Анализ норм уголовно-процессуального законодательства позволяет выделить перечень целей избрания мер пресечения. Так, целями применения мер пресечения выступает необходимость пресечения потенциальной возможности обвиняемого, подозреваемого: скрыться от дознания, предварительного следствия или суда; продолжать заниматься преступной деятельностью; угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу, а также в целях обеспечения исполнения приговора.

Именно благодаря своим целям меры уголовно-процессуального пресечения проявляют себя в виде важной и активной деятельности в борьбе с преступностью, воплощают и реализуют принципы и задачи уголовного судопроизводства, связанные с преодолением действительного или возможного противодействия подозреваемого, обвиняемого нормальному производству по уголовному делу, обоснованному и справедливому применению закона[1].

По мнению некоторых авторов, к целям применения мер пресечения необходимо отнести лишь одну – достижение целей правосудия.

Так, И.Я. Фойницкий в свое время писал, что существо этих мер состоит в том, что для достижения целей правосудия суду предоставляется налагать на частных лиц различные ограничения, доходящие в некоторых случаях до степени, близкой к наказанию. Основание всех этих мер – чисто фактического свойства; оно лежит в необходимости правосудия, отправление которого нередко представлялось бы невозможным, если бы судебная власть не располагала правом принуждения. Меры судебной деятельности вообще и, в частности, меры судебного принуждения могут быть принимаемы, лишь насколько они необходимы и если необходимы для достижения целей правосудия[2].

На наш взгляд, позиция Р.Х. Якупова о необходимости различать цели избрания и цели применения меры пресечения представляется довольно спорной и необоснованной. Так, по его мнению, цели избрания должны считаться достигнутыми после выбора конкретной для данной правовой ситуации меры пресечения и ее оформления в установленном порядке, т.е. знаменуют юридическое начало определенных правоограничений. Вторые цели знаменуют окончание конкретных правоограничений за отпаданием в них необходимости. Они соотносятся с первыми как отдаленные цели или мотивы осуществления правоограничений[3].

В то же время, Л.К. Трунова отмечает, что каждая из целей, указанных Р.Х. Якуповым, в отдельности, в различных сочетаниях друг с другом либо все цели вместе делают необходимыми в конкретной ситуации избрание и применение той или иной меры пресечения[4].

Полагаем, что понятия «применение» и «избирание» терминологически идентичны, то есть в данной ситуации Р.Х Якупов придает разное смысловое значение тождественным понятиям.

В.И. Гойман-Червонюк также изучает смысловое и процессуальное значение анализируемых понятий. Так, по его мнению, процесс применения меры пресечения охватывает всю процессуальную деятельность уполномоченных субъектов уголовного процесса по ее использованию для ограничения прав подозреваемого и обвиняемого. Он состоит из четырех стадий, свойственных любому механизму правоприменения: 1) установление фактических обстоятельств дела (фактическая квалификация); 2) юридическая квалификация (выбор правовой нормы); 3) принятие решения по делу (вынесение правоприменительного акта); 4) исполнение решения[5].

Полагаем, что в аспекте мер пресечения, установление фактических обстоятельств дела – это установление наличия или отсутствия оснований для избрания мер пресечения, указанных в ст. 97 УПК РФ, и обстоятельств, учитываемых при избрании меры пресечения, перечисленных в ст. 99 УПК РФ. Юридическая квалификация, на наш взгляд, включает в себя определение и выбор именно той меры пресечения, которая обеспечит достижение возложенных не нее целей и задач. Принятие решения по делу состоит в вынесении уполномоченным лицом или органом постановления об избрании меры пресечения либо об отказе в этом. Исполнение решения включает в себя действия по его фактической реализации, например, отобрание подписки о невыезде, помещение в следственный изолятор и т.д.

Представляется верным мнение И.Я. Дюрягина о том, что главное назначение правоприменения состоит в обеспечении реализации правовых норм другими субъектами – теми, в отношении которых применяется право[6].

Цель нужно рассматривать в единстве со средствами ее реализации и практической деятельностью, с помощью которых она превращается в результат, на достижение которого она направлена. В зависимости от направленности конкретных целей их можно классифицировать отдельными группами, отражающими специфику конкретных видов уголовно-процессуального принуждения[7].

[1] Трунов И.К., Трунова Л.К. Указ. соч. С.38

[2] Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т.2 СПб. 1996. С. 315

[3] Якупов Р.Х. Уголовный процесс / Под ред. В.Н. Галузо. М., 1998. С.197-198

[4] Трунов И.К., Трунова Л.К. Указ. соч. С.40

[5] Гойман-Червонюк В.И. Очерк теории государства и права. М., 1996. С.254

[6] Дюрягин И.Я. Проблемы теории государства и права. М., 1987. С.385

[7] Коврига З.Ф. Указ. соч. С.92