Объектом посягательства преступления предусмотренного статьей 106 Уголовного кодекса России является жизнь новорожденного ребенка. Важным моментом определения объекта преступления является характеристика новорожденного ребенка, начала его жизни. Жизнь ребенка выступает в качестве субъекта общественных отношений, подлежит уголовно-правовой охране жизни также, как и у взрослого человека.

Жизнь выступающая в качестве объекта преступления понимается, как естественный физиологический процесс, а также возможность существования личности в обществе, развитие и право на нормальное существование. Для того чтобы субъект преступления – мать лишила жизни ребенка необходимо определить с какого момента начинается жизнь ребенка. В настоящее время среди ученых существуют различные точки зрения на определение момента начала жизни новорожденного.

В теоретических трудах советских ученых, а затем и российских вопрос о моменте начала жизни решался неоднозначно. Так по мнению видных ученых уголовного права А.А. Пионтковского и С.В. Бородина, к детоубийству относятся случаи причинения смерти рождающемуся младенцу еще до момента начала его дыхания (например, падение ребенка во время рождения). Такого мнения также придерживаются С. Проценко и Д. Берсей, предлагающие даже считать убийством умерщвление плода ребенка в утробе матери.

Потерпевшим от преступления предусмотренного статьей 106 Уголовного кодекса России. может быть только новорожденный ребенок, именно это значение придает этой статье особый смысл. Диспозиция статьи закрепляет три различных состава преступления, не смотря на то, что речь идет во всех трех случаях о новорожденном его возраст может быть различным. Применительно диспозиции статьи 106 УК РФ необходимо вести речь о трех промежутках времени жизни новорожденного, а именно: периоде родов, периоде сразу же после родов и период отличающийся тем. Что наступает после них и продолжается более длительный срок.

Период родов начинается с момента схваток и продолжается до изгнания последа. Учитывая, что с 22 недель искусственное прерывание беременности считается родами, период родов относительно статьи 106 Уголовного Кодекса России, этот промежуток необходимо признавать после 22 недель беременности, с момента начала естественного или искусственного прерывания беременности до изгнания последа.

Период который ограничен критерием сразу же после родов в литературе имеет различные суждения. Некоторые исследователи, период сразу же после родов – это первые сутки с момента рождения. Так профессор Красиков в своих произведениях предлагает следующее6 «когда речь идет об убийстве матерью новорожденного ребенка во время или сразу же после родов, акцентируется внимание на понятии новорожденности, которое определяется сроком в одни сутки». Поэтому следует сделать вывод, что в особо тяжелом состоянии женщина может пребывать только во время родов или сразу же после родов в течении суток с момента появления на свет новорожденного.

Для этого подхода существует иная точка зрения, которой в своих трудах придерживается профессор С.В. Бородин. Он считает, что установление заранее определенного срока ситуации «во время или сразу же после родов», когда ребенок считается новорожденным, не может быть применимо, предлагая определять срок в каждом конкретном случае на практике.

Приведенные периоды помогают определить не только время совершения преступления, что скорее всего может относиться к объективной стороне состава преступления, но также он дает важное значение для понимания объекта преступления. его потерпевшего, которым является новорожденный ребенок.

Важно обратить внимание на понятие плода, плод – это «человеческий зародыш с девятой недели внутриутробного развития до момента рождения». В Большой медицинской энциклопедии роды (родовой акт) определяются с точки зрения физиологического процесса изгнания плода, плаценты с плодными оболочками и околоплодными водами из матки через родовые пути после достижения плодом жизнеспособности.

В 2012 году вступили в силу основные положения Федерального закона от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». В данном законе появились нововведения необходимые для решения поставленной нами проблемы – норма, имеющая особое значение для правового регулирования момента возникновения правоспособности граждан и уголовно правовой охраны их жизни и здоровья, в части первой статьи 53 Федерального закона от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ, регламентирующей момент рождения ребенка, впервые российский законодатель нормативно определил момент начала жизни новорожденного.

В современной медицине роды рассматриваются как многозвенный процесс, продолжительность которого составляет от 10 до 20 часов в зависимости от первичности или повторности родов. Понятие родов в медицине основывается на двух периодах родового процесса: изгнания плода и последовом периоде, между тем в клиническом течении родов выделяют период – раскрытия шейки матки (родовые схватки), который предшествует изгнанию плода и последа с которого начинаются роды.

Второй период – изгнание плода (продолжительность данного периода составляет 1–2 часа) начинается после полного раскрытия шейки матки, включает продвижение плода из матки по родовому каналу к половой щели и заканчивается рождением плода. Также в свою очередь имеющим стадийность: появление головки плода в половой щели (врезывание и прорезывание головки). Рождение головки ребенка, плечиков, туловища и ножек.

Третий период – последовый (продолжительность составляет до 30 минут) начинается после полного рождения плода и заканчивается изгнанием последа (плаценты, плодных оболочек и пуповины) из половых путей роженицы.

Таким образом, рождение ребенка следует считать не момент полного изгнания или извлечения младенца из организма роженицы, когда новорожденный начинает проявлять жизненно важные обменные функции организма, которые свойственны самостоятельному организму, а именно легочное дыхание, сопровождаемое первым вдохом и криком), а моментом наступления первых родовых схваток у беременной женщины, когда начинается процесс отделения плода от материнского организма.

Так в феврале 2013 года гражданка Таджикистана Ш., проживающая в городе Москва, совершила убийство новорожденного ребенка, по ее словам и информации из материалов уголовного дела, скрывая свою беременность и не желая говорить родственникам, а также из-за отсутствия средств на воспитание новорожденного, и отрицательного отношения к внебрачным детям, у нее возник умысел на убийство нежеланного ребенка. Возвращаясь с работы, у нее стали отходить воды и укрывшись во дворе своего дома за мусорными контейнерами родила новорожденного ребенка. По ее словам малыш был здоров, кричал, подавал признаки жизни, после чего положив новорожденного в бумажную коробку и положила ребенка в мусорный контейнере, после чего из-за отсутствия медицинской помощи и переохлаждения ребенок умер. Гражданка Ш. получила наказание в виде лишения свободы сроком четыре года с отбыванием наказания в колонии поселения.

Законодательное определение момента рождения ребенка напрямую связано с моментом возникновения субъективного права человека на жизнь, данное право закреплено в российском законодательстве. Согласно части 2 статьи 17 и части 1 статьи 20 Конституции России, право на жизнь принадлежит каждому от рождения, а в соответствии с частью 2 статьи 17 ГК РФ правоспособность гражданина возникает в момент его рождения. Существующая формула «от рождения» следует толковать в точном соответствии с частью 1 статьи 53 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»

Для гражданского права точка зрения, согласно которой момент возникновения правоспособности граждан, в том числе права на жизнь, связывается с медицинскими критериями деторождения человека, которые, как известно, констатируются после полного рождения ребенка, уже не может считаться соответствующей закону. Право на жизнь и другие правомочия, наполняющие понятие правоспособности, теперь официально признаны за не появившимся на свет ребенком на исходе его внутриутробного существования, когда только начались роды.

Еще одной важной проблемой в понятие начала жизни ребенка остается, юридическое начало жизни человека, которое предопределяет и начало ее уголовно правовой охраны жизни. В доктрине уголовного права начало уголовно-правовой охраны жизни человека связывается с моментом появления вне утробы матери какой-либо части тела изгоняемого из тела матери новорожденного ребенка. Соответственно, умерщвление плода в утробе матери до его появления на свет не расценивается как преступление против жизни, а считается прерыванием беременности, которое при известных условиях квалифицируется преступление против здоровья.

Согласно законодательства об основах охраны здоровья граждан начало уголовно-правовой охраны жизни человека должно датироваться юридически определенным моментом рождения ребенка. Таким, образом начальным моментом уголовно-правовой человеческой жизни является начало физиологических родов, именно оно и получило законодательное подтверждение.

Из этого следует вывод, что виновное посягательство в отношении рождающегося плода, приводящее к мертворождению или причинению вреда здоровью в зависимости от оснований, предусмотренных уголовным кодексом России, должно квалифицироваться как преступление против жизни или здоровья человека. Поэтому, проблема оставления без уважительных причин роженицы без стадии родовспоможения со стороны медицинских работников родильных домов и иных медицинских учреждений, повлекшее по неосторожности мертворождение плода, либо ненадлежащее исполнение акушерами своих профессиональных обязанностей при принятии родов, повлекшее причинение смерти плода по неосторожности или его членовредительство, должно влечь уголовную ответственность по иным статьям уголовного законодательства (ст. 109 УК РФ, ч. 2 ст. 118 УК РФ или ст. 124 УК РФ), а при умышленном отношении виновного к совершаемым им действиям, и к указанным последствиям содеянного следует квалифицировать, как убийство или умышленное причинение вреда здоровью человека. Если медицинский работник допустил смерть роженицы и плода содеянное подлежит квалификации по п. «а» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Спорным и не мало важным в понятии момента рождения и уголовно правовой охраны рождения ребенка, законодатель, к сожалению, не привел в соответствие с ней уголовно – правовую норму, предусматривающей ответственность за детоубийство предусмотренной статьей 106 Уголовного кодекса России. в части предмета данного преступления. Согласно диспозиции статьи, жизнь человека начинает охраняться хоть и во время родов, но как Мы рассматривали выше с момента новорожденности ребенка, что в медицинском позиции рассматривается, как полное изгнание (извлечение) плода с признаками живорождения (легочное дыхание, сердцебиение, первый крик малыша, произвольное движение мускулатуры и др.).

Поэтому, толкование данной нормы означает, что жизнь продукта рождения в период его изгнания из организма роженицы до полного его появления на свет не попадает под уголовно-правовую охрану ст. 106 Уголовного кодекса России. Из-за конкуренции между общей и специальной нормами. В которой находятся статьи 105 и 106 УК РФ, следует, что намеренное причинение смерти роженицей своего собственного ребенка в момент его полного отделения из материнского организма должно быть квалифицировано как убийство малолетнего по п. «в» части в 2. статьи 105 Уголовного кодекса России.

По нашему мнению, необходимо расширение границ состава детоубийства чтобы последнее распространялось на редкие с точки зрения практики, но возможные ситуации. Когда мать рождающегося ребенка умышленно причиняет смерть во время родов еще не изгнанный из ее утроби плод, законодателю по нашему мнению, требуется исключить термин «новорожденный» из диспозиции статьи 106 Уголовного кодекса применительно к первому виду рассматриваемой статьи о детоубийстве (убийство ребенка во время или сразу же после родов), а также это изъятие необходимо произвести из названия статьи 106 Уголовного кодекса России.

Еще одним спорным моментом подразумевающий момент появления нового субъекта права, нашел свое отражение в части 1 статьи 53 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», в нем момент рождения человека не соответствует по своему смыслу юридически признанной границе прекращения жизни человека, означающей исчезновение субъекта права. Таковой границей считается смерть головного мозга. Поэтому «юридическая жизнь человека есть жизнь его мозга, и начало жизни мозга означает начало жизни человека. Следовательно, с правовых позиций начальная граница жизни человека в сегодняшнее время как минимум должна быть связана с появлением оформившейся массы мозговых клеток (рождением головного мозга), делающих плод жизнеспособным, а это в свою очередь происходит в материнской утробе задолго до рождения самого ребенка (к пятому месяцу беременности).

В настоящее время. Российский законодатель измеряет начало жизни человека и конец его жизни с разных позиций, что в свою очередь не логично, хотя этот подход сообразен законам бытия современного общества, в которой идея абсолютной неприкосновенности и защиты человеческой жизни а также нравственно-правовая концепция свободы материнства, подразумевающая политику семейного планирования, в том числе проведение абортов, существуют практически на паритетных началах. Именно по этой причине общество, а в след за ним и законодатель не готовы к исключению начала жизни человека в величине, принятой для исчисления ее конца (рождение и смерть головного мозга).

В целом же следует заметить, что решимость российского законодателя обратиться к причине правой регламентации момента рождения ребенка следует оценить положительно. Юридическое определение момента рождения позволило решить проблему уголовно-правовой охраны жизни человека и возникновения права на жизнь. Что в совокупности позволило привести за последнее десятилетие к сокращению социальных показаний для искусственного прерывания беременности (с тридцати до пяти, а затем и до одного) эту тенденцию необходимо рассматривать как шаг законодателя в деле расширения правовой охраны права человека на жизнь и обеспечения единства правого измерения последствий.

Также, по нашему мнению следует привести некоторые из предложенных отечественными учеными в области уголовного права, совершенствования конструкции состава преступления предусмотренный статьей 106 Уголовного кодекса России касающийся и проблема объекта (т.е. понятию новорожденного).

Так по мнению С.В. Милюкова следует изменить конструкцию статьи 106 УК РФ, и предлагает свой вариант:

«1. Убийство матерью новорожденного ребенка в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, – Наказывается лишением свободы на срок до трех лет.

2. То же деяние, совершенное впервые в условиях психотравмирующей ситуации, – Наказывается лишением свободы на срок до шести лет».

Данный автор в приведенной им конструкции не решил проблему новорожденности и ее определения, отрицательным в данном предложении является, то что автор вообще отказывается от понятия «убийство во время родов или сразу же после родов, хотя проводит дифференциацию ответственности в двух других ситуациях. Предусмотренной в действующей редакции статьи.

Иной точки зрения придерживается Р. Шарапов, он предлагает свою редакцию статьи 106 Уголовного кодекса России сформулировать следующим образом:

«Статья 106. Убийство матерью ребенка

Убийство роженицей ребенка во время его рождения или в последовый период. А равно убийство родильницей новорожденного ребенка сразу же после родов. В условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости…».

В данном случае автор употребляет понятие «роженица» и «родильница», а также предлагает заменить понятие «роды» словами «рождение или последовый период». Что также носит ошибочность и должно иметь редакционное уточнение.

Отличную от других предлагаемых учеными редакций, носит редакция профессора Попова: «Убийство роженицей (родильницей) своего ребенка

Убийство роженицей (родильницей) своего ребенка при сроке беременности более 22 недель, до, во время или сразу же после родов в случаях. Когда преступление совершено или в условиях психотравмирующей ситуации, или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, наказывается лишением свободы на срок до пяти лет».

В практической деятельности встречаются случаи, когда мать родившая двух и более детей причиняет им смерть. Так гражданка А., родив в подвальном помещении двух доношенных и жизнеспособных детей (мальчика и девочку), и не желая обременять себя заботой по уходу за новорожденными, решила их убить. После родов гражданка А. с целью убийства подыскала на месте где произошли роды кусок веревки, сделав две петли, которыми удушила новорожденных.

В свою очередь профессор А.Н. Попов считает, и мы поддерживаем его позицию, что в данном случае совершенное матерью преступление следует квалифицировать согласно статье 106 Уголовного кодекса России. так как статья не содержит квалифицированных видов убийства. Квалификация совершенного преступления по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ не возможна, так как санкция приведенной статьи отличается от привилегированного состава предусмотренного статьей 106 УК РФ. В этой связи представляется логичным дополнить статью частью второй, и предусмотреть в ее диспозиции более жестокое наказание за убийство матерью новорожденного ребенка при наличии в совершенных ею действиях отягчающих признаков, а также наличии умысла на совершение двойного убийства.

Объективная сторона преступления статьи 106 УК РФ

Объективная сторона преступления, предусмотренного статьей 106 Уголовного кодекса России, характеризуется совершением деяния, последствия в виде причинения смерти новорожденному и причинной связи между деянием матери и смерти новорожденного. Убийство матерью новорожденного ребенка. Является, преступлением совершенным с материальным составом, объективная сторона характеризуется такими признаками, как общественно опасное действие или бездействие матери новорожденного ребенка, в свою очередь сознательное действие или бездействие направлено на лишение жизни младенца.

В зависимости от формы совершения преступления в теории уголовного права выделяют пассивное и активное детоубийство, причем последнее является более распространенным; общественно опасное последствие в виде смерти новорожденного и причинно-следственная связь между признаками.

При установлении причинной связи между действием (бездействием) матери и смертью новорожденного необходимо руководствоваться, как общими положениями теории причинной связи, так и учитывать специфику данного преступления. По мнению А.В. Кузнецова справедливо, что «объект преступления определяет не только характер и степень общественной опасности деяния как признаки объективной стороны преступления, но и способ его совершения». Отсутствие причинной связи между деянием и наступившей смертью ребенка либо исключает полностью уголовную ответственность за лишение жизни, либо влечет иную квалификацию деяния; один из объективных признаков – время совершения преступления – ставит жизнь новорожденного в зависимость от временного фактора.

Для характеристики состава детоубийства имеют значение факультативные признаки объективной стороны: обстановка и место родов, под влиянием которых в одних случаях у виновной появляется внезапное намерение избавиться от ребенка, как причины ее физических и нравственных страданий, в других – укрепляется преступное намерение.

В теории российского уголовного права вопрос о моменте начала жизни решается неоднозначно, это обусловлено рядом практических и теоретических проблем.

В статье 106 Уголовного Кодекса Российской Федерации предусмотрена ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка во время родов. Здесь возникает вопрос о разграничении убийства предусмотренного статьей 105 Уголовного Кодекса России, оно определяется как «умышленное причинение смерти другому человеку», иначе понимается убийство в период родов, так как рождаемый человеком как таковым он еще не является, в связи с этим с чем причинение смерти ему по сути невозможно. Это связано во-первых с тем, что живорожденным признается плод только после его полного изгнания или извлечения, если после отделения от чрева матери он дышит или проявляет другие признаки жизни, то есть: есть сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры. Именно в этот момент определенный медицинскими критериями констатируется факт живорождения, а плод перестает быть таковым и о нем можно говорить как о человеке. Поэтому, вопрос о причинении новорожденному смерти можно ставить только с появлением указанных медицинских критериев.

В этой связи следует дать вопрос о квалификации поведения виновного, повлекшая смерть плода еще до отделения его от тела матери, то есть на этапах родового процесса. Именно в этот период уголовно-правовая охрана жизни еще не родившегося человека (ребенка), согласно действующему законодательству, пока не осуществляется. Прежде всего, это связано с тем. Что на указанный момент времени его существование является внутриутробным, тогда как самостоятельная физиологическая жизнь человека начинается позже и связана с появлением одного из критериев о которых было сказано ранее. Соответственно, это исключает квалификацию факта лишения жизни рождаемого как по статье 106 УК России, так и по статье 105 УК России в случае выявления у лица заранее обдуманного умысла на совершение данного преступления.

В современной литературе по уголовному праву отмечается, что представленная точка зрения является не только неверной, но и «опасной и недопустимой». Но в свою очередь, буквальное толкование выражения «во время родов», а также нормативного закрепленного момента начала жизни указывает на ее правильность. Особенно если речь касается о прекращении существования плода на начальном этапе родов.

Известно что период родов указанных в диспозиции статьи 106 УК России при котором возможно совершения убийства, достаточно длителен. Их начало в медицине связывается с «..появлением регулярных сокращений мускулатуры матки, называемых схватками. С этого момента женщину называют роженицей». Следовательно, по временному критерию выражение диспозиции статьи 106 УК РФ «убийство во время родов» вполне можно отнести к такому периоду родовой деятельности, когда плод еще не вышел и находится в чреве матери и непосредственного физического контакта с ним не может быть как такового в принципе. В связи с этим совершенно неважно, появились ли из утробы какие-либо части тела ребенка или его прохождение по родовым путям еще вообще не началось. Этапы родов, безусловно, отличаются между собой с медицинской точки зрения, но с юридической точки зрения и критериев не может быть разницы между причинением смерти в начальной и завершающей стадией родов. Поэтому, требуется завершение родов. Опять же исключительно исходя из того, что под этим понимается в медицине, и только поэтому можно ставить вопрос о действиях лица и наступивших в результате этого последствиях уже в уголовно-правовом смысле.

Конечно, при непосредственном физическом контакте воздействие на плод может носить более активный характер, а эти случаи наиболее просты, нежели когда гибель происходит в начале родов. Подобное, когда полностью готовый к жизнедеятельности ребенок погибает именно на ранней стадии родов, а не в период прохождения его через родовые пути и после этого представляет собой относительно распространенное явление. Речь идет о случаях неправильного развития самих родов, неквалифицированных действиях медицинских работников по их принятию либо, действиях самой матери, связанных с умышленным принятием лекарственных препаратов, способных вызвать летальный исход плода в результате его отравления лекарственными препаратами, токсикоза.

С теоретической точки зрения по мнению многих исследователей, период стразу же после родов – это первые сутки с момента рождения ребенка. Так А.Н. Красиков считает, что в судебной медицине, когда речь идет об убийстве матерью новорожденного ребенка во время или сразу же после родов, акцентируется внимание на понятии новорожденности, которое определяется сроком в одни сутки. Поэтому он предлагает сделать вывод, что в особо тяжелом состоянии женщина пребывает только во время родов или сразу же после родов в течении суток с момента появления на свет новорожденного. Такой же позиции придерживается Э.Ф. Побегайло и Т.В. Кондрашова. По мнению ученых О. Погодина и А. Тайбакова, понятие «сразу же после родов» имеет четкое медицинское определение – это краткий промежуток времени после рождения ребенка и до выделения плаценты. С этим мнением согласиться нельзя, считает В.И. Кузнецов и мы с ним согласны, т.к. выделение плаценты относится к периоду родов. О сроке или возрасте потерпевшего указанного в статье 106 УК РФ «новорожденный» следует сделать следующий вывод, что этот срок не может превышать более одного месяца. Если быть точным, то этот срок не может превышать 28 суток, потому что в педиатрии только в этот момент ребенок признается новорожденным. Поэтому, новорожденный ребенок – это ребенок в возрасте от момента рождения до 28 дней, за этим сроком ребенок полностью адаптируется к обычной жизни.

Во всех перечисленных случаях речь идет о фактах гибели будущего ребенка именно в тот период, когда. Несмотря на уже начавшиеся роды, последствие наступает явно по чьей-то вине, но при отсутствии даже самой возможности физического контакта с плодом. Насколько обоснованным в таких ситуациях является вопрос о квалификации действий (бездействий) по признакам причинения смерти во время родов, и кому при этом причиняется смерть и причиняется ли она вообще?

В этом случае хочется привести пример. В ходе гинекологического осмотра 13 июня 2006 года гражданки Сидорова уроженка города Тулуна на сроке беременности 42 недели врачом-гинекологом был сделан вывод о необходимости проведения операции кесарево сечение, которая была назначена на 19 июня 2006 года. Однако роженица регулярно жаловалась на отсутствие движения ребенка в утробе. А также свое плохое самочувствие и просила перенести операцию на более ранний период, в чем ей было отказано. В то же время уже 19 июня после очередной жалобы А. было проведено исследование, в результате которого врачи установили внутриутробную смерть плода, наступившую в связи с четырехкратным обвитием пуповиной, которое диагностируется при своевременных действиях специалистов.

Так же, одним из сложных вопросов объективной стороны статьи 106 Уголовного кодекса России, убийство матерью новорожденного ребенка можно определить, как общественно опасное, виновно совершенное причинение смерти новорожденному ребенку во время или сразу же после родов, а равно в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости. Главным образом нас интересует применение слов «а равно». Это в свою очередь означает, что признак «состояние психического расстройства, не исключающего вменяемости» употребляется наряду с другими признаками. Следовательно можно сделать вывод о том, что убийство в состоянии психического расстройства предусмотрено, как альтернатива убийству во время или сразу же после родов. Поэтому, никакого особого состояния психики матери в момент родов или сразу же после них не требуется. В этом случае необходимо установить, что женщина совершила убийство новорожденного в определенный и закрепленный законодателем временной промежуток.

Исходя из сделанных нами выводов диспозиции статьи 106 Уголовного кодекса России, предусматривающей ответственности за убийство матери новорожденного ребенка, получается, что в диспозиции идет речь о двух разных промежутках времени, в которые может произойти убийство матерью новорожденного ребенка, а именно период родов – начинается с первой схваткой и заканчивается рождением последа; сразу же после родов (ранний послеродовый период) – началом является окончание рождение последа, окончанием – истечение двух часового периода после рождения последа.

Если основополагающие временные и процедурные моменты первого указанного периода не вызывают разногласия, так как данная область относится к медицине, а частности области акушерства и регламентируется только ей, и в данном, случае юристы полностью опираются на медицинские показатели, то относительно решения вопроса о временных рамках последнего в юридической литературе и медицинской литературе не существует единого мнения.

В акушерстве принято считать, что послеродовый период начинается сразу после окончания родов (с момента изгнания последа) и длится от четырех до шести недель по одним данным и от 6–8 недель по другим. В течение этого периода репродуктивная система возвращается к тому состоянию, которое было до беременности. Также выделяют ранний послеродовый период, включающий два часа после окончания родов.

A.Н. Красиков, Н. Соловьева считают, что в судебной медицине понятие новорожденности определяется одними сутками после рождения, поэтому период «сразу же после родов», учитывая особо тяжелое состояние женщины, должен охватывать одни сутки. По мнению А.Л. Карасовой, время «сразу же после родов» не может быть значительно отдалено от момента рождения ребенка. Поэтому промежуток времени в сутки представляется излишне большим и не может соответствовать критерию «сразу же после родов». С.В. Бородин считает, что период «сразу же после родов» должен определяться в каждом конкретном случае. Однако, если же мать начала кормить ребенка, этот период следует считать завершившимся. Позиция Е.Б. Кургузкиной заключается в отрицании попытки однозначно определить временной интервал «сразу же после родов», так как он является индивидуальным у каждой женщины, и, следовательно, данную категорию следует относить к оценочным.

B.Н. Кудрявцев считает, что установление какого-либо заранее определенного срока вряд ли приемлемо. Когда мать приняла меры к сохранению жизни ребенка, начала кормить, а затем совершила убийство, последним нельзя признать со –

вершенным непосредственно, тотчас, сразу же после родов, поэтому и не следует относить это деяние к убийству матерью новорожденного ребенка. Например, Свердловский областной суд осудил Ж., совершившую убийство восьмидневного ребенка. Ее действия попадают под признаки п. «в» ч. 2 ст. 105 УК. В таком случае нельзя считать, что виновная в момент совершения убийства находилась в том исключительном состоянии, которое вызывается родами. При убийстве в подобных случаях используется беспомощное положение потерпевшего, которое не может быть отнесено к признаку, характеризующему убийство матерью новорожденного ребенка. По мнению О. Погодина и А. Тайбакова, понятие «сразу же после родов» означает краткий промежуток времени после рождения ребенка и до выделения плаценты (детского места). В то же время выделение плаценты относится еще к периоду родов, поэтому такая позиция представляется небесспорной. Б.В. Волженкин придерживается точки зрения, что данный временной промежуток не может превышать четырех недель с момента окончания родов.

Несколько по иному подходит к решению указанной проблемы А.Н. Попов: «В медицине выделяют послеродовой (пуэрперальный) период, начинающийся после отделения последа и продолжающийся 6–8 недель. В течение этого времени происходит обратное развитие (инволюция) всех органов и систем, которые подверглись изменению в связи с беременностью и родами. Темп инволюционных изменений максимально выражен в первые 8–12 суток. Ближайшие 2 часа после родо-разрешения выделяют особо и обозначают как ранний послеродовой период. Поэтому наиболее правильно под термином «сразу же после родов» понимать промежуток времени, совпадающий с ранним послеродовым периодом – два часа после выделения последа». Такая позиция по определению временного периода «сразу же после родов» наиболее обоснована с позиции медицины.

М.А. Махмудова количественным критерием рассматриваемого промежутка времени предлагает считать время «в течение примерно одного часа после рождения ребенка и не более», разделяя тем самым позицию О. Погодина и А. Тайбакова.

И.Б. Степанова для устранения вышеназванных изъянов представляет необходимым заменить словосочетание «во время родов или сразу же после родов» на выражение «под влиянием сильного душевного волнения» основываясь на том, что для определяющем в характеристике убийства матерью новорожденного ребенка является не объективный, а субъективный признак. Причиной отнесения данного преступления к числу менее опасных, по сравнению с другими, является особое психофизическое состояние виновной, влекущее резкое сужение сознания и уменьшение волевой возможности по управлению поведением.

По нашему мнению, данная замена не только не разрешит противоречия, но и породит новые, так как предложенное терминологическое значение является весьма обобщающим и требует дополнительных разъяснений. Также по нашему мнению, уголовно-правовая норма не должна включать в себя такую сравнительную характеристику, как «сильный», так как сразу же возникает спорная ситуация при определении критерий подразделения душевного волнения на «сильное» и «слабое».

Еще более размытое представление об исследуемом временном интервале дает Е.В. Серегина, полагая, что критерий «сразу же после родов» не может исчисляться часами, а тем более сутками и означает: «вслед, тут же, вскоре же».

Профессор в области уголовного права С.В. Тасаков считает, что при исчислении периода «сразу же после родов» предлагает учитывать рекомендацию постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних», согласно которому лицо считается достигшим определенного возраста не в день рождения, а по истечении суток, на которые приходится этот день, то есть с ноля часов следующих суток.

Данная позиция по нашему мнению является не верной. В анализируемой норме определяющим фактором служит физиологическое состояние роженицы или родильницы, а не момент достижения ребенком определенного возраста. Использование предложенного критерия может вызвать затруднения на практике. Так, период после родов у женщины, родившей ребенка, например, в 11 часов заканчивается по истечении данных суток, то есть через 13 часов, а у женщины, родившей в 23 часа, данный период заканчивается через 60 минут.

Для того чтобы избежать ошибок при квалификации рассматриваемого преступления, необходимо точное определение временного промежутка «сразу же после родов», при чем он должен быть установлен медиками и юристами совместно. Представляется, что для определения такого промежутка необходимо использовать время, в течение которого может продолжаться ранний послеродовой период – два часа после рождения последа, поскольку при отсутствии патологии в этот период родильницу следует считать здоровой. Для обеспечения единого применения уголовно-правовой нормы, предусматривающей ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка, и исключения ее расширительного толкования рекомендуется получить соответствующее Постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

По мнению ряда ученых, редакция состава ст. 106 УК РФ сформулирована «неудачно» относительно периода родов.

Обстоятельства, влияющие на поведение женщины во время убийства

Закон связывает ответственность матери с наличием определенного состояния, в котором находится мать, будучи либо еще беременной, либо уже во время или после родов. Можно выделить две ситуации, наличие которых является обязательным признаком объективной стороны состава преступления предусмотренной статьей 106 Уголовного кодекса Российской Федерации, убийство матери новорожденного ребенка.

В ряде случаев убийство, предусмотренное ст. 106 УК РФ, совершается матерью, имеющей психическое расстройство, не исключающее вменяемости. В данном случае в уголовный закон впервые говорит об уголовной ответственности лица, которое в момент совершения преступления не могло в полной мере осознавать фактический характер своих действий (бездействия), либо руководить ими в силу имеющегося психического расстройства (ст. 22 УК РФ). Такое психическое расстройство не является промежуточным между вменяемостью и невменяемостью, а относится к вменяемости. Которая определенным образом ограничена. Поэтому у матери могут быть обнаружены психические аномалии, возникшие до беременности или появления ребенка и не связанные с этими обстоятельствами. Это может быть заболевание в виде ограниченного поражения головного мозга, олигофрения легкой и средней степени, психопатия. В таких случаях беременность или рождение ребенка являются толчком для нарушения социальной адаптации матери, ведущего к убийству матерью новорожденного ребенка. Поэтому психическое расстройство матери будет учитываться судом при назначении наказания и может служить основанием для применения к ней принудительных мер медицинского характера.

Другая ситуация – убийство совершается психически здоровой матерью. Здесь речь можно вести только о существующем состоянии эмоциональной напряженности и, как следствие, аффективной мотивации поведения матери во время убийства ребенка.

Эмоциональная напряженность возникает под влиянием психотравмирующей ситуации, которая складывается в обстановке, которая нетипична для роженицы. Поведение мужа, родственников, их отношение к рождению ребенка, материальные условия, социальное положение семьи влияют на сознание будущей матери и, следовательно, на ее поступки. Однако одна и та же ситуация на каждого человека влияет по-разному. Поэтому решающее значение приобретают личность преступницы, ее социальная и психологическая характеристика, морально-этические качества, так как под их воздействием формируется сознание женщины. К примеру, требование мужа избавиться от ребенка будет глубоко травмирующим фактором для женщины, желающей родить и воспитывать ребенка, а для женщины, страдающей алкоголизмом, ведущей аморальный образ жизни, подобная позиция супруга может даже подкрепить собственное решение – совершить преступление.

Появление эмоциональной напряженности возможно задолго до родов. Сам факт беременности всегда оказывает влияние на психику матери, особенно если она нежелательна, наступила в результате изнасилования. И если в период беременности на женщину будут влиять внешние факторы (неудачные попытки аборта), ее личностные особенности (застенчивость, зависимость), то к моменту родов может сложиться психотравмирующая ситуация, которая может повлиять на принятие женщиной решения причинить смерть родившемуся ребенку. О внутренних проблемах эмоционального срыва, ограничивающего реальную оценку поведения, могут свидетельствовать нелепые попытки скрыть труп ребенка (например, бросив ребенка в лесу, скрыть тело в мусорном баке, выкинув в окно).

Поведение находящейся в состоянии эмоциональной напряженности матери определяется во многом аффективной мотивацией, что снижает ее возможность адекватно оценивать окружающее и свои действия, ограничивает способность контролировать поступки и прогнозировать их возможные последствия.

Субъект преступления

Субъектом преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, является вменяемая, достигшая шестнадцатилетнего возраста мать ребенка, находящаяся в особом психофизическом состоянии, вызванном родами, либо в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, либо в условиях психотравмирующей ситуации. Особенности субъекта указанного преступления послужили основанием для отнесения его состава к привилегированным.

Раскрывая особенности субъекта рассматриваемого преступления, особое внимание необходимо уделить двум аспектам: трактовке понятия «мать» при конструировании состава преступления и возрасту, с которого наступает уголовная ответственность за убийство новорожденного.

При раскрытии термина «мать» необходимо также обратиться к институту суррогатного материнства, поскольку в связи с успехами современной медицины и науки понятие субъекта данного преступления необходимо определять несколько иначе.

Еще в 80-х гг. ХХ в. одним из основных направлений экономического и социального развития СССР было исследование вопросов демографии, упрочение семьи как важнейшей ячейки социалистического общества. Для решения этих задач существенное значение имела борьба с бесплодием.

По сравнению с советскими специалистами болгарскими медиками и юристами был накоплен значительный опыт в проведении операций по искусственному оплодотворению и решению связанных с ним правовых проблем. При этом они не использовали понятие «суррогатное материнство», а лишь рассматривали различные варианты искусственного оплодотворения, среди которых было и оплодотворение яйцеклетки жены мужем (донором), но имплантация ее в организм другой женщины, которая и рожает ребенка. В данном случае супруги признавались родителями лишь при условии, что родившая ребенка женщина откажется от него, а супруги приобретали родительские права лишь в результате усыновления, следовательно, матерью следует считать женщину, которая родила ребенка. Такая точка зрения высказывалась в болгарской литературе.

Австрийские ученые Х. Финлей и Дж. Сихомбинг считают матерью ребенка, рожденного в результате имплантации эмбриона, женщину, родившую его только в том случае, если яйцеклетка была взята из ее организма. Если же яйцеклетка взята из организма другой женщины, то матерью считается женщина, давшая яйцеклетку и имеющая с ребенком биологическую связь.

Россия входит в число стран, где суррогатное материнство разрешено законом. Но при этом отсутствует нормативный правовой акт, который бы регулировал все аспекты данного института. Об отдельных сторонах суррогатного материнства говорится в Семейном кодексе РФ, Основах законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан, а также в ведомственных актах Министерства здравоохранения и социального развития. В этих актах данный процесс рассматривается с гражданско-правовой и медицинской сторон. В Уголовном кодексе РФ понятие «суррогатное материнство» вообще отсутствует. На наш взгляд, его следует ввести в российское уголовное законодательство, что обусловлено развитием репродуктивных технологий, а также необходимостью предупреждения преступных действий, совершаемых суррогатными матерями, и охраны жизни новорожденного ребенка.

В общеупотребительном значении мать – это женщина по отношению к своим детям. В толковом словаре В. Даля «мать» – это родительница.

В науке выделяют биологическую и небиологическую мать. Биологическая мать – это женщина, зачавшая, выносившая и родившая ребенка. С развитием репродуктивной медицины стало возможным суррогатное и генетическое материнство.

Генетическая мать – женщина, из яйцеклетки которой развивается ребенок, а суррогатная мать – женщина, согласившаяся добровольно забеременеть с целью выносить и родить биологически чужого ей ребенка, который будет затем отдан на воспитание его генетическим родителям. Они и будут юридически считаться родителями данного ребенка, несмотря на то, что его выносила и родила другая женщина.

Представляется, что понятие «мать» подразумевает женщину, зачавшую, выносившую и родившую ребенка. Тогда возникает вопрос о том, как должны быть квалифицированы действия суррогатной матери, направленные на лишение жизни новорожденного.

Ряд авторов считает, что убийство ребенка суррогатной матерью следует квалифицировать по соответствующей части ст. 105 УК РФ, так как она является небиологической (а именно юридической) матерью.

Мы не согласны с приведенной позицией, поскольку суррогатная мать выполняет функции вынашивания и рождения ребенка. Она также подвержена психическим расстройствам, связанным с беременностью и родами. Следует иметь в виду, что беременность и физиологические роды оказывают неблагоприятное воздействие на психику женщины. У беременных наблюдаются ипохондрические идеи, импульсивность, навязчивые состояния. Роды являются катастрофой и революцией для организма женщины, это сильнейшее потрясение. «Во время родов женщина может дойти до поступков самых невероятных и даже до самоубийства…». И при этом не имеет значения, каким было оплодотворение – естественным либо с использованием новых репродуктивных технологий. Не исключено также нахождение беременной женщины в условиях психотравмирующей ситуации.

Несомненно, вероятность попадания в такие условия невелика, так как генетические родители в соответствии с заключенным договором создают благоприятные условия протекания беременности. Но неблагоприятная ситуация может возникнуть, например, в случае отказа генетических родителей от ребенка, их преждевременной смерти и т.п.

Особого внимания заслуживает позиция профессора Н.Г. Иванова, выделяющего фактическое и юридическое материнство. Фактически женщина становится матерью с момента рождения ребенка, юридически, согласно ч. 1 ст. 48 Семейного кодекса РФ, с момента установления рождения ребенка органом записи актов гражданского состояния. Если женщина родила ребенка и сразу после родов, либо в условиях психотравмирующей ситуации, либо в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, но до записи ее в качестве матери убила его, то ее действия будут квалифицированы как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, либо как убийство, совершенное в состоянии аффекта. Такой вариант развития событий возможен и в том случае, если суррогатная мать вынашивает эмбрион для дальнейшего признания ребенка собственным.

Фактическое рождение ребенка еще не делает женщину матерью и, следовательно, исключает уголовную ответственность по признакам преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ, в связи с отсутствием специального субъекта преступления.

Получается, что квалификация деяния ставится в зависимость от фактической регистрации женщины в качестве матери, а не от субъективных критериев.

Несколько иначе выглядит ситуация, если суррогатная мать заключает договор с генетическими родителями и обязуется передать им ребенка. Если после рождения ребенка, но до записи одной из женщин, претендующих на материнство, суррогатная мать убивает ребенка, она будет нести ответственность либо по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, либо по ст. 107 УК РФ.

Таким образом, учитывая вышеизложенное, представляется, что слово «мать» в преамбуле ст. 106 УК РФ необходимо заменить словом «женщина» и изложить ее в следующей редакции: «Убийство женщиной рождаемого ею ребенка во время или сразу же после родов, а равно убийство женщиной рожденного ею ребенка в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости.».

При определении возраста наступления уголовной ответственности необходимо учитывать также медицинские критерии. Способность к зачатию – это главнейший и существенный признак половой зрелости, то есть женщина может родить ребенка, не достигнув 16 лет.

В правовой литературе существует точка зрения о том, что если убийство совершено матерью, не достигшей 16 лет, то она не подлежит уголовной ответственности, поскольку ст. 106 УК РФ является специальной нормой по отношению к ст. 105 УК РФ, содержащей привилегированный состав преступления.

Следственная практика придерживается другой позиции. Так, в марте 2011 г. в Санкт-Петербурге в мусорном баке был обнаружен новорожденный. В дальнейшем было установлено, что его матерью является 14-летняя школьница. По факту обнаружения тела новорожденного было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство малолетнего или иного лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии).

При анализе личности женщины, совершившей убийство новорожденного ребенка, немаловажное значение имеет возраст. В соответствии с Уголовным кодексом РФ возраст, с которого наступает уголовная ответственность за совершение рассматриваемого преступления, составляет 16 лет. Проблема квалификации данной статьи заключается и в том, что мать может находиться и в возрасте от 14 до 16 лет, проблема эта является очень сложной и на сегодняшний день не разработана в теории уголовного права России. в большинстве случаев данная проблема не употребляется в научных трудах, а в некоторых учебниках констатируется данная проблема, но пути её решения учеными не предложены. Сложность с привлечением к ответственности матери не достигшей 16 летнего возраста возникла из-за необдуманных нововведений российского законодателя, который применил в новом Уголовном кодексе Российской Федерации 1996 года, повышенный возраст уголовной ответственности по привилегированным составам преступления, а именно ст. 106, 107, 108 с 14 лет до 16 лет. Данные изменения оказались ошибочными и повлекли на практике множество проблем связанных с квалификацией преступлений при совершении их в период с 14 лет до 16 лет.

Законодатель, дифференцировал возраст, с которого наступает ответственность за убийство, тем самым заблокировал действие специальных норм по отношению к убийцам, которые достигли 14 летнего возраста детоубийцы и лишение свободы за совершение убийства новорожденного от шести до десяти лет, а мать убившая ребенка в 16 летнем возрасте получит санкцию всего до пяти лет. К сожалению, данный вопрос в специальной литературе оставлен без внимания. Так С.Ф. Милюкова отмечает: «Скажем, если законодатель по каким-либо причинам вновь откажется от специальной регламентации ответственности за детоубийство (как это было в УК 1960 года), это не будет означать, что такое преступление перестало быть преступлением вовсе, а лишь расширит поле действия общей нормы до прежних размеров. Между тем основания для такого решения имеются».

В разрешении данной проблемы некоторые ученые предлагают в данной ситуации применить положение теории конкуренции общего и специального состава: так как специальный состав предусмотренный статьей 106 УК РФ имеет приоритет, а поскольку его субъект отсутствует, то состава преступления вообще нет и мать, убившую своего новорожденного ребенка необходимо освободить от уголовного преследования. По нашему мнению, данная трактовка считается несправедливой и противоречит положениям о квалификации преступлений. В советской доктрине уголовного права существовала концепция конкуренции норм состава преступления – эти случаи имелись, когда в совершенном преступлении устанавливаются признаки двух или более составов преступления, данная концепция никем не оспаривалась. В настоящее время, ее разделяю с небольшими нюансами, подавляющее большинство ученых криминологов. Исходя из этого, мы считаем, ошибочным положение о том, что в ситуации убийства 14 летней и 16 летней матери конкуренция составов вообще не просматривается, поскольку в совершенном преступлении женщины отсутствуют признаки двух составов преступления. Таким образом, проблема заключается вовсе не с конкуренцией состава преступления, а с ситуацией при которой правоприменитель должен «примерить», нет ли в содеянном иного состава преступления. Данный состав находится в статье 105 Уголовного кодекса России, поскольку женщина в стрессовой ситуации является вменяемой. В данной ситуации возникает вопрос какой из видов убийства предложенных статьей 105 УК РФ необходимо применять (п. «в» ч. 2 или ч. 1 той же статьи). Мы считаем что психофизическое состояние матери близко к физиологическому аффекту, который имеет приоритет перед объективными признаками содеянного, так в постановлении Пленума Верховного Суда России от 27 января 1999 года по делам об убийствах. Состоянию аффекта отдается предпочтение перед множественностью ранений. Исходя из аналогии разъяснения Пленума в отношении сходнях ситуаций, но не аналогия закона.

В теории уголовного в последнее время не отрицается возможность аналогии при применении иных нормативных актов, кроме уголовного законодательства. Данной квалификацией в какой-то степени можно нейтрализовать неправильный подход к положениям нового УК РФ 1996 года, который и породил проблему, ответственности предусмотренную статьей 106 «Убийство матерью новорожденного ребенка» с 14 до 16 лет. Получается парадокс, что при совершении убийства девушкой старшего возраста она получила бы ответственность более мягкую нежели девушка моложе 16 лет. Исходя из этой проблемы, мы считаем, что возраст уголовной ответственности в статьях 106–108 необходимо возвратить к 14 годам.

Сложным вопросом остается, соотношение составов между статьями 106 и ч. 2 ст. 105 УК РФ. По нашему мнению нельзя согласиться с мнением Н.Г. Кадникова в том, что квалификация по статье 106 УК РФ, согласно разъяснению Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года, сохранится и в тех случаях когда при совершении детоубийства при обстоятельствах, указанных в п. «д» и «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Данное применение возможно для тех случаев особой жестокости, которые связаны с нанесением потерпевшему множества ранений. Если же особая жестокость проявляется в ином варианте, то смягчение ответственности быть не должно. Примером может служить случай который произошел в республике Тыва в 2002 году, тогда молодая мама Джигоева, была расстроена тем, что её трехнедельная дочь постоянно плачет, решила ее убить. С этой целью она три дня не кормила кошку, предварительно закрыв её в шкаф, когда кошка проголодалась, преступница положила ребенка на диван привязав к животику кусок мяса и выпустила кошку из шкафа и ушла. Через сутки гр. Джигоева вернулась домой и увидела, что ребенок был мертв, смерть наступила из-за того что одичавшее животное от голода выела внутренние органы у ребенка.

Также можно проанализировать случай, который произошел в 2001 году в Тайшетском районе Иркутской области, который явился показателем множества проблем которые не могла решить статья предусматривающая ответственность за убийство новорожденного ребенка (статья 106 УК РФ). Ситуация стала известна из-за резонансного убийства и огласки в прессе. Выяснилось, что пятнадцати летняя гражданка Соколова, имевшая к моменту совершения преступления ребенка, родила двойню от другого мужчины. Поскольку она не работала и у нее не было средств на существование, а отец ребенка отказался ей помогать, девушка попросила сотрудников Тайшетского родильного дома оставить там малышей, но они ответили отказом. Вернувшись в свой дом, страдавшая олигофренией в стадии дебильности молодая мама разожгла печь для приготовления обеда и за одно бросила в горящую топку малышей. Через минуту дети были мертвы под действием высоких температур.

В данной ситуации очень трудно квалифицировать содеянное матерью. Необходимо обратить внимание, на что при квалификации содеянного отношение имеет к статье 20 Уголовного кодекса России, в первую очередь часть третья предусмотренной статьи, которая исключает уголовную ответственность несовершеннолетних за любые преступления при наличии предусмотренных в ней обстоятельств. Уголовной ответственности подлежат только те лица, которые к моменту совершения преступления достигли возраста 16 лет: за 20 преступлений, перечисленных в ч. 2 ст. 20 УК РФ, – достигшие возраста 14 лет. Однако в части 3 статьи 20 УК РФ говорится, что если несовершеннолетний достиг возраста, предусмотренного частями первой или второй настоящей статьи, но в следствие отставания в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, во время совершения общественно опасного деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействий) либо руководить ими, он не подлежит уголовной ответственности. Значит по поводу особо жестокого способа убийства можно сказать: «…что лицо не осознавало виновной (т.е. она не понимала садистского убийства), поэтому п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ отпадает. Если говорить о квалификации по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ – убийство лица, заведомо находящегося в беспомощном состоянии, – то он также не может быть ей вменен в силу конкуренции убийства со смягчающими обстоятельствами, характеризующими поведение матери убийцы близким к аффекту. Остается квалифицировать содеянное по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ – убийство из корыстных побуждений, которое она не осознавала, но которые подвигли ее на совершение преступления.

Таким образом следует сделать вывод о том, что повышенный возраст уголовной ответственности за детоубийство по сравнению с убийством не означает, что в случае, когда женщина не достигла возраста 16 лет, она должна отвечать по статьей 105 Уголовного кодекса России. квалификация детоубийства, совершенное женщиной в возрасте от 14 до 16 лет, по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ не основана на законе, поскольку в данном случае речь идет о конкуренции специального и общего состава преступления, а привилегированного и квалифицированного. Если лицо не может быть привлечено к ответственности за преступление с привилегированным составом в силу не достижения необходимого возраста, то тем более оно не может быть привлечено к уголовной ответственности за квалифицированный состав преступления.

На практике бывают случаи когда родильница причиняет смерть не своему ребенку. В этой ситуации возможны два варианта: первый – родильница умышленно причиняет смерть другому новорожденному ребенку, второй – женщина родившая ребенка ошибается относительно того, что ее ребенок.

Если женщина умышленно причиняет смерть чужому ребенку, то ст. 106 УК РФ применению не подлежит.

Если, к примеру, находясь в условиях психотравмирующей ситуации, женщина решает убить своего ребенка, однако ошибается, так как ей принесли чужого ребенка и она лишает его жизни, то содеянное следует квалифицировать по статье 106 Уголовного кодекса России. В этом случае происходит ошибка в личности потерпевшего, которая по общему правилу, не влияет на квалификацию содеянного.