Пределы доказывания по уголовным делам непосредственно указывают на конечный результат проведённой познавательной деятельности. Этим самым они характеризуют не только уровень получаемых знаний об обстоятельствах и фактах, имеющих значение для уголовного дела, но и определяют цель, которая достигается при этом. Соответственно, представляется важным обратить внимание на то, каким образом пределы доказывания соотносятся с целью доказывания в уголовном процессе.

Одним из основных постулатов гносеологии является тезис о реальности окружающего мира и возможности его познания, в основе которого лежит отражение сознанием человека объективной действительности. Существующая общественная практика безусловно доказывает, что человеческое сознание может верно отражать объективную реальность и способно обеспечивать достижение необходимых результатов познавательной деятельности. Уголовнопроцессуальное доказывание, осуществляемое в ходе производства по уголовным делам, как разновидность общественной деятельности, в полной мере отвечает указанным закономерностям. Исходя из этого, процесс установления обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела, не имеет гносеологических препятствий. Эти обстоятельства и факты могут также быть познаны, как и любые другие явления объективной действительности. При таком подходе в науке уголовного процесса сложился устойчивый взгляд о том, что основной целью уголовно-процессуального доказывания является достижение истинного знания об исследуемых обстоятельствах уголовного дела[1].

При этом под истиной обычно понимается адекватное отражение объекта познающим субъектом, воспроизводящее познаваемый предмет так, как он существует вне и независимо от сознания[2]. Истина означает верное отражение сознанием явлений объективной реальности. В теории уголовного процесса такое получаемое знание об обстоятельствах произошедшего преступления в рамках ещё советской доктрины традиционно обозначается термином «объективная истина». Определение истины, как «объективной», в уголовном процессе означает, что она является не формальной и не условной, хотя для её достижения установлены определённые формальные требования и юридические условия[3].

Содержание объективной истины составляют знания об обстоятельствах и фактах, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела. Они формируются в результате уголовно-процессуального доказывания, т.е. в ходе непосредственного собирания, проверки и оценки доказательств. «Если мы хотим действительно знать «Как на самом деле?» и достоверно отличать виновного от невиновного, то должны исходить и отстаивать объективную истину»[4].

с тем, в научной литературе существует и противоположная точка зрения, сторонники которой не считают объективную истину целью уголовнопроцессуального доказывания. Предлагаются различные альтернативные варианты замены объективной истины[5] [6]. В частности, А.С. Александров полагает, что таковой могла бы стать концепция «отсутствия разумного сомнения» (beyond a reasonable doubt) . По мнению учёного, эта концепция нормативно закреплена в ст. 49 Конституции РФ, в ст. ст. 7, 8, 14, 19 и ч. 4 ст. 299 УПК РФ. Она неразрывно связана с состязательностью (ст. 123

Конституции РФ, ст. 15 УПК РФ), свободой оценки доказательств по внутреннему убеждению (ст. 17 УПК РФ), она составляет неотъемлемую часть любой развитой системы уголовного правосудия[7] [8].

В развитие представленного подхода П.С. Пастухов пишет, что «в условиях информационного общества познание / доказывание истины по уголовному делу остается субъектным и субъективным. В любом уголовном процессе, который будет максимально насыщен информационными и телекоммуникационными технологиями, по делу может быть установлена только вероятная истина. Стандартом ее останется отсутствие у судьи (присяжного заседателя) разумных сомнений в фактической правильности и юридическом обосновании

4

принимаемого решения о виновности подсудимого» .

Другие процессуалисты придерживаются позиции о том, что целью доказывания является формальная истина[9]. Так, В.В. Дорошков указывает, что «в силу дифференциации форм судопроизводства вполне допустима и формальная истина, например, в ходе рассмотрения уголовных дел в особом порядке (гл. гл. 40 и 40.1 УПК РФ) либо в порядке частного обвинения, когда суд связан пределами заявления потерпевшего. Выбор того или иного направления в уголовноправовой политике ничего не решает относительно теоретической обоснованности разграничения этих понятий»[10].

Некоторые авторы высказываются за замену объективной истины на процессуальную или юридическую, которая означала бы соответствие познавательной деятельности и её результатов требованиям процессуального права[11].

Достижение необходимых пределов доказывания при производстве по уголовным делам посредством достаточных доказательств может быть обеспечено только в результате установления объективной истины[12] [13]. При этом, как справедливо отмечается, «в установлении объективной истины большую роль играет правильное определение пределов доказывания, ведь именно данный институт теории доказательств способен направить работу субъектов доказывания в нужное русло. Пределы доказывания являются тем ориентиром, на который должны смотреть следователь, дознаватель, суд при оценке того, достаточно ли доказательственной информации для уверенного установления значимых для уголовного дела обстоятельств или нужно провести дополнительные процессуальные действия с целью отыскания новых доказательств либо про-

4

верки уже имеющихся» .

В действующем УПК РФ понятие «истина», в отличие от УПК РСФСР, не используется ни в общих положениях уголовного судопроизводства, ни при регламентации производства по уголовным делам в отдельных стадиях процесса. Однако, надлежащий анализ уголовно-процессуального законодательства РФ свидетельствует о том, что даже при «отказе» УПК РФ от употребления термина «истина», существующая регламентация порядка производства по уголовным делам содержит в себе предписания, являющиеся правовой базой для получения объективного знания об обстоятельствах и фактах совершённого преступления[14].

На наш взгляд, достижение объективной истины путём установления с помощью достаточных доказательств обстоятельств уголовного дела в соответствии с действительностью обеспечивают следующие правовые предписания. Во-первых, предписания ст. 6 УПК РФ, провозглашающие назначение уголовного судопроизводства. Объективный характер этих положений указывает на то, что уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию.

Во-вторых, возможность выяснения объективной картины

произошедшего преступления допустима на основе реализации предусмотренной действующим уголовно-процессуальным законодательством системе принципов уголовного судопроизводства. Нельзя не согласиться с утверждением о том, что «в случае исчерпанности всех процессуальных возможностей устранения сомнений в виновности конкретного лица, необходимо руководствоваться принципом презумпции невиновности, согласно которому недоказанная виновность полностью равна доказанной невиновности, т.е. оправдательный приговор постанавливается не потому, что истина в этом случае осталась неустановленной, а потому, что законодатель обязывает считать её установленной - невинность лица доказана»[15].

В-третьих, на достижение объективной истины по уголовному делу направлены формулировки отдельных норм, регламентирующих порядок производства. Так, С.А. Шейфер приводит в пример, когда «ст. 389.16 УПК РФ в качестве одного из оснований отмены приговора называет несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, что, по сути, является необоснованностью приговора. Иными словами, обоснованным приговор будет только в том случае, когда он соответствует фактическим обстоятельствам дела, то есть в его основу положена объективная истина»[16].

важную роль в объективном ходе выяснения обстоятельств уголовного дела играют нормы УПК РФ, регламентирующие доказательства и доказывание в уголовном судопроизводстве. Статья 74 УПК РФ требует от суда, прокурора, следователя, дознавателя устанавливать не только наличие, но и отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. В ст. 73 УПК РФ включены наряду с такими

обстоятельствами, как событие преступления и виновность лица в совершении преступления, также и обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания.

Таким образом, целью уголовно-процессуального доказывания в рамках действующего УПК РФ по-прежнему является достижение истинного знания об исследуемых обстоятельствах уголовного дела, которое означает соответствие полученных выводов органов уголовного судопроизводства об обстоятельствах совершения преступления тому, что произошло в действительности. Поэтому в конечном счёте, обоснованным и очевидным представляется вывод о взаимной обусловленности пределов доказывания и объективной истины[17].

Однако, в этой связи проблематичным с точки зрения определения пределов доказывания представляется нахождение критериев разграничения между достоверным знанием и вероятным знанием[18]. В основе пределов доказывания всегда лежит определённое количество доказательств, которые образуют обоснованное знание об обстоятельствах и фактах уголовного дела. Обоснованным может быть и достоверное, и вероятное знание. Между тем, только достоверное знание соответствует действительности и только оно должно быть подтверждено достаточными доказательствами, которые обеспечивают надлежащие пределы доказывания.

Методологически правильным является утверждение о том, что «категория «вероятность» является парной с категорией «достоверность». Категории «вероятность» и «достоверность» характеризуют различные уровни знания, достигнутого субъектом познания, различные степени обоснованности, доказанности этого знания. Вероятное знание, в отличие от достоверного, это знание, обоснованное такими сведениями, которые оставляют место для сомнений в отношении достигнутого знания. Достоверное знание характеризуется отсутствием сомнений и наличием не только уверенности, но и убеждения[19].

В результате исследования доказательств по уголовному делу может сложиться ситуация, когда знание объективной действительности, полученное посредством доказательств, охватит все свойства и отношения познаваемых обстоятельств. Сложившаяся ситуация в процессе доказывания приводит к достижению достоверных выводов. В науке она определяется «состоянием доказанности»[20]. Доказанность представляет собой характеристику достоверного знания и будет означать достаточность доказательств для построения обоснованного вывода[21].

Некоторые авторы связывают рассматриваемую категорию со стандартами доказанности, требующие выработку единого подхода соответствующих субъектов уголовного судопроизводства к пониманию достаточности доказательств для принятия важнейших решений по уголовному делу[22].

Термин «достаточность доказательств» используется в доказывании ввиду невозможности ограничиться наличием совокупности, определённого количества доказательств, так как под одно и то же обстоятельство в процессе доказывания можно подвести бесконечно много доказательств, однако только некоторые из них могут рассматриваться достаточными для построения достоверных выводов. Когда утверждается или устанавливается что-либо, всегда следует доказать, что исследуемое явление соответствует действительности, а также привести достаточные основания, подтверждающие истинность существования явления.

Пределы доказывания, характеризующиеся по существу состоянием доказанности обстоятельств дела в сочетании с достаточностью доказательств, как уже отмечалось в процессуальной литературе, являются своего рода выражением логического закона достаточного основания[23]. «Ни одно явление не может оказаться истинным или действительным, ни одно утверждение справедливым без достаточного основания, почему именно дело обстоит так, а не иначе»[24].

Вместе с тем, как указывает Р.В. Костенко, уголовно-процессуальный закон предусматривает возможность завершения процесса доказывания однозначными выводами и при достижении вероятного знания, вопреки гносеологическим закономерностям. Он полагает, что такая ситуация возможна при прекращении уголовного преследования по основанию, указанному в п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ (непричастность подозреваемого или обвиняемого к совершению преступления), а также при вынесении оправдательного приговора по п. 2 ч. 1 ст. 302 УПК РФ (подсудимый не причастен к совершению преступления). «В данных случаях достижения достоверного знания о «действительной» невиновности обвиняемого может и не быть, поскольку категория «непричастность» поглощает в себя и ситуации, когда в ходе производства по уголовному делу собранных доказательств оказалось недостаточно для установления виновности лица в совершении преступления, и ситуации, когда собранные и проверенные доказательства однозначно указывают на невиновность лица в совершении преступления. Вместе с тем все выводы по результатам доказывания в рассматриваемых ситуация, даже обладающие вероятным значением, должны однозначно указывать на полную реабилитацию лица. В остальном процесс познания обстоятельств уголовного дела при достижении вероятного уровня знаний не завершается окончательными выводами положительного или отрицательного характера»[25].

На наш взгляд, вероятные с гносеологической точки зрения выводы по результатам доказывания при непричастности лица к совершению преступления, когда в ходе производства по уголовному делу собранных доказательств оказалось недостаточно для установления виновности лица в совершении преступления, являются исключением из общего правила о том, что уголовно-процессуальное доказывание завершается только достоверным знанием обстоятельств уголовного дела.

Кроме того, вероятное знание может лежать в основе отдельных процессуальных решений, таких, например, как постановление о возбуждении уголовного дела, постановления об избрании мер пресечения, о производстве следственных действий, о признании потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчиком, о соединении, выделении уголовных дел и т.п.

Обоснованием вероятного знания в уголовно-процессуальном

доказывании выступают сведения (по терминологии УПК РФ, «достаточные данные», «достаточные основания»), которые сами по себе могут быть как истинными, так и ложными. Поэтому недопустимой в правоприменительной практике является такая ситуация, когда на основе принимаемых решений по уголовным делам, в которых содержатся доказательства, делаются однозначные обоснованные выводы в отношении обстоятельств, подлежащих доказыванию. При данных условиях можно говорить только о наличии предположительных (вероятных), но не достоверных выводов[26].

Так, свой вывод о виновности Р. в неоднократном незаконном приобретении и хранении в целях сбыта и сбыте наркотических средств суд в приговоре сделал, сославшись на первоначальные показания осужденного по этому же делу Л., работников полиции - свидетелей И. и Б., на протокол изъятия у Л. свертка с порошкообразным веществом. Из первоначальных показаний осужденного Л., данных им 31 марта и 1 апреля, усматривается, что днем 31 марта он приобрел у Р. для личного потребления и с целью дальнейшего сбыта наркотическое средство - героин. Свои показания Л. подтвердил и 1 апреля при проведении очной ставки с Р. Эти показания осужденного Л. суд признал достоверными и положил их в основу приговора. Однако при допросе 4 апреля в качестве подозреваемого Л. отказался от своих показаний и в дальнейшем стал утверждать, что наркотическое средство, изъятое у него, он приобрел не у Р., а у неизвестных ему лиц. Других доказательств сбыта Р. наркотических средств, помимо первоначальных показаний Л., данных им в состоянии наркотического опьянения, а также показаний свидетелей И. и Б. - сотрудников полиции, которым стало известно о сбыте Р. наркотических средств со слов Л., ни органами следствия, ни судом не установлено. Р. во время предварительного следствия и в судебном заседании категорически отрицал свою вину в сбыте Л. наркотических средств и неизменно давал показания о том, что он действительно употребляет наркотики, 31 марта в дневное время он домой к Л. Не приходил, а вечером в этот же день он пришел к нему по его приглашению и возле дома был задержан сотрудниками милиции. При себе у него имелся сверток с наркотическим средством для личного потребления. Согласно протоколу медицинского освидетельствования, Р. в момент задержания находился в одурманенном состоянии, вызванном действием героина. В деле нет других данных, которые давали бы основания прийти к выводу относительно сбыта Р. наркотического средства Л. Таким образом, достаточных доказательств, изобличающих Р. во вмененном ему преступлении, по делу не установлено и не приведено судом в приговоре. С учетом изложенного приговор в части осуждения Р. по ч. 4 ст. 228 УК РФ признан необоснованным, подлежащим отмене, а дело - прекращению, в остальном приговор оставлен без изменения[27].

В уголовно-процессуальном доказывании достоверное знание

характеризуется полнотой сведений об исследуемых обстоятельствах уголовного дела, а также возможностью аргументировать при помощи достаточных доказательств выводы в отношении этих обстоятельств. С субъективной точки зрения достоверность выражается в уверенности, что сложившаяся оценка определённого обстоятельства или факта является правильной и полной. В таких случаях по результатам положительной оценки достаточности доказательств достигаются необходимые пределы доказывания.

По нашему мнению, в ходе производства по уголовным делам доказательственная деятельность должна завершаться достижением достоверного знания, когда для принятия решений необходимо устанавливать обстоятельства, подлежащие доказыванию (ст. 73 УПК РФ). К таковым решениям могут относиться, в частности, постановление (определение) о прекращении уголовного дела или прекращении уголовного преследования; постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого; постановление об изменении и дополнении обвинения; обвинительное заключение;

обвинительный акт; постановление о направлении уголовного дела в суд для применения принудительных мер медицинского характера; приговор.

Подобного рода решениям присуща содержательная достоверность. Они основываются не только на правильных логических построениях доказательств, но и на всестороннем и объективном исследовании тех обстоятельств, которые послужили фактической базой для их принятия. Поэтому обоснованием достоверного знания в уголовно-процессуальном доказывании являются достаточные доказательства, обеспечивающие необходимые пределы

доказывания обстоятельств и фактов, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела.

В то же самое время обоснование достоверного знания об обстоятельствах и фактах, имеющих значение для уголовного дела, достаточными доказательствами не обеспечивается их механическим суммированием. Достижение достоверных пределов доказывания посредством достаточных доказательств зависит от чёткого построения всех полученных доказательств в систему, звенья которой взаимосвязаны между собой и не вступают в логическое противоречие друг с другом. Формирование таких пределов доказывания должно происходить в строгом соблюдении требований УПК РФ, имеющих отношение к доказательствам и доказыванию.

Таким образом, по итогам рассмотрения обозначенной проблемы в данном параграфе можно сформулировать следующие основные выводы и положения:

Пределы доказывания по уголовным делам непосредственно указывают на конечный результат проведённой познавательной деятельности. Этим самым они характеризуют не только уровень получаемых знаний об обстоятельствах и фактах, имеющих значение для уголовного дела, но и определяют цель, которая достигается при этом. По нашему мнению, достижение необходимых пределов доказывания при производстве по уголовным делам посредством достаточных доказательств может быть обеспечено только в результате установления объективной истины.

Проведённый анализ уголовно-процессуального законодательства РФ свидетельствует о том, что даже при «отказе» УПК РФ от употребления термина «истина», существующая регламентация порядка производства по уголовным делам содержит в себе предписания, являющиеся правовой базой для получения объективного знания об обстоятельствах и фактах совершённого преступления.

Необходимо констатировать, что целью уголовно-процессуального доказывания в рамках действующего УПК РФ является достижение истинного знания об исследуемых обстоятельствах уголовного дела, которое означает соответствие полученных выводов органов уголовного судопроизводства об обстоятельствах совершения преступления тому, что произошло в действительности.

В основе пределов доказывания всегда лежит определённое количество доказательств, которые образуют обоснованное знание об обстоятельствах и фактах уголовного дела. Обоснованным может быть и достоверное, и вероятное знание. Однако, только достоверное знание соответствует действительности и только оно должно быть подтверждено достаточными доказательствами, которые обеспечивают надлежащие пределы доказывания.

В уголовно-процессуальном доказывании достоверное знание характеризуется полнотой сведений об исследуемых обстоятельствах уголовного дела, а также возможностью аргументировать при помощи достаточных доказательств выводы в отношении этих обстоятельств. С субъективной точки зрения достоверность выражается в уверенности, что сложившаяся оценка определённого обстоятельства или факта является правильной и полной. В таких случаях по результатам положительной оценки достаточности доказательств достигаются необходимые пределы доказывания.

В ходе производства по уголовным делам доказательственная

деятельность должна завершаться достижением достоверного знания, когда для принятия решений необходимо устанавливать обстоятельства, подлежащие доказыванию (ст. 73 УПК РФ). К таковым решениям могут относиться, в частности, постановление (определение) о прекращении уголовного дела или прекращении уголовного преследования; постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого; постановление об изменении и дополнении обвинения; обвинительное заключение; обвинительный акт; постановление о направлении уголовного дела в суд для применения принудительных мер медицинского характера; приговор. Подобного рода решениям присуща содержательная достоверность. Они основываются не только на правильных логических построениях доказательств, но и на всестороннем и объективном исследовании тех обстоятельств, которые послужили фактической базой для их принятия. Поэтому обоснованием достоверного знания в уголовно-процессуальном доказывании являются достаточные доказательства, обеспечивающие

необходимые пределы доказывания обстоятельств и фактов, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела.

Обоснованием вероятного знания в уголовно-процессуальном доказывании выступают сведения (по терминологии УПК РФ, «достаточные данные», «достаточные основания»), которые сами по себе могут быть как истинными, так и ложными. При данных условиях можно говорить только о наличии предположительных (вероятных), но не достоверных выводов.

[1] Кокорев, Л.Д., Кузнецов, Н.П. Указ. соч. С. 28; Васильев, Л.М. Проблемы истины в современном российском уголовном процессе (концептуальные положения) / Л.М. Васильев. - Краснодар: КубГАУ, 1998. - С. 22; Серов, В.А. Гносеологические и правовые вопросы доказывания по уголовным делам / В. А. Серов. - Оренбург: ОГУ, 1999. - С. 18; Орлов, Ю.К.

Указ. соч. С. 8; Печников, Г.А. Диалектические проблемы истины в уголовном процессе: дис. ... докт. юрид. наук: 12.00.09 / Печников Геннадий Алексеевич. - Волгоград, 2005. - С. 9-10; Сергеева, О.Б. Достижение истины в уголовном судопроизводстве: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.09 / Сергеева Ольга Борисовна. - Владивосток, 2009. - С. 13-14; Корнакова, С.В. Об установлении истины в уголовном судопроизводстве России / С.В. Корнакова // Библиотека криминалиста. Научный журнал. - 2012. - № 4. - С. 142-152; Корнакова, С.В. К вопросу

0 восстановлении в уголовном процессе института установления объективной истины по уголовному делу / С.В. Корнакова // Проблемы современного российского законодательства: Мат-лы 1 Всерос. науч.-практ. конф. Иркутск, 18 октября 2012 г. в 2-х ч. - Ч. 1. - Иркутск: РПА Минюста России, 2012. - С. 263-267, и др.

[2] Алексеев, П.В., Панин, А.В. Теория познания и диалектика: учебное пособие для вузов / П.В. Алексеев, А.В. Панин. - М.: Высшая школа, 1991. - С. 34-35.

[3] См.: Печников, Г. А. Об основных гносеологических требованиях, ведущих к объективноистинному результату в уголовном процессе / Г. А. Печников // Вестник ВА МВД России. - 2012. - № 1 (20); Печников, Г.А. О значении введения института установления объективной истины по уголовному делу в состязательный УПК РФ / Г. А. Печников // Современные проблемы науки и образования. - 2014. - № 6.

[4] Печников, Г. А. Диалектика и уголовный процесс / Г. А. Печников // Библиотека криминалиста. Научный журнал. - 2012. - № 4. - С. 207.

[5] См., например, Российский, С.Б. Несколько слов о цели доказывания в состязательном уголовном судопроизводстве / С.Б. Российский // Российская юстиция. - 2015. - № 10. - С. 3134.

[6]

Доктринальная модель уголовно-процессуального доказательственного права Российской Федерации и комментарии к ней / под ред. А.С. Александрова. - М.: Юрлитинформ, 2015. - С. 20.

[7] Александров, А.С. Состязательность и объективная истина / А.С. Александров // Библиотека криминалиста. Научный журнал. - 2012. - № 3. - С. 145.

[8] Пастухов, П.С. Указ. соч. С. 14.

[9] Головко, Л.В. Теоретические основы модернизации учения о материальной истине в уголовном процессе / Л.В. Головко // Библиотека криминалиста. Научный журнал. - 2012. - №

4. - С. 78.

[10] Дорошков, В.В. Объективная истина и формальная истина как разные формы одного явления / В.В. Дорошков // Библиотека криминалиста. Научный журнал. - 2012. - № 4. - С. 98.

[11] Пашин, С.А. Проблемы доказательственного права / С.А. Пашин // Судебная реформа: юридический профессионализм и проблемы юридического образования. Дискуссии. - М.: Международный комитет содействия правовой реформе, 1995. - С. 321-322.

[12] Бойченко, О.И. Пределы доказывания и цель уголовно-процессуального доказывания / О.И. Бойченко // Закон и право. - 2012. - № 5. - С. 62-64.

[13] Пелих, И. А. Характер истины в уголовном процессе и пределы доказывания по уголовному делу / И. А. Пелих // Юридическая наука и практика. - 2016. - Т. 12. - № 1. - С. 129.

[14] См., так же: Печников, Г.А., Блинков, А.П. Диалектическая логика и уголовный процесс: состязательный и объективный / Г.А. Печников, А.П. Блинков // Библиотека криминалиста. Научный журнал. - 2015. - № 3. - С. 30-40.

[15] Григорьев, В.Н., Победкин, А.В. Указ. соч. С. 59-60.

[16] Шейфер, С.А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования / С.А. Шейфер. - М.: Норма, 2009. - С. 41.

[17] Азаров, В.А., Пелих, И.А. Взаимосвязь объективной истины и пределов доказывания по уголовному делу / В.А. Азаров, И.А. Пелих // Вестник ЮУрГУ. Серия «Право». - 2015. - Т.

15. - № 2. - С. 35-42.

[18]

Пелих, И.А. Виды истины в уголовном процессе во взаимосвязи с установлением пределов доказывания / И.А. Пелих // Мир юридической науки. - 2015. - № 7. - С. 51-62.

[19] Овсянников, И. Повысить надёжность процессуального доказывания / И. Овсянников // Уголовное право. - 1999. - № 4. - С. 64.

[20] См.: Корнакова, С.В. О всесторонности, полноте и объективности установления и исследования обстоятельств уголовного дела / С.В. Корнакова // Сб. науч. трудов. ВосточноСибирского института МВД России. - Иркутск, 2011. - С. 134-135; Володина, Л.М. Предмет познания и предмет доказывания по уголовному делу / Л. М. Володина // Библиотека криминалиста. Научный журнал. - 2012. - № 3. - С. 184; Орлов, Ю.К. Установление истины как цель доказывания в уголовном процессе / Ю. К. Орлов // Библиотека криминалиста. Научный журнал. - 2012. - № 4. - С. 197; Россинский, С.Б. Методологические проблемы доказывания в состязательном уголовном процессе / С.Б. Россинский // Библиотека криминалиста. Научный журнал. - 2016. - № 1. - С. 91-92, и др.

[21] См.: Корнакова, С.В. Цель уголовно-процессуального доказывания - достоверное знание / С.В. Корнакова // Уголовно-процессуальные и криминалистические средства обеспечения эффективности уголовного судопроизводства: Мат-лы международ. науч.-практ. конф., Иркутск, 25-26 сентября 2014 г. - Иркутск: Изд-во БГУЭП, 2014. - С. 130-131; Сильнов, М.А., Некрасов, С.В. Вопросы познания в уголовном процессе с использованием доказательств и толкования правовых норм / М.А. Сильнов, С.В. Некрасов // Библиотека криминалиста. Научный журнал. - 2016. - № 1. - С. 96-97.

[22] Лотынский, А. М. Стандарты доказанности по уголовному делу / А. М. Лотынский // Российское правосудие. - 2015. - С. № 10. - С. 106.

[23] Кириллов, В.И., Старченко, А. А. Логика: учебник / В.И. Кириллов, А. А. Старченко. - 6-е изд., перераб. и доп. - М.: Проспект, 2008. - С. 127-129; Руденко, А.В. Содержательная логика доказывания: монография / А.В. Руденко. - М.: Проспект, 2011. - С. 173-174; Корнакова, С.В. Логика уголовно-процессуального доказывания / С.В. Корнакова. - Saarbrucken, Germany: LAP LAMBERT Academic Publishing, 2012. - С. 49-52.

[24] Лейбниц, Г.В. Сочинения в четырёх томах. Том 1 / Г.В. Лейбниц. - М.: Изд-во Мысль, 1982. - С. 481.

[25] Костенко, Р.В. Достаточность доказательств в российском уголовном процессе: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.09 / Костенко Роман Валерьевич. - Краснодар, 1999. - С. 53-54.

[26] Бойченко, О.И. Достоверность и вероятность при характеристике пределов доказывания по уголовным делам / О.И. Бойченко // Закон и право. - 2012. - № 6. - С. 77-79.

[27] Архив Краснодарского краевого суда за 2014 год, уголовное дело № 204/14.