В науке уголовного права детально изучены конкретные квалифицированные и привилегированные составы (квалифицирующие и привилегирующие признаки составов). Большой массив литературы посвящен квалифицирующим и привилегиру- ющим признакам преступлений против жизни и здоровья, квалифицирующим признакам половых преступлений, преступлений против собственности, против государственной власти и т.д. Значительно меньше внимания уделяется, так сказать, «общей части» квалифицирующих и привилегирующих признаков, т.е. указанным признакам как таковым, безотносительно к конкретным составам преступлений. Л.Л. Кругликов справедливо отмечает, что уголовно-правовая теория довольно активно разрабатывает понятие отдельных квалифицирующих обстоятельств, при этом недостаточно настойчиво разрабатывая общую теорию квалифицирующих обстоятельств[1].

В рамках общей теории квалифицирующих обстоятельств наибольший интерес для настоящего исследования представляют требования, которым должны соответствовать квалифицирующие и привилегирующие признаки, или критерии отбора законодателем обстоятельств для их закрепления в качестве квалифицирующих или привилегирующих признаков состава преступления.

Необходимо отметить, что в УК РФ, как и в прежнем отечественном уголовном законодательстве, привилегированные составы практически не используются для дифференциации ответственности, чего нельзя сказать о квалифицированных составах. УК РФ предусматривает лишь привилегированные составы убийства и причинения тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, тогда как квалифицированные составы присутствуют в большинстве статей Особенной части УК РФ. Этим объясняется то обстоятельство, что квалифицирующие признаки традиционно пользуются большим вниманием ученых-криминалистов. Это касается как квалифицирующих признаков в целом, так и критериев отбора обстоятельств, претендующих на статус квалифицирующих[2].

Однако правовая природа квалифицирующих и привилегирующих признаков состава едина. В ряде научных работ квалифицирующие признаки исследуются совместно с привилегирующими, поскольку обе группы признаков выступают в качестве средства дифференциации уголовной ответственности[3]. Разница между ними состоит в том, что квалифицирующие признаки используются для дифференциации ответственности в сторону ее ужесточения, а привилегирующие - в сторону смягчения. Из этого следует, что критерии отбора обстоятельств для закрепления в качестве квалифицирующих признаков состава, в принципе, применимы и к обстоятельствам, «претендующим» на статус привилегирующих признаков.

Для целей нашего исследования представляется целесообразным рассмотреть указанные критерии и провести оценку соответствия этим критериям привилегиру- ющих признаков убийства, предусмотренных ч. 1 ст. 107, ч. 1 ст. 108 и ч. 2 ст. 108 УК РФ (детоубийство будет отдельно рассмотрено во второй главе работы).

1. Обстоятельство, «претендующее» на признание в законе в качестве приви- легирующего признака, всегда должно свидетельствовать о существенно меньшей степени общественной опасности деяния[4].

Из этого критерия вытекают два важных положения.

Во-первых, привилегирующее обстоятельство должно уменьшать степень общественной опасности содеянного во всех без исключения случаях. Иными словами, во всех случаях наличия привилегирующего обстоятельства можно с полной уверенностью говорить о меньшей общественной опасности деяния по сравнению с основным составом данного преступления.

Во-вторых, снижение степени общественной опасности должно быть значительным, существенным.

В дореволюционной литературе при характеристике квалифицированных видов убийства отмечалось, что хотя убийство, например, слугой своего господина или учеником учителя в большинстве случаев и повышает степень общественной опасности содеянного, все же возможны случаи, когда обязательное усиление наказания было бы лишено оснований, в связи с чем придание указанным обстоятельствам характера квалифицирующих было бы вряд ли справедливым[5].

Однако рассматриваемое свойство квалифицирующих и привилегирующих обстоятельств - безусловное влияние на изменение степени общественной опасности - является спорным. Например, Н.Г. Кадников считает, что если законодатель допускает малозначительность деяния, формально содержащего все признаки преступления, то и отдельные дифференцирующие (квалифицирующие или привилегирую- щие) признаки могут быть малозначительными[6] [7].

Например, как полагает автор, такой квалифицирующий признак кражи, как ее совершение из одежды потерпевшего (п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ), не во всех случаях обеспечивает резкий (существенный) «скачок» в степени общественной опасности содеянного. В связи с этим Н.Г. Кадников предлагает дополнить ст. 14 УК РФ частью 3: «Если действие (бездействие) лица лишь формально соответствует признаку, который в Особенной части настоящего Кодекса влечет повышенную (квалифицирующий признак) или пониженную (привилегирующий признак) уголовную ответ-5

ственность, последняя наступает без учета данного признака» .

В части возможности не учитывать привилегирующий признак предложение Н.Г. Кадникова трудно поддержать. Если уж законодатель запрещает признавать малозначительными смягчающие обстоятельства, которые не влияют на квалификацию и подлежат учету при индивидуализации наказания (ст. 61 УК РФ), то тем более это невозможно применительно к привилегирующим обстоятельствам, значительно изменяющим пределы наказуемости деяния. Кроме того, в отношении привилегирую- щих признаков предлагаемое дополнение ст. 14 неактуально, поскольку в УК РФ привилегирующие признаки почти не используются. К тому же трудно представить ситуацию, в которой суд признал бы «малозначительным», например, совершение убийства при превышении пределов необходимой обороны и квалифицировал содеянное не по ч. 1 ст. 108, а по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

По поводу второй составляющей первого критерия конструирования привилегированных составов отметим, что существенность и значительность уменьшения степени общественной опасности относятся к числу оценочных категорий. В самом деле, когда уменьшение степени общественной опасности деяния можно считать существенным, а когда - несущественным? Тем более что названное свойство - существенное влияние на уменьшение степени общественной опасности деяния - присуще и смягчающим обстоятельствам в собственном смысле слова (за исключением обстоятельств, не относящихся непосредственно к деянию, например, явка с повинной или наличие малолетних детей у виновного). Л.Л. Кругликов подчеркивал, что смягчающие и отягчающие обстоятельства не просто влияют на опасность преступления и личности (или только личности) виновного (и, следовательно, на объем ответственности), но это влияние является значительным, существенным[8].

Так, совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств (п. «д» ч. 1 ст. 61 УК РФ) или в результате физического принуждения (п. «е» указанной части), несомненно, значительно уменьшают степень общественной опасности содеянного, однако названные обстоятельства не влекут привилегированной ответственности - ни за убийство, ни за иные преступления. При учете таких обстоятельств наказание назначается в рамках санкции соответствующей статьи Особенной части УК РФ, тогда как привилегирующие признаки влекут изменение санкции и наказуемости деяния.

Возможно, по этой причине Л.Л Кругликов и другие авторы говорят не просто о существенном, а о резком влиянии квалифицирующих и привилегирующих обстоятельств на степень общественной опасности[9], что, впрочем, тоже является оценочной характеристикой.

О существенном изменении степени общественной опасности квалифицированного или привилегированного состава может свидетельствовать существенное изменение санкции по сравнению с санкцией за основной состав преступления. Однако здесь имеет место подмена причины следствием, так как изменение санкции выступает результатом изменения степени общественной опасности преступления. Избегая этой подмены, переформулируем данный тезис следующим образом: квалифицирующее или привилегирующее обстоятельство должно оправдывать существенное (значительное) изменение (повышение или понижение) законодателем санкции по сравнению с санкцией, установленной им за основной состав преступления. Но и в этом случае не удается избежать оценочных понятий и аналогичного вопроса: когда изменение санкции можно признать значительным, а когда нет?

На наш взгляд, существенное влияние обстоятельства на степень общественной опасности содеянного могло бы выражаться в изменении вследствие наличия такого обстоятельства категории преступления (ст. 15 УК РФ), но очевидно, что в ряде случаев это невыполнимо. Так, например, к категории особо тяжких преступлений, бесспорно, должны быть отнесены как простое, так и квалифицированные убийства, что и предусмотрено УК РФ.

Если взглянуть на санкции статей 105-108 УК РФ, можно сделать вывод именно о резком, по мнению законодателя, уменьшении степени общественной опасности привилегированных убийств по сравнению с простым убийством. Так, простое убийство отнесено к категории особо тяжких преступлений, а привилегированные - к категории преступлений средней и небольшой тяжести. Нижний порог санкции за простое убийство (6 лет лишения свободы) превышает максимальную из санкций, установленных за привилегированные убийства (5 лет лишения свободы).

Требование о значительном или резком влиянии привилегирующего признака на степень общественной опасности деяния предполагает наличие возможности измерения этой степени. Т.А. Лесниевски-Костарева в качестве самостоятельного критерия отбора квалифицирующих и привилегирующих обстоятельств выделяет существование реальной возможности оценки законодателем увеличения или уменьшения степени общественной опасности содеянного в случае присутствия квалифицирующего или привилегирующего обстоятельства1, отмечая при этом, что в настоящее время механизма такой оценки нет (за исключением метода экспертных оценок)[10] [11] [12].

Задача измерения степени общественной опасности намного упрощается в случаях, когда квалифицирующим признаком выступает размер причиненного ущерба. Очевидно, что хищение 2 млн. рублей обладает большей общественной опасностью, чем хищение 10 тыс. рублей, а дача взятки в размере 15 тыс. рублей менее опасно, чем дача взятки в особо крупном размере, и т.д. Однако в любом убийстве степень ущерба всегда одинакова и выражается в смерти человека (исключением может служить убийство двух или более лиц). Причем уголовный закон защищает жизнь всякого человека в равной мере, независимо от его возраста, социального положения, заслуг перед обществом и т.п. Поэтому применительно к убийству следует в первую очередь руководствоваться положением, что степень общественной опасности преступления определяется объективными и субъективными элементами

-5

преступного деяния . При одинаковых объекте преступления (жизнь человека), преступных последствиях (смерть человека), форме вины (умысел), являющихся, как мы писали выше, элементами содержания характера общественной опасности, различные виды убийства могут различаться по степени общественной опасности в зависимости, в том числе, от способа совершения преступления (общеопасный способ (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ), особо жестокий по отношению к потерпевшему способ (п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ) и др.), цели, мотива и побуждений (например, корыстное убийство характеризуется большей общественной опасностью, чем убийство из ревности или личной неприязни). Как писала Н.Ф. Кузнецова, низменные побуждения в убийстве могут быть различны по степени злостности, внезапный или аффективный умысел по степени опасности уступает предумыслу, т.е. заранее и тщательно осмысленному субъективному отношению лица к предстоящему преступлению, и т.д.[13]

По нашему убеждению, основанному, в частности, на рассмотрении в предыдущем параграфе привилегирующих признаков, закрепленных в ч. 1 ст. 107, ч. 1 и ч. 2 ст. 108 УК РФ, убийство, совершенное в состоянии аффекта, убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, и убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, характеризуются гораздо меньшей степенью общественной опасности, чем простое убийство.

2. Привилегирующими могут быть признаны лишь те обстоятельства, которые характеризуют содеянное, то есть обстоятельства, проявившиеся в преступлении[14] [15].

Из этого следует, во-первых, что не должны признаваться привилегирующими те обстоятельства, которые относятся к личности виновного, включая ее обществен-

-5

ную опасность, не будучи выражены при этом в самом деянии . По этой причине не могут быть привилегирующими обстоятельствами, например, несовершеннолетие, беременность виновной, совершение преступления лицом, ранее не привлекавшимся к уголовной и административной ответственности, и т.д.

Во-вторых, к привилегирующим могут быть отнесены только те обстоятельства, которые имели место до момента окончания преступления. С этой точки зрения, не должны признаваться привилегирующими такие обстоятельства (в том числе относящиеся к характеристике личности виновного), как, например, предотвращение виновным вредных последствий, возмещение причиненного вреда, оказание помощи потерпевшему и т.д.[16].

Нетрудно заметить, что данный критерий привилегизации вытекает из первого критерия, т.е. из требования о существенно меньшей степени общественной опасности привилегированного состава по сравнению с простым составом. Ведь если обстоятельство характеризует только личность виновного или его постпреступное поведение и непосредственно не выражено в самом преступлении, нельзя говорить, что это обстоятельство уменьшает степень общественной опасности содеянного.

То, что привилегирующие обстоятельства, закрепленные в статьях 107 и 108 УК РФ, выражены непосредственно в деянии и имели место до момента его окончания, с очевидностью следует из диспозиций и даже из названия указанных статей. Статья 107 устанавливает ответственность за убийство, совершенное в состоянии аффекта, вызванного насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего либо иными противоправными или аморальными действиями (бездействием) потерпевшего, а равно длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего, ч. 1 ст. 108 - за убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, ч. 2 ст. 108 - за убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Противоправное и (или) аморальное поведение потерпевшего в данных преступлениях имело место до момента их окончания, поскольку именно это поведение и привело к совершению рассматриваемых деяний.

В то же время нельзя не отметить, что наличие аффекта дает определенное представление и о личности виновного. Одни и те же противоправные или аморальные действия могут вызвать различные эмоции в зависимости от темперамента и психологических особенностей личности. Так, например, оскорбления в нецензурной форме могут привести к состоянию аффекта у взрывного, вспыльчивого человека, а сдержанный и невозмутимый человек может вообще не обратить на них внимания. Однако при этом аффект, как правильно указывается в литературе, характеризует не субъекта преступления, а само деяние, являясь элементом его субъективной стороны[17].

Обстоятельство, претендующее на включение в число привилегирующих, должно быть относительно распространенным (т.е. не должно носить единичного характера), однако оно не может сопровождать большинство преступлений определенного вида[18].

Применительно к рассматриваемым видам убийства названный критерий соблюдается. Так, убийство, совершенное в состоянии аффекта, и убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, довольно распространены в судебной практике, но при этом совершаются намного реже, чем основной состав убийства (ч. 1 ст. 105 УК РФ). Так, в 2015 г. по ч. 1 ст. 105 осуждено 7190 лиц, ч. 1 ст. 107 - 91, ч. 2 ст. 107 - 3, ч. 1 ст. 108 - 340. За первое полугодие 2016 г. по ч. 1 ст. 105 осуждено 3373 лица, по ч. 1 ст. 107 - 32, ч. 2 ст. 107 - 1, ч. 1 ст. 108 - 134[19].

Убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, гораздо менее распространено, но и оно не носит исключительного характера. В 2015 г. по ч. 2 ст. 108 УК РФ осуждено 5 лиц, в 2014 г. и в первом полугодии 2016 г. - по 2[20]. Таким образом, каждый год стабильно совершается несколько преступлений, квалифицированных по ч. 2 ст. 108 УК РФ.

Обстоятельство, претендующее на статус привилегирующего, может быть сформулировано в достаточно абстрактной форме (например, невозможно подвергнуть законодательной регламентации такое обстоятельство конкретного уголовного дела о краже, как ущерб в сумме 5000 рублей)[21].

В действующем УК РФ привилегирующие обстоятельства составов убийства, предусмотренных статьями 107 и 108, сформулированы вполне абстрактно. Казуистичное изложение зачатков норм о привилегированных видах убийства характерно для памятников древнерусского права. Например, Русская Правда, как уже отмечалось, позволяла убить вора, пойманного на месте преступления, но запрещала убийство после его задержания, когда вор уже не представляет опасности. Однако это объясняется в первую очередь общим низким уровнем юридической техники в древнерусском праве и неразработанностью основных институтов уголовного права, в том числе обстоятельств, исключающих преступность деяния (а тем более - понятий нарушения правомерности таких обстоятельств).

В то же время следует подчеркнуть, что рассматриваемое требование носит содержательный, а не юридико-технический характер. Речь идет о требовании, которому должно соответствовать потенциальное привилегирующее обстоятельство, а не

требовании к юридико-техническому закреплению в законе обстоятельства, которое уже признано законодателем привилегирующим. Если то или иное обстоятельство в принципе не может быть сформулировано в абстрактной форме, оно не может и претендовать на статус привилегирующего или квалифицирующего.

Существует реальная возможность установления обстоятельства конкретного уголовного дела, соответствующего предусмотренному в законе привиле- гирующему признаку[22].

Установление обстоятельств уголовных дел в большей степени относится к сфере криминалистики и уголовно-процессуального права, поэтому для оценки соответствия потенциального привилегирующего обстоятельства указанному критерию целесообразно обращение к этим дисциплинам, включая специальные исследования[23].

Вместе с тем трудно усомниться, что привилегирующие обстоятельства, указанные в ч. 1 ст. 107 и ст. 108 УК РФ, могут быть установлены в конкретных уголовных делах. Уровень развития криминалистической техники и тактики, судебной экспертизы, института доказывания позволяет с высокой степенью достоверности установить, что в момент убийства виновный находился в состоянии аффекта, вызванного противоправным или аморальным поведением потерпевшего, а также что убийство совершено при превышении пределов необходимой обороны или при превышении мер, необходимых для задержания преступника.

В частности, при расследовании убийства для правильной оценки роли личности и поведения потерпевшего в формировании мотива, создании ситуации преступления, для установления психического состояния виновного используются психологические знания, в том числе в форме судебно-психологической экспертизы и участия специалиста-психолога в следственных действиях[24] [25]. Требование о проведении судебно-психологической экспертизы касается в первую очередь убийства в состоянии аффекта.

Для установления привилегирующих обстоятельств, предусмотренных ч. 1 ст. 107 и ст. 108 УК РФ, могут быть использованы и другие средства, в том числе свидетельские показания. Например, показания, что в момент убийства виновный «побледнел», «весь дрожал», «говорил не своим голосом», могут свидетельствовать об

-5

аффекте . В случае совершения преступления в общественном месте могут использоваться записи камер видеонаблюдения и т.д.

Онежским городским судом Архангельской области Заборщиков признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 108 УК РФ. Преступление было совершено в баре, в котором были установлены видеокамеры. По техническим причинам (из-за сбоя в электропитании) в течение нескольких минут видеозапись не производилась, и камеры не зафиксировали момент преступления. Несмотря на это, обстоятельства преступления: угроза применения насилия, не опасного для жизни и здоровья, способ защиты, явно не соответствующий характеру и опасности посягательства (нанесение «розочкой» бутылки колото-резаного ранения шеи), посткриминальное поведение и т.д. - были установлены благодаря другим доказательствам, в том числе показаниям самого виновного и свидетелей (посетителей и персонала бара)[26] [27] [28].

Т.А. Лесниевски-Костарева выделяет также дополнительные («условноформальные») критерии конструирования привилегированных и квалифицированных составов и относит к ним, в частности, правосознание общества и отношение общественного мнения к ослаблению или усилению уголовной репрессии посредством привилегирующих и квалифицирующих признаков, традиции использования квалифицирующих и привилегирующих признаков в истории отечественного уголовного законодательства, международный законотворческий опыт .

Закрепление составов убийства, указанных в ч. 1 ст. 107, ч. 1 ст. 108 и ч. 2 ст. 108, в качестве привилегированных, как представляется, соответствуют общественному правосознанию3 и, как следует из § 1 настоящей главы, традициям регламентации ответственности за привилегированные составы убийства в истории отечественного законодательства, в меньшей степени - традициям зарубежного уголовного права.

Необходимо заметить, что большинству рассмотренных выше критериев (тре-

бований) должны соответствовать любые признаки состава преступления, а не только привилегирующие или квалифицирующие[29]. Требование о существенном и обязательном влиянии на степень общественной опасности содеянного, наоборот, носит специальный характер и относится только к квалифицирующим и привилегирую- щим признакам. Данный критерий привилегизации следует отнести к основополагающим, так как он связан с главной функцией привилегирующих признаков - дифференциацией ответственности в зависимости от степени общественной опасности преступления.

Таким образом, выделение российским законодателем в качестве привилегированных составов убийства, совершенного в состоянии аффекта (ч. 1 ст. 107 УК РФ), убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108 УК РФ), и убийства, совершенного при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108 УК РФ), соответствует выработанным в науке уголовного права критериям привилегизации преступлений.

В то же время всесторонний анализ привилегирующих признаков убийства матерью новорожденного ребенка (ст. 106 УК РФ) позволяет сделать вывод об их несоответствии главному, системному критерию привилегизации - обязательному влиянию на существенное уменьшение степени общественной опасности привилегированного состава по сравнению с основным составом (ч. 1 ст. 105 УК РФ).

С другой стороны, следует отметить наличие объективных предпосылок привилегизации убийства по просьбе потерпевшего по мотиву сострадания, которое в настоящее время не относится к числу привилегированных составов убийства.

Детоубийству и убийству по мотиву сострадания посвящены отдельные главы

настоящего исследования.

Наряду с критериями привилегизации, следует рассмотреть требования к законодательной технике построения привилегированных составов - требования, которые можно условно назвать законодательно-техническими, или юридико- техническими. Если критериями привилегизации законодатель должен руководствоваться на этапе решения вопроса о целесообразности привилегизации того или иного состава преступления, то законодательно-технические требования должны быть соблюдены уже на этапе закрепления привилегированных составов в уголовном законе.

К законодательно-техническим (юридико-техническим) относятся следующие требования.

Привилегирующий признак должен быть описан в диспозиции статьи Особенной части УК, но не в санкции, как это зачастую имело место в ранее действовавшем уголовном законодательстве (УК РСФСР 1922, 1926, 1960 гг.)[30].

Каждый привилегированный состав преступления целесообразно закреплять в отдельной статье уголовного закона, за исключением тех случаев, когда основной состав преступления не имеет квалифицирующих признаков, а обладает только при- вилегирующими[31].

Содержание привилегирующего признака должно быть согласовано со спецификой признаков и конструкций основного состава преступления. В частности, формулировка привилегирующего признака не должна входить в противоречие с основным составом[32].

При описании привилегированного состава нецелесообразно воспроизводить признаки объективной стороны основного состава. Вместо этого в диспозиции статьи, предусматривающей привилегированный состав, следует использовать, в частности, словосочетание «то же деяние»[33].

Привилегирующий признак должен быть четко зафиксирован в диспозиции соответствующей статьи; он не должен подразумеваться или презюмироваться законодателем[34] [35].

Статьи 107 и 108 УК РФ, как несложно заключить из их анализа, отвечают указанным законодательно-техническим требованиям, за исключением требования о закреплении каждого привилегированного состава в отдельной статье.

Объединение в одной статье УК убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны, и убийства, совершенного при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, связано с традициями отечественного уголовного права. Напомним, что в УК РСФСР 1922 г. ответственность за оба вида убийства тоже была предусмотрена одной статьей (ст. 145). УК РСФСР 1960 г. относил к привилегированным убийство, совершенное в состоянии сильного душевного волнения (ст. 104), и убийство при превышении пределов необходимой обороны (ст. 105). При этом согласно разъяснению Пленума Верховного Суда СССР, по ст. 105 УК РСФСР 1960 г. могло квалифицироваться и убийство

-5

при превышении мер, необходимых для задержания преступника .

Поскольку речь идет о пусть и схожих, но самостоятельных составах убийства, следует согласиться с предложением предусмотреть эти составы в отдельных статьях УК РФ[36]. Поэтому автором предлагается признать часть 2 ст. 108 УК РФ утратившей силу и ввести статью 1081 «Убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление».

Существуют и другие юридико-технические требования, касающиеся построе
ния привилегированных составов. Так, при описании привилегирующих признаков следует избегать расплывчатых формулировок, оценочных понятий, стремиться к унификации терминологии и т.д.1 Однако данные требования носят универсальный характер и не относятся к специфике привилегированных составов, а потому не нуждаются в специальном рассмотрении.

С учетом вышеизложенного можно сделать вывод, что включение в систему привилегированных составов убийства преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 107, ч. 1 и ч. 2 ст. 108 УК РФ, является обоснованным.

В то же время считаем целесообразным высказать предложение ужесточить наказуемость этих преступлений и тем самым вывести привилегированные составы убийства из категории преступлений небольшой тяжести, что, как представляется, больше соответствует степени их общественной опасности.

Вопрос о том, допустимо ли отнесение противоправного умышленного причинения смерти человеку (пусть и при наличии привилегирующих обстоятельств) к преступлениям небольшой тяжести, носит этико-правовой характер. Человеческая жизнь - это важнейшая социальная ценность и главный приоритет уголовноправовой охраны. Несмотря на это, положения УК РФ об ответственности за привилегированные составы убийства в последние годы подверглись существенной «либерализации».

В 2009 и 2011 гг. законодатель смягчил наказуемость рассматриваемых преступлений, предусмотрев за их совершение новые виды наказаний, не связанные с лишением свободы.

Изначально УК РФ отнес убийство при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108) к преступлениям небольшой тяжести, а остальные привилегированные убийства - к преступлениям средней тяжести. Федеральный закон от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской

Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации»[37], значительно «гуманизировавший» уголовную ответственность, перевел «простое» убийство в состоянии аффекта (ч. 1 ст. 107) и убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108), в категорию преступлений небольшой тяжести. В соответствии с ч. 2 ст. 15 УК РФ (в ред. Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ), преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание не превышает трех лет лишения свободы, а не двух, как в прежней редакции.

Следует сказать, что в последние годы грань между преступлениями небольшой и средней тяжести становится все более размытой. Еще сильнее названные категории преступлений сблизил указанный Федеральный закон от 7 декабря 2011 г., в котором в качестве смягчающего наказание обстоятельства предусмотрено совершение впервые вследствие случайного стечения обстоятельств преступления не только небольшой, но и средней тяжести. Законодатель во многих случаях не проводит различий между двумя рассматриваемыми категориями преступлений. Это проявляется в нормах, регламентирующих назначение лишения свободы (ч. 1 ст. 58), освобождение от уголовной ответственности (ст. 75, 76, 76.2), погашение судимости (п. «в» ч. 3 ст. 86) и т. д. Кроме того, ч. 6 ст. 15, введенная в УК РФ Федеральным законом от 7 декабря 2011 г., позволяет суду при наличии смягчающих наказание обстоятельств и при отсутствии отягчающих наказание обстоятельств изменить категорию преступления на менее тяжкую, но не более чем на одну категорию преступления.

И все же различие между двумя рассматриваемыми категориями преступлений сохраняет свое значение.

Так, согласно ч. 4 ст. 18 УК РФ при признании рецидива преступлений не учитываются судимости за умышленные преступления только небольшой тяжести. Часть 1 ст. 56 УК РФ устанавливает, что наказание в виде лишения свободы может быть назначено осужденному, совершившему впервые преступление небольшой тяжести, только при наличии отягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. 63 УК, за исключением преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 228, ч. 1 ст. 231 и ст. 233 УК, или только если соответствующей статьей Особенной части Кодекса лишение свободы предусмотрено как единственный вид наказания. В силу ч. 6 ст. 88 УК РФ, наказание в виде лишения свободы не может быть назначено несовершеннолетнему осужденному, совершившему в возрасте до шестнадцати лет преступление небольшой или средней тяжести впервые, а также остальным несовершеннолетним осужденным, совершившим преступления небольшой тяжести впервые.

Различия касаются и сроков давности привлечения к уголовной ответственности и обвинительного приговора суда (для преступлений небольшой тяжести данный срок составляет два года, а для преступлений средней тяжести - шесть лет).

Совершение преступлений небольшой тяжести и преступлений средней тяжести, кроме того, влечет различную продолжительность срока применения принудительных мер воспитательного воздействия, предусмотренных пунктами «б» и «г» ч. 2 ст. 90 УК РФ (ч. 3 указанной статьи).

Исходя из ст. 56 УК РФ, суд не вправе назначить наказание в виде лишения свободы осужденному, впервые совершившему (при отсутствии отягчающих обстоятельств) преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 107 и ст. 108 УК РФ: эти преступления относятся к категории преступлений небольшой тяжести и лишение свободы не предусмотрено в качестве единственного наказания за их совершение. Причем если лицо ранее было судимо, но эта судимость была снята или погашена в установленном законом порядке, то совершение нового преступления признается совершением преступления в первый раз[38]. В соответствии со ст. 86 УК РФ, максимальный срок погашения судимости за преступления небольшой тяжести составляет три года после отбытия наказания. Напомним, что при признании рецидива преступлений, в силу ч. 4 ст. 18 УК РФ, судимости за умышленные преступления небольшой тяжести не учитываются. Таким образом, ч. 1 ст. 56 УК РФ открывает возможность для лиц, склонных к насильственным преступлениям, каждый раз после погашения судимости в сроки, предусмотренные ч. 3 ст. 86 УК РФ, совершать убийство в состоянии аффекта или убийство при превышении пределов необходимой обороны и избегать лишения свободы. Такое положение дел вряд ли будет способствовать осуществлению задач охраны прав и свобод человека и гражданина и предупреждения преступлений (ч. 1 ст. 2 УК РФ). Перевод составов убийства, предусмотренных ч. 1 ст. 107 и ст. 108, в категорию преступлений средней тяжести смог бы устранить очевидную абсурдность рассматриваемого положения.

Целесообразно, на наш взгляд, повысить верхнюю границу санкции ч. 1 ст. 108 УК РФ до четырех лет лишения свободы[39], а за убийство в состоянии аффекта и убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, - до пяти лет.

Увеличение наказания за убийство в состоянии аффекта позволит отказаться от разделения ст. 107 УК РФ на две части. Полагаем, что выделение в рамках привилегированного убийства квалифицированного вида ведет к усложнению системы привилегированных составов убийства и избыточной детализации уголовного закона. Статьи о других привилегированных убийствах (ст. 106, ч. 1 ст. 108 и ч. 2 ст. 108 УК РФ) не предусматривают дифференциацию соответствующих преступлений на простое и квалифицированное. В силу п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)», по смыслу закона убийство не должно расцениваться как совершенное при квалифицирующих признаках, предусмотренных п.п. «а», «г», «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также при обстоятельствах, с которыми обычно связано представление об особой жестокости (в частности, множественность ранений, убийство в присутствии близких потерпевшему лиц), если оно совершено в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения либо при превышении пределов необходимой обороны. Кроме того, в соответствии с правилами квалификации преступлений при конкуренции квалифицированных и привилегированных составов должен применяться привилегированный состав[40].

В период действия УК РСФСР 1960 г. убийство в состоянии сильного душевного волнения двух и более лиц квалифицировалось по ст. 104 «Умышленное убийство, совершенное в состоянии сильного душевного волнения», которая не предусматривала каких-либо квалифицирующих разновидностей. При этом в пункте 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 1992 г. № 15 «О судебной практике по делам об умышленных убийствах» содержалось следующее разъяснение: «Не должно квалифицироваться как совершенное при отягчающих обстоятельствах убийство в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, а также с превышением пределов необходимой обороны, при обстоятельствах, предусмотренных пунктами «г», «д», «ж», «з», «и», «л» ст. 102 УК РСФСР» (п. «з» - умышленное убийство двух или более лиц).

Следовательно, в случае признания ч. 2 ст. 107 УК РФ утратившей силу убийство двух и более лиц в состоянии аффекта будет квалифицироваться по ст. 107 УК РФ, а совершение преступления в отношении двух или более лиц будет учитываться при назначении наказания[41].

В свете изложенного предлагается сформулировать еще один критерий отбора обстоятельств для закрепления в качестве квалифицирующих или привилегирую- щих: Привилегирующий (квалифицирующий) признак состава должен быть согласован с иными нормами, институтами и принципами уголовного права, а также с другими привилегирующими и квалифицирующими признаками и логикой их законодательной регламентации.

В обоснование исключения ч. 2 ст. 107 УК РФ можно сослаться и на то, что этот «квалифицированный привилегированный» состав, хотя и не носит единичного характера, все же довольно редко встречается в судебной практике. Так, в 2014 и 2015 г. по ч. 2 ст. 107 УК РФ осуждено соответственно 4 и 3 лица[42].

[1] Кругликов Л.Л. Проблемы теории уголовного права. Избранные статьи (2000-2009 гг.). Ярославль, 2010. С. 443. Л.Л. Кругликов называет квалифицирующими как отягчающие, так и смягчающие обстоятельства, включенные в состав преступления, так как и те и другие влияют на квалификацию содеянного.

[2] См., напр.: Козлов А.П. Проблемы унификации отягчающих обстоятельств, предусмотренных Общей и Особенной частями уголовного закона // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 12. Право. 1977. № 3. С. 81-85. Он же. Отягчающие обстоятельства в советском уголовном праве: автореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 1978. Ткаченко В.И. Составы преступлений с отягчающими обстоятельствами // Уголовная ответственность и ее реализация в борьбе с преступностью (вопросы теории, истории и практики). Сборник научных трудов. М., 1988. С. 35-46. Карлов В.В. Критерии отбора законодателем квалифицированных составов преступлений: автореф. дис. ... канд. юр. наук. Свердловск, 1990.

[3] Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч.; Кругликов Л.Л., Васильевский А.В. Указ. соч.

[4] Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч. С. 268-269; Кругликов Л.Л., Васильевский А.В. Указ. соч. С. 182, 184.

[5] Уголовное уложение 22 марта 1903 г. с мотивами, извлеченными из объяснительной записки Редакционной комиссии, представления Мин. Юстиции в Государственный Совет и журналов - особого совещания, особого присутствия департаментов и общего собрания Государственного Совета. Издано Н.С. Таганцевым. СПб, 1904. С. 608.

[6] Уголовное право. Общая часть. Преступление. Академический курс. В 10 т. Т. V. Понятие преступления. Состав преступления / под ред. Н.А. Лопашенко. М., 2016. С. 513.

[7] Там же. С. 514.

[8] Кругликов Л.Л. Смягчающие и отягчающие ответственность обстоятельства в уголовном праве (вопросы теории). Воронеж, 1985. С. 46-48.

[9] КругликовЛ.Л. Проблемы теории уголовного права. Избранные статьи (2000-2009 гг.). Ярославль, 2010. С. 453.

Донец С.П. Квалифицированные и привилегированные составы преступлений в системе уголовно-правового воздействия. М., 2015. С. 37.

[10] Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч. С. 287.

[11] Там же. С. 288. О способах измерения степени общественной опасности преступлений см.: КозловА.П. Понятие преступления. СПб., 2004. С. 724 и след. Сам А.П. Козлов считает «самым плодотворным» измерение степени общественной опасности через санкцию, при этом признавая, что при таком подходе меняются местами причина и следствие

(Козлов А.П. Указ. соч. С. 728).

[12] Кузнецова Н.Ф. Преступление и преступность. М., 1969. С. 72, 74.

[13] Там же. С. 72.

[14] Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч. С. 284.

[15] Ткаченко В.И. Составы преступлений с отягчающими обстоятельствами // Уголовная ответственность и ее реализация в борьбе с преступностью (вопросы теории, истории и практики). Сборник научных трудов. М., 1988. С. 40. Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч. С. 284-285.

[16] Кругликов Л.Л., Васильевский А.В. Указ. соч. С. 185.

[17] КузнецоваН.Ф. Указ. соч. С. 66. Существует и противоположное мнение. См.: Орешкина Т.Ю. Психофизиологическое состояние субъекта как признак состава преступления // Судья, 2016, № 4. С. 28-30.

[18] Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч. С. 279; Кругликов Л.Л., Васильевский А.В. Указ. соч. С. 182, 183.

[19] Данные судебной статистики с официального сайта Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации в сети «Интернет»: http://www.cdep.ru/index.php?id=79.

[20] Там же.

[21] Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч. С. 287. См. также: Трайнин А.Н. Состав преступления по советскому уголовному праву. М., 1951. С. 88.

[22] Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч. С. 288; Уголовное право. Общая часть. Преступление. Академический курс.

В 10 т. Т. V. Понятие преступления. Состав преступления / под ред. Н.А. Лопашенко. М., 2016. С. 487-488 (автор - Н.Г. Кадников).

[23] См., напр.: СоловьеваН.А. Методика расследования детоубийств: автореф. дис. ... канд. юр. наук. Волгоград, 2001. Федоров А.А. Показания свидетеля как источник доказательств в уголовном судопроизводстве: автореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 2006.

[24] Ситковская О.Д. Уголовный кодекс Российской Федерации: психологический комментарий. М., 2009. С. 117, 124.

[25] См., напр.: Криминальная психология: курс лекций / под науч. ред. О.Д. Ситковской. М., 2016. С. 66.

[26] URL: http://www.gcourts.ru/case/6547222 (дата обращения - 12.03.2017).

[27] Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч. С. 288.

[28] О чем может косвенно свидетельствовать, в частности, то, что средства массовой информации, как пишет Г.Н. Борзенков, зачастую в позитивном свете преподносят факты самочинных расправ над пойманными на месте преступления ворами, подпадающих под ч. 2 ст. 108 УК РФ (см.: Борзенков Г.Н. Преступления против жизни и здоровья: закон и правоприменительная практика. С. 154).

[29] См., напр.: Уголовное право. Общая часть. Преступление. Академический курс. В 10 т. Т. V. Понятие преступления. Состав преступления / под ред. Н.А. Лопашенко. М., 2016. С. 487-488, 499-500 (автор - Н.Г. Кадников).

[30] Барков А.В. Значение, понятие, виды и принципы конструирования квалифицирующих признаков преступлений // Проблемы совершенствования законодательства и правоприменительной деятельности в СССР. Минск, 1983. С. 286; Ткаченко В.И. Составы преступлений с отягчающими обстоятельствами // Уголовная ответственность и ее реализация в борьбе с преступностью (вопросы теории, истории и практики). Сборник научных трудов. М., 1988. С. 42.

[31] Огородникова Н.В. Некоторые аспекты совершенствования законодательной регламентации привилегированных составов преступлений в российском уголовном законе. // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке. Материалы международной научно-практической конференции 29-30 января 2004 г. С. 123.

[32] Лесниевски-Костарева Т.А. Указ. соч. С. 291, 293.

[33] Кругликов Л.Л., Васильевский А.В. Указ. соч. С. 190-192.

[34] Ср.: Кругликов Л.Л., Васильевский А.В. Указ. соч. С. 177-178.

[35] См. п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. № 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств».

[36] Огородникова Н.В. Указ. соч. С. 123.

Барков А.В. Указ. соч. С. 286; Лесниевски-Костарева ТА. Указ. соч. С. 311 и след.

[37] Собрание законодательства РФ, 2011. № 50. Ст. 7362; 2012. № 53.Ст. 7632; 2013. № 52. Ст. 6996.

[38] Ср. пп. «в» п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. № 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности» (Бюллетень Верховного Суда РФ, 2013, № 8).

[39] Уголовное законодательство большинства зарубежных стран не предусматривает привилегированный состав убийства при превышении пределов необходимой обороны. В УК Республики Болгария, где данное преступление отнесено к привилегированным, за его совершение предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до пяти лет (ст. 119).

[40] Иногамова-Хегай Л.В. Концептуальные основы конкуренции уголовно-правовых норм. М., 2015. Электронный ресурс: доступ из СПС «Консультант Плюс».

[41] В литературе встречается также предложение о введении квалифицированных видов убийства матерью новорожденного ребенка с закреплением их в предполагаемой ч. 2 ст. 106 УК РФ. См.: Лукичев О.В. Указ. соч. С. 147-148; Сердюк Л. Указ. соч. С. 45; Кривошеин П. Указ. соч. С. 40; Грубова Е.И. Указ. соч. С. 115. Лунева А.В. Уголовная ответственность за детоубийство: проблемы теории и правоприменения: автореф. дис. ... канд. юр. наук. М., 2013. С. 12.

[42] Данные Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=1776.