Значимое положение среди философских проблем познания правоведения занимает вопрос о соотношении категорий особенного и общего в праве, что выступает одной из актуальных проблем как теории государства и права, так и в философии права.

Например, В.М. Сырых совершенно оправданно размышляя о методе восхождения от конкретного к абстрактному, говорит о нем как «о способе образования юридических понятий»[1]. Содержание указанного метода «восхождения от конкретного к абстрактному» выражается в том, что изначально сформированная правовая дефиниция опосредована хаотичным представлением о целом, общем в праве. Подобный процесс формирования правовой дефиниции (юридического понятия) происходит в виде глубокого анализа и препарирование анализируемой правовой категории на отдельные сегменты. Как правило, указанный мыслительный анализ порождает многочисленные абстракции, целью которых является создание идеальной структуры анализируемого правового явления. Схожие умозаключения также встречаются в диссертационном исследовании В.В. Ныркова[2].

Используя данный метод научного исследования, важно выявить общие черты, характерные для института особого производства в целом вне зависимости от вида юридического процесса.

Особенное в праве всегда является качественно определенным, конкретным бытием соответствующим образом объединенных общих и отдельных свойств, черт, «параметров» правовых явлений. Преодолевая абстрактность общего и односторонность отдельного, особенное более конкретно по содержанию и более системно по форме, чем составляющие его компоненты.

Учитывая все вышесказанное о соотношении особенного и общего в общетеоретическом, философском, гносеологическом плане, а также и в плане специфического применительно к особому производству как к институту процессуального права и юридического процесса, можно отметить следующее.

Категории общего и особенного в юридическом процессе проявляются не только на уровне процессуальных норм, но и на более высоких уровнях строения системы юридического процесса, например на уровне отдельного института процессуального права.

Юридический процесс как многогранное явление процессуального права состоит из множества процедурно-процессуальных норм, которые в сою очередь образуют отдельные процедурно-процессуальные институты. Данные институты юридического процесса являются взаимосвязанными и одновременно относительно самостоятельными, целостными образованиями процессуального права.

Указанная самостоятельность институтов юридического процесса характеризуется наличием специфических свойств, процессуальных особенностей, которые и формируют ту условную границу между отдельными институтами, подчеркивая их индивидуальность. Исходя из характера нормативного содержания, каждый институт юридического процесса способен регулировать только отельный пласт правоотношений. Другими словами, каждый институт имеет свою сферу применения в рамках общего правопорядка. Подобная дисгрегация обусловлена разницей содержания по целевой направленности, предмету регулирования, характеру взаимосвязи с другими институтами и т.п. От приведенных факторов также зависит и место определенного института в общей системе юридического процесса и процессуального права.

Продолжая идею индивидуальности отдельных институтов юридического процесса, также следует отметить, что нельзя говорить о тождественности институтов в ситуации, когда законодатель в рамках своих полномочий дублирует содержание одного института либо его отдельных положений в другой отрасли права. Например, введение в арбитражный процесс института приказного производства, который в свою очередь до недавнего времени был специфическим институтом гражданского судопроизводства. Либо дополнение положений Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации институтом отказа в принятии искового заявления, характерного опять до недавнего времени только для гражданского процесса. Либо установление во всех отечественных процессуальных кодексах института ускорения рассмотрения дела.

Каждый подобный институт имеет свое положение в системе юридического процесса, регулирует свои правоотношения, имеет специальный субъектный состав, а также имеет различные взаимосвязи с другими институтами отраслевого процессуального законодательства и т.д.

Говоря об индивидуальности институтов юридического процесса, важно не забывать о взаимозависимости и взаимообусловленности рассматриваемых процедурно-процессуальных явлений. Поскольку методологически неверно воспринимать институты юридического процесса в качестве независимой категории. Речь о суверенитете какого-либо института юридического процесса по отношению к другим правовым позициям явно преувеличена и не выдерживает какой-либо критики.

При всем многообразии индивидуальных особенностей институтов юридического процесса, глубокий анализ их содержания, позволяет сделать обоснованный вывод о наличии у них не только отличий, но и общих, объединяющих черт.

Так совершенно справедливо отмечает Шерстюк В.М. в одной из своих работ: «Каждый институт представляет собой целостное структурное подразделение (часть) структуры отрасли права более высокого уровня строения (например, часть объединения институтов), и в этом качестве любой институт является однородным и однопорядковым по сфере действия с другими институтами, составляющими содержание этого объединения. Институты, составляющие содержание объединения институтов, имеют общий предмет регулирования, объединяющий их в единое целое»[3].

Для категории особых производств в юридическом процессе вне зависимости от вида последнего характерны следующие общие черты:

1) нормативность.

Нормы, предусматривающие возможность рассмотрения правового вопроса в порядке особого производства, должны быть закреплены в соответствующем правовом акте;

координационность.

Нормы института особого производства в рамках отдельной отрасли процессуального права призваны координировать процессуальные отношения в целях установления баланса между частными и публичными интересами, введения особых преимуществ или ограничений для субъектов процессуальных правоотношений;

3) формализованность.

Итогом рассмотрения какого-либо правового вопроса по правилам особого производства всегда является принятие соответствующего юридически значимого акта;

4) наличие особого субъектного состава.

Особенное в категории особых производств проявляется в зависимости от вида юридического процесса, от субъектного состава, от вида материального и процессуального отношения.

качестве примера рассмотрим такой институт юридического процесса, как производство по делам об объявлении гражданина умершим либо признание гражданина безвестно отсутствующим (глава 30 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Как уже отмечалось выше, в начале настоящего параграфа каждый институт юридического процесса индивидуален. Производство по рассматриваемой категории дел не стало исключением и отличается от других производств в рамках гражданского процесса по ряду признаков. Указанные отличия выражаются в предмете регулирования правоотношений, в ином субъектном составе, в правовых последствиях применения. Именно наличие перечисленных особенностей в совокупности и позволяет отнести этот институт к «особому производству», поскольку регулирование рассматриваемых отношений только по общим правилам гражданского судопроизводства не представляется возможным.

Вместе с тем, нельзя отрицать, что данный институт выступает элементом, составной частью общей категории особого производства гражданского процесса в целом.

Среди общих признаков объединяющих ряд категорий дел в один институт особого производства гражданского процесса можно выделить следующие: производства по указанным категориям дел, регулируют правоотношения, в которых отсутствует спор о материальном праве; для подобных производств характерен специальный субъектный состав; сущность дел, рассматриваемых по правилам особого производства, характеризуется экстраординарностью, которая в свою очередь обуславливает наличие специальных процедурных правил регулирования правоотношений.

Указанные обстоятельства в целом и составляют тот стержень, формирующий особое производство в гражданском процессе.

Следовательно, институт объявления гражданина умершим либо признания гражданина безвестно отсутствующим, будучи отдельным (индивидуальным) в системе юридического процесса, обладает общими качествами, присущими всем категориям дел, рассматриваемым по правилам особого производства в гражданском процессе.

Аналогичную конструкцию можно создать, сравнив также не только отдельно взятую категорию дел, рассматриваемую по специальным правилам, а к примеру институт особого производства целиком и исковое производство в гражданском судопроизводстве, где первая позиция будет являться «особенным», а вторая соответственно «общим».

Подобная ситуация характерна для любого института особого производства юридического процесса. При этом следует отметить, что «общая» составляющая какого-либо явления юридического процесса неразрывно взаимосвязана с «особенным».

Другими словами, особенное (в рассматриваемом примере – специфические признаки правового института, закрепленного в главе 30 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) не может существовать как самостоятельная категория без общего, и соответственно, наоборот, без особенного нет общего. Следовательно, общее и особенное в процессуальных правоотношениях являются парной категорией, неразрывно связаны, активно взаимодействуют, образуя своего рода синтагму. Данные процедурно-процессуальные явления взаимообуславливают друг друга.

Следует отметить, что не всякое общее в системе юридического процесса составляет сущность особенного. Подобное явление будет оправданным исключительно в плоскости одного уровня системы отрасли процессуального права.

Общие черты, свойства, определяющие сущность отдельного правового явления, не смогут быть общими ни применительно к конкретным структурным элементам более высокого уровня системы отрасли процессуального права, ни применительно к отдельному институту «особого производства» либо к конкретной подотрасли процессуального права. В связи, с чем подобные общие признаки, не будут носить определяющий характер относительно сущности указанных правовых категорий.

Более высокий уровень единой системы процессуальной отрасли права будет содержать большее количество общих признаков между его структурными составляющими, нежели нижестоящий уровень системы процессуального права.

Например, рассматривая какое-либо правовое явление на уровне отдельного института можно выделить одну или несколько общих норм, определяющих сущность данного института. А в случае рассмотрения подобного правового явления через призму более широкой категории – объединения институтов, то можно будет определить и общий институт, который будет включать в себя множество однородных норм, элементов. И соответственно на уровне отрасли процессуального права будет явствовать целый пласт из многочисленных общих институтов указанной отрасли процессуального права.

Изложенное свидетельствует о наиболее эволюционных по содержанию связях между отдельными категориями структурных элементов более высокого уровня относительно подразделений более низкого уровня единой системы процессуального права.

Особенное в юридическом процессе служит предпосылкой общего. К примеру, существование общей закономерности выражается посредством единого (особого), а всякая новелла выражается в действительности в виде единичного исключения из общих правил. Например, выведение нового биологического вида, создание новых технологий, зарождение отдельных общественных правоотношений и т.п.

Никакое социальное явление, в том числе в области права, не может возникнуть иным способом. Какая-либо новая особая категория, будучи изначально случайной по своей природе, постепенно разрастается в числе и набирает силу предписания, нормативно закрепляется в правопорядке, постепенно приобретая свойство общего.

в действующий нормативно-правовой акт отдельных особенностей может привести к зарождению новых общих норм (общей категории) либо к изменению их содержательной составляющей в конкретном структурном элементе отрасли процессуального права, что в свою очередь может в перспективе привести к изменению качественных характеристик данного структурного подразделения права.

Особая специфика сочетания общего и особенного в институте особого производства также наблюдается в правотворческом процессе[4].

К примеру, важным в делении процедур на общие и особенные является вид правотворческого процесса, в частности, зависящий от вида принимаемого нормативного правового акта.

Общеизвестно и нормативно закреплено, что законы подлежат делению на федеральные конституционные законы и федеральные законы.

Такого рода классификация законов связана именно с наличием особых процедур при принятии федеральных конституционных законов, связанных с субъектным и предметным критериями.

Порядок принятия федеральных законов определен в статьях 105, 107 Конституции Российской Федерации.

Процедура принятия федеральных конституционных законов является особым производством и связана с рядом определенных процедурных вопросов, по которым предусмотрены особый порядок и механизм.

В процедуре законодательной инициативы также имеются особые производства.

В соответствии со статьей 104 Конституции Российской Федерации право законодательной инициативы принадлежит Президенту Российской Федерации, Совету Федерации, членам Совета Федерации, депутатам Государственной Думы, Правительству Российской Федерации, законодательным (представительным) органам субъектов Российской Федерации[5]. Право законодательной инициативы принадлежит также Конституционному Суду Российской Федерации и Верховному Суду Российской Федерации по вопросам их ведения.

В данной ситуации можно говорить о непосредственной законодательной инициативе.

Однако действующим законодательством предусмотрен особый порядок законодательной инициативы, так называемое право опосредованной законодательной инициативы.

Например, в соответствии со статьей 9 Федерального закона от 17 января 1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации»[6] прокурор при установлении в ходе осуществления своих полномочий необходимости совершенствования действующих нормативных правовых актов вправе вносить в законодательные органы и органы соответствующего и нижестоящего уровней, обладающих правом законодательной инициативы, предложения об изменении, дополнении, об отмене или о принятии законов и иных нормативных правовых актов.

При этом на сегодняшней день механизм реализации данного особого производства в институте законодательной инициативе не нашел регламентации в нормативных правовых актах.

В соответствии с частью 4 статьи 105 Конституции Российской Федерации федеральный закон является одобренным Советом Федерации, в случае, если за него проголосовало более половины от общего числа сенаторов – членов указанной палаты парламента либо если в течение четырнадцатидневного срока федеральный закон вообще рассмотрен не был данным органом законодательной власти. Таким образом, Совет Федерации самостоятельно определяет, какие именно из принятых Государственной Думой законов будут рассмотрены сенаторами на заседании Совета.

Установленные Конституцией Российской Федерации положения об обязательности рассмотрения Советом Федерации отдельных (особых) федеральных законов сводятся к тому, что выражение позиции относительно будущего закона по любому из вопросов, поименованных в статье 106 указанного акта, должно производиться Советом Федерации именно в активной форме посредством голосования за одобрение или отклонение законопроекта.

Следовательно, главной особенностью федеральных законов, подлежащих обязательному рассмотрению Советом Федерации, является то обстоятельство, что такой законопроект не считаться одобренным без участия Совета Федерации независимо от наличия или отсутствия установленных Конституцией Российской Федерации сроков его принятия, а также вне зависимости от соблюдения или нарушения Советом Федерации указанных сроков.

В качестве примера особых процедур в юридическом процессе можно привести также и исполнительное производство.

Под исполнительным производством следует понимать вид процессуальной деятельности, протекаемой в определенной процессуальной форме, осуществляемой уполномоченными субъектами юридического процесса, исполняющими требования исполнительных документов в целях восстановления и защиты нарушенных прав[7].

При этом особенность исполнительного производства заключается в том, что исполнительное производство может возникать и протекать как в рамках юрисдикционного процесса (например, согласно статье 326 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации вопрос о повороте исполнения судебного акта разрешается арбитражным судом, принявшим новый судебный акт, которым отменен или изменен ранее принятый судебный акт), так и в рамках позитивного (неюрисдикционного) процесса (к примеру, согласно статье 30 Федерального закона от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»[8] судебный пристав-исполнитель возбуждает исполнительное производство на основании исполнительного документа по заявлению взыскателя, если иное не установлено указанным нормативно-правовым актом).

Или, например, приостановление исполнительного производства.

Так, в соответствии со статьей 39 Федерального закона от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» исполнительное производство может быть приостановлено судом полностью или частично при наличии следующих обстоятельств:

«1) предъявления иска об освобождении от наложенного ареста (исключении из описи) имущества, на которое обращено взыскание по исполнительному документу;

2) оспаривания результатов оценки арестованного имущества;

3) оспаривания постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора;

4) в иных случаях, предусмотренных федеральным законом»[9].

В статье 40 Федерального закона от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» говорится что, «исполнительное производство подлежит приостановлению судебным приставом-исполнителем полностью или частично в случаях:

1) смерти должника, объявления его умершим или признания безвестно отсутствующим, если установленные судебным актом, актом другого органа или должностного лица требования или обязанности допускают правопреемство;

2) утраты должником дееспособности;

3) участия должника в боевых действиях в составе Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов, созданных в соответствии с законодательством Российской Федерации, выполнения должником задач в условиях чрезвычайного или военного положения, вооруженного конфликта либо просьбы взыскателя, находящегося в таких же условиях;

4) отзыва у должника - кредитной организации лицензии на осуществление банковских операций, за исключением исполнительного производства, которое в соответствии с Федеральным законом «О банках и банковской деятельности» не приостанавливается;

5) применения арбитражным судом в отношении должника-организации процедуры банкротства в порядке, установленном статьей 96 настоящего Федерального закона;

6) принятия судом к рассмотрению иска должника об отсрочке или рассрочке взыскания исполнительского сбора, уменьшении его размера или об освобождении от взыскания исполнительского сбора;

7) направления судебным приставом-исполнителем в Федеральную налоговую службу или Банк России уведомления о наложении ареста на имущество должника-организации, указанное в пункте 4 части 1 статьи 94 данного закона»[10].

Следовательно, исполнительное производство может быть приостановлено как судом, так и самим судебным приставом исполнителем в зависимости от конкретных фактических обстоятельств.

Следовательно, особые процедуры в рамках правореализационного юридического процесса позволяют говорить о существовании смешенного правореализационного процесса, содержащего в себе признаки, принципы, правовые процедуры, характерные как для юрисдикционного, так и для позитивного процессов.

Таким образом, общее и особенное в разграничении категории особых производств в юридическом процессе является гарантией соблюдения должной процессуальной формы при разрешении того или иного правового вопроса в рамках юридического процесса.

Подводя итог, отметим, что для категория особых производств в юридическом процессе вне зависимости от его вида характерны такие общие черты, как нормативность, координационность, формализованность, наличие особого субъектного состава. При этом «особенное» в особом производстве проявляется в зависимости от вида юридического процесса, от субъектного состава, от вида материального и процессуального отношения. Отличительные черты особых производств в юридическом процессе необходимо рассматривать и в материально-правовом аспекте, определяющем организационно-функциональные особенности, и в процессуальном аспекте, заключающемся в специфике применения отдельных норм процессуального права.

[1] Сырых В.М. Логические основания общей теории права: В 2-х т. Т. 1: Элементный состав. М. : Юстицинформ, 2000. С.452.

[2] Нырков В.В. Поощрение и наказание как парные юридические категории : Дис. ... канд. юрид. наук - Саратов, 2003. С. 23.

[3] Шерстюк В.М. Категории отдельного, общего и особенного в гражданском процессуальном праве // Вестник гражданского процесса. 2015. № 3. С. 8-27.

[4] Филатов С.В. Правотворческий процесс: понятие, стадии, принципы // Государственная власть и местное самоуправление, 2015. №8. С.34-38.

[5] «Собрание законодательства РФ». 01.08.2014. №31. Ст. 4398.

[6] «Российская газета». 18 февраля 1993. № 39.

[7] Уваров П.В. Исполнительное производство как разновидность юридического процесса: Дис… к.ю.н. Тамбов, 2009. С. 72, 98.

[8] «Российская газета». 6 октября 2007. №223.

[9] Там же.

[10] Там же.