Федеральным законом №23-ФЗ от 4 марта 2013 года в действующее уголовно-процессуальное законодательство была введена сокращенная форма дознания (глава 32.1 Уголовно-процессуального кодекса РФ). Разработчики законопроекта о «сокращенной форме уголовного судопроизводства» в качестве факторов, обуславливающих необходимость внесения изменений в уголовнопроцессуальное законодательство Российской Федерации, указывали, в частности, на громоздкость процедуры досудебного производства по многим очевидным и несложным преступлениям, расследование по которым идет в течение 2-х и более месяцев, дублирование процессуальных действий по сбору и закреплению доказательств в процессе так называемой «доследственной проверки», предварительном расследовании и на судебном этапе производства по уголовным делам, что влечет упреки со стороны потерпевших и свидетелей, вынужденных являться в следственные органы и суд давать пояснения по одним и тем же обстоятель-

3

ствам несколько раз .

Процедура, регулируемая главой 32.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ), характеризуется целым рядом особенностей в досудебных и судебных стадиях уголовного судопроизводства, которые характеризуют ее как ускоренную и упрощенную. Однако при кажущихся на первый взгляд простоте и удобстве эта процедура все четыре года своего применения неоднозначно воспринимается как теоретиками права, так и практическими работниками.

Ряд ученых стали говорить, что сокращенное дознание - это «мертворожденное дитя реформаторов уголовного процесса», не имеющее предпосылок для его появления в действующем законодательстве, которое не может гарантировать [1] осуществление целей уголовного судопроизводства и создает условия для злоупотребления чиновниками своей властью, в нем недостаточно защищены права участников, процедура диссонирует с принципами правосудия и прочее[2]. Другие же в целом приняли нововведение положительно, отмечая необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства по делам о нетяжких преступлениях и эффективной защиты нарушенных прав и свобод граждан. Появление данного института в уголовном процессе по их мнению, является результатом более последовательной реализации принципа состязательности, а также расширения элементов диспозитивности[3].

Е.Н. Арестова считает, что институт дознания в сокращенной форме не имеет исторических предпосылок, традиций для своего появления в действующем уголовно-процессуальном законодательстве[4] [5]. А.П. Кругликов делает вывод, что - содержание главы 32.1 во многом не отвечает требованиям, предъявляемым к правовым нормам . Е.А. Зайцева указывает, что ряд положений Федерального закона №23 можно отнести к тем новшествам, которые способны внести еще больший диссонанс в существующее нормативное регулирование[6]. Критикуя нововведения, С.А. Шейфер указывает на явственно выраженный отказ от требований допустимости доказательств, за счет которых ускоряется производство по делу, однако он (отказ от требований допустимости) способен причинить существенный вред отечественному судопроизводству, так как позволяет строить его на вызывающих сомнение доказательствах и на подмене проверенных средств их получения непроцессуальными аналогами[7]. А.В. Смирнов делает вывод, что внесенные в УПК РФ изменения не отвечают духу уголовно-процессуального закона РФ, вводят в него существенный элемент правовой неопределенности и создают опасный прецедент непродуманного процессуального упрощенчества[8]. Еще более категоричен в суждениях А.А. Сумин. Отмечая отсутствие предпосылок для реформирования дознания, он пишет, что «необузданный и, главное, не обусловленный потребностями практики, реформаторский зуд вызывает к жизни обсуждение, и что хуже всего, принятие предложений, загромождающих уголовно- процессуальный закон, и без того перегруженный «особенностями производства» и «исключениями из правил», и приходит к неутешительному выводу, что сокращенное дознание напоминает доктрину развитого сталинизма: «признание обвиняемого - царица доказательств»»[9].

В то же время другая часть ученых отмечают, что сокращенное дознание является вполне закономерным этапом развития современного уголовно- процессуального права, существенным и неизбежным шагом вперед в развитии упрощенных досудебных производств[10] [11]. Так, О.В. Качалова пишет, что «введение института сокращенного дознания было долгожданным, своеобразным ответом законодателя на требования современной действительности, важнейшим этапом реформирования не только предварительного расследования, но и всего уголовного судопроизводства в целом» . С.И. Гирько, разрабатывающий один из проектов модели упрощенного досудебного производства, отмечает, что оптимизация и унификация досудебного производства, возвращение в уголовный процесс России института ускоренного производства по определенной, но массовой категории уголовных дел, достижение режима процессуальной экономии на начальной стадии судопроизводства является неизбежной и жизненно необходимой потребностью современности. В целом предложенная в ФЗ №23-ФЗ модель дознания в сокращенной форме вполне отражает ту потребность, которую ожидают от нее практики, давно нуждающиеся в инструментарии, который бы позволял достаточно оперативно обеспечивать досудебное производство по массовой категории уголовных дел и тем самым обеспечивать режим процессуальной экономии[12]. И.А. Насонова отмечает, что сокращение дознания направлено на его оптимизацию, устранение ошибок, на усиление обеспеченности прав участников уголовного судопроизводства. У автора не вызывает сомнений необходимость создания упрощенного порядка сбора материалов на досудебной стадии по очевидным преступлениям небольшой и средней тяжести[13]. А.А. Киселев указывает на то, что сокращенное дознание имеет свои исторические прототипы в советском законодательстве; современная модель вызрела не сразу, а в результате активной дискуссии на основе авторских законопроектов; итоговый вариант - продукт компромисса[14] [15] [16]. По мнению А.М. Панокина, современное сокращенное дознание, по сути, есть возврат к модели дознания, существовавшей до 2007 г., которая тогда отличалась более значительным, чем сегодня, упрощением уголовнопроцессуальной формы . В.А. Лазарева и Ю.В. Кувалдина отмечают историческую связь упрощенной процедуры с дознанием по Уставу уголовного судопроизводства 1864 года и советской протокольной формой досудебной подготовки материалов уголовного дела . Возражая критикам сокращенной формы дознания, видящим в современной реформе судопроизводства возвращение к 30-м годам прошлого века и развитию репрессивно-карательной уголовной политики,

Х.М. Хупсергенов пишет, что эти опасения несостоятельны в связи с совершенно иным политико-правовым временем, в котором мы сейчас находимся, в государстве, основанном на принципиально иных ценностях, положениях. Не стоит связывать упрощенные, сокращенные процедуры только с имевшим место в тот исторический период отступлением от общепризнанных принципов уголовного судопроизводства, ибо не наличие упрощенных форм производства по уголовным делам порождает тоталитарное государство, отступление от признания и защиты прав и свобод человека и гражданина[17].

Ряд ученых видят в изменениях, внесенных Федеральным законом №23-ФЗ, более глобальные и далеко идущие перспективы. Отмечается, что в новом законе имеет место попытка пересмотреть традиционную - следственную парадигму доказательственного права[18], а распространение режима «доказательство» за пределы процессуального поля указывает на закладывание нового смысла устоявшихся

понятий[19] [20] [21]. Идея перехода от следственной к состязательной парадигме положи-

22

тельно оценивается и другими учеными .

Столь же неоднозначно восприняла рассматриваемое нововведение и практика.

В 2013 году на территории России дознание в сокращенной форме применялось лишь в 0,6% случаев от общего количества уголовных дел, расследованных в форме дознания, в 2014 году - в 12,8%; в 2015 году - в 13,7%; за истекший период 2016 года данный показатель составляет 20,1% случаев . Тенденция к увеличению применения дознания в сокращенной форме налицо, в то же время,

достигнутый уровень еще далек от ожидаемых 65% всех предусмотренных Уго-

24

ловно-процессуальным кодексом РФ преступлений .

Частота применения сокращенной формы расследования в субъектах страны существенно различается. Наибольшее количество дел, по которым органами внутренних дел применялась глава 32.1 УПК РФ, зафиксировано в Республике Ингушетия - 67,2%, Республике Мордовия - 60,7%, Ростовской области - 57,1%, в Чукотском АО - 48,3%, Ненецком АО - 47,7%, Республике Крым - 45%, Еврейской АО - 41,5%, Тюменской области - 32%, Республике Саха (Якутия) - 31,5%, Кировской области - 30,4%.

Вместе с тем, значительно ниже среднероссийских показатели, наблюдаемые в Челябинской области - 1,7% от общего числа уголовных дел, направленных в суд, в Республике Тыва - 2,1%, Вологодской области - 2,2%, в Республике Башкортостан - 2,7%, в Амурской области и Ямало-Ненецком АО - по 3,4%, в Кемеровской области - 3,5%, в Удмуртской Республике - 5% . Подразделениями дознания ГУ МВД России по Самарской области с обвинительным постановлением окончено всего 7,1% от общего количества уголовных дел, направленных в суд в 2016 году[22] [23] [24].

Результаты опроса дознавателей, начальников подразделений дознания органов внутренних дел РФ по Самарской области показали следующее. По состоянию на второе полугодие 2013 года новая форма дознания применялась только половиной опрошенных сотрудников (50%). При этом отказывающиеся от производства расследования в сокращенной форме дознаватели отмечали крайнее неудобство процедуры, короткие сроки расследования, большой риск возвращения материалов уголовного дела из суда для производства расследования в общем порядке дознания. Делался вывод, что нарушаются такие принципы уголовного судопроизводства, как презумпция невиновности, свобода оценки доказательств, не в полной мере обеспечивается защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения. Результаты опроса в 2016 году показали, что сокращенная форма дознания применяется уже 100% сотрудников. Основной недостаток процедуры, по мнению дознавателей, составляет риск возврата материалов уголовного дела для производства расследования в общем дознании, в связи с чем ими предлагаются законодательные изменения, позволяющие осуществлять переход из особого к общему порядку судебного разбирательства без возвращения дела. Менее критично дознаватели оценили риск нарушения принципов уголовного судопроизводства в ходе сокращенного дознания, справедливо отмечая, что они возможны и при производстве дознания в общем порядке. 70% опрошенных респондентов согласились с тем, что необходима альтернатива в определении формы расследования и аргументируют свое мнение тем, что сокращенное дознание - это добровольное решение участников судопроизводства, которых к выбору формы дознания никто принудительно не склоняет.

Результаты опроса сотрудников прокуратуры Самарской области подтвердили неоднозначное отношение к сокращенной форме дознания. Если на вопрос «Следует ли считать введение сокращенного дознания реализацией политики государства по оптимизации и совершенствованию уголовного судопроизводства?» все респонденты (100%) ответили положительно, то относительно самой процедуры дознания в сокращенной форме мнения опрашиваемых практиков разошлись. 70% опрошенных высказались против одновременного упрощения досудебного и судебного этапов производства и за необходимость поиска более удачных упрощенных процедур. Отмечая несовершенство процедуры, предусмотренной главой 32.1 УПК РФ, 30% опрошенных раскритиковали возможность отказа от процедуры сокращенного дознания на любом этапе вплоть до удаления суда в совещательную комнату для принятия решения по делу и высказали предложение о возможности перехода к общему порядку судебного разбирательства без возвращения уголовного дела.

Опрос представителей правосудия также выявил неоднозначную оценку положений закона. Комментируя нормы главы 32.1 УПК, некоторые представители правосудия в настоящее время именуют ее «мертвой», нежизнеспособной. Настороженность судей вызвана, в том числе, отсутствием разъяснений Пленума Верховного суда относительно данной упрощенной процедуры. Например, у практиков возникают вопросы, касающиеся тезиса о признании подсудимым в полном объеме своей вины в совершенном деянии, возможности определить отсутствие самооговора подсудимого без исследования доказательств, правомерности применения данной процедуры к рецидивистам, есть вопросы, связанные с определением размера наказания и прочее.

Однако не все судьи настроены по отношению к процедуре, регулируемой главой 32.1 УПК, отрицательно. Ее сторонники отмечают, что сокращенное дознание применяется к очевидным преступлениям, преимущественно, когда лицо застигнуто на месте преступления, в связи с чем нет большой сложности в доказывании его вины; в процессе судебного разбирательства в особом порядке не ощущается больших различий в зависимости от того, проводилось дознание в сокращенном или в общем порядке; в связи с перегруженностью правоохранительных органов и суда, сокращенное дознание - это хорошая попытка снизить их нагрузку.

Неизбежно возникает вопрос о том, почему новая форма расследования вызвала столь неоднозначную оценку как со стороны ученых, так и в среде практических работников. Следует разобраться: сокращенное дознание - это поспешный шаг законодателя, не подкрепленный достаточными основаниями, или же это естественный результат дифференциации уголовно-процессуальной формы, направленный на ее упрощение. Ответ на этот вопрос представляется крайне важным для определении направления дальнейшего развития уголовного судопроизводства.

Словарное понятие дифференциации (франц. differentiation, от лат. differentia - «разность, различие») подразумевает разделение, расчленение, расслоение целого на части, взаимосвязанные элементы[25] [26] [27] [28] [29]. Традиционно в уголовнопроцессуальном праве под дифференциацией принято понимать наличие в уголовном судопроизводстве различающихся между собой производств в зависимости от различных оснований, положенных в основу такого деления .

Как справедливо отмечает Х.У. Рустамов, «процессуальные формы могут только тогда отвечать своему назначению, если они строятся сообразно со свойствами категорий дел» . По сути, речь идет об основаниях дифференциации уголовно-процессуальных форм.

Исторически в качестве таких оснований выделяются категория преступления и особенности субъекта преступления (уголовно-правовые основания), степень сложности установления фактических обстоятельств дела (уголовнопроцессуальное основание) - именно на эти основания дифференциации уголовного судопроизводства указывали в своих работах дореволюционные российские процессуалисты И.Я. Фойницкий, С.И. Викторский, В.К. Случевский . Советские процессуалисты в качестве оснований дифференциации выделяли характер и общественную опасность преступления, личность правонарушителя, очевидность

31

преступления .

Ю.К. Якимович отмечает, что в качестве основного критерия дифференциации уголовного судопроизводства используется преимущественно только один - сложность процессуальной формы. Он, в свою очередь, предлагает в качестве универсального, главного критерия выделять направленность производства, выражающуюся в его задачах и предмете. На основании данного критерия автор выделяет основные, дополнительные и особые виды производств со своим предметом и кругом решаемых задач. Критерий же степени сложности производства предлагается сделать вторичным, в соответствии с которым основные производства получают дальнейшую дифференциацию . Кроме этого, автором предложена развернутая система критериев дифференциации уголовного судопроизводства по отраслевому признаку: 1) уголовно-правовая группа критериев (степень общественной опасности преступления, 2) уголовно-процессуальная группа критериев (степень сложности установления фактических обстоятельств дела, наличие определенных свойств у лица, в отношении которого ведется производство, или у лица, пострадавшего от преступления, общественная значимость дела, интересы лица, в отношении которого ведется производство, или лица, пострадавшего от преступления) .

М.Л. Якуб среди обстоятельств, влияющих на форму уголовного судопроизводства, выделил:

степень общественной опасности преступления и тяжесть меры наказания, предусмотренного за него законом;

степень сложности разрешения дел данной категории по их как фактической, так и юридической стороне;

общественно-политическое значение дел данной категории с учетом наибольшего способствования воспитательному и общепредупредительному воздействию процесса; [30] [31]

значение преступление для интересов отдельных лиц, ведомств, органи-

- ~34

зации и предприятии .

Д.П. Великий, проанализировав все предложенные в литературе основания дифференциации процессуальной формы, систематизировал их таким образом:

степень общественной опасности преступления;

размер предусмотренного наказания;

степень сложности расследования и разрешения дела;

общественно-политическое значение дел той или иной категории;

значение преступления для тех или иных субъектов (полнота реализации публичных начал);

личность обвиняемого (подозреваемого) .

Первые два вышеприведенных основания дифференциации рассматриваются во взаимосвязи - «именно в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления подразделяются на четыре категории, а, в свою очередь, критерием дифференциации этих категорий является максимальный размер санкций»[32] [33] [34] [35].

Относительно третьего основания ученые отмечают, что не всегда степень общественной опасности преступления соответствует степени сложности уголовного судопроизводства по данному делу. Возражая против предписаний очевидности, простоты, ясности, П.С. Элькинд пишет, что «все эти качества не даются априори, они могут выявиться лишь в результате расследования и рассмотрения конкретного дела в суде, а следственная и судебная практика уже не раз подтверждала, что дело, представляющееся «простым», «ясным» и «очевидным» на первых порах, оказывалось совсем не таким после его тщательного расследования и рассмотрения» . Учитывая это, законодатель предусмотрел возможный переход от сокращенного дознания к дознанию в общем порядке вследствие большого объема следственных и иных процессуальных действий, производство которых является обязательным по делу (ч.3 ст.226.7 УПК РФ).

Четвертое основание дифференциации - общественно-политическое значение дел той или иной категории - в действующем законодательстве не нашло своего отражения, однако, прежде такие особые процедуры уголовного судопроизводства предусматривались. Так, Закон от 1 декабря 1934 г. и Постановление ЦИК СССР от 14 сентября 1937 г. предусматривали особый порядок для расследования и рассмотрения дел о террористических организациях и актах, а также о вредительстве и диверсиях. Именно эти преступления признавались в тот период имеющими особое общественное значение.

Что касается пятого основания дифференциации - значение преступления для тех или иных субъектов, - то Д.П. Великий отмечает, что этот критерий может выступать и как основание для дифференциации дела частного обвинения, и как обязательное основание для производства по делу в общем порядке. Оба эти случая, по его мнению, являются исключением из принципа публичности и проявлением диспозитивных начал в уголовном судопроизводстве. Автор подчеркивает, что данное основание будет иметь значение для дифференциации уголовно - процессуальной формы лишь в сочетании с другим основанием - степень общественной опасности преступления, которое является в данном случае своеобразным ограничителем пределов распространения диспозитивных начал. Этот критерий дифференциации применим, главным образом, для потерпевших и гражданских истцов . В рамках сокращенного дознания отсутствие согласия потерпевшего является основанием, исключающим производство дознания в сокращенной форме (п.6 ч.1 ст.226.2 УПК РФ). Против данного положения, однако, возражают

39

некоторые ученые . [36] [37]

И последнее основание - личность обвиняемого (подозреваемого). Необходимость учитывать данное основание поддерживалась даже теми учеными, которые выступали категорически против дифференциации уголовного судопроизводства. Имеются ввиду выделяемые, например, П.С. Элькинд, три группы производств в связи с учетом особенностей личности - особенности производства по делам несовершеннолетних, особенности возбуждения уголовных дела в отношении народных депутатов (в настоящее время не только их), дополнительные процессуальные гарантии при применении принудительных мер медицинского ха-

40

рактера .

Приведенный перечень оснований дифференциации уголовнопроцессуальной формы учитывается и находит свое воплощение и в сокращенной форме дознания, что позволяет считать упрощенную процедуру главы 32.1 УПК РФ вполне вписывающейся в общую конструкцию дифференциации уголовного судопроизводства.

Как было упомянуто выше, учитывая особенности личности обвиняемого (подозреваемого), на протяжении всего развития уголовно-процессуального законодательства наряду с обычными процессуальными порядками создавались механизмы судопроизводства, более эффективные с точки зрения гарантий прав личности. Преследуя цель обеспечения гарантий прав лица, обвиняемого в совершении преступления, законодатель вводил уголовно-процессуальные формы усложненного типа. Такого рода забота связана с повышенной уязвимостью обвиняемого, выраженной в одних случаях несовершеннолетием обвиняемого, в других - страхом, растерянностью перед грозящим суровым наказанием[38] [39]. Даже сторонники единой уголовно-процессуальной формы по всем уголовным делам допускали наличие усложненных производств- «против существования дополнительных прав и гарантий, обусловленных высокогуманными соображениями, ни-

42

кто никогда не возражал и не возражает» .

Однако процесс дифференциации отечественной уголовно-процессуальной формы никогда не развивался лишь в сторону усложнения. Традиционно наряду с общим порядком процессуальной деятельности и производным от него порядком с более сложными процессуальными формами (или с дополнительными процессуальными гарантиями), выделяют и упрощенный порядок производства (или суммарное производство)[40] [41] [42]. Хотя отношение к этому направлению дифференциации процессуальной формы было не всегда однозначным, на протяжении всей истории развития уголовного процесса по несложным делам форма расследования всегда отличалась большей простотой.

Ученые, изучающие историю предварительного расследования, указывают на такие упрощенные процедуры как незамедлительный привод лица, задержан-

44

ного с поличным и не отрицающего свою вину, в суд «для ответа» ; проведение судебного поединка («поля») по правилам Судебника 1497 г.[43]; процедура расследования малозначительных преступлений и разрешения их на месте органами полиции по Своду законов Российской империи в 1832 году[44] - ««словесный разбор» мелких споров, с запиской жалоб и решений по ним в особую книгу»[45] [46]; расследования в форме дознания малозначительных преступлений с передачей собранного материала непосредственно в мировой суд по Уставу Уголовного Судопроизводства 1864 г.[47]; передача информации о малозначительных преступлении из дознания[48] непосредственно в суд по первым советским Уголовно-процессуальным кодексам 1922 и 1923 гг., а также направление прокурором заявления или сообщения о преступлении, не требовавших расследования, в суд для рассмотрения уголовного дела по существу (ст.101 УПК РСФСР 1922 года, впоследствии эти же положения были перенесены в ст. 96 УПК РСФСР 1923 г.)[49]; институт дежурных камер народных судов по Закону о судоустройстве Союза ССР, союзных и автономных республик 1938 г.; протокольная форма досудебной подготовки материалов уголовного дела по УПК 1960 г.

В современной науке признается существование следующих упрощенных форм уголовного процесса: 1) дознание (глава 32 УПК РФ); 2) производство по делам частного обвинения (глава 41 УПК РФ); 3) проведение судебного разбирательства в отсутствие подсудимого (ч. 4-7 ст. 247 УПК РФ); 4) особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением (глава 40 УПК РФ); 5) особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве (глава 40.1 УПК РФ); 6) дознание в сокращенной форме (глава 32.1 УПК РФ).

Обращение к опыту зарубежных стран также показывает, что дифференциация уголовного судопроизводства является общей исторической тенденцией и все современные государства стремятся к её расширению[50].

Английское судопроизводство осуществляется в форме производства по делам, преследуемым с обвинительным актом, и в суммарном порядке; во Франции порядок производства зависит от принадлежности деяний к преступлениям, проступкам, правонарушениям. В ряде штатов США в уголовном процессе порядок досудебных этапов производства по уголовному делу зависит от вида совершенного преступления. Если производство ведется по делу о фелонии, то судья назначает предварительное рассмотрение дела; дело о мисдиминоре может быть рассмотрено по существу без его предварительного рассмотрения. По уголовным делам в ряде случаев обвиняемые предпочитают отказаться от своего права оспорить в суде предъявленные ему обвинения и признать свою вину. Заявления о признании вины по делам о фелониях являются результатом «сделки о признании вины», которая заключается между обвинением и обвиняемым. При всем негативном отношении к такой «сделке» со стороны представителей российской науки уголовного процесса, зарубежные ученые считают, что они являются необходимым атрибутом правосудия по уголовным делам и не противоречат, а согла-

53

суются с принципом состязательности .

Следует согласиться, что теория дифференциации, вооруженная современными инструментами познания, на основе фундаментальных теоретических исследований прошлых лет, переживает второе рождение как система научных по-

54

ложений, занимая надлежащее место в науке уголовно-процессуального права . Теоретики уголовно-процессуального права, развивая идеи советских процессуалистов, в настоящее время перешли от дискуссии о самой возможности дифференциации уголовного судопроизводства к активному обсуждению возможных ее направлений[51] [52] [53]. Как отмечает В.Т. Томин, существует необходимость в непрерывной модификации существующих в каждый исторический момент нормативных, опытных и доктринальных форм уголовного судопроизводства в зависимости от происходящих в обществе социальных изменений[54]. Наиболее перспективные направления развития и дифференциации уголовного процесса позволяет выявить анализ современных потребностей общества. Поэтому обратимся к причинам, обуславливающим появление такой разновидности упрощенной процедуры уголовного судопроизводства как сокращенное дознание.

[1] Пояснительная записка к проекту федерального закона № 632173-5 «О внесении изменений в Уголовнопроцессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением института сокращенной формы уголовного судопроизводства»// СПС «Консультант плюс».

[2] См., например: Сумин А.А. Сокращенное дознание: мертворожденное дитя реформаторов уголовного процесса // Адвокат. 2013. N 10. С. 5 - 8; Кругликов А.П. Дополнение УПК РФ новой главой о дознании в сокращенной форме и некоторые проблемы дифференциации уголовного судопроизводства // Российская юстиция. 2013. №7. С.45-49; Хромова Н.М. Особый порядок для следствия// Российская юстиция. 2014. №1. С.56-59; Боярская А.В. Проблемы юридической конструкции предмета доказывания в рамках сокращенного дознания // Российская юстиция. 2015. №1. С.38-42; Лазарева В.А. Негативные последствия грядущих изменений в процедуре дознания //Уголовный процесс. -2012. - № 8. - С. 10 -17; Кувалдина Ю.В., Лазарева В.А. Сокращенное дознание: соответствует ли процедура назначению уголовного судопроизводства? // Вестник СамГУ. 2014. №11/1 (122). С. 50-61; Смирнов А.В. Дознание в сокращенной форме: еще раз о духе законов // Уголовный процесс. 2013. №6. С.22-30 и другие.

[3] См., например: Апостолова Н.Н. Реформа досудебного производства в России // Российская юстиция. 2013. №11. С. 24-27; Малофеев И.В. Сокращенная форма дознания: сложности реализации на практике // Уголовный процесс. 2013. №6. С.37-39; Качалова О.В. Доказывание при сокращенной форме дознания // Уголовный процесс. 2013. №6. С. 32-36; Александров А. С., Лапатников М. В. Сокращенное дознание: новеллы УПК РФ и сложности их применения // Уголовный процесс. 2013. № 4. С. 12-19; Бастрыкин А. И. Следствие ведет Бастрыкин: интервью с председателем Следственного комитета РФ А. И. Бастрыкиным [Электронный ресурс] / записала Н. Козлова // Российская газета. 2013. № 6165. URL: http://rg.ru/2013/08/26/bastrykin-site.html (дата обращения: 17.03.2016 г.).

[4] Арестова Е.Н. Особенности производства дознания в сокращенной форме // СПС КонсультантПлюс.

[5] Кругликов А.П. Дополнение УПК РФ новой главой о дознании в сокращенной форме и некоторые проблемы дифференциации уголовного судопроизводства // Российская юстиция. 2013. №7. С.45-49.

[6] Зайцева Е.А. Новый «закон о сокращенном дознании» и регламентация использования специальных познаний в досудебном производстве по уголовным делам: или «хотели как лучше, а получилось как всегда...» //Российский судья. 2013. 4. С. 36 -39.

[7] Шейфер С.А., Кошелева М.А. Следует ли отказаться от допустимости как необходимого свойства доказательств? // Уголовная юстиция. 2013. №1(1). С.58.

[8] Смирнов А.В. Дознание в сокращенной форме: еще раз о духе законов // Уголовный процесс. 2013. №6. С.22 -30.

[9] Сумин А.А. Сокращенное дознание: мертворожденное дитя реформаторов уголовного процесса // Адвокат. 2013. N 10. С. 5 - 8.

[10] Иванова А.С. Дознание в сокращенной форме: проблемы и перспективы // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России.2013. №23. С.179-182.

[11] Качалова О.В. Доказывание при сокращенной форме дознания // Уголовный процесс. 2013. №6. С. 32-36.

[12] Гирько С.И. Производство по уголовному делу дознания в сокращенной форме: прогнозы и суждения // Российский следователь. 2013. N 21. С. 2 - 5.

[13] Насонова И.А., Цинова М.В. Отдельные аспекты функционирования уголовно-процессуального института дознания в сокращенной форме //Вестник Воронежского института МВД России. 2014. №2. С.7-11.

[14] Киселев, А.А. Положение потерпевшего в рамках сокращенного досудебного и упрощенного судебного производства уголовного процесса России // Среднерусский вестник общественных наук. 2014. № 1. С. 107-113.

[15] Панокин А.М. Дознание в сокращенной форме // Актуальные проблемы российского права. 2014. №5. С. 914 - 918.

[16] Кувалдина Ю.В., Лазарева В.А. Сокращенное дознание: соответствует ли процедура назначению уголовного судопроизводства? // Вестник СамГУ. 2014. №11/1 (122). С. 50-61.

[17] Хупсергенов, Х.М. К вопросу о критике уголовно-процессуального института сокращенной формы дознания // Инновационные технологии в науке и образовании: материалы VI Междунар. науч.-практ. конф.. Чебоксары: ЦНС «Интерактив плюс», 2016. № 2 (6). С. 429-433.

[18] Александров А. С., Лапатников М. В. Сокращенное дознание: новеллы УПК РФ и сложности их применения // Уголовный процесс. 2013. № 4. С. 12-19.

[19] Александров А.С., Лапатников М.В. Старые проблемы доказательственного права в новой уголовнопроцессуальной упаковке «сокращенного дознания» // Юридическая наука и практика. Вестник Нижегородской академии МВД России. 2013. № 22. С. 23-28.

[20] См., например: Пастухов П.С. Теоретическая модель совершенствования уголовно- процессуального доказывания в условиях информационного общества: монография. М.: МАЭП, 2014. С.89.

[21] Обзор качества подготовки материалов доследственных проверок по сообщениям о преступлениях, производство дознания по которым возможно в сокращенной форме, по итогам работы в январе-мае 2016 года. (ред. 23.06.2016 г.) №16/19-3799. // СПС «КонсультантПлюс».

[22] Пояснительная записка к проекту федерального закона № 632173-5 «О внесении изменений в Уголовнопроцессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением института сокращенной формы уголовного судопроизводства».// СПС «КонсультантПлюс».

[23] Обзор практики взаимодействия подразделений полиции при проведении проверок по сообщениям о преступлениях, производство дознания по которым возможно в сокращенной форме, по итогам работы в первом полугодии 2015 года (ред. 04.09.2015 г.). №16/19-5209. // СПС «КонсультантПлюс».

[24] Обзор качества подготовки материалов доследственных проверок по сообщениям о преступлениях, производство дознания по которым возможно в сокращенной форме, по итогам работы в январе-мае 2016 года. (ред. 23.06.2016 г.) №16/19-3799. // СПС «КонсультантПлюс».

[25] См.: Философский энциклопедический словарь. М.: Инфра-М, 2007. С. 170; Ожегов С. И. Толковый словарь русского языка / под ред. Н. Ю. Шведовой. М.: ИТИ Технологии, 2008. С. 144.

[26] См.: Строгович М.О единой форме уголовного судопроизводства и пределах ее // Соц.законность. 1974. № 9. С.50; Пашкевич П.Ф. Процессуальные формы уголовного судопроизводства нужно дифференцировать //Социалистическая законность. 1974. №9. С.54; Кобликов А.С. Задача уголовного судопроизводства и проблемы дифференциации //Социалистическая законность. 1975. № 4. С. 68—70; Якуб М.Л. Порядок уголовного судопроизводства следует дифференцировать // Соц. законность. 1975. № 1. С.66-67; Элькинд, П.С. К вопросу о суммарном судопроизводстве // «Сибирские юридические записки», вып. 3. Иркутск — Омск. 1973. С.143-159; Кищенков А.В. Упрощенные производства: проблемы теории, законодательного регулирования и правоприменения: дисс. ...канд.юрид.наук: Владивосток, 2010; Руновский А.В. Дифференциация уголовно-процессуальных форм досудебного производства по делам публичного обвинения: дисс. ...канд.юрид.наук: Москва, 2012; Трубникова Т. В. Теоретические основы упрощенных судебных производств. Томск: Издательство Томского университета, 1999; Великий Д. П. Единство и дифференциация уголовно-процессуальной формы: история, современность, перспективы: дисс. ...канд.юрид.наук: Москва, 2001; Якимович Ю.К. Понятие, назначение, дифференциация уголовного процесса. Принципы уголовного судопроизводства. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2015. С. 54; Мищенко Е.В. Проблемы дифференциации и унификации уголовно-процессуальных форм производств по отдельным категориям уголовных дел: дисс. ...д.ю.н.. Оренбург, 2014; Шипица В.В. Проблемы дифференциации процессуальной формы в уголовном судопроизводстве Российской Федерации и обеспечения прав его участников // Актуальные проблемы российского права. 2014. № 12. С. 2889 и другие.

[27] Рустамов Х.У. Уголовный процесс. Формы. М.: Закон и право, ЮНИТИ, 1998.С.18.

[28] См.: Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1899. Т.2. С. 374; Викторский С.И. Русский уголовный процесс. М., 1997. С. 417-420; Случевский, В.К. Учебник русского уголовного процесса. Судоустройство-судопроизводство. 3-е изд. СПб., 1910.

[29] Гуляев А.П. Единый порядок предполагает дифференциацию // Социалистическая законность. 1975. №3. С.64.

[30] Якимович Ю.К. Понятие, назначение, дифференциация уголовного процесса. Принципы уголовного судопроизводства. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2015.С.57.

[31] Якимович Ю.К. Понятие, назначение, дифференциация уголовного процесса. Принципы уголовного судопроизводства. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2015.С. 81.

[32] Якуб Л. М. Процессуальная форма в советском уголовном судопроизводстве. М.: Юридическая литература. 1981.С.104.

[33] Великий Д. П. Единство и дифференциация уголовно-процессуальной формы: история, современность, перспективы: дисс. ...канд.юрид.наук: Москва, 2001. С.42.

[34] Великий Д. П. Единство и дифференциация уголовно-процессуальной формы: история, современность, перспективы: дисс. ...канд.юрид.наук: Москва, 2001. С.43.

[35] Цит. по: Великий Д. П. Единство и дифференциация уголовно-процессуальной формы: история, современность, перспективы: дисс. ...канд.юрид.наук: Москва, 2001. С.43.

[36] Великий Д. П. Единство и дифференциация уголовно-процессуальной формы: история, современность, перспективы: дисс. ...канд.юрид.наук: Москва, 2001. С.45-46.

[37] Александров А.С., Лапатников М.В. Старые проблемы доказательственного права в новой уголовнопроцессуальной упаковке «сокращенного дознания // Юридическая наука и практика. Вестник Нижегородской академии МВД России. 2013. № 22. С. 23-28.

[38] Цит. по: Великий Д. П. Единство и дифференциация уголовно-процессуальной формы: история, современность, перспективы: дисс. ...канд.юрид.наук: Москва, 2001. С.46.

[39] Великий Д. П. Единство и дифференциация уголовно-процессуальной формы: история, современность, перспективы: дисс. ...канд.юрид.наук: Москва, 2001. С. 136.

[40] Элькинд, П.С. К вопросу о суммарном судопроизводстве // «Сибирские юридические записки», вып. 3. Иркутск — Омск. 1973. С. 147. См., также: Строгович М. О единой форме уголовного судопроизводства и пределах ее дифференциации // Соц.законность. 1974. № 9. С.50.

[41] См., например: Якуб, Л. М. Процессуальная форма в советском уголовном судопроизводстве. М. : Юридическая литература. 1981. С. 103-105; Якимович Ю.К. Понятие, назначение, дифференциация уголовного процес- са.Принципы уголовного судопроизводства. Томск: Изд-во Том. ун-та,2015.С.16-17; Малахова Л.И. Уголовнопроцессуальная деятельность: общие положения: дисс. ...канд.юрид.наук. Воронеж, 2002. С. 150-151; Манова Н.С. Досудебное и судебное производство: сущность и проблемы дифференциации процессуальных форм. Саратов: Издательство ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2003. С.52.

[42] См. подробнее: Куницын А.П. Историческое изображение древнего судопроизводства в России СПб., 1843. С.98.

[43] См. подробнее: Чельцов - Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. СПб., 1995. С.660.

[44] См. подробнее: Колдаев А.В. Следствие и полицейское дознание по Своду Законов Российской Империи 1857 г. // Известия вузов: Правоведение. 1988. №1. С.90-96.

[45] См. подробнее: Джаншиев Г.А. Эпоха Великих Реформ. Исторические справки. 8-е дополненное издание. Москва. 1900. С. 433-435.

[46] Следует отметить, что по ранее действующему законодательству дознание представляло собой форму расследования, к которой не предъявлялись жесткие процессуальные формы по сбору и закреплению материалов расследования. Дознание напоминало существующую в настоящее время так называемую «доследственную проверку» в стадии возбуждения уголовного дела.

[47] См.: Цукрук М.В. Процессуальная деятельность органов дознания в российском уголовном судопроизводстве: дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2004.С.22.

[48] В этот период времени дознание, как и по Уставу уголовного судопроизводства 1864 г., представляло собой деятельность, не требующую жесткого процессуального оформления.

[49] Манова Н. С. Досудебное и судебное производство: сущность и проблемы дифференциации процессуальных форм. Саратов: Издательство ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2003. С.35.

[50] Гуценко К.Ф., Головко Л.В., Филимонов Б.А. Уголовный процесс западных государств. М.: Зерцало-М, 2001. С. 26.

[51] Бернам У. Правовая система США. 3-й выпуск./ Уильям Бернам.- М.: "Новая юстиция", 2006. С. 465.

[52] Сычев П.Г. Становление и понятие теории дифференциации уголовного судопроизводства // Российская юстиция. 2015. №9. С. 33.

[53] См., например: Качалова О.В. Институт ускоренного производства в российском уголовно-процессуальном праве // Российское правосудие. 2015. № 11.С. 87 - 97; Алимирзаев А.А. Доказывание в сокращенных формах уголовного судопроизводства по делам публичного обвинения: дис. ... канд. юрид. наук. Махачкала, 2014 и другие.

[54] Томин В. Т. Острые углы уголовного судопроизводства. М.: Юридическая литература, 1991. С.196-197.