Практика компенсации неимущественного морального вреда в российском законодательстве имеет глубокие корни. Одним из наиболее древних историко-правовых памятников феодальной Руси X-XI веков является Русская правда, где содержится ряд норм, предусматривающих ответственность за причинение неимущественного вреда, цель наказания - возмещение материального и морального ущерба. Так, за убийство преступник мог откупиться от родственников убитого вирой (определенной денежной суммой). Если преступник не мог выплатить компенсацию, то по праву кровной мести он передавался в полное распоряжение родственников. Денежная компенсация устанавливалась и за менее тяжкие преступления, в частности, и действия оскорбительного характера. Например, за вырванный клок бороды предусматривался штраф в 12 гривен. Аналогичные требования возмещения вреда за убийство, оскорбление (бесчестье) содержали и последующие правовые акты — Судебник 1497 и 1550 гг., Соборное Уложение 1649 г. [2.32].

В Соборном Уложении значительно расширены основания компенсации за моральный вред. Ответственность предусматривалась не только за физический вред, но и за оскорбление чести в виде обиды, за клевету, распространение порочащих слухов и т.п. При этом законодатель конкретно устанавливал критерии определении размеров вреда, а в некоторых случаях указывалась твердая сумма. При этом компенсация за причиненную обиду могла быть взыскана одновременно в пользу и государства, и потерпевшего.

Подобные правила взыскания компенсации за личную обиду просуществовали до XVIII века. При Петре I были внесены дополнения об оскорблении чести в воинском и морском уставах, a при Екатерине II издан манифест о поединках [2.32.]. За бесчестье лица дворянского звания или государственного служащего взыскивался годовой оклад получаемого им жалованья, а за оскорбление духовного лица вдвое больше, чем за оскорбление светского. За словесную обиду обывателю причиталось столько, сколько он должен был уплатить за этот год в казну. В упомянутых источниках предусматривалась компенсация за обиды и посягательства на личные неимущественные блага.

С середины XIX в. и до революции 1917 г. возмещение вреда регулировалось в основном Законом от 21.03.1851 г., содержащимся в X томе Свода законов Российской Империи [2.32.]. Сам Закон не запрещал возможность возмещения нематериального вреда, но и не содержал норм о предустановленной оценке нападений, обид и оскорблений. На основе глубокого анализа текста Свода законов Российской Империи и иных источников российского права С.А. Беляцкин обосновал выводы о необходимости введения и российское законодательство института морального вреда, в пользу которых свидетельствуют положения ст. 693 Т. X ч. I Свода законов Российской Империи: «Каждый имеет право, в случае неисполнения по договорам и обязательствам, а также в случае обид, ущербов и убытков, искать удовлетворения и вознаграждения посредством суда». Компенсация морального вреда применялась как в случаях неисполнения или ненадлежащего исполнения имущественных обязательств, так и в случаях причинения вреда неимущественным отношениям.

И все же, несмотря на доводы сторонников позиции против возмещения морального вреда, которые считали, что данный институт может использоваться неимущими с целью наживы, а богатыми — для обогащения, т.е. позволит безнравственно извлекать прибыль из чужого проступка, а отсутствие критериев определения размера вознаграждения за нематериальный вред и свободу судейского усмотрения по делам о возмещении нематериального как основу разрушения законности, составители проекта нового Гражданского уложения издания 1905 г. высказались в пользу компенсации морального вреда в целях защиты нематериальных ценностей наравне с защитой материальных благ и интересов.

Начало XX столетия ознаменовалось формированием нового правового института в российском праве. В начале XX в. в России сложилась одна из лучших школ естественного права. Вопросы нравственности, ее соотношения с правом волновали не только русских философов, но и юристов. Главные положения естественно-правового учения стали нравственной и этической основой формирования правового института компенсации морального вреда.

В послеоктябрьский период идея компенсации морального вреда все реже становилась объектом изучения. До 30-х годов встречались отдельные публикации, в которых авторы высказывали позитивные взгляды на проблему компенсации морального вреда о недопустимости компенсации морального вреда в денежной форме.

В действительности, идея сторонников компенсации морального вреда состояла не в денежной оценке вреда, причиненного нематериальным благам, а в обязывании правонарушителя к совершению действий имущественного характера, направленных на сглаживание остроты переживаний, вызванных правонарушением, т.е. деньги рассматривались не в качестве эквивалента перенесенных страданий, а в качестве источника положительных эмоций, способных полностью или частично погасить негативный эффект, причиненный психике человека в результате нарушения его прав и благ.

Но всеобщая доктрина провозгласила недопустимость имущественной оценки нематериального вреда. Само существо доктрины заключалось в том, что принцип компенсации морального вреда классово чужд социалистическому правосознанию, и основывалось, в частности, на демагогических утверждениях о невозможности измерить достоинство человека в денежной форме. Дискуссии сами по себе прекратились в середине 30-х годов после провозглашения «победы социализма в СССР». В общественном сознании укоренились представления о недопустимости оценки компенсации морального вреда в имущественной форме.

В юридическом словаре 1953 г. сказано: «Денежное возмещение неимущественного или так называемого морального вреда, как унижающее достоинство советского человека, согласно действующей законодательству, не может иметь места», и далее: «Денежное возмещение неимущественного вреда, как унижающее человеческое достоинство, советскому праву чуждо» [2.32.]. Имущественная защита нематериальных благ могла иметь место только при таком посягательстве, которое влекло за собой имущественный вред.

Однако отрицание теорией и практикой советского права возможности имущественной компенсации морального вреда не могло предотвратить случаи его возникновения в реальной жизни. Следовательно, вопрос о компенсации морального вреда, устранении негативных последствий, как в теории, так и в законодательной практике, оставался открытым. В 60-70-е годы дискуссии по этой проблеме возобновились и проблема денежного возмещения нематериального вреда стала вновь активно обсуждаться в цивилистической литературе.

Вопрос о моральном вреде длительное время являлся предметом научных споров, центром которых была проблема допустимости компенсации морального вреда в денежной форме. В течение многих лет преобладающим было мнение о недопустимости такой компенсации, в связи с чем, гражданское законодательство России до 90-х годов не предусматривало ни самого понятия морального вреда, ни, естественно, возможности его компенсации. Одним из серьезных аргументов против идеи компенсации морального вреда в имущественной форме были невозможность или трудность ее объективной оценки.

Проведение сравнительного анализа соответствия правонарушениям мер ответственности позволило сделать вывод об относительности этого соответствия и несостоятельности аргументации противников компенсации морального вреда. Несмотря на длительный процесс забвения, с начала 90-х годов XX в., история развития института компенсации морального вреда в российском праве получила закономерное продолжение.

Существенный шаг вперед в этом отношении был сделан принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 31.05.1991 г., где наконец моральный вред определялся как «физические или нравственные страдания» [2.32.].

В настоящее время в ст. 151 ГК РФ моральный вред определяется как физические или нравственные страдания. В Толковом словаре русского языка вред именуется как порча, ущерб; а страдания – физическая и нравственная боль, мучение. Вред является социальным понятием, и его можно определить «как последствия посягательства на общественные отношения, как последствия нарушения охраняемых законом прав и интересов государства, организации или граждан».

Новая редакция ст. 151 ГК РФ устраняет какие-либо сомнения в том, что такой способ защиты гражданских прав, как компенсация морального вреда, может применяться лишь в отношении физического, а не юридического лица. Такой же вывод следует и из п. 11 ст. 152 ГК РФ в ее новой редакции, где установлено, что правила этой статьи о защите деловой репутации гражданина, за исключением положений о компенсации морального вреда, соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица.

При определении размеров компенсации за страдания суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень страданий, связанных с индивидуальными особенностями потерпевшего».

Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 20.12.1994 г. № 10 отметил, что «на требования о компенсации морального вреда исковая давность не распространяется, поскольку они вытекают из нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ, кроме случаев, определенных законом, например, срок в один год, в течение которого гражданин или организация вправе обратиться в суд с требованием о признании необоснованным отказа редакции в публикации опровержения или ответа на публикацию.

Кроме того, законодатель установил, что государственная пошлина по таким делам должна взиматься в размере, установленном Законом РФ «О государственной пошлине» для требований неимущественного характера. Льготу при обращении в суды общей юрисдикции, а также к мировым судьям имеют истцы: по искам о взыскании заработной платы (денежного содержания) и иным требованиям, вытекающим из трудовых правоотношений, а также по искам о взыскании пособий; по искам о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья, а также смертью кормильца и по искам о возмещении имущественного и (или) морального вреда, причиненного преступлением. Кроме того, льготу имеют истцы, указанные в п.3 ст.17 Федеральный закон Российской Федерации от 07.02.1992 г. №2300-1 «О защите прав потребителей» (далее - Закона О защите прав потребителей).

Таким образом, изучение истории развития института компенсации морального вреда в России позволяет утверждать нам, что уже во времена Киевской Руси обнаруживаются предпосылки его формирования как средства регулирования межличностных отношений, направленного на вытеснение обычая личной расправы с обидчиком. И, наоборот, при усилении публично-государственных начал в Петровскую эпоху, отрицании самоценности человеческой личности происходит умаление частно-правовых средств защиты личности, но объективная необходимость защиты вызывает к жизни ее нелегальные формы (дуэль). Поступательное правовое развитие неизбежно приводит к признанию компенсации морального вреда как института гражданского права в проекте Гражданского уложения начала ХХ в., законодательство начала 90-х гг. ХХ в.

По этапам формирования института компенсации морального вреда в России прослеживается общая тенденция постепенного отхода от первоначально сформировавшейся штрафной системы определения размера компенсации и перехода к определению размера компенсации на основе свободного судейского усмотрения.