В большинстве работ последних лет и нормативных актов такие термины, как предупреждение, профилактика, предотвращение, применяются как взаимозаменяемые[1].

В то же время некоторые авторы разграничивают их значение на основании различных видов и направлений предупредительной деятельности.

Например, Г. А. Аванесов рассматривает индивидуальный уровень предупреждения как профилактику, предотвращение и пресечение. По его мнению, профилактика представляет собой меру по недопущению созревания, предотвращение - недопущение реализации принятого субъектом решения о совершении преступления, а пресечение - прекращение начатого преступного действия[2].

В курсе советской криминологии предупреждение преступности рассматривается, во-первых, как деятельность по преобразованию общественных отношений в целях устранения причин преступности и условий, способствующих их действию, устранению или нейтрализации фактов, обусловивших совершение преступлений и повлиявших на формирование антиобщественных черт человека, совершившего преступление, а, во-вторых, как способ совершенствования общественных отношений в целях непосредственного предотвращения конкретных преступлений и отдельных их видов, коррекции поведения, сознания, привычек, потребностей, ценностных ориентаций лиц, совершивших преступления[3].

Определение, основанное на убеждении в возможности «отмирания» преступности как таковой, приводилось К. Е. Игошевым. Под предупреждением преступности понимается криминологическая категория, обозначающая исторически сложившуюся систему объективных и субъективных предпосылок ликвидации преступности, а также комплекс государственных и общественных мер, направленных на искоренение этого социального явления, причин и условий его порождающих[4].

Подобный подход в целом сохранился и в настоящее время. Так,

И. Долгова под предупреждением преступности понимает целенаправленное воздействие государства, общества, физических и юридических лиц на процессы детерминации преступности в целях недопущения вовлечения в преступность новых лиц, совершения новых криминальных деяний, расширения криминализации общественных отношений[5].

Упреждая саму возможность совершения преступлений, предупреждение преступности выступает в качестве приоритетного направления борьбы с преступностью[6].

До недавнего времени в нормативных правовых актах понятия, связанные с предупредительной деятельностью, не были закреплены. Указанный недостаток был устранен Федеральным законом от 23.06.2016 № 182-ФЗ «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации», в котором разъяснены такие основные понятия как профилактика правонарушений, система профилактики правонарушений, мониторинг в сфере профилактики правонарушений и другие.

Так, под профилактикой правонарушений понимается совокупность мер социального, правового, организационного, информационного и иного характера, направленных на выявление и устранение причин и условий, способствующих совершению правонарушений, а также на оказание воспитательного воздействия на лиц в целях недопущения совершения правонарушений или антиобщественного поведения (ст. 2).

Субъектами профилактики правонарушений являются федеральные органы исполнительной власти, органы прокуратуры Российской Федерации, следственные органы Следственного комитета Российской Федерации, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления. (ст. 5).

Среди основных направлений профилактики правонарушений, закрепленных ст. 6, хотелось бы отметить следующие:

защита личности, общества и государства от противоправных посягательств;

предупреждение правонарушений;

развитие системы профилактического учета лиц, склонных к совершению правонарушений;

противодействие незаконной миграции;

противодействие терроризму и экстремистской деятельности, защита потенциальных объектов террористических посягательств, в том числе критически важных и (или) потенциально опасных объектов инфраструктуры и жизнеобеспечения, а также мест массового пребывания людей.

В числе принципов, на которых основано противодействие экстремистской деятельности, ст. 2 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» установлен приоритет мер, направленных на предупреждение экстремистской деятельности. В соответствии со ст. 3 основными направления

противодействия экстремистской деятельности являются:

принятие профилактических мер, направленных на предупреждение экстремистской деятельности, в том числе на выявление и последующее устранение причин и условий, способствующих осуществлению экстремистской деятельности;

выявление, предупреждение и пресечение экстремистской деятельности общественных и религиозных объединений, иных организаций, физических лиц.

Ст. 5 (Профилактика экстремистской деятельности) того же федерального закона устанавливает приоритет воспитательных и пропагандистских мер, направленных на предупреждение экстремистской деятельности, осуществляемых федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, что обусловлено тем, что профилактика экстремистской деятельности предусматривает воздействие на стадии формирования мотивов и целей.

Предупреждение преступности традиционно подразделяется на общесоциальное и специальное. Эта терминология, как указывает В. Е. Эминов, условна, так как социальный характер имеет и специальное предупреждение, которое воздействует на жизнедеятельность членов общества. Но данная терминология позволяет подчеркнуть различие между мерами, непосредственно связанными с глобальными процессами развития общества, и мерами, направленными именно на борьбу с преступностью[7].

По справедливому замечанию В. В. Лунеева, функция общесоциальной профилактики, осуществляемая обществом в процессе экономического, социального, политического и правового развития, связана с наиболее значимыми видами деятельности в процессе решения социальных задач, непосредственно не предназначенных для предупреждения преступлений.

При этом решение этих задач существенно сказывается на уровне

192

преступности[8].

В Федеральном законе от 23.06.2016 № 182-ФЗ «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации» термин общесоциальные меры профилактики правонарушений не упоминается, с другой стороны имеется отсылка к специальным мерам. Так, в соответствии с ч. 2 ст. 6 реализация основных направлений профилактики правонарушений осуществляется посредством:

выявления, оценки и прогнозирования криминогенных факторов социального характера;

правового регулирования профилактики правонарушений;

разработки государственных и муниципальных программ в сфере профилактики правонарушений;

совершенствования механизмов эффективного взаимодействия субъектов профилактики правонарушений с лицами, участвующими в профилактике правонарушений, по вопросам профилактики правонарушений;

выявления и устранения причин и условий, способствующих антиобщественному поведению и совершению правонарушений, в том числе на почве социальной, расовой, национальной или религиозной розни;

выявления лиц, склонных к совершению правонарушений;

выявления лиц, пострадавших от правонарушений или подверженных риску стать таковыми, и лиц, находящихся в трудной жизненной ситуации (в том числе лиц, страдающих заболеваниями наркоманией и алкоголизмом, лиц без определенного места жительства);

использования видов профилактики правонарушений и форм профилактического воздействия, установленных настоящим Федеральным законом;

применения в соответствии с законодательством Российской Федерации специальных мер профилактики правонарушений административного, уголовного, уголовно-процессуального, уголовноисполнительного и оперативно-разыскного характера в целях предупреждения правонарушений;

проведения мониторинга в сфере профилактики правонарушений;

применения иных мер, предусмотренных федеральными законами, законами субъектов Российской Федерации, муниципальными правовыми актами.

В соответствии с ч. 3 ст. 6 специальные меры профилактики правонарушений, предусмотренные п. 9 ч. 2 ст. 6, в пределах установленной компетенции уполномочены применять должностные лица органов прокуратуры Российской Федерации, следственных органов Следственного комитета Российской Федерации, органов внутренних дел, органов федеральной службы безопасности, органов уголовно-исполнительной системы и иных государственных органов, если такое право им предоставлено законодательством Российской Федерации.

Исходя из этого, к общесоциальным мерам профилактики правонарушений, на наш взгляд, можно отнести меры, предусмотренные п.п. 1-8 ч. 2 ст. 6, а субъектами общесоциальной профилактики экстремистских правонарушений будут выступать, прежде всего, федеральные органы исполнительной власти, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления.

Общесоциальные меры профилактики преступлений экстремистской направленности связаны с широким кругом вопросов, решение которых находится в сферах государственной национальной политики, миграционной политики, информационной политики, образования и молодежной политики, культурной политики.

Например, по мнению О. О. Г ромовой, наиболее результативные приемы общесоциального предупреждения преступлений, совершаемых мигрантами-иностранцами, находятся в плоскости миграционной политики, осуществляемой государством[9].

Стратегия противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 года[10] в качестве основных направлений в сфере государственной национальной политики называет:

проведение мониторинга межрасовых, межнациональных (межэтнических) и межконфессиональных отношений, социальнополитической ситуации в Российской Федерации в целях предотвращения возникновения конфликтов либо их обострения, а также выявления причин и условий экстремистских проявлений и минимизации их последствий;

реализация мер правового и информационного характера по недопущению использования этнического фактора в избирательном процессе и в партийных программах;

обеспечение реализации прав граждан на свободу совести и свободу вероисповедания без нанесения ущерба религиозным чувствам верующих и национальной идентичности граждан России;

разработка и реализация с участием институтов гражданского общества региональных и муниципальных программ по противодействию

экстремизму;

проведение социологических исследований по вопросам

противодействия экстремизму, а также оценка эффективности действий органов государственной власти и органов местного самоуправления по профилактике экстремизма;

своевременное реагирование органов государственной власти, органов местного самоуправления и институтов гражданского общества на

возникновение конфликтных и предконфликтных ситуаций;

мотивирование граждан к информированию государственных органов о ставших им известными фактах подготовки к осуществлению экстремистской деятельности, а также о любых обстоятельствах, которые могут способствовать предупреждению экстремистской деятельности, ликвидации или минимизации ее последствий.

Согласно ч. 2 Федерального закона от 06.10.1999 № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» исполнительными органами государственной власти субъектов Российской Федерации в пределах своих полномочий осуществляются меры по обеспечению:

государственных гарантий равенства прав, свобод и законных интересов человека и гражданина независимо от расы, национальности, языка, отношения к религии и других обстоятельств;

предотвращению ограничения прав и дискриминации по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности;

сохранению и развитию этнокультурного многообразия народов Российской Федерации, проживающих на территории субъекта Российской Федерации, их языков и культуры;

защите прав национальных меньшинств; социальной и культурной адаптации мигрантов; профилактике межнациональных (межэтнических) конфликтов и обеспечению межнационального и межконфессионального согласия[11].

Исходя из этого, деятельность территориальных органов государственной власти (губернаторы, главы областей) по предупреждению конфликтов на межнациональной и религиозной почве включает такие формы работы, как содействие культурным общественным объединениям в удовлетворении их законных интересов, освещение межнациональных отношений в средствах массовой информации, проведение профилактических встреч с учащимися учреждений высшего и среднего профессионального образования, проведение социологических исследований по проблемам межнациональных отношений, мониторинг этноконфессиональной ситуации в регионе, мониторинг средств массовой информации.

В рамках мероприятий по предупреждению и профилактике проявлений политического, религиозного и иных форм экстремизма ими осуществляется работа с лидерами национальных диаспор и землячеств, проводятся круглые столы, семинары, рабочие встречи, на которых присутствующие информируются о состоянии миграционной обстановки, внесенных изменениях в действующее законодательство. Лидеры диаспор ориентируются на проведение среди иностранных граждан работы, связанной с недопущением межнациональной конфликтов, воспитанию уважительного отношения к традициям и обычаям коренного населения, обучению навыкам социальной коммуникации и правовой грамотности.

Так, 18.07.2016 в городском округе Мытищи был проведён круглый стол на тему «Дружба народов - фундамент стабильности в регионе». Участие в нём приняли представители администрации городского округа Мытищи, представители региональных и местных национальных общественных объединений, в частности председатель совета национальнокультурной автономии азербайджанцев ГО Мытищи, заведующий отделом по взаимодействию с национальными и религиозными объединениями Главного управления социальных коммуникаций Московской области, заместитель главы ГО Мытищи. Итогом круглого стола стала резолюция с рекомендациями Общественной палате Московской области, средствам массовой информации, Фонду социальной поддержки населения субъектов

Московской области и органам местного самоуправления по реализации государственной политики в сфере межнациональных отношений[12].

В администрации Смоленской области состоялось заседание круглого стола «Диалог культур в межнациональных отношениях». В мероприятии приняли участие губернатор, председатель комиссии по гармонизации межнациональных и межрелигиозных отношений Общественной палаты РФ, а также представители органов исполнительной власти и местного самоуправления, Общественной палаты Смоленской области, члены национальных организаций и объединений. По итогам мероприятия участники круглого стола выработали обращение к жителям Смоленской области, в котором изложили основные принципы гармонизации межнациональных отношений[13].

События октября 2013 года в московском районе «Бирюлево Западное» показали необходимость взаимодействия всех субъектов противодействия экстремизму в целях недопущения межэтнических конфликтов. Последовавшие вслед за резонансными событиями изменения в законодательстве, внесенные Федеральным законом от 22.10.2013 № 284-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты российской федерации в части определения полномочий и ответственности органов государственной власти субъектов российской федерации, органов местного самоуправления и их должностных лиц в сфере межнациональных отношений» (далее - Закон № 284-ФЗ), коснулись полномочий и ответственности таких субъектов противодействия, как органы государственной власти субъектов Российской Федерации и органы местного самоуправления. Ведь именно бездействие местной управы и руководства округа Москвы в данном контексте было подвергнуто критике на

государственном уровне[14].

Значительный объем изменений коснулся полномочий и ответственности органов местного самоуправления. Если прежде можно было говорить о полномочиях местного самоуправления лишь в сфере профилактики экстремизма[15], то теперь акценты сместились в сторону деятельности в сфере межнациональных отношений.

Все это свидетельствует о том, что деятельности муниципальных властей как низовому звену власти, осуществляющему непосредственное взаимодействие с местным населением, государством уделяется пристальное внимание, в том числе в сфере профилактики межнациональных конфликтов.

Очевидно, что для осуществления эффективной профилактики межнациональных конфликтов правоохранительным органам необходимо тесно взаимодействовать с органами местного самоуправления, так как часто только они обладают сведениями о местах скопления граждан с криминальным поведением, несанкционированных точках розничной торговли, местах проживания нелегальных мигрантов, очагах межнациональной напряженности.

В ведении муниципалитетов находятся вопросы, решение которых может непосредственно влиять на состояние межнациональных отношений в конкретном поселении, муниципальном районе и городском округе.

К таким вопросам местного значения в соответствии со ст. 14, 15, 16 Закона № 131-ФЗ, можно отнести, прежде всего, распоряжение имуществом, находящимся в муниципальной собственности, а для поселения и городского округа организацию строительства и содержания муниципального жилищного фонда, создание условий для жилищного строительства, создание условий для обеспечения жителей услугами общественного питания, торговли и бытового обслуживания.

Выделение данных вопросов связано с тем, что одной из причин возникновения серьезных межэтнических конфликтов часто являются притязания на собственность, на землю, в том числе сельскохозяйственного назначения, жилищные условия, организация работы торговых точек и ярмарок выходного дня.

Так, в 2005 г. между местными чеченцами и калмыками произошел конфликт в с. Яндыки Астраханской области, переросший в массовые беспорядки. В числе причин конфликта названы притязания на чабанские точки и проблемы выделения земель. О выявлении случаев выделения лучших земель вновь прибывшим переселенцам говорил в своем интервью губернатор Астраханской области А. А. Жилкин[16]. В настоящее время в качестве угрозообразующего фактора вопрос поземельных отношений отметил в своем докладе и Уполномоченный по правам человека в Астраханской области[17].

Отсутствие баланса между местными жителями и категорией граждан, воспринимаемой местными жителями в качестве «приезжих», в торговле, при оказании бытового обслуживания, при распределении рабочих мест в сферах жилищно-коммунального хозяйства и строительства, также является одним из условий межнациональной напряженности.

Стоит отметить, что провокационные действия могут исходить и от самих муниципальных служащих. С. В. Алексеевым отмечается угроза перехода под контроль мигрантских этнических общин органов местного самоуправления[18]. В таком контексте особое звучание приобретают сигналы местного населения некоторых регионов о фактах пренебрежения русским языком в деловом общении с местными жителями со стороны муниципальных служащих другой национальности. Например, в Красноярском районе Астраханской области в 2012, 2013 гг. отмечались подобные факты. Прокуратурой Республики Тыва в 2011 году отмечались факты издания отдельных нормативных актов органами местного самоуправления лишь на тувинском языке без перевода их на русский.

При этом Федеральный закон от 02.03.2007 № 25-ФЗ

«О муниципальной службе в Российской Федерации» содержит норму, устанавливающую обязанность муниципального служащего соблюдать при исполнении должностных обязанностей права, свободы и законные интересы человека и гражданина независимо от расы, национальности, языка, отношения к религии и других обстоятельств, а также права и законные интересы организаций.

Предусмотрено дополнительное основание удаления в отставку главы муниципального образования, местной администрацией, иного органа и должностного лица местного самоуправления муниципального образования и подведомственных организаций, в случае допущения нарушения государственных гарантий равенства прав и свобод человека и гражданина в зависимости от расы, национальности, языка, отношения к религии и других обстоятельств, ограничения прав и дискриминации по признакам расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности, если это повлекло нарушение межнационального и межконфессионального согласия и способствовало возникновению межнациональных (межэтнических) и межконфессиональных конфликтов (п. 5 ч. 2 ст. 74.1 Закона № 131-ФЗ).

В сфере государственной миграционной политики Стратегия противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 года устанавливает следующие направления:

совершенствование миграционной политики государства в части, касающейся привлечения иностранных работников и определения

потребности в иностранной рабочей силе;

пресечение криминальных и коррупционных механизмов в процессе реализации миграционной политики и оперативное реагирование на выявленные факты нарушений в этой области;

совершенствование мер по противодействию организаций незаконной миграции и незаконному осуществлению, трудовой деятельности иностранными гражданами и лицами без гражданства;

развитие двустороннего взаимодействия с иностранными государствами, в том числе по вопросам подготовки иностранных граждан к временному проживанию в Российской Федерации;

совершенствование механизмов депортации, выдворения и реадмиссии иностранных граждан, нарушивших российское законодательство, а также механизма установления запрета на въезд таких граждан в Российскую Федерацию;

усиление пограничного контроля и создание информационных систем учета иностранных граждан, пребывание которых на территории Российской Федерации является нежелательным;

совершенствование программ социальной и культурной интеграции мигрантов в российское общество и их адаптации к условиям жизни в нем с привлечением к реализации и финансированию таких программ работодателей, получающих квоты на привлечение иностранной рабочей силы.

Утверждение, что успешная интеграция мигрантов способна уменьшить количество этнических конфликтов, а, следовательно, и минимизировать совершение преступлений экстремистской направленности, является постулатом российской миграционной политики.

Так, Стратегией противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 года, утвержденной Президентом Российской Федерации 28.11.2014 г., в качестве одного из основных направлений государственной политики по противодействию экстремизму названо совершенствование программ социальной и культурной интеграции мигрантов в российское общество и их адаптации к условиям жизни в нем с привлечением к реализации и финансированию таких программ работодателей, получающих квоты на привлечение иностранной рабочей силы.

В основных документах, определяющих вектор миграционной политики, интеграция рассматривается не только как задача, но и как средство решения проблем, связанных с предупреждением экстремистских проявлений. В Концепции демографической политики Российской Федерации на период до 2025 года подчеркивается, что решение задачи по привлечению мигрантов в соответствии с потребностями демографического и социально-экономического развития включает в себя создание условий для интеграции иммигрантов в российское общество и развития терпимости в отношениях между местным населением и выходцами из других стран в целях предотвращения этноконфессиональных конфликтов.

Интеграция мигрантов рассматривается и Концепцией миграционной политики Российской Федерации до 2025 года, в п. 18 которой указано, что «прямым результатом отсутствия государственных программ адаптации и интеграции является изоляция мигрантов от принимающего социума и нарастание негативного отношения к мигрантам».

Для успешной социальной и экономической адаптации мигранту необходимо иметь определенный ресурс. Это могут быть как финансовые средства, так и наличие необходимых связей. Достаточный материальный ресурс и надлежащую социальную защиту принимающая сторона мигранту не предоставит, тем более что государственные институты нацелены на получение экономических выгод от мигрантов не меньше, чем на решение демографических проблем. В связи с этим, мигранту необходимо сохранить связь со своим «национальным анклавом», который фактически превращается в институт, нацеленный на соблюдение его интересов.

От степени связи мигранта с «национальным анклавом» и степени противопоставления себя населению принимающей стороны и зависит количество экстремистских проявлений в отношении мигрантов. А со стороны мигрантов, обособленность, в том числе в прямом смысле, то есть в форме изолированных районов (этнических кварталов), может вылиться в проявления этноцентризма и интолерантности, в стремлении навязать принимающему обществу собственные этнокультурные атрибуты и стереотипы.

В отсутствие объективных возможностей для эффективной интеграции мигрантов, государство полагается в немалой степени на национальные диаспоры внутри государства и признает наличие у них больших возможностей для защиты интересов мигрантов. Однако последнее влияет на активизацию процессов сепарации мигрантов, негативной тенденции к объединению разрозненных диаспоральных организаций, созданию крупных общественных организаций по этническому признаку, формирующих причины и условия, способствующие экстремистским проявлениям. Разумеется, в сложившейся ситуации нельзя игнорировать этнические объединения, но при решении проблем мигрантов и их интеграции стимулировать на социальную работу с мигрантами следует официальные органы власти и те общественные институты, деятельность которых направлена не на объединение по этническому признаку, а на решение таких общественно-значимых вопросов как социальная помощь, культурнопросветительская деятельность, оказание информационных и консультационных услуг по трудоустройству и т. д.

О том, что сложности реализации миграционной политики объективно обусловлены красноречиво говорят результаты анкетирования прокурорских работников. В ходе опроса работников прокуратур г. Москвы (ЦФО), Республики Татарстан, Республики Марий Эл и Астраханской области (ПФО) задавался вопрос: «Что, как Вы считаете, нужно сделать для снижения этнической напряженности в Российской Федерации?». Более половины всех респондентов (59,1 %) согласились с мнением о необходимости «снизить миграционные потоки из-за границ России», причем из всех прокурорских работников Москвы так ответили три четверти (75,3 %).

Ответы на другие вопросы разделились примерно поровну. «Усилить уголовную ответственность за преступления в сфере нелегальной миграции (ст. 322 (Незаконное пересечение Государственной границы Российской Федерации); ст. 3221 (Организация незаконной миграции) УК РФ)» - 24,6 %, «принимать меры для интеграции мигрантов в принимающее сообщество» - 25,9 %, «усилить уголовную ответственность за преступления экстремистской направленности» - 21,8 %. Среди свободных ответов были следующие: «снизить внутренние миграционные потоки», «необходимо принять все вышеперечисленные меры» и другие.

Характерно, что в целом прокурорские сотрудники выбрали наиболее очевидное «средство» снижения этнической напряженности - снижение внешних миграционных потоков, тогда как в пользу других ответов высказалось значительно меньшее количество респондентов. Это свидетельство того, что, обладая специальными знаниями, прокурорские сотрудники объективно осознают проблемы таких составляющих миграционной политики, как интеграция мигрантов, борьба с незаконной миграцией уголовно-правовыми методами и борьба с экстремистской преступностью.

В этой связи И. В. Бородушко совершенно верно указывает на наличие таких конкурирующих между собой и трудно совместимых целей миграционной политики, как необходимость одновременного соблюдения прав и интересов мигрантов, граждан России, государства, гражданского общества, международного сообщества и реализации связанных с миграцией задач в экономике, социальной и этнокультурной сферах, в области межконфессиональных и международных отношений[19].

Непоследовательность и противоречивость миграционной политики, по справедливому замечанию И. В. Никитенко, усугубляется тем, что во главу ставятся корпоративные интересы определённой части предпринимательства и некоторых социальных групп. При этом часто не учитываются региональные особенности и интересы коренного населения, что не способствует обеспечению безопасности мигрантов[20].

Все это отражается и на деятельности исполнительных органов государственной власти и органов местного самоуправления.

Малоэффективная миграционная политика территориальных органов государственной власти во взаимосвязи с высоким уровнем безработицы, особенно среди молодежи, резкой имущественной дифференциацией различных национальных и социальных групп населения являются катализаторами экстремистской правонарушаемости на национальной и религиозной почве.

В настоящее время в условиях сложной экономической обстановки снова возникают предпосылки обострения межнациональных отношений, что может быть связано с незаконной трудовой миграцией при растущей безработице среди граждан России, а также условиями труда иностранных граждан. Недовольство россиян может сопровождаться протестными акциями, создаваться почва для межнациональных конфликтов.

По результатам исследования вопросов, связанных с мерами общего предупреждения экстремизма, целесообразно сделать следующие основные выводы:

Профилактика экстремизма и преступлений экстремистской направленности выступает в качестве целенаправленного воздействия государства, общества, физических и юридических лиц на процессы детерминации и причинности преступности в целях недопущения вовлечения в преступность новых лиц, совершения новых криминальных деяний.

Выделяются общесоциальные и специальные меры профилактики экстремистской деятельности.

Общесоциальные меры профилактики экстремизма подразумевают такую деятельность органов государственной власти, как содействие культурным общественным объединениям в удовлетворении законных интересов, освещение межнациональных отношений в средствах массовой информации, проведение профилактических встреч с учащимися учреждений высшего и среднего профессионального образования, проведение социологических исследований по проблемам межнациональных отношений мониторинг этноконфессиональной ситуации в регионе, мониторинг средств массовой информации.

Противодействие незаконной миграции и надзор за соблюдением миграционного законодательства относится к специальным мерам профилактики, которая подразумевает целенаправленное реагировании на специфические причинные комплексы. К субъектам такого предупреждения относятся МВД России и Генеральная прокуратура Российской Федерации.

К наиболее эффективным мерам, направленным на укрепление межнационального и межконфессионального согласия и профилактики межнациональных (межэтнических) конфликтов, принимаемым органами местного самоуправления, относятся:

противодействие социальной исключенности мигрантов, пространственной сегрегации и формированию этнических анклавов, что рассматривается Концепцией государственной миграционной политики Российской Федерации на период до 2025 года в качестве одного из направлений государственной миграционной политики;

соблюдение органами местного самоуправления, имеющими полномочия в сфере управления и распоряжения муниципальным жилищным фондом, жилищного законодательства, правомерности вселения иностранных граждан в помещения, пресечение случаев самовольного вселения, в том числе в помещения, не предназначенные для проживания;

работа совещательно-рекомендательных органов, обеспечивающих взаимодействие этнических общественных объединений с органами местного самоуправления.

Такие негативные последствия, как перегрузка социальной инфраструктуры, развитие негативных социальных проблем в сфере образования и здравоохранения, кризис межнациональных отношений, крайние националистические проявления, негативное отношение к мигрантам неславянского происхождения, стимулирующие экстремистские проявления среди мигрантов и местного населения, вызваны не столько фактом массового притока мигрантов, сколько его интенсивностью, осложненной проблемами их интеграции в социум принимающего государства.

В отсутствие объективных возможностей для эффективной интеграции мигрантов государство полагается в немалой степени на национальные анклавы внутри государства, что в долгосрочной перспективе может влиять на активизацию процессов сепарации мигрантов, негативной тенденции к объединению разрозненных диаспоральных организаций, созданию крупных общественных организаций по этническому признаку, формирующих причины и условия, способствующие экстремистским проявлениям.

При решении проблем мигрантов и их интеграции следует полагаться на официальные органы власти, стимулируя их на социальную работу с мигрантами, и на общественные институты, деятельность которых направлена не на объединение по этническому признаку, а на решение таких общественно значимых вопросов, как социальная помощь, культурнопросветительская деятельность, оказание информационных и консультационных услуг по трудоустройству и т. д.

[1] Закаляпина Л. А. Предупреждение преступности в городах-курортах России: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. М., 2014; Узденов Р. М. Экстремизм: криминологические и уголовно-правовые проблемы противодействия: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. М., 2008; и др.

[2] Аванесов Г. А. Криминология и социальная профилактика. М., 1980. С. 408.

[3] Звирбуль В. К. Теория предупреждения преступности: становление, предмет и структура // Курс советской криминологии: Предупреждение преступности. Под ред.

Н. Кудрявцева, И. И. Карпеца, Б. В. Коробейникова. М.: Юрид. лит., 1986. С. 7.

[4] Игошев К. Е., Устинов В. С. Введение в курс профилактики правонарушений. Учебное пособие. Горький: Горьковская высшая школа МВД СССР, 1997. С. 11.

[5] Долгова А. И. Понятие и значение предупреждение преступности // Криминология: учебник. Под общ. ред. А. И. Долговой. М.: Норма: Инфра-М, 2010. С. 480.

[6] Меркурьев В. В. Защита жизни человека и его безопасного существования. М.: Российская криминологическая ассоциация, 2006. С. 224.

[7] Эминов В. Е. Предупреждение преступности. Общие проблемы // Криминология: учебник / под ред. В. Н. Кудрявцева и В. Е. Эминова. М.: Юристъ, 2004. С. 217.

[8] Лунеев В. В. Классификация мер профилактики // Криминология / под ред. Н. Ф. Кузнецовой, В. В. Лунеева. М.: 2004. С. 191.

[9] Громова О. О. Криминологическая характеристика и предупреждение преступлений, совершаемых мигрантами из государств-участников СНГ: дис. ... канд. юрид. наук: 12.00.08. М., 2010.

[10] Стратегии противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 года: утв. Президентом РФ 28.11.2014 г. Пр-2753/URL: http://www.scrf.gov.ru/documents/16/130.html (дата обращения: 05.08.2015).

[11] Федеральный закон от 06.10.1999 № 184-ФЗ (ред. от 13.07.2015) «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 18.10.1999. № 42. ст. 5005.

[12] В Мытищах провели «круглый стол» по вопросам межнационального взаимодействия. URL: http://mytyshi.ru/news/9230/ (дата обращения: 23.11.2016).

[13] В Смоленске состоялся «Диалог культур в межнациональных отношениях». URL: http://www.smolgazeta.ru/society/34216-v-smolenske-sostoyalsya-dialog-kultur-v.html (дата обращения: 23.11.2016).

[14] См.: Вступительное слово В. В. Путина на заседании Совета по межнациональным отношениям 22.10.2013 в г. Уфе. URL: http://news.kremlin.ru/transcripts/19475/print (дата обращения: 30.05.2014).

[15] Сальников Е. В. Взаимодействие органов местного самоуправления и антитеррористических комиссий в деле борьбы с экстремизмом и терроризмом: проблемы и перспективы // Государственная власть и местное самоуправление. 2007. № 3. С. 36

[16] См.: Александр Жилкин: «Мы ввели комендантский час, хотя это и незаконно».URL: http://izvestia.ru/news/306010 (дата обращения: 30.05.2014)

[17] Доклад о положении с правами человека в Астраханской области в 2012 году. Астрахань: ГП АО «Издательско-полиграфический комплекс «Волга»», 2013. С. 80.

[18] Конфликтология: учебное пособие для бакалавров / отв. ред. А. Я. Гуськов. М.: Проспект, 2013. С. 148-155.

[19] Бородушко И. В. Миграция и национальная безопасность: монография / И. В. Бородушко, Э. К. Васильева, Е. С. Янковская. СПб.: НОУ СЮА, 2013. С. 73.

[20] Никитенко И. В. Криминологическое обеспечение миграционной безопасности

азиатской части России: уголовно-правовые и криминологические аспекты: дис докт.

юрид. наук 12.00.08. Хабаровск, 2014. С. 333.