Сама возможность выделения в отдельное производство уголовного дела в отношении сотрудничавшего со следствием обвиняемого не вызывала сомнения у правоприменителей, поскольку законодатель прямо предусмотрел ее в п. 4 ч. 1 ст. 154 УПК РФ. Вопрос заключался вдругом: насколько выделение уголовного дела в отношении заключившего соглашение лица обязательно? В действующем законе однозначного ответа на него не содержится, хотя в ч. 1 ст. 317.4 УПК РФ сказано о том, что предварительное следствие по выделенному в отдельное производство уголовному делу в отношении лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, проводится в общем порядке с учетом особенностей, предусмотренных названной статьей. Кроме того, в ст. ст. 317.5 - 317.7 УПК РФ речь идет только об особом порядке проведения судебного заседания и вынесения судебного решения по уголовному делу в отношении лица, заключившего соглашение.

Мнения ученых по этому вопросу разделились; немало процессуалистов находило возможным не выделять уголовное дело в отношении сотрудничающего со следствием лица в отдельное производство, если, например, это нанесет ущерб всесторонности и объективности расследования и разрешения дела[1]. Примеры успешного разрешения судом уголовных дел, в рамках которых с отдельными обвиняемыми заключались досудебные соглашения о сотрудничестве, однако уголовные дела в отношении их не выделялись, тоже уже имеются в правоприменительной практике[2].

Ничем не оправдано обязательное выделение в отдельное производство уголовного дела в отношении каждого лица, заключившего соглашение, даже в ситуациях, когда безопасности такого лица ничто не угрожает и никаких мер, направленных на его защиту, не применяется. Какими аргументами "за" выделение уголовного дела могут фактически руководствоваться правоприменители в этом случае? Стремлением убедить обвиняемого заключить соглашение, чтобы дело в отношении его было рассмотрено быстро, в особом порядке, без громоздкого судебного следствия? Желанием, получив в особом порядке обвинительный приговор в отношении сотрудничавшего обвиняемого, использовать его преюдициальную силу (об этом чуть ниже) при рассмотрении дела в отношении соучастников? Заботой об улучшении статистических показателей следственного подразделения за счет большего количества направленных в суд уголовных дел? Полагаем, что подобные аргументы тоже мало весомы.

Между тем аргументы "против" выделения дела в отношении сотрудничавшего обвиняемого, на мой взгляд, более значимы. Об одном негативном последствии этого мы уже сказали: страдают всесторонность и объективность расследования и разрешения уголовных дел, что серьезно увеличивает риск осуждения невиновного. Кроме того, появляются другие проблемы и трудности. Во-первых, обвиняемые, сотрудничавшие со следствием и осужденные в особом порядке, понимают, что для них участие в уголовном процессе еще не закончено: как уже было сказано, им все равно придется участвовать в судебном следствии и публично изобличать соучастников. При этом для сотрудничавших лиц сохраняется опасность того, что суд, рассмотрев "основное" дело в общем порядке, может установить отдельные противоречия между тем, что показал обвиняемый, и фактическими обстоятельствами преступления. Это, в свою очередь, может повлечь пересмотр приговора, вынесенного в отношении подсудимого, с которым заключено соглашение о сотрудничестве. Во-вторых, неясен процессуальный статус, в котором заключившие соглашение лица допрашиваются по уголовному делу в отношении их соучастников (поскольку этот вопрос часто возникает у правоприменителей, а в законе прямого ответа нет, Пленуму следовало дать по нему свои разъяснения). В-третьих, неясно, как разрешать гражданский иск, предъявленный сразу ко всем обвиняемым, поскольку дела рассматриваются раздельно. В-четвертых, закон не дифференцирует случаи, когда обвиняемым соглашение не выполнено или когда сам он не признает себя виновным и не соглашается с предъявленным обвинением; получается, что и в этих случаях, понимая, что дело в отношении заключившего соглашение лица в особом порядке рассматриваться не будет, следователи все равно должны выделять его в отдельное производство. В-пятых, выделение дела влечет за собой дополнительные временные, материальные и организационные затраты для правоохранительных органов, начиная от копирования многотомных уголовных дел и заканчивая рассмотрением обстоятельств одного и того же преступления разными составами суда.

Резюмируя, замечу, что, по моему мнению, заключение досудебного соглашения о сотрудничестве не должно рассматриваться в качестве основания (тем более безусловного!) для выделения уголовного дела в отношении заключившего его лица в отдельное производство. Поскольку законодатель пока не внес соответствующих изменений в УПК РФ, Пленуму следовало, на мой взгляд, разъяснить судьям, что выделение дела в подобных случаях - это лишь право следователя. Также, полагаем, требовалось указать, что при поступлении уголовного дела в отношении нескольких лиц, с одним из которых заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, суд рассматривает его в общем порядке, а при соблюдении условий, предусмотренных гл. 40 УПК РФ, - в особом порядке. При этом, если обвиняемым выполнены все обязательства, принятые им при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, наказание ему должно назначаться с учетом положений ч. 5 ст. 317.7 УПК РФ.

С затронутой проблемой выделения уголовного дела связаны и положения п. 6 Постановления[3], согласно которым судья, принимавший участие в рассмотрении дела в отношении заключившего соглашение лица, не может участвовать в рассмотрении дела в отношении соучастников преступления, в совершении которого обвинялось такое лицо (в т.ч. и тех, с которыми также заключено досудебное соглашение о сотрудничестве). И наоборот: рассмотрев "основное" дело, судья не может рассматривать дела в отношении сотрудничавших лиц. Следует отметить, что в правоприменительной практике прошедших лет есть примеры, когда и "основное" дело, и выделенные из него дела в отношении сотрудничавших со следствием лиц рассматривал один и тот же состав суда, поскольку ст. 63 УПК РФ этого не запрещает. Теперь же Пленум признал подобную практику недопустимой. Более того, в приведенном разъяснении Пленума некоторые правоприменители увидели также запрет на выделение одного уголовного дела в отношении сразу нескольких лиц, заключивших соглашения о сотрудничестве; в отношении каждого из них будет выделяться отдельное дело. Это приведет к еще большему дроблению уголовного дела об одном и том же преступлении.

Переходя к следующему заинтересовавшему нас разъяснению, остановимся на п. 13 Постановления, согласно которому потерпевший хотя и вправе участвовать в исследовании рассматриваемых судом вопросов, однако его возражение против особого порядка проведения судебного заседания в отношении подсудимого, с которым заключено соглашение о сотрудничестве, само по себе не является основанием для рассмотрения дела в общем порядке. Полагаем, тем самым Пленум поставил точку в затянувшейся дискуссии о том, возможно ли осуждение сотрудничавшего со следствием лица в особом порядке, если потерпевший против этого возражает[4]. Напомним, что ранее свою позицию по этому вопросу высказал Конституционный Суд РФ, справедливо подчеркнувший, в частности, что обязанность государства обеспечивать восстановление прав потерпевшего от преступления не предполагает наделение потерпевшего правом предопределять необходимость осуществления уголовного преследования в отношении того или иного лица, а также пределы возлагаемой на это лицо уголовной ответственности. Такое право в силу публичного характера уголовно-правовых отношений может принадлежать только государству в лице его законодательных и правоприменительных органов[5].

Наконец, еще один важный момент, на котором следует заострить внимание: в п. 28 Постановления подчеркивается, что вступивший в законную силу приговор, постановленный в отношении лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, не может предрешать вопрос о виновности соучастников, совершивших преступление совместно с таким лицом. Это положение, являясь, безусловно, важным, тем не менее лишь дублирует соответствующую норму ст. 90 УПК РФ. Но ведь затронутая проблема много шире: может ли приговор, постановленный по выделенному делу в особом порядке, иметь преюдициальную силу при рассмотрении "основного" дела об этом же преступлении в общем порядке? Может ли, например, судья, рассматривая дело о хищении, не исследовать вопрос о стоимости похищенного, сославшись на то, что она уже установлена вступившим в законную силу приговором суда, пусть и постановленным в особом порядке, без непосредственного исследования всех собранных по делу доказательств? Очевидно, что нет. Прав Л.В. Головко, отметивший возникновение разного рода схем "обхода" процессуальных гарантий, "когда сначала заключается "сделка", затем в отношении данного обвиняемого выносится обвинительный приговор, а в конечном итоге этот приговор используется в качестве преюдиции по "основному делу" (в отношении отрицающих вину соучастников), которое еще только предстоит рассматривать в суде. Такой подход полностью "убивает" по "основному делу" любые гарантии состязательного процесса, поскольку вменяемые в вину факты становятся якобы доказанными на основании вступившего в законную силу по ранее выделенному делу судебного решения, что формально верно, но по сути извращает саму суть правосудия..."[6]. Пленум эту проблему обходит молчанием, хотя в проекте анализируемого Постановления[7] содержалось положение о том, что приговор, постановленный в особом порядке, не имеет преюдициального значения.

Подводя итог, следует признать, что существующий институт досудебного соглашения о сотрудничестве не свободен от недостатков. Однако сама по себе обоснованность правового поощрения обвиняемого за помощь в расследовании преступлений не должна, на мой взгляд, подвергаться сомнению. Разъяснения Пленума Верховного Суда РФ позволили устранить некоторые проблемные вопросы, однако другая их часть еще ждет своего разрешения. Полагаем, что учет законодателем затронутых нами аспектов применения института досудебного соглашения о сотрудничестве будет способствовать его дальнейшему укреплению и совершенствованию.

[1] Курченко В.Н. Ошибки при рассмотрении уголовных дел в случае наличия досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголов. процесс. 2012. N 3. С. 17; Смирнов А.В. Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголов. процесс. 2009. N 10. С. 11; Глебов В.Г., Костенко Н.С. Проблемы выделения уголовного дела в отношении лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве // Рос.следователь. 2011. N 24. С. 16 - 18.

[2] уголовное дело N 1-43/2012 (архив Василеостровского районного суда г. Санкт-Петербурга) // СПС «Консультант Плюс»

[3] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 N 16 "О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012.N 9.

[4] Быков В.М. Новый закон о сделке обвиняемого с правосудием: критич. заметки // Рос.судья. 2009. N 11. С. 4 - 7; Калиновский К.Б. Потерпевшие тоже могут быть несогласными // Уголовный процесс. 2012. N 1. С. 9; Мартыненко Н.Э. Досудебное соглашение о сотрудничестве как средство защиты интересов потерпевшего // Российский следователь. 2011. N 22. С. 13 - 14.

[5] Определение Конституционного Суда РФ от 2 нояб. 2011 г. N 1481-О-О // СПС "КонсультантПлюс".

[6] Головко Л.В. Казахстан: десоветизация уголовного процесса. // Уголов. судопроизводство. 2012. N 2. Ст. 3:

[7] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 N 16 "О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве" // "Бюллетень Верховного Суда РФ", N 9, сентябрь, 2012