С развитием медицинских технологий и развития общества появилась возможность рождения детей с помощью привлечения суррогатного материнства. Понятие суррогатного материнства закреплено в части 4 статьи 51 Семейного кодекса России, считается, что суррогатной матерью женщину, которой имплантирован эмбрион другой женщины в целях его вынашивания.

Генетические родители при таком способе оплодотворения могут претендовать на юридический статус родителей в том случае, если суррогатная мать дала свое собственное согласие на запись генетических родителей в таком качестве. Согласие на запись генетических родителей в качестве легитимных суррогатная мать должна подтвердить после рождения ребенка. Возникают случаи, когда суррогатная мать отказывается от передачи ребенка родителям, в этом случаи ее записывают в качестве матери новорожденного ребенка. Из этого следует вывод, что в семейном законодательстве закреплено, что при суррогатном материнстве принцип признания выступает в противовес принципу происхождения.

Процедура оказания услуг в проведении репродуктивных операций заключается: составлением и подписанием договора между медицинским учреждением и родителями, выступающими в качестве заказчиков, данная операция является возмездной. Что касается договора между суррогатной матерью и «заказчиками», то оно не носит обязательного характера, если такой договор заключен между участниками отношений, тогда его предметом является вынашивание ребенка в утробе суррогатной матери, с целью его передачи генетическим родителям, а также обеспечения материальных интересов суррогатной матери.

Следует оговорить нюансы семейно-правовых и гражданско-правовых отношений по поводу суррогатного материнства, они имеют принципиальное отношение к вопросам уголовной ответственности суррогатной матери и не только за убийство новорожденного ребенка предусмотренного статьей 106 Уголовного кодекса России. За совершение иных преступлений, в основе квалификации, которых положено определение законного материнства в случаях применения методов искусственного репродуцирования. Данная ситуация существующая в уголовном законодательстве порождает большое количество вопросов, которые должны оперативно решаться на практике.

Первый вопрос связанный с квалификацией совершения убийства новорожденного в рассматриваемой проблемы относится к статьей 106 Уголовного кодекса России.

Главной задачей суррогатного материнства является вынашивание имплантированного эмбриона. Именно по этой причине иногда суррогатную мать сравнивают с инкубатором, однако это не совсем так исходя из принципа согласия. Именно суррогатной матери передается предпочтение при определении юридического материнства, а никому либо другому из участников данных договорных отношений, о которых мы говорили выше.

Для квалификации деяния по признакам предусмотренным статьей 106 Уголовного кодекса России необходимо наличие специально субъекта, таким является только мать. но с какового момента женщина становится матерью? В этом случае помогает разобраться различие между фактическим и юридическим материнством. Фактически женщина становится материю с момента рождения ребенка, юридический момент закреплен в части первой статьи 48 Семейного кодекса Российской Федерации, с момента установления рождения ребенка от матери органом записи актов гражданского состояния (далее органы ЗАГС), в данном случае появляется юридическая проблема. Если, женщина рождает ребенка и, сразу же после родов, либо в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, но до записи ее в качестве матери, убила его, возникает сложная ситуация. В этом случаи действия совершенные женщиной в таком случаи будут квалифицированы по пункту «в» части 2 статьи 105 Уголовного кодекса России, поскольку новорожденный ребенок находится в беспомощном состоянии, либо по статье 107 УК РФ, в случае аффективного состояния в котором пребывает женщина. Однако, женщина убивает ребенка, которого она родила, а в основе убийства лежали психофизиологические детерминанты, которые учтены в диспозиции статьи 106 УК РФ. Правильная квалификация требуется именно по данной статье, однако юридически женщина не имеет специального статуса субъекта преступления, но фактически она его имеет, следовательно, квалификация по признакам нормы закрепляющую более мягкую ответственность исключена. Данный вариант событий возможен, лишь в том случае, если суррогатная мать вынашивает эмбрион для дальнейшего признания ребенка в качестве родного.

Профессор уголовного права Н.Г. Иванов утверждал о парадоксальной ситуации, возникающей в данной ситуации, она заключается в том что квалификация деяния в случае признания материнства только при наличии юридически значимых действий ставится в зависимость не от субъективных критериев, не от императива вины, а от фактической регистрации женщины в качестве рожденного ребенка. В Семейном кодексе отражено закрепление материнства только после записи в книги органов ЗАГС (ч. 1 ст. 48 Семейного кодекса), получается, что женщина считается матерью с момента наличия соответствующей записи.

В Статьях 48 и 51 Семейного кодекса России имеют принципиальное значение для установления уголовной ответственности за убийство матерью новорожденного ребенка, представляя собой бланкетную норму определения материнства. Именно, исходя из этого законодательного закрепления рождение ребенка, женщиной не делает ее матерью новорожденного, следовательно, исключает уголовную ответственность по признакам преступления, предусмотренного статьей 106 УК РФ из-за отсутствия специального состава преступления.

Данная ситуация становится еще более запутанной, если суррогатная мать заключает договор с генетическими родителями, в котором обязуется передать им родившегося ребенка. Договор о суррогатном материнстве может, быть, расторгнут в любое время по инициативе суррогатной матери, однако в своих действиях он свидетельствует о намерениях лиц. Согласившись на передачу ребенка его генетическим родителям до его фактического рождения, суррогатная мать отказывается от признания материнства в свою пользу и не может считать родившего ребенка своим. Если после рождения ребенка, но до записи одной из женщин, претендующих в качестве матери, у суррогатной матери возникает умысел на убийство и она совершает убийство новорожденного, она будет нести ответственность либо по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Или по ст. 107 УК РФ. Данная квалификация не вызывает сомнений, поскольку намерения суррогатной матери были обнаружены в договоре, но если договор был заключен. А намерения суррогатной матери отказаться от новорожденного имели место, но после рождения ребенка она не подтвердила данного намерения и посчитав возможным оставить ребенка за собой, ситуация становится еще более сложной для квалификации.

Согласно ч. 4 ст. 51 Семейного кодекса России, суррогатная мать может дать согласие на передачу ребенка после его фактического рождения. Если она не дала соответствующего согласия после фактического рождения новорожденного, не смотря на передачу в соответствии с условиями договора, то у нее появляется право на закрепление материнства в книге органов ЗАГС. Если, суррогатная мать совершает убийство новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации, ее действия фактически родившей женщины попадают в такую же парадоксальную ситуацию, которая характерна для родившей женщины, которая на этот момент не оформлена в качестве матери.

Также сложности на практике вызывают случаи, когда суррогатная мать подтверждает свое согласие на юридическую запись в качестве матери женщины, оплодотворенную яйцеклетку которой она вынашивала, и соответствующая запись была произведена, может случится, что материнские чувства побуждают оставить ребенка себе и в условиях психотравмирующей ситуации она убивает новорожденного ребенка. Юридический аспект заключается в том, что после официальной записи в качестве родителей генетической матери и отца, суррогатная мать не вправе оспаривать факт материнства, однако фактически субъективные признаки предусмотренные статьей 106 УК РФ имеют место. В итоге квалификация зависит от факта официальной записи.

Также особый интерес вызывает квалификация действий суррогатной матери, которая убила новорожденного до юридической записи в качестве матери новорожденного ребенка, но в дальнейшем была записана в качестве матери новорожденного. Исходя из толкования закона, квалификация действий по схеме, при которой квалифицируются действия родившей женщины до юридически оформленной записи, но юридическая запись только подтверждает происхождение ребенка и является формальным моментом признания. Получается, что действия такой женщины (суррогатной матери) квалифицируются не как убийство матерью новорожденного ребенка, однако при дальнейшем разбирательстве получается, что убитый ею ребенок является ее ребенком. Исходя из этого, нарушается принцип справедливости уголовно-правового характера, как с учетом общественной опасности, так и обстоятельств совершенного деяния.

Сложности могут возникнуть при ситуации, когда новорожденного ребенка убивает генетическая мать, которой ребенок был отдан с согласия суррогатной матери, и которая была официально записана в качестве матери в книге записи рождений. В статье 106 Уголовного кодекса России объективная сторона преступления построена таким образом, что в своей диспозиции носит три разновидности убийства. Первая разновидность заключается, что убийство новорожденного во время или сразу же после родов; вторая – в условиях психотравмирующей ситуации; третья – в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости. Из перечисленных случаев, только первая ситуация требует установления непосредственной связи между убийством и обстоятельствами родового процесса, по этому к данной ситуации может быть привлечена женщина роженица. При совершении иных видов убийства ответственность может нести не только роженица. С юридической точки зрения к уголовной ответственности за данное преступление может быть привлечена и женщина, не рожавшая ребенка, а лишь записанная в качестве матери в книге записи рождений, при стрессовых ситуациях провоцирующих деяния. Данное предположение будет неверным, так как в качестве матери может быть записана мать не только родившая ребенка, но и женщина желающая получить ребенка и оформить его в качестве родного.

Квалификация деяния, предусмотренная статьей 106 Уголовного кодекса России, возможна в тех случаях, когда необходимо наличие специального субъекта преступления, которым выступает мать. Согласно уголовно-правовой политики, в случае совершения деяния, только он может быть исполнителем, остальные лица выступают в качестве соучастников в совершении преступления, но не могут быть исполнителями его совершения. Данная формула закреплена в части 4 статьи 34 Уголовного кодекса России, следовательно, совместно с матерью родившей ребенка убийство могут совершать иные лица, это правило относится и к убийству совершенному суррогатной матерью с иными лицами.

Суррогатная мать, ранее записанная в качестве матери ребенка, находясь в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости (данное состояние, к примеру может возникнуть в результате наложения психофизиологических особенностей роженицы в стрессовой ситуации, вызванной угрозами или иными действиями генетической матери отдать ей ребенка), дает согласие на убийство новорожденного ребенка генетической матерью. Последняя, также находясь в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, принимает решение и убивает ребенка. Суррогатная мать записанная в качестве юридической матери ответственности за убийство нести не может, поскольку не выполняла объективную сторону преступления. Ответственность в данном случае будет нести только генетическая мать, но не по статье 106 УК РФ, а по статье предусматривающей ответственность за убийство лица находящегося в состоянии аффекта, либо за убийство лица находящегося в беспомощном состоянии по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Направленность умысла на совершение убийства суррогатной матери была предусмотрена статьей 106 Уголовного кодекса РФ, но она не являлась не исполнителем, ни соучастником этого преступления. поскольку было совершено иное преступление. Соучастником другого преступления она также не может быть, так ее умысел свидетельствовал о желании совершения именного этого деяния, выходит, что в такой ситуации суррогатная мать не может быть привлечена к ответственности.

Также может возникнуть ситуация при которой суррогатная мать, находясь в условиях психотравмирующей ситуации, склоняет генетическую мать, которая официально записана в качестве матери, убить новорожденного, используя при этом невменяемость генетической матери (т.е. посредственное причинение). В данной ситуации должна действовать формула закрепленная в ч. 2 ст. 33 УК РФ, но в данном случае она не может действовать, поскольку исполнителем преступления предусмотренного статьей 106 Уголовного кодекса России, является специальный субъект, к которому в описанной случае суррогатная мать не имеет отношения. По другому будет обстоять дело, если суррогатная мать будет являться подстрекателем, а совершение преступления выполнение объективной стороны будет выполнять специальный субъект. Поскольку специальный субъект, как исполнитель отсутствует, следовательно подстрекателя не будет. Получается, что к уголовной ответственности в такой ситуации вообще никто не привлекается.

Суррогатная мать, будучи записанной в качестве матери в книге записей рождения, находясь в условиях психотравмирующей ситуации, совместно с генетической матерью, которая находится в аналогичных условиях, убивают новорожденного. Объективную сторону убийства в данном случае выполняют совместно, имея единый умысел на убийство. В данном случае возникает вопрос о групповом совершении преступления, однако разрешен положительно он не может, так как существует лишь один специальный субъект. Поэтому ответственность за совершенные действия будет распределена следующим образом: суррогатная мать будет отвечать по ст. 106 УК РФ, а генетическая в зависимости от наличия соответствующих признаков, либо по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, либо по ст. 107 УК РФ. Данное решение противоречит императиву вины, закрепленному в ст. 5 УК РФ, и принципу справедливости ст. 6 УК РФ. Исходя из этого невозможно и соучастие с распределением ролей, поскольку нет исполнителя (соучастие возможно в тех случаях, когда другое лицо выполняет совместно с исполнителем объективную сторону преступления).

Суррогатная мать, будучи записана в качестве матери в книге записи рождений, находясь в состоянии невменяемости, убивает новорожденного под влиянием мужа генетической матери, т.е. под влиянием мужчины, который под давлением психотравмирующей ситуации, спровоцированной отказом суррогатной матери отдать ребенка в нарушении первоначальной договоренности, и решает именно таким образом разрешить разногласия. Ответственность для него исключена по той же причине, по которой исключена ответственность неспециального субъекта, склоняющего лицо, не подлежащее уголовной ответственности, совершить преступление, предусматривающее ответственность лишь специального субъекта.

Суррогатная мать, отвечающая всем требованиям специального субъекта преступления и ранее записанная в качестве матери новорожденного ребенка, находясь в условиях психотравмирующей ситуации, под влиянием родственников, мужа иных лиц убивает ребенка. При этом данные лица (лицо) руководствуются теми же намерениями наряду с суррогатной матерью, пример совершения преступления может послужить тяжелое материальное положение. В данном случае деяние необходимо квалифицировать как деяние совершенное с соучастием, при этом действия мужчины или иного родственника должны быть оценены в качестве подстрекательских, исходя из формулы соучастия ст. 32 УК РФ и описания роли подстрекателя ч. 4 ст. 33 УК РФ.

Для того чтобы на практике избежать проблем с квалификацией, убийства суррогатной матерью новорожденного ребенка, необходимо изменить диспозицию статьи 106 Уголовного кодекса России, уточнив ее редакцию так: «Убийство женщиной рожденного ею ребенка». Данная редакция позволит избежать спорных моментов, существующих в настоящее время. Кроме того, представляется отказаться от применения императива ч. 4 статьи 34 УК РФ, исключив данный пункт, в этом случае будут сняты недоумения в случае квалификации деяния при отсутствии специального субъекта.