующей основной состав данного преступления. К этому типу относятся квалифицированные виды преступлений, основной состав которых является формальным, а квалифицированный состав включает определенные тяжкие последствия. Эти последствия могут указываться в диспозиции в конкретной форме (смерть потерпевшей при незаконном производстве аборта – ч. 3 ст. 123 УК РФ, гибель человека при угоне воздушного судна, водного транспорта либо железнодорожного состава – ч. 3 ст. 211 УК РФ, и др.) либо оцениваться с точки зрения тяжести (тяжкие последствия). В составах подобного типа умышленное совершение преступного действия (бездействия) сочетается с неосторожным отношением к квалифицирующему последствию.

Таким образом, в составах преступлений подобного типа имеется неоднородное психическое отношение, с одной стороны, к деянию и с другой - к предусмотренному законом квалифицирующему последствию. В этих случаях умышленное совершение деяния сочетается с допущением общественно опасных последствий по неосторожности[15].

На практике встречаются преступления, когда в одном основном составе психическое отношение лица состоит из умышленной вины к действию и неосторожной вины к последствию. Такая двойная форма вины встречается в преступлениях, связанных с нарушением специальных правил.

Например, ст. 264 УК РФ предусматривает ответственность за нарушение Правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств[16] (далее – ПДД[17]), если это деяние повлекло по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека или смерть. Таким образом, субъективная сторона данного преступления характеризуется виной в форме неосторожности, которая может быть как в виде легкомыслия, так и в виде небрежности. Если же лицо, управляющее транспортным средством, действует умышленно, сознавая характер своих действий и предвидя возможные последствия таких действий, содеянное им квалифицируется не как нарушение ПДД, а как умышленное преступление против жизни или здоровья, т.е. как убийство или умышленное причинение вреда здоровью.

По мнению М.М. Нафикова, в правоприменительной практике при квалификации нарушений ПДД органы предварительного расследования и суды не всегда правильно толкуют смысл и содержание формулировок умысла и неосторожности, разработанных наукой уголовного права. Основная ошибка здесь, на взгляд этого автора, заключается в том, что при квалификации данных деяний органы предварительного расследования и суды не всегда правильно оценивают психическое отношение виновного к своим действиям и их последствиям. Имеются в виду случаи, когда необходимо разграничить косвенный умысел от неосторожности в виде легкомыслия.

Для обоснования данной позиции обратимся к нормам УК РФ, в которых содержатся формулировки понятий косвенного умысла и неосторожности в виде легкомыслия. Если провести сравнительный анализ ч. 3 ст. 25 и ч. 2 ст. 26 УК РФ, можно выделить следующие общие признаки, а также отличия между косвенным умыслом и неосторожностью в виде легкомыслия:

1) общим признаком косвенного умысла и легкомыслия является то, что в обоих случаях лицо предвидит возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но при этом не желает их наступления;

2) в то же время косвенный умысел от легкомыслия отличается тем, что, во-первых, при косвенном умысле лицо сознательно допускает возможность наступления общественно опасных последствий либо относится к ним безразлично, а при легкомыслии лицо без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывает на предотвращение таких последствий;

3) при совершении преступления как с прямым, так и с косвенным умыслом лицо не только предвидит возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но сознает, что по своему характеру эти действия изначально являются общественно опасными и поэтому, как правило, во всех случаях влекут общественно опасные последствия;

4) легкомыслие же характеризуется тем, что лицо, совершающее какие-либо действия, понимает, что сами по себе эти действия не являются общественно опасными. Это могут быть обычные действия, которые каждый человек совершает в быту или при исполнении каких-то профессиональных обязанностей (оказание медицинской помощи, выполнение строительных работ, применительно к рассматриваемому вопросу - это управление транспортным средством).

Наука уголовного права и законодатель, формулируя такие понятия, как «лицо осознавало», «лицо предвидело», исходят из того, что осознание характера тех или иных действий или предвидение возможности наступления определенных последствий доступно для любого среднестатистического человека, не обладающего какими-то специальными знаниями в какой-либо области. Например, не нужно обладать специальными знаниями, чтобы понимать, что проникающее ранение полости живота или груди опасно для жизни. Также любому современному человеку, даже не обладающему специальными знаниями в области техники, понятно, что движущийся автомобиль невозможно остановить мгновенно, что наезд автомобиля на человека, как правило, приводит к смерти или по крайней мере влечет какие-либо телесные повреждения[18].

Поэтому М.М. Нафиков полагает, что сложившийся в течение последних десятилетий традиционный подход к квалификации преступлений, связанных с нарушением ПДД, не всегда правильно учитывает психическое отношение лица, управляющего транспортным средством, к характеру своих действий и к возможным последствиям нарушений ПДД.

Например, если лицо, управляющее транспортным средством, едет в городе со скоростью 80 км/ч при разрешенной скорости 50 км/ч или не останавливается перед пешеходным переходом, видя на дороге пешеходов[19], он не может не сознавать общественно опасного характера своих действий и предвидит возможность наступления общественно опасных последствий.

Рассмотрим еще пример из практики. Ершов, нарушив Правила дорожного движения, создал аварийную ситуацию, в результате которой другая машина сбила трех женщин, смертельно травмировав их. Не убедившись в безопасности дорожного движения, водитель Ершов выехал со второстепенной проселочной дороги на проезжую часть главной дороги, по которой к перекрестку приближалась автомашина ВАЗ под управлением Савинова. Ершов перекрыл движение встречному транспорту, остановившись на середине дороги, чем ввел в заблуждение водителя ВАЗа, посчитавшего, что водитель автобуса его пропускает. Савинов с левой стороны по ходу движения стал объезжать автобус, но тот снова поехал. В результате ВАЗ столкнулся с автобусом, отчего его отбросило в левую сторону, где на обочине стояли пассажиры автобуса, и автомобиль ВАЗ под управлением Савинова совершил наезд на трех женщин, смертельно их травмировав[20]. Субъективная сторона преступления, совершенного Ершовым, предполагает неосторожность по отношению к последствиям (гибели женщин), хотя нарушение правил является осознанным.

Степень нарушения правил безопасности и тяжесть последствий не находятся между собой в прямой зависимости. Например, выезд на полосу встречного движения лишь на несколько сантиметров может закончиться столкновением. Поэтому в случае совместного причинения вреда «вклад» одного из водителей может быть внешне минимальным, однако если без его действий результат не наступил бы, то такое лицо не освобождается от уголовной ответственности[21]. В то же время к преступлениям со смешанной противоправностью неприменима теория необходимого причинения, согласно которой причиной является только то действие, без которого результат не мог наступить. Практика опровергает подобный подход.

Таким образом, устанавливая причинную связь между нарушением специальных правил и наступившими последствиями, необходимо вычленить из всех допущенных нарушений только то действие или бездействие, которое создало возможность наступления опасных последствий и в условиях конкретной обстановки превратило эту возможность в действительность. Вместе с тем установление последствий, находящихся в причинной связи с нарушением правил, еще не означает решения всей задачи. Следует выяснить, относятся ли данные последствия к тем, которые предусмотрены в уголовном законе с бланкетной диспозицией. Выяснению названного обстоятельства может способствовать установление служебной роли специальных правил.

Кроме того, при таких ситуациях, какие описаны выше, нет оснований считать, что лицо самонадеянно рассчитывало на предотвращение общественно опасных последствий, поскольку у него нет технической возможности предотвратить наезд на человека либо столкновение с другим транспортным средством. Если рассматривать в подобных случаях поведение лица и его психическое отношение к своим действиям с точки зрения психологии и науки уголовного права, усматривается по крайней мере безразличное отношение к последствиям своих действий, а это уже признак косвенного умысла[22].

Для обоснования данной позиции приведем следующие доводы: как было отмечено выше, законодатель, формулируя такие понятия, как «лицо осознавало», «лицо предвидело», подразумевает возможность осознания или предвидения для любого человека; транспортное средство, движущееся со скоростью 60 км/ч, преодолевает за одну секунду около 16,4 м. Если транспортные средства движутся навстречу друг другу каждый со скоростью 60 км/ч, то скорость их сближения составит почти 33 м/с. Время на реакцию водителя составляет от 0,8 до 1,2 с. Кроме этого, еще нужно учесть время на срабатывание тормозной системы и длину тормозного пути.

Поэтому лицо, грубо нарушающее ПДД (значительное превышение скорости, езда по тротуару или на большой скорости во дворах домов и т.д.), не может не осознавать общественно опасный характер подобных действий и, если даже сознательно не допускает возможность наступления общественно опасных последствий, по крайней мере относится к ним безразлично, а это признак косвенного умысла. Считать, что в подобных случаях лицо, управляющее транспортным средством, самонадеянно рассчитывало на предотвращение таких последствий, нельзя, поскольку при таких обстоятельствах (значительное превышение скорости в местах с интенсивным движением, выезд на встречную полосу) не только практически, но даже теоретически невозможно предотвратить общественно опасные последствия. Поэтому в тех случаях, когда лицо, управляющее транспортным средством, совершает такие нарушения, общественная опасность которых очевидна и наступление общественно опасных последствий реально, его действия должны квалифицироваться как умышленное преступление. Для этого не требуется вносить изменения в законодательство - необходимо изменить подход к оценке психического отношения лица к своим действиям и к последствиям своих действий[23].

Итак, для обеих рассмотренных разновидностей преступлений с двойной формой вины характерно то, что в целом такие преступления признаются умышленными. Описание всех квалифицирующих последствий в рассматриваемых преступлениях законодателем осуществляется двумя способами: последствие указывается в самом законе (смерть потерпевшего в ч. 4 ст. 111 УК РФ); последствие закрепляется в виде оценочного признака (тяжкие последствия в ч. 3 ст. 206 УК РФ). Общие признаки, характерные для составов преступлений, совершенных с двумя формами вины, следующие: 1) умысел виновного (прямой или косвенный) охватывает деяние и его близкие (обязательные для данного конкретного состава) последствия; 2) отдаленные последствия являются более тяжкими и выступают в роли квалифицирующего признака; 3) между наступлением менее тяжких начальных последствий и более тяжких квалифицирующих последствий имеется разрыв во времени, они наступают последовательно; 4) психическое отношение виновного к обязательным последствиям выражается в форме умысла, а к отдаленным – в форме неосторожности; 5) квалифицирующее последствие, как правило, причиняет вред иному непосредственному объекту, чем в основном составе преступления; 6) совершение преступления с двумя формами вины влечет уголовно-правовые последствия, характерные для умышленного преступления.

[1] Латыпова Э.Ю. Указ. соч. – С. 18.

[2] Полякова О.В. Влияние двойной формы вины на характеристику состава преступления // Альманах современной науки и образования. - 2009. - № 7-2. - С. 110.

[3] Подробнее об этом см.: Осипов В. О преступлениях с двумя формами вины // Законность. - 2001. - № 5. – С. 23-24.

[4] Полякова О.В. Субъективная сторона в преступлениях с двойной формой вины // Право и государство. - 2010. - № 7. - С. 112.

[5] Полякова О.В. Указ. статья. - С. 114.

[6] Попов И. Указание в диспозиции уголовно-правовой нормы на форму вины // Уголовное право. - 2009. - № 6. - С. 45.

[7] Кружкова Я.А. Некоторые вопросы квалификации умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего // Российский следователь. – 2011. - № 22. – С. 19.

[8] Полякова О.В. Указ. статья. - С. 114.

[9] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. [Текст] / под ред. Сверчкова В.В., Томина В.Т. - М.: Юрайт, 2011. – С. 167.

[10] Полякова О.В. Указ. статья. - С. 114.

[11] Антонян Ю. М. Проблемы неосторожной преступности // Вестник Воронежского института МВД России. - 2011. - № 1. - С. 4.

[12] Неустроева А.В. О некоторых закономерностях познания субъективной стороны преступления // Закон и право. - 2011. - № 8. - С. 60.

[13] Лукьянов В.С. Исключить из УК статью об ответственности за преступления с двумя формами вины // Российская юстиция. - 2002. - № 3. - С. 58.

[14] Никитина Н.А. Развитие понятия преступления с двумя формами вины // Известия ВУЗов. Правоведение. - 2007. - № 4. – С. 23.

[15] Коваленко Т.С. Особенности неосторожности как формы вины и их проявление в судебной практике // Адвокат. - 2011. - № 12. - С. 23.

[16] Постановление Правительства РФ от 23.10.1993 № 1090 (ред. от 30.01.2013) «О Правилах дорожного движения» (вместе с «Основными положениями по допуску транспортных средств к эксплуатации и обязанности должностных лиц по обеспечению безопасности дорожного движения») // Рос. вести. – 23.11.1993; Рос. газета. - 06.02.2013.

[17] ПДД устанавливают единый порядок дорожного движения, определяют сферу их правового регулирования, которая ограничивается общественными отношениями, связанными только с дорожным движением, и не может распространяться на другие виды движения (например, железнодорожное, воздушное, водное).

[18] Расулов Р.В. Некоторые проблемы квалификации преступлений с двумя формами вины // Актуальные проблемы российского права. – 2008. - № 2 (7). - С. 417.

[19] Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2009. - № 12. – С. 21.

[20] Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2012. - № 4. – С. 14-15.

[21] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 09.12.2008 № 25 (ред. от 23.12.2010) «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2009. - № 2; 2011. - № 2.

[22] Астахин С. В. Вина в преступлениях, связанных с нарушением правил безопасности дорожного движения // Актуальные проблемы российского права. - 2007. - № 1. - С. 504.

[23] Сорочкин Р.А. Понятие и признаки преступления, совершенного с двумя формами вины // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. - 2009. - № 10. - С. 35.