Понятие, сущность, содержание и особенности правового статуса несовершеннолетнего не могут быть выявлены без исследования тех концептуальных подходов, которые сложились в отечественной юридической науке к пониманию категории правового статуса личности, а также без учета особенностей участия несовершеннолетнего в конкретных правовых отношениях. В частности, Т.В. Лобанова предлагает выделить правовой статус несовершеннолетнего из правового статуса личности, что «обусловлено особенностями его психического и физического развития, отсутствием жизненного опыта и, в определенной степени, зависимого положения от взрослых»1. На наш взгляд, позиция Т.В. Лобановой является спорной, поскольку и в социологии, и в юриспруденции несовершеннолетний рассматривается как личность. Следовательно, правовой статус личности, как общеродовое понятие, относится и к статусу несовершеннолетнего, где последний выступает как вид правового статуса личности. Более того, формулировка ч. 2 ст. 17 и ст. 64 Конституции Российской Федерации позволяет сделать вывод, что правовой статус несовершеннолетнего вытекает из правового статуса личности с учетом его возрастных ограничений.

Правовой статус личности - это базовая категория юридической науки, в которой отражаются основные стороны юридического бытия индивида: его интересы, потребности, взаимоотношения с государством, трудовая и [1] [2] общественно-политическая деятельность, социальные притязания и их удовлетворение1.

В российском законодательстве и в юридической литературе термины «правовой статус» и «правовое положение» являются широко употребляемыми, при этом большинство авторов отождествляют указанные категории. Однако в научной литературе были высказаны мнения о необходимости разграничения понятий правового статуса и правового положения, в результате чего сложилось два подхода к соотношению анализируемых категорий.

Первый подход состоит в отождествлении терминов «правовой статус» и «правовое положение»: в силу своего этимологического тождества данные понятия равнозначны, синонимичны и взаимозаменяемы[3] [4] [5].

Приверженцы второго подхода утверждают, что необходимо различать два самостоятельных понятия - правовое положение (статус) личности в широком смысле и правовое положение (статус) в узком смысле, при этом связь между ними они определяют как отношение целого и части. И предлагают обозначить их в широком смысле категорией «правовое положение», а в узком - «правовой

3

статус» .

В свою очередь правовой статус в широком смысле - это юридически закрепленное положение личности в обществе[6]. Например, в предложенной А.Б. Венгеровым дефиниции правовой статус есть совокупность прав и свобод, обязанностей и ответственности личности, устанавливающих ее правовое положение в обществе1. В свою очередь, по мнению М.С. Строговича, правовой статус личности - это правовое выражение и правовое обеспечение того действительного положения, которое занимает человек, личность в государстве и

Л

обществе . В.Д. Перевалов рассматривает правовой статус как совокупность прав и обязанностей, принадлежащих конкретному человеку на определенном отрезке

^ ^ 3

его жизненного пути, в конкретной жизненной ситуации .

Таким образом, определения правового статуса личности отличаются, исходя из узкого или широкого понимания анализируемого понятия, а также в силу разграничения категорий «правовое положение» и «правовой статус».

Несомненный интерес представляет позиция ряда теоретиков и представителей отраслевых юридических наук, использующих категорию «правовой статус» как «совокупность отраслевых правосубъектностей» или отмечавших, что содержание правосубъектности тождественно правовому статусу[7] [8] [9] [10]. При этом следует отметить, что размышления этих авторов о соотношении указанных категорий связано с разграничением других юридических понятий, а именно - субъекта права и субъекта правоотношения. Полагаем, следует согласиться с авторами, отмечающими, что правовой статус структурно сложнее, содержательно богаче, чем правосубъектность, выступающая лишь его частью[11].

Анализ научной литературы, российского законодательства и юридической практики позволяет сформулировать гипотезу о нетождественности категорий «правовой статус» и «правовое положение» и возможности их различения как явлений статутного порядка и правовой действительности.

Конституция Российской Федерации закрепляет весьма широко категорию «правовой статус личности», включая в ее содержание следующие элементы: права, свободы и законные интересы, юридические обязанности, гражданство, правосубъектность, принципы и гарантии правового статуса. А категория «правовое положение личности» используется при характеристике субъекта конкретного правового отношения. Кроме того, как отмечалось выше, разграничение анализируемых категорий возможно и в связи с существующим в юридической науке различением категорий «субъект права» и «субъект правоотношения».

В истории юридической науки предлагалось немало трактовок субъекта права. Особый интерес в этом плане представляет позитивистская теория. Многие ее положения, несмотря на их активную критику в прошлом и сегодня, заимствованы современными исследователями и используются в российском законодательстве. Основополагающим тезисом данной теории является представление о субъекте права как о юридической конструкции, генетически связанной с нормами объективного права, творении правопорядка. Такова, в частности, точка зрения Г.Ф. Шершеневича, полагающего, что «... субъект права есть искусственный продукт творчества объективного права. Человек становится субъектом права не в силу своего человеческого происхождения или нравственного достоинства, а в силу веления объективного права»1.

Некоторые теоретики права советского периода нередко отождествляли

Л

субъекта правоотношения с субъектом права . Иные советские и российские

-5

ученые свели исследование субъекта права к разработке проблемы правосубъектности. Подобное понимание субъекта права оправданно с позиции [12] [13] [14] статичного подхода как явления статутного порядка. Абстрактно-общие, то есть не персонифицированные и не конкретизированные нормы права обращены по сути к некой обезличенной правовой форме. В связи с чем М.С. Шакарян отмечала, что «нормы права адресованы к абстрактным лицам, их адресат заранее, как правило, неизвестен, но и без такого адресата (субъекта права) объективное право немыслимо. Поэтому можно сказать, что нормы объективного права имеют общий, безличный характер лишь в том смысле, что они не обращены к конкретным субъектам, однако возможный их адресат, т.е. потенциальный субъект права, ими определяется. Без указания в нормах права потенциальных носителей права (субъектов права) невозможны были бы правоотношения, возникновение субъективных прав и обязанностей у конкретных лиц (субъектов правоотношения). В этом - практическое значение выделения понятия субъектов права в отличие от понятия субъекта правоотношения, характерное для любой отрасли права»1.

Следует отметить попытки отдельных российских ученых преодолеть сложившиеся «штампы» в отождествлении субъекта права с правосубъектностью и использовать межотраслевой подход в исследовании субъектов права, который позволит изучать его как лицо, обладающее правовой волей, в совокупности правовых связей, правового сознания и т.д.[15] [16]

Считаем, что формально-юридический подход к субъекту права едва ли применим в правореализационной практике, состоящей преимущественно из многообразных конкретных правовых отношений. В этой связи целесообразно различать субъекта права и субъекта конкретного правового отношения.

Таким образом, анализ существующих в юридической науке подходов к определению ряда фундаментальных категорий (правоотношение, субъект права, правореализация) позволяет сделать вывод о различии категорий «правовой статус» и «правовое положение». С учетом этого обосновывается необходимость их разграничения и применительно к несовершеннолетним на основании исторически и антропологически обусловленной специфики данной социальной группы. Категории «правовой статус» и «правовое положение» отражают разные грани социального статуса ребенка, где первая категория отражает явление в статике (формализации в нормах права), а вторая - в динамике (реализация в правоотношениях). Кроме того, выявление специфики реализации правового статуса несовершеннолетним в частноправовых и публично-правовых отношениях, отраженное в главе второй диссертационного исследования, также подтверждает выдвинутую гипотезу о необходимости различения правового статуса и правового положения данной социальной группы.

Сложный характер системы взаимоотношений личности и государства приводит к тому, что категория правового статуса личности несет значительную теоретическую нагрузку, раскрываясь с помощью самостоятельного понятийного ряда[17]. Вероятно, этим можно объяснить определенные различия в трактовке структуры правового статуса личности, которые выявляются в ходе его исследования.

Разработка системы категорий общей теории права, предпринятая в 70-е годы прошлого столетия известным теоретиком права, преподававшим в Казанском университете, профессором А.М. Васильевым, позволила сформулировать категорию «понятийный ряд», определяемую следующими параметрами: «Его составляют правовые категории одного логического уровня в смысле выражаемых ими сущностных моментов, иначе говоря, раскрывающие характеристику существенного в праве либо первого, либо второго, либо третьего и т.д. порядка. Понятийный ряд в целом соотнесен с одной (или несколькими) из категорий более высокого ряда и через определения включенных в него юридических понятий развертывает, конкретизирует эту категорию. ...При одном и том же наборе правовых категорий, но в разном их сочетании могут сложиться различные понятийные ряды. Одноименные правовые категории могут включаться одновременно в несколько понятийных рядов и подсистем юридических категорий»1.

Указанный автор выделяет структурные, функциональные, исторические и другие понятийные ряды, отмечая при этом, что, например, структурный понятийный ряд не предназначен для выражения динамики. В то же время, отражая элементы юридической структуры, структурный понятийный ряд создает основу для дальнейшей научной разработки функциональной диалектики, регулятивных механизмов. Для того, чтобы логически отразить этот механизм, требуются уже другие понятийные ряды, дающие иной набор юридических понятий[18] [19] [20].

Интересна с учетом данного методологического подхода собственная трактовка А.М. Васильевым категории «правовой статус». «Эта категория фиксирует представление об объеме и содержании тех прав и обязанностей, которые предоставляются гражданам государством, закрепляются за ними законом. Она выражает, далее, легальные пределы прав и свобод личности, реальные основания которых коренятся в объективных жизненных условиях и классовых отношениях при данной общественно-экономической формации. Фиксируя внешние правовые условия положения личности в рамках того или иного общественного строя, категория «правовой статус» при диалектикоматериалистическом объяснении этого проявления права служит и для выводов о содержании экономических, классовых, политических, национальных отношений, которые определяют реальное положение личности как их индивидуального

3

носителя» .

В научной и учебной литературе понятие правового статуса личности обычно раскрывается через понятийный ряд, который включает категории «субъективное право» и «юридическая обязанность». В частности, В.А. Кучинский определяет правовой статус как «совокупность закрепленных в нормах действующего права четко определенных прав и обязанностей личности, устанавливающих пределы возможного и должного поведения, общие для всех лиц, подпадающих под определенные признаки»1.

Именно в этих категориях отражается и конкретизируется представление о правовом статусе как совокупности правовых возможностей, предоставленных обществом и государством для свободного развития индивида[21] [22] [23].

Некоторые авторы, считая, что правовой статус как интегральная характеристика положения личности в государстве не должна сводиться лишь к совокупности прав и обязанностей, дополняют его содержание в различных сочетаниях правосубъектностью (правоспособностью), гражданством, гарантиями, правовыми принципами, юридической ответственностью.

Более дифференцированно подходит к определению правового статуса Н.В. Витрук, предлагая не расширять уже известное науке понятие правового статуса, а ввести в научный оборот самостоятельную категорию, содержание которой охватывало бы все социально-правовые явления, многогранно

3

отражающие правовое положение личности .

Следует отметить, что правовой статус отдельных субъектов права, в том числе несовершеннолетнего, до сих пор остается недостаточно изученным не только в отраслевых юридических науках, но и в теории государства и права. При этом не меньшие сложности в плане единообразного понимания вызывает и термин «несовершеннолетний».

В юридической науке и в отечественном законодательстве для обозначения несовершеннолетнего лица используются различные дефиниции - «ребенок», «дети», «подросток», «несовершеннолетний». При этом следует отметить, что понятие «ребенок» может означать не только несовершеннолетних, но и совершеннолетних лиц. Например, в ч. 3 ст. 38 Конституции РФ речь идет о достигших совершеннолетия трудоспособных детях, а в статьях 87-88 и некоторых др. Семейного кодекса РФ также говорится о совершеннолетних детях1.

Как отмечают специалисты в области филологии, в нормативно -правовых актах весьма часто встречаются лингвистические погрешности в использовании терминологии, а в качестве примера приводят главу 11 Семейного кодекса РФ «Права несовершеннолетних детей», указывая на недопустимость использования для обозначения одного из субъектов семейного права одновременно родовой и видовой термины[24] [25].

С утверждениями указанных авторов следует согласиться лишь отчасти. Учитывая полисемию, свойственную русскому языку, а также исходя из норм семейного законодательства, следует иметь в виду, что слово «ребенок» может означать не просто несовершеннолетнего, а именно биологическую связь с лицом (например, в главе 10 Семейного кодекса РФ «Установление происхождения детей», в ст. 48 Семейного кодекса РФ «рождение ребенка матерью» и др.).

Несомненно, в целях унификации российского законодательства целесообразно использовать термин «несовершеннолетний», поскольку термины «дети», «ребенок», «подросток» имеют в большей степени социальные и биологические параметры, нежели юридические. Однако их использование в некоторых нормативных правовых актах вполне обоснованно предполагает сочетание указанных понятий - например, совершеннолетние дети (как отмечалось выше в семейном или конституционном законодательстве) или несовершеннолетние дети (например, в наследственном праве).

Существующие в юридической науке подходы к дефиниции правового статуса несовершеннолетнего могут быть объединены в следующие группы: 1) правовой статус (положение) несовершеннолетнего рассматривают как особые правомочия ребенка с момента его рождения до 18 лет, закрепленные в

общепризнанных нормах и принципах международного права, а также в национальном законодательстве страны1; 2) правовой статус

несовершеннолетнего определяют как концептуально и конкретно-исторически обусловленную систему его прав, свобод и обязанностей, устанавливаемых с учетом возрастных ограничений и типа юридической связи с государством и родителями или лицами, их заменяющими, структурированных и формализованных по основным параметрам сферы детства, реализуемых в особом властно-волевом режиме, охраняемых и гарантируемых государством[26] [27] [28]; 3) представители отраслевых юридических наук в определении правового статуса

-5

несовершеннолетнего акцентируют внимание на правосубъектности лица .

Таким образом, анализ представленных дефиниций позволяет сделать вывод о том, что правовой статус несовершеннолетнего рассматривается, во- первых, через конструкцию «правовое положение несовершеннолетнего» и, во- вторых, путем перечисления структурных элементов правового статуса личности.

На наш взгляд, следует определять правовой статус несовершеннолетнего с учетом высказанных выше положений о необходимости разграничения категорий «правовой статус» и «правовое положение» и учитывая статичный и динамичный срез исследуемого явления социально-правовой действительности.

Таким образом, под правовым статусом несовершеннолетнего следует понимать систему юридических возможностей (в виде прав, свобод, обязанностей и законных интересов) лица, не достигшего легально установленного возраста совершеннолетия, и соответствующих правовых средств, объем и содержание которых устанавливаются государством путем их закрепления в нормах национального права с учетом международных стандартов прав человека.

Правовое положение несовершеннолетнего - это система фактически реализованных юридических прав, свобод, обязанностей и законных интересов в публично-правовых и частноправовых отношениях лицом, не достигшим легально установленного возраста совершеннолетия, в условиях обеспечения государством гарантий их осуществления.

[1] См.: Лобанова Т.В. Правовое положение ребенка в России и Великобритании (Англии): теоретикоправовой анализ: дис. ... канд. юрид. наук. Уфа, 2006. С. 16.

[2] Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.) // Собрание законодательства РФ. 2014. № 31. Ст. 4398.

[3] Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права: Учебник. М.: Юристъ, 2004. С. 182.

[4] См.: Воеводин Л.Д. Юридический статус личности в России. Учебное пособие. М.: Издательство МГУ, Издательская группа ИНФРА • М - Норма, 1997. С. 27; Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия. Теоретические проблемы субъективного права. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1972. С. 193; Перевалов В.Д. Теория государства и права: учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Изд-во Юрайт, 2012. С. 248; Демократия и правовой статус личности в социалистическом обществе / Отв. ред. чл.-кор. АН СССР В.М. Чхиквадзе. М.: «Наука», 1987; Абдулаев М.И. Теория государства и права: Учебник. М.: Финансовый контроль, 2004. С. 119; Лобанова Т.В. Правовое положение ребенка в России и Великобритании (Англии): теоретико-правовой анализ. С. 16-17.

[5] См.: Витрук Н.В. Общая теория правового положения личности. М.: Норма, 2008. С. 25; Права человека: Учебник для вузов / Отв. ред. чл.-корр. РАН, д.ю.н. Е.А. Лукашева. М.: Издательство НОРМА, 2002. С. 93; Кучинский В.А. Личность, свобода, право. М.: Юрид. лит., 1978. С. 133; Теория государства и права: Учебник / Под ред. В.К. Бабаева. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2007. С. 179.

[6] Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия. Теоретические проблемы субъективного права. С. 190.

[7] Венгеров А.Б. Теория государства и права: учеб. [для юрид. вузов] / А.Б. Венгеров. 8-е изд., стер. М.: Издательство «Омега-Л», 2011. С. 585.

[8] Права личности в социалистическом обществе / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев, М.С. Строгович. М.: Издательство «Наука», 1981. С. 30.

[9] Перевалов В.Д. Теория государства и права. С. 249.

[10] См., например: Мицкевич А.В. Субъекты советского права. М., 1962. С. 30; Медведев Д.А. Проблемы реализации гражданской правосубъектности государственного предприятия: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ленинград, 1990. С. 13; Концепция ювенального права современной России: монография / под ред. В.И. Жукова. М.: Издательство РГСУ, 2011. С. 125.

[11] Селютина Е.Н. Правовой статус ребенка как юридическая категория: понятие, структура, специальная правосубъектность // Вестник государственного и муниципального управления. 2014. № 2/1 (12). С. 89.

[12] Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. М.: Изд. Бр. Башмаковых, 1911. С. 574.

[13] Кечекьян С.Ф. Правоотношения в социалистическом обществе / Отв. ред. М.С. Строгович. М.: Изд-во АН СССР, 1958. С. 84.

[14] Мальцев Г.В. Социалистическое право и свобода личности (теоретические вопросы). М.: Юрид. лит, 1968. С. 34.

[15] Шакарян М.С. Понятие субъектов советского гражданского процессуального права и правоотношения и их классификация // Труды ВЮЗИ. Т. 17. М., 1971. С. 71.

[16] См.: Архипов С.И. Субъект права: теоретическое исследование. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2004. 469 с.

[17] См. подробнее: Васильев А.М. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы категорий теории права. М.: Юридическая литература, 1976. 264 с.

[18] Васильев А.М. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы категорий теории права. С. 133-134.

[19] См.: Там же, с. 176-177.

[20] Там же, с. 178-179.

[21] Кучинский В.А. Правовой статус и субъективные права граждан // Правоведение. 1965. № 4. С. 45.

[22] Мальцев Г.В. Социалистическое право и свобода личности (теоретические вопросы). С. 79.

[23] Витрук Н.В. Общая теория правового положения личности. С. 25.

[24] Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 г. № 223-ФЗ (ред. от 30.12.2015) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 1. Ст. 16.

[25] Герард-Рене де Гроте. Язык и право // Журнал российского права. 2002. № 7. С. 145; Геллер М.В. Реализация и защита права несовершеннолетнего жить и воспитываться в семье по законодательству Российской Федерации: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 15.

[26] Лобанова Т.В. Правовое положение ребенка в России и Великобритании (Англии): теоретико-правовой анализ. С. 58; Казакова Л.С. Конституционные права несовершеннолетних и особенности их реализации в деятельности органов местного самоуправления: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2012. С. 6; Шемахова Н.С. Конституционно-правовой статус несовершеннолетних в Российской Федерации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2005. 19 с.

[27] См.: Бутько О.В. Правовой статус ребенка: теоретико-правовой анализ: дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2004. С. 73; Садина О.В. Правовой статус несовершеннолетнего в российском законодательстве: теоретико-правовой анализ: дис. ... канд. юрид. наук. Саранск, 2009. С. 69.

[28] См.: Луничев Е.М. Уголовно-правовой статус несовершеннолетнего: автореф. дис. .канд. юрид. наук. М., 2012. С. 9 и др.