Согласно части 1 статьи 6 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 г. № 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации" и статье 13 Гражданского процессуального кодекса РФ "вступившие в законную силу постановления федеральных судов, мировых судей и судов субъектов Российской Федерации, а также их законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и другие обращения являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, других физических и юридических лиц и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации"[1].

Кроме того, статья 210 ГПК РФ гласит, что "после вступления судебного решения в законную силу оно приобретает свойство исполнимости и подлежит неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации"[2].

Из приведенных положений следует, что законная сила судебного решения и его исполнимость как основа его дальнейшего исполнения - взаимосвязанные понятия. Несмотря на то, что этот вопрос неоднократно исследовался, единого мнения относительно понимания исполнимости при определении сущности законной силы решения суда, а также ее юридической природы еще не существует[3].

Существующие взгляды ученых на проблему условно можно разделить на 3 группы.

Представители первой не выделяют исполнимость ни как составную часть законной силы, ни как свойство решения суда, ни как правовое последствие его вступления в законную силу. Например, Н.А. Чечина отмечает, что исполнимость - это проявление общеобязательности решения, без которой последняя теряет свой смысл, поскольку исполнимость и является практической реализацией обязательности[4].

Обязательность решения для субъектов спорных правоотношений выступает именно как исполнимость. При этом обязательность - понятие шире исполнимости, потому что она охватывает своим содержанием обязанность не только сторон, но и всех посторонних лиц и организаций, не имевших в конкретном деле непосредственного юридического интереса, подчиниться судебному решению, способствовать своими действиями его исполнению.

С этой точкой зрения нельзя согласиться, поскольку исполнимость и обязательность - это два самостоятельных явления с разным содержанием. В обязательности находит свое выражение непререкаемость судебной власти, необходимость подчиняться требованиям судебного решения. Что касается исполнимости, то предписания, содержащиеся в судебном решении как акте правосудия, должны реализовываться и воплощаться в правопорядке. К тому же в случае немедленного исполнения решения, что возможно по закону (ст.211 ГПК РФ), исполнимость предшествует вступлению в законную силу и выступает следствием обязательности.

Сторонники второго подхода ставят исполнимость на один уровень с неопровержимостью, исключительностью, преюдициальностью, обязательностью для государственных органов, должностных лиц, граждан и организаций и выделяют ее или как правовое последствие вступления решения в законную силу, или как свойство судебного решения. Так, И.В. Решетникова отмечает, что закон не сводит законную силу судебного акта только к его обязательности, дополняя исполнимость судебных постановлений. Судебное решение становится обязательным в тот момент, когда оно приобретает качество неопровержимости, исключительности, преюдициальности и исполнимости. Все эти аспекты в совокупности и составляют законную силу судебного решения[5].

Как видим, эта точка зрения тоже является спорной, так как неопровержимость и исключительность - это проявление законной силы судебного решения, отражающее свойство судебного решения как акта правосудия. Из содержания ст.210 ГПК РФ следует, что решение суда должно сначала вступить в законную силу, а уже потом оно должно исполняться, т.е. законная сила судебного решения выступает причиной, наличие которой влечет наступление определенных юридических последствий - обязанности исполнить решение суда.

Как исключение из общего правила, исполнимость проявляется раньше, нежели решение суда вступит в законную силу в случае немедленного его исполнения, на что уже обращалось внимание.

Правильной, по нашему мнению, является позиция представителей третьего подхода, которые считают, что исполнимость, как правило, - это следствие вступления решения в законную силу наряду с преюдициальностью и обязательностью. М.А. Гурвич, например, указывал, что необходимо отказаться от принятого в юридической литературе традиционного взгляда, согласно которому так называемая исполнимость решения рассматривается как одно из проявлений его законной силы[6].

Исполнимость решения о присуждении предусматривает обязанность органов принудительного исполнения совершать исполнительные действия как одно из последствий правового действия решения. Как и все иные виды правового действия решения, она возможна с момента его вступления в законную силу и приобретения им свойства неизменности. Это, однако, не влечет за собой признание исполнимости составной частью законной силы решения ни логически, ни юридически.

Несмотря на то, что большинство ученых выделяют исполнимость как часть либо законной силы, либо правового последствия вступления решения суда в законную силу, в правовой литературе некоторые исследователи предлагают выделять исполнимость и исполняемость судебного решения. К примеру, В.В. Головин считает, что исполнимость судебного решения означает, что оно должно быть потенциально исполнено в добровольном или принудительном порядке. Исполняемость решения проявляется на всех стадиях судебного разбирательства и наступает не после того, как оно вступило в законную силу, а с момента подготовки судом дела к судебному разбирательству[7].

Что же касается исполнимости, то В.В. Головин квалифицирует ее как внешнее свойство судебного решения. Исполняемость судебных решений - это фактическое их исполнение, совокупность средств, использованная судебным исполнителем для реального завершения исполнительного производства. Эта точка зрения, вполне очевидно, сама по себе является внутренне противоречивой. Судебное решение принимается только после того, как суд рассмотрел дело по существу. Поэтому об исполнимости судебного решения нельзя вести речь до того момента, пока решение не будет принято и не станет окончательным, поскольку в апелляционном порядке оно еще может быть изменено. Вот почему вообще невозможно согласиться с существованием двух различных понятий - исполнимости и исполняемости. Их разграничение приводит к ситуации, когда решение, вступившее в законную силу, должно быть исполнено, но фактически не исполняется, потому что определенные обстоятельства препятствуют появлению такого признака судебного решения, как исполнимость.

Следует также отметить, что некоторые ученые-процессуалисты отождествляют исполнимость с принудительным исполнением судебных решений и наделяют ею лишь решение о присуждении. Так, М.Б. Зейдер под исполнимостью судебного решения понимал возможность его принудительного исполнения, т.е. реализацию специальными государственными органами - органами исполнения судебных решений - ряда мероприятий, направленных на исполнение судебного решения помимо воли лица, на которое последним возлагались определенные обязанности[8]. Об исполнимости может идти речь только относительно решения о присуждении при удовлетворении иска.

Исполнительной силы не могут иметь решения по искам о признании, поскольку в этих случаях они не направлены на обязанность ответчика совершать какие-либо действия в пользу истца. Судебные решения, как об удовлетворении, так и об отказе в удовлетворении иска о признании направлены лишь на подтверждение судом наличия или отсутствия каких-либо спорных между сторонами правоотношений. Также в большинстве случаев нельзя вести речь и об исполнимости решений, которым отказано в иске.

Л.М. Завадская, поддерживая приведенную точку зрения, обращает внимание на то, что исполнимость по времени действия не совпадает с законной силой судебного решения. Чтобы это его свойство могло проявиться, необходим определенный титул на принудительное исполнение - исполнительный лист. Но и в этом случае исполнимость не наступает до окончания срока, предусмотренного для добровольного исполнения. Из действующего законодательства следует, что исполнимость, как свойство решения о присуждении, наступает при условии обращения взыскателя с требованием о принудительном исполнении при предъявлении исполнительного листа[9].

М.Г. Авдюков, не соглашаясь с тем, что исполнимость присуща лишь решениям о присуждении, сформулировал ее следующим образом: "после вступления в законную силу решение суда подлежит исполнению. Это правило проявляется в решениях по искам о признании и в решениях по искам о присуждении различным образом. Решения по искам о признании в основном не требуют принудительного исполнения. Из их содержания не вытекает необходимость их принудительного исполнения. По таким искам они исполняются в том смысле, что стороны действуют в соответствии с предписаниями судебного решения.

Поведение сторон согласно решению суда (исполнение) обеспечивается в этом случае не путем принудительного исполнения, а иначе: к стороне, которая не будет брать во внимание решения суда, вступившего в законную силу и которое нарушит права другой стороны, может быть предъявлен иск о присуждении. К тому же исполнение решений по искам о признании обеспечивается обязательностью последних после вступления их в законную силу для административных органов и должностных лиц, осуществляющих необходимое оформление или регистрацию установленных судом прав, а также для третьих лиц, от которых зависит реализация стороной прав, признанных за нею решением суда. Наделяя судебное решение законной силой, государство тем самым обеспечивает ему такое же безусловное исполнение, как и по закону. Поэтому неисполнение решения должно рассматриваться как нарушение закона"[10].

Приведенная точка зрения относительно того, что исполнимость присуща и решениям о признании, и преобразовательным решениям, поддерживается также и другими правоведами.

С нашей точки зрения, исполнимость присуща всем решениям, вступившим в законную силу. Во-первых, это вытекает из самой сущности судебных решений, которые независимо от того, приняты они по искам о признании, присуждении или это преобразовательные иски, приобретают статус актов правосудия с момента вступления их в законную силу и наделяются принудительной силой. Реализация решения суда служит показателем социально справедливого разрешения правового спора, властного применения судом соответствующего закона, эффективности правосудия и выступает правовым механизмом упорядочения общественных отношений.

Во-вторых, с принятием судом решения процесс защиты нарушенных или оспариваемых прав истца не завершается, а переходит в следующую стадию - исполнение судебного решения. Без этого судебное разбирательство и решение суда теряют всякий смысл, поскольку нарушенное или оспариваемое право, признанное судом фактически, реально не защищено, прежнее положение истца не возобновлено, пока не будет выполнено судебное решение.

В-третьих, как отмечает Европейский суд по правам человека (далее - ЕСПЧ), обязательность исполнения решений является частью принципа верховенства права. ЕСПЧ не устанавливает каких-либо исключений относительно решений о признании, решений преобразовательных или иных, которыми отказано в удовлетворении иска. Требование об обязательности исполнения распространяется им на все решения, которые стали окончательными. Право на доступ к правосудию было бы иллюзорным, если бы национальная правовая система позволяла окончательному и обязательному судебному решению оставаться без действия в ущерб одной из сторон. Кроме того, в одном из своих решений ЕСПЧ отметил, что ответственность государства существует в случае, когда нарушение прав или свобод, предусмотренных Конвенцией о защите прав человека и основоположных свобод (далее - Конвенция), вызвано несоблюдением государством обязанностей, закрепленных в ее ст.1 по обеспечению охраны этих прав и свобод на национальном уровне для каждого, кто находится под его юрисдикцией[11].

Государство не может избегать ответственности путем делегирования своих обязанностей частным органам или лицам (суть этого правила состоит в том, что обращаться в ЕСПЧ может любое лицо или группа лиц, как и неправительственная организация, если они являются жертвой, чьи права, гарантированные Конвенцией, нарушены Договаривающимся государством или это нарушение каким-либо образом относится к последнему). Обязательства Договаривающихся сторон согласно ст.1 Конвенции вместе с обязанностью не вмешиваться в гарантированные права и свободы включают позитивные обязательства принимать соответствующие меры для обеспечения соблюдения этих прав и свобод в пределах всей территории.

Позитивное обязательство государства в соответствии п.1 ст.6 Конвенции и защите прав и основных свобод, как считает ЕСПЧ, заключается также в организации системы исполнения решений, эффективной как теоретически, так и на практике в реализации их без необоснованных задержек.

Из приведенного следует, что исполнимость, как следствие вступления любого судебного решения в законную силу, предусматривает возможность воплощения в жизнь предписаний, содержащихся в его резолютивной части. Причем это может быть сделано как в добровольном, так и в принудительном порядке. Если судебные решения не подлежат принудительному исполнению, их предписания должны воплощаться в жизнь путем совершения соответствующих действий (например, выдачи свидетельства о праве собственности в случае удовлетворения иска о признании права собственности на недвижимое имущество) или воздержания от действий, которые могут нарушить права, подтвержденные судебным решением.

Как было сказано выше, с исполнимостью судебного решения связана обязательность его исполнения. Именно это свойство решения суда обеспечивает активное и целенаправленное действие сконцентрированного в нем государственно-властного предписания.

Благодаря обязательности решение воздействует на волю обязанных субъектов и приводит их поведение в соответствие с закрепленными в законе дозволениями и запретами. Но сколь бы ни было велико значение этого свойства, содержание законной силы не исчерпывается и не может исчерпываться одной обязательностью.

По мысли законодателя, связь между обязанностью и законной силой выражается, прежде всего, в том, что первое является следствием второго. Решение становится обязательным для всех граждан и организаций по вступлении в законную силу (ст.13 ГПК РФ). Само же по себе вступление в законную силу влечет появление у решения таких свойств, как неопровержимость, исключительность, преюдициальность (ст. 209 ГПК РФ) и исполнимость (ст.210 ГПК РФ). Если эти свойства объединены в специальной норме, регулирующей вступление решения суда в законную силу, то понятие обязательности дается отдельно в разделе общих положений. С одной стороны, это свидетельствует о том, какое большое значение придается обязательному действию решения, а с другой - с достаточной определенностью показывает, что законодатель ни в коей мере не отождествляет законную силу с обязанностью.

Законная сила представляет собой органическое сочетание свойств судебного решения, обусловливающих его устойчивость и функционирование[12]. Иными словами, законной силе решения присущи моменты статического и динамического порядка. Неопровержимость, исключительность, преюдициальность, исполнимость имеют один объединяющий их признак - они отражают устойчивость решения и содержат требования определенного поведения по отношению к этому акту со стороны конкретных субъектов. В единстве они обеспечивают необходимую стабильность решения как правоприменительного акта и представляют статический элемент законной силы. Однако свойства, обеспечивающие стабильность судебного решения, не могут сами по себе осуществить принудительное претворение содержащегося в решении государственно-властного предписания.

Силу принудительного воздействия придает решению такой элемент законной силы, как обязательность. Это свойство обеспечивает динамизм судебного решения и способность воздействовать, во-первых, на обязанных субъектов, во-вторых, на иных лиц, которые должны считаться с установленными судом фактами и правоотношениями, а также принимать все меры для исполнения решений суда. Обязательность - это динамический элемент законной силы судебного решения.

Пределы обязательности судебного решения для лиц, не участвующих в деле, различны в зависимости от его вида и характера разрешаемого судом вопроса. Например, решение суда о признании права собственности за конкретным лицом будет обязательно для всех без исключения государственных органов, органов местного самоуправления, должностных лиц, других юридических лиц и физических лиц на территории Российской Федерации, а иногда и за ее пределами; определение же суда об отложении разбирательства дела и назначении времени нового судебного заседания кроме лиц, участвующих в деле, будет обязательно для самого суда, его должностных лиц и сотрудников, а также для лиц, содействующих правосудию (переводчика, свидетелей и т.д.).

Вступившее в законную силу судебное решение, определившее права и обязанности участников спорного материального правоотношения, не вправе оспорить в другом процессе лишь стороны и другие лица, участвующие в деле, а также их правопреемники (ст.134, 220 ГПК РФ). Если не участвовавшее в деле заинтересованное лицо полагает, что вступившим в законную силу судебным решением затрагиваются его права и охраняемые законом интересы, оно вправе обратиться в суд с иском и требовать разрешения спора по существу.

Неисполнение судебного решения влечет за собой ответственность, предусмотренную федеральным законом. Ответственность может быть уголовной (ст.315 УК РФ) или установленной в исполнительном производстве (ст. ст.113, 114 Федерального закона "Об исполнительном производстве") [13]. Согласно ст.113 указанного закона в случае нарушения законодательства Российской Федерации об исполнительном производстве виновное лицо подвергается административной или уголовной ответственности в соответствии с законодательством Российской Федерации.

В качестве примера неисполнения судебного решения приведем пример из судебной практики[14].

Кемеровский областной суд, рассмотрев дело об административном правонарушении, предусмотренном ч.1 ст.17.15 КоАП РФ, в отношении администрации Калтанского городского округа дело по жалобе администрации Калтанского городского округа на постановление по делу об административном правонарушении, по жалобе администрации Калтанского городского округа на постановление заместителя начальника по особо важным исполнительным производствам УФССП России по Кемеровской области, решение судьи Калтанского районного суда от 15 июля 2014 г. и решение судьи Кемеровского областного суда от 20 августа 2014 г., установил следующее.

Постановлением заместителя начальника по особо важным исполнительным производствам УФССП России по Кемеровской области от 24 апреля 2014 г. администрация Калтанского городского округа признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч.1 ст.17.15 КоАП РФ, и была подвергнута штрафу.

Решениями судьи Калтанского районного суда от 15 июля 2014 г. и судьи Кемеровского областного суда от 20 августа 2014 г. в удовлетворении жалобы на постановление администрации Калтанского городского округа было отказано.

В жалобе представитель администрации Калтанского городского округа просит решения отменить, ссылаясь на то, что согласно определению районного суда обязанность по предоставлению жилья возложена на муниципальное образование в лице администрации Калтанского городского округа, в связи с чем, администрация Калтанского городского округа не является субъектом вмененного правонарушения; администрация не может отвечать по обязательствам муниципального образования - Калтанского городского округа, а на бюджетные средства муниципального образования не может быть обращено взыскание.

Проверив материалы дела, стало ясно, что основания для удовлетворения жалобы отсутствуют.

Из материалов дела следует, что судебным приставом-исполнителем на основании исполнительного листа было возбуждено исполнительное производство о возложении на администрацию Калтанского городского округа обязанности по предоставлению жилого помещения. Судебным приставом-исполнителем было вынесено постановление о взыскании с администрации Калтанского городского округа исполнительского сбора и был назначен новый срок для исполнения. Однако в установленный срок требования исполнительного документа администрацией Калтанского городского округа выполнены не были.

Указанные обстоятельства подтверждаются письменными материалами дела. Перечисленным обстоятельствам должностное лицо дало правильную оценку и обоснованно признало администрацию Калтанского городского округа виновной в совершении правонарушения, предусмотренного ч.1 ст.17.15 КоАП РФ.

Жалобы на постановление городским судом и областным судом были рассмотрены в соответствии с требованиями закона.

Доводы жалобы являются необоснованными. Из материалов дела следует, что исполнительное производство по исполнительному листу о предоставлении жилого помещения было возбуждено и велось в отношении администрации Калтанского городского округа. Определением было разъяснено решение суда, однако указанное определение не свидетельствует о том, что была произведена замена стороны по указанному исполнительному производству.

Руководствуясь ст. ст.30.17, 30.18 КоАП РФ, суд постановил.

Решение судьи Калтанского районного суда от 15 июля 2014 г. и решение судьи Кемеровского областного суда от 20 августа 2014 г. оставить без изменения, жалобу администрации Калтанского городского округа - без удовлетворения.

Таким образом, обязательность судебных решений, вступивших в законную силу, имеет значение для всех лиц, в том числе для государственных органов и отдельных граждан, действия которых определяются правами, подтвержденными судебным решением в отношении других лиц.

[1] Федеральный конституционный закон от 31. 12.1996 г. № 1-ФКЗ (в ред. от 05. 02.2014 г. № 4-ФКЗ) «О судебной системе Российской Федерации" // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1997. - № 1. - Ст. 1.

[2] Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14. 11.2002 г. № 138-ФЗ (в ред. от 21. 07.2014 г. № 232-ФЗ) //Собрание законодательства Российской Федерации. - 2002. - № 46. - Ст. 4532.

[3] Якимчук С.А. Законная сила и исполнимость судебного решения//Проблема законности. - 2012. - № 121. - С. 257-264.

[4] Чечина Н.А. Норма права и судебное решение//Избранные труды по гражданскому процессу. - СПб: Изд-во СПб государственного университета, 2009. - С. 636-721.

[5] Гражданский процесс: учебник/отв. ред.В. В. Ярков. - М.: Волтерс Клувер, 2012. - С. 384.

[6] Гурвич Н.А. Избранные труды. В 2 т.Т. 1. - Краснодар, 2010. - С. 147-148.

[7] Головин В.В. Практические аспекты исполнимости и исполняемости судебных решений//Концепция развития судебной системы и системы добровольного и принудительного исполнения решений Конституционного Суда РФ, судов общей юрисдикции, арбитражных, третейских судов и Европейского суда по правам человека: сборник научных статей. - СПб: Юридический центр Пресс, 2010. - С. 150-158.

[8] Зейдер Н.Б. Судебное решение по гражданскому делу. - Режим доступа: //www.consultant.ru. 24. 12.2014 года.

[9] Завадская Л.Н. Реализация судебных решений// Хрестоматия по гражданскому процессу/под ред. М.Г. Треушникова. - М.: Наука, 2008. - С. 34.

[10] Авдюков М.Г. Судебное решение//Хрестоматия по гражданскому процессу/под ред. М.Г. Треушникова. - М.: Наука, 2008. - С. 176.

[11] Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод. - М.: РИОР, 2012.

[12] Загайнова С.К. Роль судебных актов в обеспечении стабильности гражданского оборота//Закон. - 2011. - № 2. - С. 135-140.

[13] Федеральный закон от 02. 10.2007 г. № 229-ФЗ (в ред. от 14. 10.2014 г. № 307-ФЗ) «Об исполнительном производстве»//Собрание законодательства Российской Федерации. - 2007. - № 41. - Ст. 4849.

[14] Постановление Кемеровского областного суда от 07. 11.2014 г. по делу № 4А-842-14.