Отличительной особенностью УПК РФ от УПК Ирака является то, что российский законодатель к мерам принуждения относит в том числе и меры пресечения: 1) подписку о невыезде (ст. 102 УПК РФ); 2) личное поручительство (ст. 103 УПК РФ); 3) наблюдение командования воинской части (ст. 104 УПК РФ);

присмотр за несовершеннолетним обвиняемым (ст. 105 УПК РФ); 5) залог (ст. 106 УПК РФ); 6) домашний арест (ст. 107 УПК РФ); 7) заключение под стражу (ст. 108 УПК РФ).

В российской юридической литературе под мерами пресечения понимаются процессуальные средства, ограничивающие личную свободу обвиняемого, а в исключительных случаях подозреваемого, применяемые в целях предотвращения возможных процессуальных нарушений с их стороны, а также для обеспечения исполнения приговора[1].

Ни уголовно-процессуальное законодательство Ирака, ни иракская доктрина не отличают мер процессуального принуждения от мер пресечения. В уголовнопроцессуальном законе Ирака отсутствуют такие меры принуждения, как подписка о невыезде, наблюдение командования воинской части, домашний арест. В связи с этим следует отметить, что УПК РФ предусматривает более развитую систему мер принуждения, и орган предварительного расследования, и суд с учетом обстоятельств уголовного дела имеют больше возможностей по обеспечению интересов правосудия и прав личности.

В настоящем параграфе мы проведем сравнительный анализ обеспечения прав личности как в иракском, так и в российском уголовном судопроизводстве при применении таких мер принуждения (пресечения), как заключение под стражу, залог, личное поручительство, присмотр за несовершеннолетними.

Основаниями для применения мер принуждения в соответствии с уголовно - процессуальным законодательством Ирака является необходимость пресечения противодействия расследованию со стороны обвиняемого. В юридической литературе Ирака под противодействием расследованию и препятствием производству по уголовному делу понимаются следующие случаи: обвиняемый продолжает преступную деятельность; обвиняемый угрожает свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства; уничтожением обвиняемым доказательств либо иным путем создания препятствий для производства по уголовному делу[2].

При решении вопроса о необходимости избрания меры принуждения в отношении обвиняемого важную роль играет тяжесть преступления, вид и срок наказания за преступление, в совершении которого обвиняется лицо, а также сведения о личности обвиняемого (возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и т.д.).

Согласно ст.ст. 109, 110 УПК Ирака основанием для избрания мер принуждения (пересечения) является наличие данных полагать, что обвиняемый (подозреваемый) скроется от предварительного расследования или суда; обвиняемый (подозреваемый) может повредить расследованию либо воспрепятствовать производству по уголовному делу. Подобные основания предусмотрены в качестве оснований для избрания мер пресечения в УПК РФ (ст. 97). Отличительной особенностью УПК РФ является то, что п. 2 ч. 1 ст. 97 УПК РФ предусматривает в качестве основания для избрания меры пресечения еще и такое основание, как наличие достаточных оснований полагать, что обвиняемый, подозреваемый могут продолжать заниматься преступной деятельностью.

Таким образом, основания и процедура применения мер пресечения, в частности заключение обвиняемого под стражу, имеет много общего в иракском и российском Уголовно-процессуальных кодексах. Как правильно указывает российский ученый Ф.М. Кудин, «меры принуждения должны вступать в действие только в том случае, когда убеждения (авторитета закона) недостаточно для решения задач судопроизводства, потому что принуждение - вспомогательный по отношению к убеждению метод воздействия на участников уголовного процесса»[3].

По УПК Ирака обвиняемый доставляется к следственному судье или следователю, которые должны его допросить. После допроса в зависимости от тяжести преступления и от наличия данных полагать, что обвиняемый может скрыться от предварительного расследования или суда, противодействовать расследованию либо воспрепятствовать производству по уголовному делу, следственный судья или следователь могут принять решение о заключении под стражу данного лица либо об его освобождении.

Подобная процедура предусмотрена и в УПК РФ (ст.108 УПК РФ). Отличия, по нашему мнению, незначительные. По российскому УПК РФ решение вопроса о таких мерах пресечения, как заключение под стражу, залог, домашний арест, возможно только судом в открытом судебном заседании. Следователь ходатайствует перед судом об избрании указанной меры пресечения. В суде обязательно участвует прокурор, обвиняемый и его защитник. Прокурор должен высказать свое мнение относительно законности и обоснованности требований следователя об избрании меры пресечения, о которой ходатайствует следователь. Участие прокурора в суде, видится как дополнительная гарантия обеспечения права обвиняемого на избрание ему законной и обоснованной меры пресечения с учетом тяжести совершенного преступления, данных характеризующих его личность.

Российские ученые, давая оценку процедуре избрания меры пресечения «заключение под стражу», указывают, что законодателем найдено удачное компромиссное решение, позволяющее соединить преимущества прокурорского надзора и судебного контроля[4].

Согласно статистическим данным Верховного суда РФ в 2015 году количество удовлетворенных ходатайств об избрании содержания под стражей в качестве меры пресечения увеличилось почти на 6% до 7648 случаев[5], что свидетельствует о том, что данная мера пресечения является одной из самых популярных в российском уголовном судопроизводстве.

Однако порядок заключения лица под стражу в российском уголовном судопроизводстве подвергается критике ученых и практиков. Так, М. Никонов выделяет следующие основные проблемы, связанные с применением в России меры пресечения «заключение под стражу»: 1) дежурное обоснование для заключения под стражу; 2) низкое качество мотивировки (частые ошибки, допускаемые судами в виде недостаточного обоснования указаны и в статье В. Курченко[6]); 3) неверная квалификация; 4) автоматическое продление; 5) неэффективность обжалования[7]. Таким образом, можно сделать вывод, что проблемы, связанные с порядком заключения под стражу, находятся не в законодательной, а в практической плоскости применения требований норм УПК РФ.

Диссертант полностью разделяет мнение о том, что для соблюдения требований ЕСПЧ необходимо совершенствовать профессиональные знания, качества, навыки должностных лиц органов расследования и суда. Указанные субъекты должны заниматься изучением и анализом правовых решений высших судов (Конституционного Суда РФ, Верховного Суда); практики Европейского Суда по правам человека; научной литературы, содержащей основные рекомендации[8]. Данные рекомендации в полной мере пригодны и для правоприменителей Ирака.

Законодательная процедура заключения под стражу по УПК России и УПК Ирака имеет и принципиальные отличия. Так, в УПК Ирака прямо говорится о том, что при обвинении лица в совершении преступления, за которое может быть назначена смертная казнь, такое лицо должно быть арестовано в обязательном порядке. Таким образом, по УПК Ирака на первое место ставится тяжесть совершенного преступления, и законодатель в целях обеспечения неотвратимости наказания - смертной казни, в целях возможного пресечения побега обвиняемого предусматривает обязательное его заключение под стражу. По нашему мнению, это положение противоречит основному принципу уголовного процесса - презумпции невиновности, в связи с чем представляется целесообразным исключить из УПК Ирака обязательный порядок заключения обвиняемого под стражу.

Анализ статей УПК РФ позволяет сделать вывод, что обязательных случав для заключения обвиняемого под стражу закон не предусматривает, органы предварительного расследования и суд должны учитывать совокупность обстоятельств, предусмотренных в ст. 97 УПК РФ.

В УПК Ирака оговаривается, что при обвинении лица в малозначительных преступлениях, за которые может быть назначено наказание в виде лишения свободы до трёх месяцев или штраф, заключение под стражу не избирается, за исключением случаев, когда у обвиняемого отсутствует постоянное место жительства. В остальных преступлениях, за которые может быть предусмотрено наказание в виде лишения свободы свыше трёх лет, пожизненное лишение свободы либо штраф, следственный судья вправе избрать данную меру принуждения в отношении обвиняемого либо освободить его под залог, личное поручительство либо без таковых (ст. 110 УПК Ирака).

В специальной литературе Ирака отмечается, что заключение под стражу - это временное ограничение свободы личности, срок которого определяется исходя из интересов следствия, и осуществляется в предусмотренном законом порядке уполномоченными на то органами с целю предотвращения преступной деятельности, уклонения обвиняемого (подозреваемого) от следствия и суда, а также для исполнения приговора и выдачи лица[9].

Согласно УПК Ирака заключение под стражу осуществляется по общему правилу по решению следственного судьи или суда, в исключительных случаях - судебного следователя. Согласно ст. 112 УПК Ирака судебный следователь вправе принять решении о применении заключения под стражу только в случае обвинения лица в совершении тяжкого преступления и при условии отсутствия следственного судьи. В остальных случаях он обязан освободить обвиняемого под залог. При принятии решении об избрании в отношении обвиняемого заключения под стражу судебный следователь должен незамедлительно направить следственному судье материалы уголовного дела.

Согласно ч. 1 ст. 108 УПК РФ заключение под стражу применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, наказуемого лишением свободы на срок свыше трех лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения.

В соответствии с п. «а» ст. 109 УПК Ирака заключение под стражу избирается в отношении обвиняемого (подозреваемого) на срок не превышающий 15 суток. Срок содержания под стражей может продлеваться каждый раз на срок не более 15 суток по решению следственного судьи при наличии оснований полагать, что обвиняемый может скрыться от предварительного расследования или суда либо препятствовать проведению расследованию. При этом необходимо соблюдать общий срок содержания под стражей, который ограничен законодателем. Так, п. «в» ст. 109 УПК Ирака гласит: «За исключением случаев совершения преступления, за которое может быть назначена смертная казнь, указанный в пункте «б» данной статьи, срок содержания под стражей не может превышать 6 месяцев и не в коем случае не может превышать У максимального срока от предусмотренного наказания. В случае необходимости продления срока содержания под стражей свыше 6 месяцев следственный судья должен направить материалы дела в суд первой инстанции по тяжким преступлениям для принятия соответствующего решения. Суд вправе продлить срок содержания под стражей на разумный срок или освободить обвиняемого».

Анализ указанного положения УПК Ирака позволяет сделать следующие выводы: общий срок не может быть выше 1/4 максимального срока предусмотренного наказания. Данное положение по сути представляет собой гарантию от необоснованного и бесконечного продления срока содержания под стражей обвиняемого, поскольку содержание под стражей за пределами 1/4 максимального срока наказания признаётся незаконным и обвиняемый подлежит немедленному освобождению. В качестве исключения в случае обвинения лица в совершении преступления, за которое может быть назначена смертная казнь, срок содержания под стражей продлевается до вынесения окончательного решения по делу без учета правила о недопустимости превышения срока содержания под стражей более 1/4 максимального срока наказания.

С учётом и в пределах 1/4 максимального срока наказания следственный судья вправе продлить срок содержания под стражей до 6 месяцев. На продление срока содержания под стражей свыше 6 месяцев уполномочен только суд первой инстанции по тяжким преступлениям. При этом следственный судья обязан направить в суд материалы дела. В пределах 1/4 максимального срока наказания суд первой инстанции по тяжким преступлениям вправе продлить срок содержания под стражей или освободить обвиняемого.

Отметим, что в УПК Ирака основания применения заключения под стражу не отличаются от оснований продления срока. Таким образом, следственный судья и суд при продлении срока содержания под стражей указывают на те же основания, которые привели к применению данной меры.

В УПК Ирака не предусмотрено обязательного присутствия обвиняемого при продлении срока заключения под стражу, что может нарушить права обвиняемого. Так, продление срока заключения под стражу в отсутствии обвиняемого лишает его права повторно дать показания и ущемляет его право на защиту. Кроме того, отсутствие обвиняемого при продлении срока его заключения под стражу лишает его возможности ознакомления с основаниями продления срока заключения под стражу, представления доказательств и обоснования возражений и обоснованного обжалования такого решения.

Следует согласится с мнением И.М. Хапаева о том, что: «Сроки содержания под стражей лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, до суда по УПК РФ являются неоправданно длительными, обусловливающими частые нарушения требования разумности, и противоречат международным стандартам уголовного судопроизводства. Предельный срок по данным категориям дел нужно сократить до девяти месяцев»[10].

Недостатком законодательства Ирака является то, что о своих правах заключенный под стражу узнает только после процедуры заключения по стражу и по факту помещения в место заключения. Достоинством законодательства России является то, что законодатель основные права прямо предусматривает в УПК РФ и возлагает на должностных лиц, производящих предварительное расследование, разъяснять права подозреваемым и обвиняемым.

В УПК РФ специально не оговорены случаи освобождения из-под стражи. Вместе с тем, из анализа Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога»[11] можно сделать вывод о том, что суд не должен продлевать срок содержания под стражей в случаях, когда исчезли основания для заключения под стражу.

В Постановлении Правительства РФ от 14.01.2011 № 3 «О медицинском освидетельствовании подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений»[12] устанавливается перечень заболеваний, которые являются основанием для освобождения из-под стражи. По нашему мнению, подобный нормативный правовой акт с перечнем заболеваний, препятствующих заключению и содержанию лица под стражей, следует принять и в Ираке.

Г арантией прав обвиняемого при избрании меры пресечения являются нормы

9 ст. 108 УПК РФ, которые предусматривают невозможность повторного обращения в суд с ходатайством о заключении под стражу одного и того же лица по тому же уголовному делу после вынесения судьей постановления об отказе в избрании этой меры пресечения.

Права обвиняемого реализуются посредством обязанностей следователя (дознавателя) позаботиться о несовершеннолетних детях, других иждивенцах, а также престарелых родителях, нуждающихся в постороннем уходе, если в связи с избранной мерой пресечения такие остались без присмотра и помощи (ст. 160 УПК РФ).

Одним из значимых пробелов законодательства Ирака является отсутствие в нём положения, которое бы обязывало следственного судью разъяснить участникам процесса (в том числе обвиняемому, содержащемуся под стражей) их права и обязанности. Данный пробел может привести к нарушению прав и свобод личности.

Отдельно следует рассмотреть особенности заключения под стражу несовершеннолетних.

В п. «а» ст. 237 УПК Ирака и ст. 52 Закона Ирака «О несовершеннолетних» предусматривается, что в отношении несовершеннолетних, которые обвиняются в малозначительных преступлениях, применение заключения под стражу не допускается. Если несовершеннолетний обвиняется в преступлениях средней тяжести и тяжких преступлениях, избрание данной меры принуждения (пресечения) в отношении несовершеннолетнего допускается только при необходимости исследования его личности, а также при отсутствии у него личного поручительства. Это означает, что в преступлениях средней тяжести и тяжких преступлениях данная мера применяется в целях изучения и исследования физических, психических и социальных сторон личности несовершеннолетнего, правонарушителя, а также обеспечения его участия в производстве по делу. Следовательно, несовершеннолетний правонарушитель подлежит немедленному освобождению и передаче на личное поручительство, как только Бюро исследования личности[13] проведет исследование и будет установлено, что умственное развитие несовершеннолетнего не соответствует его физическому возрасту или несовершеннолетний страдает психическим заболеванием и нуждается в дальнейшем лечении. В противном случае содержание несовершеннолетнего под стражей законодатель признает незаконным.

За совершение преступления, за которое может быть назначена смертная казнь, заключение под стражу является обязательным только в отношении лиц, достигших ко времени совершения преступления 14 лет.

По нашему мнению, анализируемые положения, предусмотренные в п. «а» ст. 237 УПК Ирака и ст. 52 Закона Ирака «О несовершеннолетних», являются пробельными и неудачными по следующим причинам. Во-первых, законодатель не решает вопрос, касающийся заключения под стражу несовершеннолетнего, не достигшего 14 лет ко времени совершения преступления, за которое может быть назначена смертная казнь. Во-вторых, не решены вопросы о сроке содержания под стражей несовершеннолетнего и продлении сроков. В-третьих, анализируемые положения законодательства, касающиеся обязательного применения к несовершеннолетнему такой меры принуждения, как «заключение под стражу» не соответствуют ст.ст. 76, 77 Закона «О несовершеннолетних», предусматривающих, что несовершеннолетний не может быть приговорен к смертной казни даже в случае, если его вина в совершении преступления будет доказана. Вместо данного вида наказания суд должен назначить ему лечение в медицинском учреждении на срок до 5 лет, если несовершеннолетний не достиг 15 лет, и на срок от 5 до 15 лет, если несовершеннолетнему исполнилось больше 15 лет.

Более того, как отмечалось выше, законодатель не признал обязательным применение заключения под стражу в отношении несовершеннолетнего правонарушителя и предоставил возможность освободить его под личное поручительство после изучения его личности. Хотя преступления, за которые предусмотрена смертная казнь, являются одним из видов тяжких преступлений[14], законодатель сделал для несовершеннолетних лиц исключение и предусмотрел возможность освобождения от заключения под стражу несовершеннолетнего правонарушителя.

В соответствии с п. «б» ст. 237 УПК Ирака и п. «1» ст. 10 Закона Ирака «О несовершеннолетних» 1983 г. № 76 содержание под стражей несовершеннолетних осуществляется в специальных учреждениях, которые называются лечебными учреждениями.

Согласно ч. 2 ст. 108 УПК РФ заключение под стражу может быть применено к несовершеннолетнему подозреваемому или обвиняемому в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления. В исключительных случаях данная мера пресечения может быть избрана в отношении несовершеннолетнего, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления средней тяжести. Таким образом, по УПК РФ суд должен учитывать тяжесть преступления, данные о личности несовершеннолетнего, об условиях его жизни и воспитания, а также об отношениях с родителями. Однако УПК РФ не определяет каким образом суд должен это установить. Российский уголовно-процессуальный закон не содержит и таких обязательных требований к медицинскому и психофизиологическому исследованию личности несовершеннолетнего, как это закреплено в ст. 237 УПК Ирака и в Законе Ирака «О несовершеннолетних» № 76 от 1983 г.

Одним из важнейших прав обвиняемого является право на обжалование решения о заключении под стражу. Согласно ст.ст. 249, 252 УПК Ирака решение об избрании заключения под стражу и решение о продлении его сроков подлежат обжалованию обвиняемым, содержащимся под стражей, и его защитником, причем отдельно от итогового судебного решения по делу. Аналогичным правом в соответствии с главами 45.1 и 47.1 УПК РФ наделен обвиняемый, который может в трехсуточный срок со дня вынесения решения обжаловать его в апелляционном, а также кассационном порядке.

Важной гарантией обеспечения прав личности от незаконного уголовного преследования является право на реабилитацию. Российский законодатель в качестве законного права лица, подвергнутого незаконному и необоснованному уголовному преследованию, предусматривает право быть реабилитированным и получить компенсацию вреда, причиненного ему незаконными действиями должностных лиц (ч. 4 ст. 11, ст.ст. 133-138 УПК РФ).

Следует констатировать, что в законодательстве Ирака отсутствуют нормы, направленные на возмещение нарушенных прав и свобод человека, незаконно или необоснованно подвергнутого задержанию, заключенного под стражу и т.д. Однако в Иракском Курдистане в 2010 году был принят Закон «О компенсации за незаконное и необоснованное задержание и заключение под стражу» от 26.12.2010 № 15[15]. Согласно этому Закону право на реабилитацию принадлежит лицу, незаконно подвергнутому задержанию, заключенному под стражу, а также лицу, в отношении которого превышены пределы предусмотренного законом срока содержания под стражей, если уголовное дело и уголовное преследование в отношении указанных лиц прекращено решением следственного судьи, вынесен оправдательный приговор судом первой инстанции или отменен приговор к лишению свободы вышестоящим судом.

Отсутствие в иракском уголовно-процессуальном законодательстве таких важных положений, как признание права на реабилитацию и направление реабилитированному извещения одновременно с решением о реабилитации является существенным пробелом и не служит целям восстановления нарушенных прав и свобод личности.

Необходимо отметить, что институт реабилитации, предусмотренный в УПК РФ, не является совершенным и содержит ряд проблем, на что обращается внимание в российской периодической печати[16]. Полагаем, что достижением российского уголовно-процессуального законодательства является то, что в УПК РФ предусмотрена частичная реабилитация. Для того чтобы данные положения не являлись декларативными, следует согласиться с мнением ученых, которые считают необходимым предусмотреть в УПК РФ основания для признания права на частичную реабилитацию[17].

Общей мерой принуждения (пресечения), предусмотренной в УПК России и УПК Ирака, является залог. Это мера пресечения, применяемая на стадиях предварительного расследования и судебного разбирательства, суть которой состоит во внесении или в передаче обвиняемым (подозреваемым) или другим лицом недвижимого имущества и движимого имущества в виде денег, ценностей, допущенных к публичному обращению, в целях обеспечения явки обвиняемого

(подозреваемого) в органы расследования или в суд.

В УПК Ирака залог применяется в отношении обвиняемого по решению судебного следователя, следственного судьи и (или) суда. Согласно п. «а» ст. 114 УПК Ирака вид и размер залога определяются с учетом тяжести совершенного преступления и имущественного положения залогодателя. Внесённые деньги хранятся в кассе суда или отдела полиции до принятия окончательного решения по делу (п. «в» ст. 114 УПК Ирака).

В УПК РФ эти вопросы определяются иначе. Так, в соответствии со ст. 106 УПК РФ в качестве залога может выступать: недвижимое имущество и движимое имущество в виде денег, ценностей и допущенных к обороту в России акций и облигаций. УПК РФ устанавливает порядок и сроки предоставления залога, минимальные границы залога. В соответствии со ст. 115 УПК Ирака в случае применения залога обвиняемый, содержащийся под стражей, подлежит немедленному освобождению, за исключением случаев его содержания под стражей по нескольким обвинениям.

В случае нарушения обвиняемым обязательств, связанных с внесенным залогом, следственный судья передает в суд первой инстанции материалы дела для взыскания денег с нарушителя. Суд, рассмотрев материалы дела, выносит решении об обращении залога в доход государства либо об освобождении от ответственности в зависимости от виновности или невиновности обвиняемого в неисполнении своих обязанностей (п.п. «а», «в» ст. 119 УПК Ирака). Согласно п. «г» ст. 119 УПК Ирака при вынесении оправдательного приговора либо решения о прекращении уголовного дела залог возвращается залогодателю.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. № 41[18] предусматривает: «исследование судом фактических и правовых оснований для избрания залога должно осуществляться в условиях состязательности и равноправия сторон с обеспечением подозреваемому, обвиняемому возможности

довести до суда свою позицию, в частности о виде и размере залога».

Согласно ч. 3 ст. 106 УПК РФ при избрании меры пресечения в виде залога необходимо учитывать такие обстоятельства, как характер совершенного преступления, данные о личности подозреваемого или обвиняемого, имущественное положение залогодателя. При определении минимальной суммы залога российский законодатель установил в качестве критерия тяжесть преступления: по уголовным делам небольшой или средней тяжести размер залога не может быть менее 50 тысяч рублей, по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях - менее 500 тысяч рублей.

По нашему мнению, установление минимальных порогов залога в УПК РФ не самое лучшее решение вопроса, так как население имеет разный доход. На доходы населения влияют кризисы, рост цен на нефть и газ и т.д. Закрепив в законе минимальные границы залога, законодатель заложил неравенство закона для бедных и богатых. В результате невозможность своевременно внести залог приводит только к тому, что нищих будут заключать под стражу, а богатые будут находиться на свободе.

Вызывает интерес мнение российских ученых о том, что определение суммы залога в каждом конкретном случае должно проводиться судом индивидуально без привязки к минимальному размеру[19]. В этой связи отсутствие указания на размеры суммы залога в иракском законодательстве представляется более рациональным.

А.В. Гриненко и Е.У. Латыпова совершенно справедливо отмечают, что определение суммы залога лишь в зависимости от тяжести преступлений не всегда отвечают его предназначению. Так, преступления в сфере экономической деятельности в большинстве случаев не являются тяжкими и особо тяжкими, а в качестве наказаний за их совершение предусмотрены значительные штрафы. В этой связи будет целесообразным ст. 106 УПК РФ дополнить правилом, согласно которому по уголовным делам о преступлениях, за совершение которых в качестве наказания применяется штраф, сумма залога в любом случае не может быть менее,

чем максимальная сумма штрафа[20].

В ст. 106 УПК РФ при применении залога не названы транспортные средства (автомобили, яхты, вертолеты, самолеты и пр.), что считаем одним из упущений российского законодателя. В этой связи разделяем мнение о целесообразности в целях обеспечения прав обвиняемого (подозреваемого) в ч. 1 ст. 106 УПК РФ после слов «облигаций» дополнить слова «транспортных средств»[21].

Общей мерой принуждения (пресечения), присущей уголовнопроцессуальным законам России и Ирака, является личное поручительство. Эта мера принуждения (пресечения) представляет собой письменное обязательство лица о том, что оно ручается о явке обвиняемого (подозреваемого) по вызову и его не препятствовании производству по уголовному делу.

Личное поручительство в Ираке применяется по решению судебного следователя, следственного судьи или суда в зависимости от тяжести преступления и наличия обстоятельств, указывающих на то, что обвиняемый не будет уклоняться от следствия и суда или препятствовать производству по делу. В соответствии со ст.ст. 116, 120 УПК Ирака личное поручительство отменяется по решению лица, его применяющего, в следующих случаях: смерти обвиняемого, смерти поручителя, в случаях прекращения уголовного дела или вынесения оправдательного приговора.

В случае смерти поручителя или в связи с возникновением обстоятельств, препятствующих поручителю выполнить взятые на себя обязательства, обвиняемый должен представить новое поручение. В противном случае следственный судья или суд вправе вынести решении о его заключении под стражу. Так, ст. 117 УПК Ирака предусматривает, что поручитель вправе просить следственного судью освободить его от ответственности, если он доставил обвиняемого в следственные органы. Следственный судья выносит решение об освобождении поручителя от ответственности и может вынести решение о заключении обвиняемого под стражу, если последний не представит нового поручителя.

Согласно п.п. «а», «в» ст. 119 УПК Ирака при нарушении поручителем своих обязанностей следственный судья передает в суд первой инстанции материалы дела для решения вопроса об ответственности нарушителя. Суд, рассмотрев материалы дела, в зависимости от наличия или отсутствия вины в неисполнении обязанностей вправе вынести в отношении поручителя решение о денежном взыскании, об освобождении от ответственности либо о наказании в виде лишения свободы на срок, не превышающий 6 месяцев. В УПК РФ в качестве меры, применяемой к поручителю, предусмотрено наказание только в виде штрафа, что свидетельствует о либеральном подходе российского законодателя к наказанию лиц, которые выступают поручителями и не справляются со своими обязанностями.

специальной литературе по вопросу применения личного поручительства высказываются различные мнения. Так, И. Оськина и Лупу А. в своей статье приводят мнение эксперта профессора Н.А. Колоколова, который в свою очередь отмечает, что эта мера пресечения бесперспективна в будущем и на ладан дышащая[22]. И.. Головинская и Я.О. Бурлакова предлагают предусмотреть в УПК РФ «общественное поручение» - передачу на поруки лиц, подвергнутых уголовному преследованию, по их месту работы. В качестве аргументов ученые указывают на то, что для многих является очень важным хорошо оплачиваемая и перспективная работа, поэтому опасения обвиняемого потерять работу могут служить стимулом для соблюдения всех ограничений, связанных с поручительством по месту работы[23]. Данные доводы являются очень

убедительными и актуальными как для граждан России, так и граждан Ирака. Поэтому мы разделяем мнение указанных авторов о том, чтобы предусмотреть в УПК РФ «общественное поручение», то есть передачу на поруки лиц, подвергнутых уголовному преследованию, по их месту работы.

Очень важной мерой принуждения является присмотр за

несовершеннолетним, суть которой заключается в письменном обязательстве родителей, опекунов об обеспечении надлежащего поведения

несовершеннолетнего правонарушителя. Согласно п. 2 ст. 26 УПК Ирака данная мера применяется по решению суда или следственного судьи, в котором определяется срок её действия и сумма штрафа в случае, если лица, которым несовершеннолетний правонарушитель был отдан под присмотр, не выполнят принятого ими обязательства. Аналогичная мера принуждения предусмотрена и ст. 105 УПК РФ. Более того, в соответствии с ч. 2 ст. 423 УПК РФ при решении вопроса об избрании меры пресечения в отношении несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого в каждом случае должна обсуждаться возможность передачи его под присмотр в порядке, установленном ст. 105 УПК РФ.

Проведенное исследование позволило сделать следующие выводы.

Для обеспечения прав несовершеннолетнего правонарушителя необходимо исключить из законодательства Ирака положения, предусматривающие обязательное применение такой меры принуждения, как заключение под стражу несовершеннолетнего, достигшего 14 лет, обвиняемого в совершении преступления, за которое может быть назначена смертная казнь.

С целью более эффективного урегулирования процедуры медицинского обследования несовершеннолетнего при привлечении его к уголовной ответственности представляется важным для российского уголовнопроцессуального законодательства опыт законодательной и правоприменительной деятельности Ирака в этом направлении.

В целях обеспечения права на реабилитацию необходимо предусмотреть раздел 6 «Реабилитация» в УПК Ирака по аналогии с главой 18 «Реабилитация» УПК РФ.

Считаем необходимым в целях повышения эффективности применения меры пресечения в виде присмотра за несовершеннолетними, а также защиты прав несовершеннолетних предусмотреть в УПК России и Ирака обязанность следователя (дознавателя) выяснять в каких отношениях находится несовершеннолетний с лицом, на которого планируется возложить присмотр, и согласен ли несовершеннолетний, чтобы присмотр осуществляли конкретные лица.

[1] Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Уголовный процесс: учебник / Под общ. ред. А.В. Смирнова. - М.: КНОРУС, 2008. // СПС КонсультантПлюс.

[2] Сардар Али Азиз. Гарантии обвиняемого при задержании и заключении под стражу. - Эрбиль: Мнара, 2011. С. 101.

[3] Кудин Ф.М. Избранные труды. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2010. С. 77.

[4] Шалумов М. Согласие прокурора на арест - бюрократическая проволочка или осознанная необходимость? // Российская юстиция. 1999. № 2. С. 43.

[5] Основные статистические показатели деятельности судов общей юрисдикции за 2015 год // URL: http: // www.cdep.ru/ index.php?id=79&item=3383.

[6] Курченко В. Типичные ошибки при решении судами вопроса о заключении лица под стражу // Уголовный процесс. 2014. № 8. С. 16-27.

[7] Никонов М. Меры пресечения: 5 главных проблем и их решение // legal.report/author/mery-presecheniya-5-glavnyh- problem-i-ih-reshenie.

[8] Михалева Т.С. Проблемы обеспечения прав личности при заключении лица под стражу в уголовном процессе России // Права и свободы человека: проблемы реализации, обеспечения и защиты: материалы международной научно-практической конференции 5-6 июня 2011 года. - Прага, Пенза: НИЦ «Социосфера», 2011. С. 158-160; Чупилкин Ю.Б. Эффективность контроля и надзора за проведением оперативно-розыскных мероприятий в России // Сборник тезисов ежегодной международной научно-практической конференции «Развитие юридической науки в новых условиях: единство теории и практики». 2016. 18 ноября. - г. Ростов-на-Дону: Изд-во ЮФУ, 2016. С. 458-461.

[9] Ибрагим Хамид Тинтауи. Предварительное заключение. - Кайра. 2013. С. 6; Мухаммед Абдулла Мухаммед. Предварительное заключение. - Аскандария, 2012. С. 46.

[10] Хапаев И.М. Заключение под стражу как мера пресечения в российском уголовном судопроизводстве: монография. - М.: Юрлитинформ, 2013. С. 149.

[11] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2014. № 2.

[12] Постановление Правительства РФ от 14.01.2011 № 3 «О медицинском освидетельствовании подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений» (вместе с «Правилами медицинского освидетельствования подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений») // Собрание законодательства РФ. 2011. № 4. Ст. 608.

[13] В Ираке изучением личности несовершеннолетних занимается специально уполномоченный орган - Бюро исследования личности. В соответствии со ст. 12 Закона «О несовершеннолетних» при каждом следственном суде действует Бюро исследования личности, в которое входит врач невролог (специалист по заболеваниям детей), специалист психолог, специалист социолог, криминалист. В России функционирование аналогичного органа не предусмотрено.

[14] В соответствии со ст. 25 УК Ирака тяжким является преступление, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от 5 лет до 15 лет, пожизненного лишения свободы или смертной казни.

[15] Закон Иракского Курдистана 2010 г. № 15 «О компенсации за незаконное и необоснованное задержание и заключение под стражу» // Курдистанская правда. 2011. 24 января. № 121.

[16] Подопригора А.А., Чупилкин Ю.Б. Актуальные вопросы института реабилитации в российском уголовном процессе // Российская юстиция. 2015. № 7. С.46-50 и др.

[17] Татьянин Д.В. Реабилитация в уголовном процессе. - М.: Юрлитинформ, 2010. С. 171; Подопригора А.А., Чупилкин Ю.Б. Актуальные вопросы института реабилитации в российском уголовном процессе // Российская юстиция. 2015. № 7. С. 46-50.

[18] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2014. № 2.

[19] Капинус Н.И. Процессуальные гарантии прав личности при применении мер пресечения в уголовном процессе. - М.: Буквовед, 2007. С. 333-334.

[20] Гриненко А.В., Латыпова Е.У. Институт залога в уголовно-процессуальном и финансовом праве: общие черты и особенности // Международное уголовное право и международная юстиция. 2013. № 4. С. 6-9.

[21] Эсендиров М.В. Права лица при приобретении им процессуального статуса обвиняемого: законодательное закрепление и проблемы обеспечения: монография. - М.: Юрлитинформ, 2015. С. 106.

[22] Оськина И., Лупу А. Господин поручитель // Эж-Юрист. 2012. № 40. С. 17-18.

[23] Головинская И.В., Бурлакова Я.О. Избрание и применение мер пресечения, не связанных с лишением или ограничением свободы. - Владимир: Изд-во Владим. гос. ун-та, 2010. С. 56-58.