Несмотря на первоначальную, весьма осторожную реакцию на введение института досудебного соглашения о сотрудничестве, со временем правоприменители оценили преимущества института и стали использовать предоставленную законом возможность взаимовыгодного сотрудничества с лицом, подвергаемым уголовному преследованию. Количество рассмотренных в Российской Федерации дел с заключенным соглашением о сотрудничестве имеет тенденцию к росту, хотя в общей массе рассмотренных судами дел их удельный вес пока не велик (см. таблицу 1).

Таблица 1 - Статистические данные о количестве рассмотренных уголовных дел

с заключенными досудебными соглашениями о сотрудничестве в РФ в 2011-2016 года134

Всего

Число

Число

Число

Число

Число

Число

рассмот-

рассмот-

рассмот-

рассмот-

рассмот-

рассмот-

ренных

ренных

ренных

ренных

ренных

ренных

уголов-

уголов-

уголов-

уголов-

уголов-

уголов-

ных дел

ных дел

ных дел

ных дел

ных дел

ных дел

по гл.

по гл.

по гл.

по гл.

по гл.

по гл.

40.1 УПК

40.1 УПК

40.1 УПК

40.1 УПК

40.1 УПК

40.1 УПК

в 2011 го-

в 2012 го-

в 2013 го-

в 2014 го-

в 2015 го-

в 1 полу-

ду

ду

ду

ду

ду

годии 2016 года

Всего (%

2969

2289

3261

4241

4543

2067

от общего количества уголовных дел, рассмотренных в суде)

(0,3 %)

(0, 25 %)

(0,36 %)

(0,46 %)

(0,47 %)

(0,57 %)

Более широкому использованию института досудебного соглашения о сотрудничестве, несомненно, препятствует несовершенство его правового регулирования. Множественные внутренние неточности и противоречия, в первую очередь обусловленные новизной и неопределенностью юридической сущности этого института, с которыми сталкиваются правоприменители, вызывают неугасающий интерес и со стороны теоретиков уголовного процесса.

Согласно п. 61 ст. 5 УПК РФ досудебное соглашение о сотрудничестве - это соглашение между сторонами обвинения и защиты, в котором указанные стороны [1] согласовывают условия ответственности подозреваемого или обвиняемого в зависимости от его действий после возбуждения уголовного дела или предъявления обвинения. В рамках исследования юридической природы рассматриваемого института обратим внимание на то родовое понятие, к которому законодатель относит рассматриваемый институт - соглашение. Однако является ли оно соглашением (договором), исходя из иных норм УПК РФ?

Указанный вопрос об определении правовой природы досудебного соглашения о сотрудничестве - является ли он частноправовым институтом, внедренным и адаптированным в публичный уголовный процесс, либо же он имеет под собой публичноправовую (уголовно-процессуальную или уголовно-правовую) основу, в которой просматриваются отдельные черты договорного права, является крайне важным и определяющим для нашего исследования. Он имеет принципиальное значение, поскольку ответ на него поможет определить, применимы ли принципы частноправового договора для разрешения отдельных вопросов заключения и реализации соглашения о сотрудничестве. В первую очередь такие вопросы возникают при необходимости изменения условий досудебного соглашения о сотрудничестве, при прогнозировании последствий заключения и прекращения соглашения о сотрудничестве, а также определении последствий одностороннего отказа от исполнения принятых на себя обязательства - как по отношению к обвиняемому (подозреваемому), так и к «государству» (прокурору, иным субъектам со стороны обвинения, суду). Указанные проблемы не находят разрешения в уголовно-процессуальном законодательстве и в настоящее время они оставлены за пределами правового регулирования, что неизбежно создает трудности для правоприменителя и означает недоработку законодателя при введении соответствующего института в УПК РФ.

Данная проблематика подтверждается неединообразными позициями правоприменителей по вопросам, напрямую связанным с договорными свойствами соглашения. Например, 33,3 % опрошенных сотрудников прокуратур согласились, что положительные перспективы заключения досудебного соглашения для обвиняемого не обеспечены и не прогнозируемы на момент подписания соглашения. На вопрос, являются ли обстоятельства, указанные в досудебном соглашении о сотрудничестве в качестве последствий его выполнения для обвиняемого, обязательными для стороны обвинения и суда, 43,6 % респондентов ответили отрицательно.

В случае признания частноправовой природы досудебного соглашения о сотрудничества в качестве ориентира для применения и дальнейшего реформирования рассматриваемого института могут быть применены средства, выработанные и апробированные в рамках договорного права.

В соответствии со ст. 317.1 УПК РФ подозреваемый (обвиняемый) вправе подать ходатайство о заключении соглашения о сотрудничестве прокурору через следователя. В указанном ходатайстве подозреваемый (обвиняемый) указывает, какие действия он обязуется совершить в случае заключения соглашения. Иными словами, это предложение заключить договор, условия которого, согласно циви- листической терминологии, представляют собой оферту. Рассмотрев поступившую оферту, следователь, а после него - прокурор принимают решение о ее акцепте. Впоследствии прокурор с участием следователя, а также подозреваемый (обвиняемый) с защитником составляют договор, в котором помимо формальных сведений о сторонах указывается описание совершенного преступления с указанием ряда обстоятельств, подлежащих доказыванию (пп. 1-4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ), квалификации содеянного, действий подозреваемого (обвиняемого), которые он обязуется совершить в рамках сотрудничества и положений уголовного закона, которые могут быть применены при выполнении подозреваемым (обвиняемым) своих обязательств по соглашению (ст. 317.3 УПК РФ). После заключения соглашения в ходе предварительного расследования подозреваемый (обвиняемый) совершает обещанные действия в рамках исполнения соглашения. В качестве исполнения соглашения прокурор со своей стороны составляет представление, подтверждающее выполнение лицом условий заключенного соглашения, которое влечет вынесение судом решения с применением поощрительных норм, содержащихся в УК РФ (ст.ст. 317.5-317.7 УПК РФ).

Описанный механизм заключения и реализации досудебного соглашения о сотрудничестве определенно следует договорной логике. В наиболее упрощенном виде ее можно представить в виде следующей связки: оферта - акцепт - заключение соглашения - реализация соглашения. Однако для того, чтобы определить, является ли досудебное соглашение о сотрудничестве договором (сделкой), необходимо выявить ключевые характеристики сделки и соотнести их с имеющимися в УПК РФ положениями.

Анализ понятия сделки необходимо начать с исследования гражданскоправовых признаков сделки, которая, собственно, внедрена в процессуальные отрасли права в различных модификациях именно из материального права.

В результате согласования сторонами своих позиций, их оформления (подача ходатайства - его удовлетворение - заключение соглашения) у сторон возникают определенные права и обязанности, что является характерным признаком любой сделки. Такой вывод делаем из анализа понятия сделки, законодательно зафиксированного в ГК РФ: сделками признаются действия лиц, направленные на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей (ст. 153 ГК). Возникают ли какие-либо права и обязанности у сторон при заключении соглашения о сотрудничестве? Полагаем, что да. Эти права и обязанности в случае применения гл. 40.1 УПК связаны с сотрудничеством обвиняемого и упрощением порядка судебного разбирательства при его согласии с обвинением; назначением наказания в сниженных пределах другой стороной - на данном этапе исследования условно называемой государством (под ним в данном случае понимаем не только участников стороны обвинения, но и применяющий положения УПК и назначающий наказание суд, которых с определенной долей условности именуем совместно «государством»).

Возникновение соответствующих обязательств подтверждает и установление в законе ответственности за их неисполнение: так, согласно ст. 63.1 УК РФ если лицом, заключившим досудебное соглашение о сотрудничестве, были предоставлены ложные сведения или сокрыты от следователя либо прокурора какие-либо иные существенные обстоятельства совершения преступления, суд не только не

применяет поощрительные нормы, связанные с назначением наказания в связи с соглашением, но и наказывает лицо невозможностью применения ст. 64 УК РФ, не имеющей никакого отношения к досудебному соглашению. Иначе как видом ответственности за неисполнение принятых обязательств эту норму нельзя определить.

Сделка (договор) - институт частного права, однако это вовсе не препятствует его эффективной реализации в процессуальных (публичных) отраслях. Примером могут служить, в частности, соглашение о подсудности, третейское (арбитражное) соглашение о примирительной процедуре, мировое соглашение в арбитражном, гражданском, административном процессах. Эти соглашения являются проявлением проходящих в отечественной правовой системе процессов конвергенции частного и публичного права, которые в настоящее время очень актуальны по причине нерешенности сложнейшей задачи - определения границ частного и публичного, вызванной сочетанием в едином институте, казалось бы, несовместимых явлений . Проявлением указанной проблемы является неопределенность в вопросе об основаниях квалификации преступления в досудебном соглашении о сотрудничестве, которые напрямую определяются существом соглашения как сделки либо как иного института, применимого в жестких рамках закона и исключающего его диспозитивные начала.

Понятие процессуального соглашения в действующем законодательстве не применяется, однако оно широко используется в доктрине. Так, Н.Г. Елисеев, подробно исследуя проблемы процессуальных соглашений и условий их существования, основываясь на зарубежных источниках, приводит несколько подходов к их определению. В частности, по его мнению, существуют следующие варианты понимания процессуальных соглашений: [2]

соглашение, предметом которого являются процессуальные действия участников процесса, которое способствует течению процесса и осуществлению судопроизводства в процессуальной сфере;

договор, основное непосредственное действие которого осуществляется в процессуальной сфере;

согласованная воля противостоящих лиц о достижении непосредственного процессуально-правового результата;

•согласованное взаимное волеизъявление сторон, которое направлено на регулирование процессуального положения и по воле сторон создает такое положение;

соглашение сторон об осуществлении процессуальных полномочий

договор о процессуальных правовых последствиях[3].

Общей сутью этих определений является то, что процессуальное соглашение, имеющее частноправовые корни, заключается в специфическом правовом поле - в публичных процессуальных отношениях. При этом вести речь о том, что его предметом являются исключительно процессуальные действия сторон или что следствием соглашения являются лишь процессуальные последствия нельзя, поскольку эти характеристики устанавливаются индивидуально в зависимости от конкретного вида процессуального соглашения и в этой связи называть их универсальными невозможно. В частности, предметом заключения мирового соглашения в арбитражном процессе может быть исполнение сторонами обязательств друг перед другом, отсрочка или рассрочка их исполнения (ст. 140 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Эти отношения являются материально-правовыми. Результатом заключения досудебного соглашения о сотрудничестве также являются материальные (уголовно-правовые) последствия в виде назначения наказания с учетом поощрительных норм ст. 62 УК РФ. При анализе механизма заключения и реализации досудебного соглашения о сотрудничестве оно представляется весьма похожим на мировое соглашение (ст. 173 ГПК РФ, ст.ст. 138-142 АПК РФ). Однако окончательная позиция об их схожести может быть сформулирована лишь при выявлении конструктивных признаков мировой сделки, в частности, касающихся ее предмета, полномочий субъектов, и их сравнении с соглашением о сотрудничестве. Пока же остановимся на том, что досудебное соглашение о сотрудничестве строго формально можно считать процессуальным соглашением: оно названо в УПК РФ соглашением и заключается в публичной сфере - когда возбуждено уголовное дело и процессуальные отношения между лицом и государством начались.

Н.Г. Елисеев особо отмечает, что правовую природу подобных договоров нельзя охарактеризовать однозначно: они состоят из материальных и процессуальных элементов. К процессуальным договорам применимы как специальные нормы процессуального права, предназначенные для регулирования отдельных разновидностей процессуального договора, так и общие нормы материального права о сделках и обязательствах . В этой связи следует отметить, что подобная особенность наблюдается и в правовом регулировании досудебного соглашении о сотрудничестве (см. гл. 40.1 УПК РФ, ч. 2, 4 ст. 62, ст. 63.1 УК РФ), которая порой склоняет исследователей к определению существа соглашения как материально- правового[4] [5], процессуального[6] или смешанного[7] института. Комплексную материально-процессуальную природу соглашения признают и большинство (64, 1 %) опрошенных сотрудников прокуратур.

Указанная межотраслевая природа института досудебного соглашения представляет особый интерес и нуждается в самостоятельном освещении.

На первый взгляд, заключение досудебного соглашения о сотрудничестве имеет лишь процессуальное значение, и, по-видимому, этим объясняется тот факт, что определение понятия такого соглашения дается в уголовнопроцессуальном (п. 61 ст. 5 УПК РФ), а не в уголовном законодательстве. Говоря о соответствующих нормах материального законодательства, регулирующих отношения, связанные с реализацией досудебного соглашения о сотрудничестве, следует отметить, что они также имеются. Так, в ч.ч. 2, 4 ст. 62, ст. 63.1 УК РФ содержатся нормы об особенностях назначения наказания для лиц, заключивших досудебное соглашение о сотрудничестве, выполнивших либо не выполнивших его условия.[8] Кроме того, уголовный закон содержит определенное наказание лицу за невыполнение условий соглашения о сотрудничестве, которое определено в ст. 63.1 УК РФ: лиц, заключивших соглашение о сотрудничестве, лишают права применения ст. 64 УК РФ - назначения наказания, более мягкого, чем предусмотрено за данное преступление.

Однако, несмотря на наличие в УК РФ определенных норм, регулирующих реализацию заключенного соглашения, нельзя говорить о том, что рассматриваемый институт является институтом уголовного права. В данном случае в рамках материального права мы имеем дело с институтом назначения наказания, представляющим собой одну из форм реализации заключенного соглашения. Нормы уголовного права обеспечивают выполнение одного из условий соглашения, при этом реальных последствий его заключения гораздо больше и они в значительно большей части носят процессуальный характер. В частности, заключение соглашения о сотрудничестве влечет представление подозреваемым (обвиняемым) необходимой информации следствию путем ее изложения в рамках допросов и участия в иных следственных действиях, его содействие иного плана, являющееся предметом соглашения, возможность применения мер безопасности к сотрудничающему и его близким, и т.п. При этом главные цели досудебного соглашения о сотрудничестве, связанные с получением ценных для правоохранительных органов сведений, порядок его заключения и реализации заключены в плоскости уголовного процесса. Таким образом, процессуальная основа соглашения, обеспеченная поддержкой материального права, неоспорима.

Г оворя о правовой природе института досудебного соглашения о сотрудничестве, нельзя не отметить наличие некоторых сходных черт с компромиссными институтами уголовного права. В частности, ряд исследователей ведут речь о том, что сотрудничество в рамках досудебного соглашения представляет собой форму деятельного раскаяния . В частности, И.Э. Звечаровский в целом поддерживая эту позицию, отмечает, что по своему социально-правовому назначению институт соглашения о сотрудничестве в определенном смысле совпадает с институтом деятельного раскаяния, институтом добровольного отказа от доведения преступления до конца. У данных институтов единый механизм действия: сначала положительный результат со стороны лица, совершившего преступление (например, явка с повинной, способствование раскрытию и расследованию преступления), и лишь затем - хотя и не совпадающие по характеру и объему, но благоприятные уголовно-правовые последствия. Другими словами, здесь нет своеобразного авансирования, свойственного, например, институту условного осуждения (ст. ст. 73, 74 УК РФ). Однако им отмечаются и отличия механизма действия института соглашения о сотрудничестве от институтов добровольного отказа и деятельного раскаяния: если последние начинают «работать» сразу после совершения преступления (оконченного или неоконченного), то институт соглашения о сотрудничестве - лишь после заключения такого соглашения, а соответственно - после получения лицом, совершившим преступление, статуса подозреваемого или обвиняемого[9] [10].

Указанный подход, однако, был поддержан не всеми исследователями. Так, справедливо критикуют тезис о близости институтов досудебного соглашения и деятельного раскаяния А.С.Александров и В.В. Колесник[11]. По их мнению, в отличие от деятельного раскаяния, как обстоятельства, предусмотренного ст. 75 УК

РФ, в содержание соглашения (по смыслу ч. 2 ст. 317.1 УПК РФ) входит содействие обвиняемого в раскрытии преступлений, совершенных иными лицами, розыск, изъятие и арест имущества, полученного в результате преступной деятельности как самого обвиняемого - участника соглашения, так и других обвиняемых, иных лиц. Содействием могут охватываться деяния, состоящие в пресечении, предупреждении преступлений иных лиц; особенно когда речь идет о тяжких и особо тяжких преступлениях. Если сотрудничество, предлагаемое обвиняемым, ограничивается содействием в расследовании преступления, совершенного им самим, и заглаживании последствий только его преступного деяния, оснований для заключения досудебного соглашения в порядке главы 40.1 УПК РФ нет. Здесь возможно смягчение наказания в соответствии с п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ. В силу ст. 75 УК РФ деятельное раскаяние становится юридически значимым лишь при соблюдении ряда условий: если лицу вменяется совершение преступления небольшой или средней тяжести; оно совершило ряд юридически поощряемых действий (явилось с повинной, способствовало раскрытию и расследованию преступления, совершенного прежде всего им самим, загладило вред, причиненный преступлением); вследствие совершения указанных действий лицо перестало быть общественно опасным (раскаялось). Последствие установления такого обстоятельства достаточно гуманно - виновный подлежит освобождению от уголовной ответственности.

В свою очередь, досудебное соглашение о сотрудничестве касается условий назначения наказания осужденному в зависимости от исполнения им взятых на себя обязательств специфического характера, зачастую не связанных с расследованием преступления, в совершении которого он обвиняется. Исполнение досудебного соглашения о сотрудничестве, как правило, не связано с освобождением виновного от уголовной ответственности. Речь идет лишь о «льготном» порядке назначения наказания.[12] Этим обусловливается принципиальное различие рассматриваемых институтов.

Аналогично, прокурор не вносит представления в порядке ст. 317.5 УПК РФ, если содействие подозреваемого или обвиняемого следствию заключалось только в сообщении им сведений о его собственном участии в преступной деятельности. Отсутствие официально заключенного соглашения в период предварительного расследования даже при наличии факта сотрудничества с органами следствия влечет за собой лишь смягчение ответственности на основании п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ; рассчитывать на применение ч. 2 или ч. 4 ст. 62 УК РФ в подобном случае подсудимый не может, что подтверждается судебной позицией[13] [14].

Формально основанием для заключения досудебного соглашения может быть обвинение в любом преступлении независимо от степени тяжести: по крайней мере, прямых ограничений в законодательстве или в позициях, сформулированных Верховным Судом РФ, по этому поводу практически нет. Для заключения досудебного соглашения достаточно усеченного варианта деятельного раскаяния: согласия обвиняемого с предъявленным обвинением и содействия в раскрытии совершенного преступления (которое может быть любой тяжести, но только не входить в перечень, содержащийся в ч. 2 ст. 20 УПК РФ); и не обязательны явка с

повинной; возмещение вреда или иное заглаживание вины; «чистосердечное рас-

147

каяние» .

Помимо названных, институт досудебного соглашения о сотрудничестве имеет достаточно общих черт с уголовно-правовым институтом обстоятельств, смягчающих наказание. Тем более, что единственным его законным последствием в настоящее время для сотрудничающего лица является назначение наказания в ограниченных пределах, а совершение положительных действий, направленных на сотрудничество с органами предварительного расследования в рамках заключенного соглашения, по сути, повторяют смягчающее наказание обстоятельство, установленное в п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ. Кроме того, в ст. 62 УК РФ, устанавливающей особенности назначения наказания при наличии смягчающих обстоятельств, в ч.ч. 2 и 4 прямо предусмотрен порядок снижения наказания при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. В этой связи неудивительно, что 25 % опрошенных сотрудников прокуратур также признали соглашение смягчающим наказание обстоятельством.

На этот счет имеется точка зрения, вбирающая в себя практически все вышеописанные сходства рассматриваемых институтов. Так, по мнению С.С. Клюшникова, соглашение о сотрудничестве - это комплексный институт (регламентируется нормами УК и УПК), однако имеющий уголовно-правовое ядро; кроме того, это институт договорный, поскольку его содержание определяется

148

уголовно-правовыми принципами .

Таким образом, приведенное разнообразие позиций относительно материальной и процессуальной основы досудебного соглашения о сотрудничестве подчеркивают неоднозначный характер этого понятия, и позволяет сделать вывод о его межотраслевой смешанной природе. Изложенные доводы бесспорно свидетельствуют о том, что наполнение этого института значительно и в процессуальной, и в материально-правовой сфере. При этом указанный дуализм пока непосредственно не создает препятствий к применению соглашения, в отличие от вопросов наличия частноправовых начал, положенных в основу любой процессуальной сделки, которые нуждаются в гармонизации с преимущественной публичностью уголовного и уголовно-процессуального права.

В этой связи, возвращаясь к понятию процессуального соглашения и вопросу относимости к нему досудебного соглашения о сотрудничестве, следует отметить, что процессуальное соглашение - категория слишком широкая и неоднородная, дифференцированная в зависимости от его конкретного вида. В целях обнаружения характерных признаков процессуального соглашения возможно обратиться к мировому соглашению как одному из наиболее изученных и устоявшихся компромиссных институтов в гражданско-процессуальной науке, наиболее [15]

близких к досудебному соглашению о сотрудничестве. Выделяют следующие

149

черты мирового соглашения :

В качестве цели мирового соглашения понимается прекращение начатого или предупреждение потенциального спора. Причем эта цель является социально-экономической по своему характеру, и она может быть достигнута посредством реализации различных правовых целей, к которым стремятся участники мировых соглашений.

Многообразие непосредственных правовых целей обусловливает разнообразие содержания, свойственного мировым соглашениям, единственное ограничение которого - отношения, которые связаны с урегулированием возникшего спора.

Всякое мировое соглашение является двусторонним договором.

Взаимность уступок сторон. С правовой точки зрения можно говорить о возмездности мировой сделки, имеющей особую компромиссную природу. Еще дореволюционные ученые подчеркивали обязательность взаимности уступок. Как отмечал Г.Ф. Шершеневич, если нет взаимности, то нет и мировой сделки, а есть только дарение[16] [17].

Исследуя указанные характеристики, свойственные мировому соглашению как эталону сделки в процессуальных (публичных) отношениях, сопоставим их с досудебным соглашением о сотрудничестве.

Первое условие - критерий желаемого для обеих сторон прекращения спора - в данном случае существует. При этом и сторона обвинения, и сторона защиты преследуют свои правовые цели.

И у стороны защиты, и у представителей власти наблюдается серьезная мотивация к совершению взаимных действий по применению рассматриваемых судебных процедур. Так, правоохранительные органы получат информацию «от первого лица» о соучастниках преступления, членах организованных групп либо иные сведения, которые позволят повысить эффективность противодействия тяжким и особо тяжким преступлениям. Кроме того, государство крайне заинтересовано в упрощении судопроизводства, связанного с особым порядком судебного разбирательства, предусмотренным гл. 40.1 УПК РФ в связи с чрезвычайными нагрузками на судебные и правоохранительные органы, что препятствует возможности качественно и в установленный срок расследовать и разрешать уголовные дела. Заключение соглашения порой очень привлекательно и для подозреваемых (обвиняемых), которым обещается снижение верхнего предела возможного наказания: оно не может быть назначено выше 1/2 либо 2/3 (в зависимости от вида наказания) максимального срока или размера наиболее строго вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление. Более того, в данном случае могут быть применены иные поощрительные нормы уголовного законодательства, либо уголовно-процессуальные льготы, например, связанные с изменением меры пресечения. Дополнительным неоспоримым преимуществом для лица, подвергаемого уголовному преследованию, является и относительно быстрое принятие решения по его делу.

Что касается разнообразного содержания соглашений (второй из указанных признаков), то данный критерий условно присущ досудебному соглашению о сотрудничестве в уголовном процессе в ограниченной степени. Содержание соглашения о сотрудничестве многообразно в части обязательств, принимаемых подозреваемым (обвиняемым) в свете конкретных обстоятельств дела. При этом остальные параметры соглашения не отличаются разнообразием и на практике ограничены возможными к применению в будущем нормами УК РФ, смягчающими наказание. Изучение материалов уголовный дел в этом отношении весьма иллюстративно: исходя из текстов соглашений, последствиями выполнения обязательств, установленных в досудебном соглашении о сотрудничестве являются в 28,9 % случаев - смягчение наказания в соответствии ч. 2, 4 ст. 62 УК РФ, в 68,4 % дел - проведение судебного разбирательства в особом порядке, а в 31,6 % дел соответствующие последствия не указывались. При этом в УПК РФ не содержится каких-либо положений о возможности установления лицу уголовно-процессуальных поощрений. Вместе с тем в ст. 317.3 УПК РФ имеется лишь перечень обязательных условий соглашений и не содержится запрета на наполнение соглашения иными обстоятельствами и обязательствами сторон.

Последние два признака - двусторонний характер мировой сделки и взаимность уступок сторон однозначно не позволяют определить досудебное соглашение как процессуальную сделку. Уступки подозреваемого (обвиняемого), связанные с предоставлением информации и иным сотрудничеством с правоохранительными органами, а также согласием с обвинением (поскольку его дело рассматривается в особом порядке согласно ст. 317.7 УПК РФ, обязательным признаком которого является согласие лица с предъявленным обвинением), очевидны. Но какие- либо уступки стороны обвинения действующим законодательством прямо не предусмотрены, ввиду чего их не включают в соглашение о сотрудничестве. Назначение наказания в сниженных пределах - это норма закона, которая может быть применена только по решению суда и лишь в том случае, если суд, исследовав все обстоятельства дела, сочтет соглашение выполненным, а обвинение - доказанным. Аналогичным образом возможны, но не обязательны к применению поощрительные нормы УК РФ. Уступкой стороны обвинения и конкретно прокурора, подписывающего соглашение о сотрудничестве, эту норму назвать нельзя. Другое дело, что указанные пробелы могут быть восполнены за счет общих процессуальных полномочий властных субъектов, однако ввиду того, что они не имеют закрепления непосредственно в гл. 40.1 УПК РФ, при изучении практических материалов не было выявлено дел, в которых бы были предоставлены подобные уступки, и аналогично в научной литературе[18] не встречались упоминания о них.

Таким образом, при том нормативном конструировании досудебного соглашения о сотрудничестве, которое в настоящее время присутствует в УПК РФ, считать его мировым соглашением по уголовному делу нельзя - отсутствуют основные признаки процессуального соглашения, связанные, прежде всего, с взаимным характером уступок. В этой связи смысл конструирования данного института по модели соглашения утрачивается.

Следует отметить, что указанные характеристики мирового соглашения являются ключевыми и для классических уголовно-процессуальных сделок в США, на что мы обратили внимание при исследовании зарубежных аналогов досудебного соглашения о сотрудничестве в первом параграфе настоящей главы. Это дополнительно подтверждает вывод о том, что досудебное соглашение о сотрудничестве так, как оно сконструировано в нормах УПК РФ, можно признать соглашением лишь в той части, в какой его отдельные признаки совпадают с классической моделью. Следовательно, законодатель был непоследователен при определении существа этого института, а, возможно, не решился на столь непривычное российской практике нововведение, обоснованно предполагая неоднозначную реакцию общества.

Тем не менее, у идеи договорной природы российских особых порядков судебного разбирательства в целом и досудебного соглашения о сотрудничестве как одного из видов указанного института, в частности, в научной среде есть значительное число сторонников . Правоприменители были более осторожны, тем не менее, 10,3 % опрошенных сотрудников прокуратур согласились, что соглашение о сотрудничестве является публично-правовой сделкой в уголовном процессе, аналогичной мировому соглашению в гражданском процессе.

В частности, вопрос о наличии сделки (договора) в уголовном процессе детально исследовал Г.В. Абшилава. По его мнению, уголовно-процессуальное право является сферой, где происходит процесс конвергенции частного и публичного права. При этом содержание конвергенции состоит в сочетании управомочи- [19]

вающего, запрещающего и обязывающего способов правового регулирования, направленного на стимулирование, контроль или ограничение индивидуальноволевой и государственно-волевой обусловленности возникновения, содержания и реализации прав и обязанностей участников уголовно-процессуальных отношений. Главной особенностью проникновения частного права в публичную сферу уголовного судопроизводства, по его мнению, является стимулирование при помощи договорно-правовых средств индивидуально-волевого начала возникновения, содержания и реализации отношений между частными и публичными субъектами. Таким образом, понятие «сделка» распространяется на публичные отрасли права, включая уголовный процесс. Здесь категория «сделка» применима для объяснения природы некоторых согласительных междусторонних процедур. Столь широкое ее распространение обусловлено общей для частного и публичного права идеей, а именно: субъект вправе распоряжаться только своими правами. В согласительных процедурах уголовного процесса это проявляется в достижении

153

соглашения .

Однако в большинстве своем ученые отказываются в принципе признавать наличие полноценного договора в российском уголовном процессе , аргументируя это отсутствием свободы распоряжения обвинением. В частности, Г.И. Петрухин поясняет, что заключению сделки всегда предшествуют переговоры прокурора с защитником и обвиняемым при участии судьи. При этом имеют место определенные договоренности о квалификации преступления, а также будущего вида, размера и срока наказания, что недопустимо в рамках действующего законодательства.[20] [21] [22] Иначе говоря, как отмечает А.А. Толкаченко, сделка предполагает, что первичными при ее реализации являются условия договора, а не нормы закона, что несвойственно российскому институту[23] [24].

Согласимся, что указанные доводы являются отчасти убедительными и не позволяют однозначно определять российское досудебное соглашение о сотрудничестве как договор. Действительно, свобода сторон в определении условий сотрудничества (взаимодействия) существенно ограничена законом, однако она не отсутствует вовсе. Взгляд на этот вопрос, ограниченный рамками норм гл. 40.1 УПК РФ и игнорирующий иные положения закона, действительно свидетельствует о наличии препятствий к развитию договорного начала института соглашения о сотрудничестве. Вместе с тем в состязательном уголовном процессе, предполагающем большую диспозитивность и свободу распоряжения правами , чем в несостязательный период, закон должен давать возможности сторонам в определении своей воли.

Полагаем, что вышеизложенное свидетельствует о единой видовой принадлежности российского института и зарубежных «сделок». Хотя их отождествление пока невозможно до соответствующей корректировки закона. Досудебное соглашение о сотрудничестве в настоящее время урегулировано в законодательстве смешанным образом, непоследовательно, что создает определенные препятствия для его понимания, применения и развития.

Полагаем, что эта особенность - не причина признания исключительно публичной природы института заключения досудебного соглашения о сотрудничестве. Напротив, это следствие недостаточно качественной работы по внедрению частноправового института в публичное производство. Взаимность, требование выполнения сторонами обязательств под угрозой определенной ответственности - в этом суть и смысл заключения любого договора в любой отрасли права, к коим законодатель отнес и досудебное соглашение о сотрудничестве, использовав в его наименовании термин «соглашение». Ввиду этого вернемся к утверждению, что важнейшим признаком уголовно-процессуальной сделки является ее двусторонний взаимообязательный характер. В научной среде и практической деятельности, как правило, отказываются признавать наличие этого признака в российском соглашении, однако в этом случае забывают о наличии у стороны обвинения широкого арсенала средств, предусмотренных общими положениями УПК РФ, не связанными с гл. 40.1 УПК РФ, посредством которых она может предложить обвиняемому желаемое в обмен на предоставление какой-либо полезной информации. Полагаем, что именно это обстоятельство может служить фундаментом для доработки досудебного соглашения о сотрудничестве до полноценного уголовнопроцессуального договора.

Некорректность законодательного регулирования привела к неразрешимым без законодательного реформирования теоретическим и практическим путями противоречиям (в частности, связанным с последствиями неисполнения прокурором обязательств и невнесением им представления в суд, последствиями изменения квалификации деяния по сравнению с закрепленной в соглашении, последствиями частичного (не полного) выполнения условий соглашения обвиняемым и т.д.). В любом случае либо соглашение о сотрудничестве должно быть именно соглашением со всеми признаками договора, либо необходимо отказаться от его выделения как самостоятельного института и закрепить за соответствующими действиями роль смягчающих наказание обстоятельств, в качестве коих они могут быть рассмотрены при буквальном толковании установленных в УК РФ последствий. Тогда по логике вещей следует исключить и необходимость заключения соглашения. Исследованию данных проблем и определению путей их решения посвящены следующие разделы диссертационного исследования.

Учитывая изложенное, полагаем возможным отметить, что вопрос правовой природы досудебного соглашения о сотрудничестве представляется дискуссионным и неоднозначным, в первую очередь из-за наличия в нем признаков различных институтов из разных отраслей права. При этом его законодательная конструкция не позволяет однозначно отнести соглашение к какому-либо из них, ввиду чего действующее законодательство нуждается в корректировке. Полагаем, что соответствующие изменения должны основываться на компромиссной договорной идее рассматриваемого института, как это заложено в его наименовании и в его основе - письменном соглашении между двумя сторонами, предусматривающем их взаимные обязательства.

Таким образом, проведенное исследование позволило придти к выводу, что соглашение о сотрудничестве имеет и материальное (связанное с особенностями уголовной ответственности), и процессуальное наполнение, что подчеркивает его межотраслевую материально-процессуальную природу. При этом любое соглашение - институт частного права, и его появление в публичных отраслях влечет вопрос о сохранении им своей частной диспозитивной базы. На примере аналогичных институтов в других отраслях права, соединяющих в себе частные и публичные начала, в частности, мирового соглашения в арбитражном, гражданском, административном процессах, сделан вывод об их сходных целях и идейной основе. Институт досудебного соглашения о сотрудничестве по своей форме, структуре, содержанию и расположению в УПК РФ очевидно ориентирован на модель процессуального договора, а не смягчающего наказание обстоятельства.

[1] Судебная статистика. Официальный сайт Судебного Департамента при Верховном Суде Российской Федерации. URL: http://www.cdep.m/rndex.php?id=79 (дата обращения: 30.03.2017).

[2] Елисеев Н.Г. Процессуальный договор М.: Статут, 2015. 368 с.; Муратова Н.Г., Челышев М.Ю. О межотраслевой теории процессуальных соглашений: вопросы гражданского права, цивилистического и уголовного процесса // Вестник гражданского процесса. 2012. № 4. С. 10 - 27.; Рожкова, М. А., Елисеев, Н. Г., Скворцов О.Ю. Договорное право: соглашения о подсудности, международной подсудности, примирительной процедуре, арбитражное (третейское) и мировое соглашение / под ред. М. А. Рожковой. М.: Статут,2008. 525 с.

[3] Елисеев Н.Г. Указ. соч. С. 20-24.

[4] Там же. С. 20-24,42-43. Рожкова, М. А., Елисеев, Н. Г., Скворцов, О. Ю. Указ. соч. С. 440.

Дудина Н.А. Порядок производства при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве как процессуальная форма деятельного раскаяния: дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск, 2015. С. 34-58. Клюшни-

ков С.С.Институт досудебного соглашения о сотрудничестве и его уголовно-правовое значение: автореф. дисс. ... канд.юрид.наук. Краснодар, 2013. С.16. Шишкин А.А. Индивидуализация уголовного наказания с учетом обстоятельств, связанных с содействием правоохранительным органа : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2012. 23 с.

[6] Головизнин М.В. О природе особого порядка принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Российский судья. 2012. № 7. С. 32 - 35; Колесник В. В. Досудебное соглашение о сотрудничестве сторон в уголовном процессе Российской Федерации: доктрина, законодательная техника, толкование и практика: дис. ... канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 2013. С. 15-70.

[7] Иванов А. А. Теоретические и организационно-правовые аспекты реализации института досудебного соглашения о сотрудничестве в российском уголовном процессе: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2013. С.9- 10; Топчиева Т. В. Досудебное соглашение о сотрудничестве в Российском уголовном процессе: автореф. дис. . канд. юрид. наук. СПб., 2013. С. 5-9.

[8] Звечаровский И.Э. Юридическая природа института досудебного соглашения о сотрудничестве // Законность. 2009. № 9. С. 14 - 16.

[9] Дудина Н.А. Указ. соч. С. 34-58, 66-67.

[10] Звечаровский И.Э. Указ. соч. С. 14 - 16

[11] Александров А.С., Колесник В.В. Порядок заключения досудебного соглашения о сотрудничестве: правовые позиции высших судов России // Российский следователь. 2013. № 19. С. 16 - 22.

[12] Тимошенко А.А. Досудебное соглашение о сотрудничестве: оценка эффективности процессуального института // Уголовное право. 2011. № 4. С. 105 - 111.

[13] Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 10 ноября 2010 г. № 49-О10-157. URL: http://www.vsrf.ru/vscourt_detale.php?id=7375 (дата обращения: 07.02.2017).

[14] Александров А.С., Колесник В.В. Порядок заключения досудебного соглашения о сотрудничестве: правовые позиции высших судов России // Российский следователь. 2013. № 19. С. 16 - 22.

[15] Клюшников С.С. Указ. соч. С.16.

[16] Рожкова М.А., Елисеев Н.Г., Скворцов, О.Ю. Указ. соч. С. 4453-463.

[17] Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Введение. Общая часть. Особенная часть. Тула: Автограф, 2001. С. 446.

[18] См., например, Астафьев Ю.В. Компромисс или сделка? (практические проблемы заключения досудебных соглашений о сотрудничестве) // Досудебное соглашение о сотрудничестве (правовые и криминалистические проблемы). Воронеж: издательство Воронежского государственного университета. 2010. С. 21; Баев О. Я. Досудебное соглашение о сотрудничестве: правовые и криминалистические проблемы, возможные направления их решения: монография. М.: Норма: ИНФРА-М, 2013. С. 50; Гладышева О.В., Саркисян Т.Б. Согласительные процедуры в уголовном судопроизводстве и их применение в стадии предварительного расследования: монография. М., Юрли- тинформ. 2013. С. 108; Шаталов А.С. Заключение досудебного соглашения о сотрудничестве: правовая регламентация, достоинства и недостатки // Журнал российского права. 2010. № 5. С. 35 - 44 и др.

[19] Абшилава Г.В. Проявление принципа целесообразности в уголовно-процессуальном институте, предусмотренном главой 40.1 УПК РФ // Общество и право. 2011 № 3. С. 243 - 248; Александрова И.А., Круглов И.В., Кучин А.Ф., Смолин А.Г. Уголовно-правовые и уголовно-процессуальные аспекты сделки о признании уголовного иска: монография. Н. Новгород: Нижегородская академия МВД России. 2007. 224 с.; Дубовик, Н.П. «Сделка о признании вины» и «особый порядок»: сравнительный анализ // Российская юстиция. 2004. №4. С.52-53. Кувал- дина Ю.В. Предпосылки и перспективы развития компромиссных способов разрешения уголовно-правовых конфликтов в России: дисс. ... канд. юрид. наук. Самара. 2011. 272 с.; Лазарева В. А. Легализация сделок о признании вины / В. А. Лазарева // Российская юстиция. 1999. № 5. С. 40-41; Орлов Ю.К. Особый порядок судебного разбирательства: упрощенная форма или сделка о признании вины?//Российская юстиция. 2009. №11. С. 48-49. и др.

[20] Абшилава, Г.В. Согласительные процедуры в уголовном судопроизводстве Российской Федерации: автореф .дис. ... докт. юрид. наук: 12.00.09 / Абшилава Георгий Валерьянович. - М., 2012. 55с.

[21]Великий Д.П. Особый порядок судебного разбирательства: теория и практика // Журнал российского права. 2005. № 6. С. 74-75; Петрухин Г. И. Роль признания обвиняемого в уголовном процессе//Российская юстиция. 2003. № 2. С. 24-26; Рыбалов К.А. Особый порядок судебного разбирательства в Российской Федерации и проблемы его реализации. М.: Юрлитинформ, 2004. С. 22 - 28; Смирнов А.В. Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовный процесс. 2009. № 10. С. 5 - 14; Толкаченко А.А. Особый порядок судопроизводства - междисциплинарный институт // Российская юстиция. 2011. № 8. С. 36 - 39; Ульянова Л.Т. Субъекты досудебного соглашения о сотрудничестве // Российский следователь. 2010. № 15. С. 42 - 45; Федосеева, Е.Л. Особый порядок уголовного судопроизводства при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2014. С. 6.

[22] Петрухин Г. И. Роль признания обвиняемого в уголовном процессе.//Российская юстиция. 2003. № 2. С. 24-26.

[23] Толкаченко А.А. Указ. соч. С. 37.

[24] Абшилава Г.В. Проявление принципа целесообразности в уголовно-процессуальном институте, предусмотренном главой 40.1 УПК РФ // Общество и право. 2011. № 3. С. 243 - 248; Александров А.С. Диспозитивность в уголовном процессе: автореф. дис. .. докт. юрид. наук. Нижний Новгород, 1995. С. 6-7; Апостолова Н.Н. Целесообразность (дискреционность) в российском уголовном судопроизводстве: автореферат дис. ... докт. юрид. наук. М., 2010. С. 18 - 19; Пономаренко С.С. Диспозитивные начала в российском уголовном судопроизводстве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Оренбург, 2002. С. 12; Седаш Е.А. Частное начало в Российском уголовном судопроизводстве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2000. С. 5-8.